О СООТНОШЕНИИ ЭГОЦЕНТРИЧЕСКОЙ И СОЦИАЛИЗИРОВАННОЙ РЕЧИ В УЧЕНИЯХ Ж. ПИАЖЕ И Л.С. ВЫГОТСКОГО

Известно, что речь выполняет две важные функции: с одной стороны, она является средством коммуникации, а с другой, инструментом мышления. Обе функции, по отдельности, достаточно хорошо описаны. Детализированы их инструментальные средства и механизмы, с помощью которых они исполняются и реализуются. При всем этом не утрачивает теоретической остроты и прикладного значения вопрос о генезисе, первичности — вторичности, исходности — производности коммуникативной и мыслительной функций речи. Какая из них возникает раньше на оси онтогенетического времени и в последующем служит генетической основой и точкой отсчета для совершенствования вторичной, производной функции? Именно в такой плоскости ставится вопрос в дискуссии, которая была развернута между двумя столпами мировой психологии — Ж. Пиаже и Л.С. Выготским. Первый получил известность как создатель Женевской научной школы, а второй, как основоположник социокультурной теории когнитивного развития.

В рамках прилагаемой статьи будут использованы рассуждения и аргументации двух великих ученых — психологов.

Позиция и аргументация Ж. Пиаже

Многолетний экспериментальный опыт в Женевской школе генетической психологии позволил Пиаже впервые выделить такой феномен как «эгоцентрическая речь». Исследование данного вопроса он конкретизировал в известной книге «Речь и мышление ребенка» [4]. Согласно Пиаже, эгоцентрическая речь есть не что иное, как выражение эгоцентризма детской мысли. Вербальный эгоцентризм служит лишь внешним выражением более глубокой социальной и интеллектуальной позиции ребенка.

Под общим понятием «эгоцентризм» Пиаже представлял особенность детского мышления, которое характеризуется отсутствием понимания действительности познания мира, координации точек зрения и восприятием своей точки зрения как единственно существующей. Впоследствии более удачным термином Пиаже считал термин «центрация». После дошкольного возраста эгоцентризм уступает место децентрации (социализации детского мышления), более совершенной позиции [3; 5].

Но какое же место занимает эгоцентрическая речь в мышлении ребенка? В психоанализе принято выделять два типа мысли: направленную, или разумную (имеющую цель, приспособленную к действительности) и мысль ненаправленную (подсознательную, не приспособленную к действительности), которую Блейлер предложил называть аутистической мыслью. Эти две формы наделены различными чертами и отличаются, прежде всего, по своей природе, поскольку одна из них социализирована, направлена на приспособление двух субъектов друг к другу, а другая остается несообщаемой, индивидуальной. Между аутистическим и разумным мышлением существует много разновидностей по уровню и степени коммуникативности. Именно эгоцентрическую мысль Пиаже называет основной на шкале из этих промежуточных форм. По своей структуре она остается аутентической, но ее интересы уже не направлены на удовлетворение организмических потребностей или потребностей игры, а обращены на умственное приспособление так же, как и у взрослого [6].

В своем первом исследовании, посвященном выяснению функции речи у детей, Пиаже приходит к выводу, что все разговоры детей можно разделить на две группы, которые называет эгоцентрической и социализированной речью. Произнося фразы первой группы, ребенок не интересуется тем, понятно ли его объяснение собеседнику и слушает ли он его. Он говорит для себя, ради удовольствия приобщиться к делу, не пытаясь встать на точку зрения собеседника и не испытывая желания воздействовать на него [4].

Пиаже разбивает эгоцентрическую речь на три категории: повторение (эхолалия) — речь ребенка исключительно ради удовольствия; монолог — слово не служит для выражения мысли, но служит для сопровождения, углубления или вытеснения действия; монолог вдвоем (коллективный монолог) — ребенок приобщает другого к своей мысли, но не заботится о том, чтобы быть услышанным или понятым.

Социализированная речь выполняет конкретную функцию сообщения, коммуникативного воздействия.

