АВСТРИЙСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВАРИАНТ НЕМЕЦКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

Австрийцы пользуются той же языковой системой, что и немцы. Следовательно, те и другие принадлежат к одной системной общности. Однако австрийцы используют эту языковую систему в специфических для Австрии общественных, экономических и политических условиях и выступают по сравнению с немцами, как особая государственно-оформленная коммуникативная общность.

Языковая ситуация в Австрии является унилингвальной, поскольку в качестве государственного используется один язык — немецкий. Коммуникативная общность соотносится с языковой общностью во всех стратах функционирования немецкого языка в данной стране, причем вершину языковой парадигмы образует немецкий литературный язык, выступающий здесь в австрийском варианте, для которого характерен целый ряд специфических структурно-нормативных особенностей на всех языковых уровнях. Упомянутые особенности, так называемые австрицизмы, ярче всего выделяются при сопоставлении немецкого литературного языка в Австрии с собственно немецким вариантом литературного немецкого языка.

В отличие от отечественных лингвистов, однозначно определяющих язык Австрии как самостоятельный вариант немецкого литературного языка, среди немецких и австрийских лингвистов возникло несколько точек зрения на данный вопрос. Полинациональные языки образуют несколько вариаций, ни одна из которых с лингвистической точки зрения, не отличается от остальных на столько, чтобы образовать самостоятельный, исходный язык [1, с. 23].

Важное влияние на существование литературного языка в Австрии оказывает лингвогеографическое деление Австрии — результат происходивших в течение веков процессов. Основы лингвогеографического распределения немецкого языка были заложены в пятом и шестом веке, когда, во времена завершения эпохи Великого переселения народов, германские племена начали оседать на определенных территориях, в результате чего диалекты на западе верхненемецкого ареала сформировались на основе алеманских, а на востоке — баварских диалектов. На территории современной Австрии находятся языковые ареалы обеих диалектных групп, причем самая западная земля Форарльберг пользуется алеманским диалектом и, таким образом, тесно связана со Швейцарией, тогда как большая часть государства от Тироля на западе до Нижней Австрии и Бургенланда на востоке является территорией распространения баварской группы диалектов [5, с. 70].

При определении места австрийской лексике в общенемецком языке, необходимо различать активное словоупотребление и пассивное понимание лексики. Учитываться должны лишь постоянно уверенно употребляемые носителями лексемы, хотя благодаря нынешней активности, деловым связям, путешествий, средствам массовой информации (таким, как газеты и книги, радио, телевидение и кино), а так же экономическим и торговым связям между Австрией, Германией и Швейцарией все большее количество населения этих государств начинает принимать специфическую австрийскую лексику. Говоря о своеобразии лексики австрийского национального варианта немецкого литературного языка, можно выделить три основных фактора, оказавших на него влияние: это история Австрии (основные для формирования собственной письменной традиции), наличие территориальных диалектов и заимствованная лексика [3, с. 86].

Обратимся к описанию австралийской лексики с точки зрения ее происхождения, уделяя особое внимание заимствованиям. Выделяются несколько лексических групп по их происхождению и участию в формировании австрийского национального варианта немецкого литературного языка: верхненемецкая, баварско-австрийская, общеавстрийская, региональная, восточно — и западноавстрийская лексика.

Важный пласт употребляемый на территории Австрии лексики составляет верхненемецкая лексика, имеющая, однако, в австрийском варианте немецкого литературного языка иной, нежели в южных областях Германии, статус — здесь она входит в состав литературного языка. Это, например, такие лексемы, как Bub: Junge (мальчик), Rechen: Harke (грабли), Orange: Apfelsine (апельсин), kehren: fegen (чистить).

Здесь же нужно упомянуть баварско-австрийскую лексику, распространенную на территории Баварии и Австрии, благодаря общим древним процессам становления языка и позднейшим сохранившимся языковым связям, например: Maut: Zoll (таможня), Scherzet: Anschnitt des Brotes (надрезание хлеба), Brosel: Paniermehl (панировочная мука), Kren: Meerrettich (хрен), Kietze: Dorrbirne (сушеная груша) [2, с. 94].