Эгоцентрическая речь представляется Пиаже лишь аккомпанементом к действию. В этом контексте она не выполняет никакой функции. Он дает ей преимущественно отрицательную характеристику, подчеркивая главным образом то, что она не выполняет функции общения (сообщения и воздействия) [4].

Согласно результатам исследования Пиаже, уровень коэффициента эгоцентрической речи ребенка может быть разным. Пиаже выделил закон, применительно к которому коэффициент вербального эгоцентризма в спонтанной речи возрастает там, где присутствует непрекословное господство авторитета взрослого и снижается в среде сверстников, где возможны дискуссии и споры. Однако, независимо от среды, с возрастом, после семи лет, коэффициент вербальной речи уменьшается: как эгоцентризм уступает место децентраци, так и эгоцентрическая речь уступает место социализированной. Таким образом, развитие эгоцентрической речи идет по убывающей кривой.

Природа и развитие речи ребенка по Пиаже находятся в такой последовательности: вначале возникает внеречевое аутистическое мышление, которое сменяет эгоцентрическая речь и эгоцентрическое мышление, после «отмирания» которых и рождаются социализированная речь и логическое мышление.

Данная концепция развития речи связана с общей концепцией Пиаже, согласно которой эгоцентризм является исходным фактом, определяемым природой ребенка, а дальнейшее его развитие совершается путем происходящей извне социализации, вытесняющей первично заложенный в природе ребенка эгоцентризм [3; 4].

Выготский подверг глубокой теоретической и экспериментальной критике положение об эгоцентризме детского мышления и эгоцентрической речи. Пиаже откликнулся на критику Выготского и дал ей высокую оценку ввиду того, что Выготский не просто критиковал, а высказывал личную позицию и экспериментально доказывал ее. Отвечая на критические замечания Л.С. Выготского, Ж. Пиаже признавал их в значительной степени справедливыми, что мотивировало его пересмотреть сходство между аутизмом и эгоцентризмом и согласиться в том, что аутистическое мышление не является первичным, а эгоцентрическая речь идентична внутренней речи взрослого человека.

Позиция и аргументация Л.С. Выготского

С точки зрения Выготского, Пиаже не оценил подлинное значение эгоцентрической речи ребенка, ее родства и связи с внутренней речью и, вследствие этого, ложно истолковывает ее собственную природу — структурную, функциональную и генетическую [1].

Л.С. Выготский дает феномену эгоцентрической детской речи во многом противоположную интерпретацию. Его исследования привели к выводу о том, что эгоцентрическая речь в деятельности ребенка с ранних лет играет важную роль. Он попытался понять, какие причины лежат в основе рождения эгоцентрической речи. Для решения поставленного вопроса, Выготский взял за основу эксперимент, проводимый Ж. Пиаже для исследования детской речи, однако усовершенствовал его, внеся ряд затрудняющих моментов в деятельность ребенка (например: при рисовании у ребенка под рукой не оказалось нужного ему цветного карандаша, или другого инструмента) [1].

Отправными точками построения нового эксперимента стали моменты, отмеченные самим Пиаже. Пиаже описывает их как внешние проявления эгоцентрической речи, не придавая этим фактам особого теоретического значения. В логике рассуждения Л.С. Выготского служат следующие утверждения: эгоцентрическая речь представляет собой коллективный монолог, проявляется в детском коллективе, где дети занятых той же деятельностью; этот коллективный монолог сопровождается иллюзией понимания; и, наконец, речь для себя имеет характер внешней речи, напоминающую в какой-то степени социализированную речь, но произносится про себя, невнятно, шепотом.