Еще одна лексическая группа — это «общеавстрийская лексика». Она употребляется во всей Австрии, ее формирование обусловлено историческими, политическими и социальными факторами. Во-первых, в нее входит терминология, распространенная на территории всего государства и входящая в семантические поля политики и управления, например Parlament: Bundeshaus (парламент), Obmann: Vorsitzender (председатель), Kundmachung: Bekanntmachung (объявление), Ansuchen: Gesuch (заявление, прошение), Erlagschein: Zahlkarte (почтовый перевод, формуляр), Nationalrat (национальный совет — законодательная палата парламента в Австрии, национальный советник — депутат законодательной палаты парламента в Австрии), Landeshauptmann (глава правительства одной из земель). В последних двух случаях мы имеем дело с примером без эквивалентной лексики, обозначающей явления и понятия, относящиеся к специфическим реалиям данной страны. Она отражает особенности политического устройства Австрии, традиционную специфику австрийской жизни и быта и, как правило, не имеет в других национальных вариантах немецкого литературного языка эквивалентов в виде соответствующих слов и нуждается в развернутых дефинициях. Во-вторых, это социально обусловленная лексика, употребляемая в общении, наиболее активно используемая в Вене, столице государства и ее культурном центре, которая, однако, в последнее время получает все большее распространение на всей территории Австрии, например: Tischler: Schreiner (столяр), Marille: Aprikose (aбрикос), Obers: Sahne (сливки).

Особенно богато варьирование форм приветствий и обращений. В Австрии при обращении к знакомому не принято называть его по имени. Хорошим же тоном считается упоминать титулы вышестоящих лиц и в неформальной обстановке и переносить титулы супруга на супругу. Так, например, к директору школы в гостинице или магазине знакомые обратятся, назвав его Herr Direktor (господин директор), а его супругу Frau Direktor (госпожа директор). Даже обращающиеся друг к другу на «ты» люди продолжают называть титулы (Du, Herr Direktor). В деловых, официальных и личных письмах продолжает использоваться считающаяся в Германии устаревшей формула прощания Hochachtungsvoll или Mit vorzuglicher Hochachtung (с глубоким уважением). Профессора в высших учебных заведениях обращаются друг к другу как господин/госпожа коллега (Herr Kollege/Frau Kollegin), а студенты к ним, используя форму Herr/Frau Professor (господин/госпожа профессор). Обращение же по имени, введенное в Германии после политических и социальных волнений 1968 года, в Австрии не принято и считается в обоих вышеназванных случаях провоцирующим [3, с. 45].

Необходимо отметить также наличие ряда слов, употребляемых и на территории Германии, имеющих, однако в Австрии, а также частично в южной Германии и Баварии дополнительное значение. Это лексико-семантические дивергенты (слова, совпадающие в плане выражения по своей материальной оболочке с соответствующими лексемами собственно немецкого варианта, но отличающиеся от последних в плане содержания либо полностью, либо благодаря наличию национально маркированных лексико-семантических вариантов). Например, слово „Bäckerei“ обозначает не только магазин — булочную, но и сладкую выпечку. Вот еще несколько примеров: Anstand haben — уметь себя вести, и, также, иметь неприятности, затруднения, Blunzen — колбаса с кровью, и также, глупая женщина, Knacker — сорт колбасы и, также, старый человек, Zwetschke — слива и, также, die siebn Zwetschken — все имущество, Most — фруктовый сок, а на нижнеавстрийском диалекте Mostviertel, Mostschädl — слова, относящиеся к ругательной лексике, Pomerantsche — апельсин, а также einfältige Frau — глуповатая старуха.

Список литературы:

1. Арутюнян С.М. Нация и ее психический склад / С.М. Арутюнян. — М.: Изд-во РУДН, 1996. — 23 c.
2. Бенвенист Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. — М.: Прогресс, 1994. — C. 87—110.
3. Вайсбергер И.Л. Родной язык и формирование духа / И.Л. Вайсбергер. — М.: Изд-во МГУ, 1993. — C. 97—102.
4. Домашнев А.И. Очерк современного немецкого языка в Австрии / А.И. Домашнев. — СПб.: Академия , 1997. — C. 30—47.
5. Козлов В.И. Национальный характер и проблемы его исследования / В.И. Козлов. — М.: Академия, 1993. — № 2 — C. 69—83.