Эксперимент привел к довольно интересному результату: при столкновении с трудностью на пути решения задачи коэффициент эгоцентрической речи повышался. Подобное явление объясняется тем, что данная речь есть вербальное выражение попытки осмыслить происходящее и наметить примерный план решения задачи. Получается, речь ребенка становится средством мышления, тем самым приобретая функцию планирования и направления будущего действия. Из данных фактов Выготский предположил, что операция, которая выполняется в эгоцентрической речи у дошкольников, осуществляется у школьников и взрослых во внутренней речи [1; 8]. Таким образом, внутреннюю речь взрослого человека с эгоцентрической речью дошкольника роднит общность функций. Выготский делает вывод: «… эгоцентрическая речь ребенка есть выделившаяся уже в функциональном и структурном отношении особая форма речи, которая, однако, по своему проявлению еще не отделилась окончательно от социальной речи, в недрах которой она все время созревала и развивалась» [1, с. 308].

Эгоцентрическая речь возникает не из недостаточной социализации изначально-индивидуальной речи, как утверждает Пиаже, а из недостаточной индивидуализации изначально-социальной речи, его недостаточного обособления и дифференциации, из ее невыделенности.

«Эгоцентрическая речь развивается не по затухающей, но по восходящей кривой. Ее развитие есть не инволюция, а истинная эволюция. С точки зрения нашей гипотезы, эгоцентрическая речь представляет собой речь внутреннюю по своей психологической функции и внешнюю по своей структуре. Ее судьба — перерастание во внутреннюю речь» [2, с. 177]. Парадокс в том, что Пиаже, приведя фактический материал, сам того не сознавая, наглядно показал, каким образом речь внешняя переходит в речь внутреннюю [8].

Природа и развитие эгоцентрической речи по Выготскому находятся в такой последовательности: сначала социальная речь, затем, эгоцентрическая, на основе которой вырастает внутренняя.

Но если эгоцентрическая речь эволюционирует, то почему коэффициент эгоцентрической речи падает? На самом деле, эгоцентрическая речь действительно развивается, а убывает лишь одна единственная особенность — вокализация, так как рассуждения ребенка перестают произноситься вслух, решение мыслительной задачи разворачивается в уме, «про себя». «Падение коэффициента эгоцентрической речи, убывание ее вокализации по сути дела является эволюционными симптомами вперед идущего развития. За ними скрывается не отмирание, а нарождение новой формы речи» (Выготский Л.С.) [2, с. 179].

Таким образом, Выготский категорично выступает против обоснования природы эгоцентрической речи Ж. Пиаже, который полагал, что эгоцентрическая речь первична и ее постепенно вытесняет социализированная речь, тем самым первая обречена на умирание. Выготский же осмелился предположить, что речь ребенка изначально социальна!

Смотря на теории двух ученых, хочется найти точку прикосновения, которая могла бы объединить их, сделать оба положения справедливыми. Можно предположить, что, несмотря на связь эгоцентрической речи с внутренней, эгоцентрическое мышление влияет на эгоцентрическую речь. Но опыты Выготского показали, что между рассматриваемыми явлениями никакой связи существовать не может, так как речь, как уже было упомянуто выше, выполняет прямо противоположную функцию эгоцентрическому мышлению — функцию реалистического мышления, сближаясь с логикой разумного действия.

Итак, проанализировав две концепции Л.С. Выготского и Ж. Пиаже соотношения социализированной и эгоцентрической речи можно выделить основные группы различий:

Во-первых, в смысле понятия «эгоцентрическая речь» видны резкие различия: если Пиаже эгоцентрическую речь определял как прямое выражение эгоцентризма, то Выготский считал ее самостоятельной формой речи, но не до конца.

Во-вторых, различны функции речи. Если в концепции Пиаже эгоцентрическая речь не выполняет особо значимой функции, а лишь является сопровождением детской деятельности, то у Л.С. Выготского она несет самостоятельную функцию: рассуждение, осмысление ситуации.

В-третьих, природа и место в системе развития эгоцентрической речи различна. Эгоцентрическая мысль и речь с генетической точки зрения образует переходную ступень в развитии мышления от детского аутизма к логическому мышлению взрослых — таков взгляд Пиаже. Выготский же имеет на этот счет свои доводы: речь ребенка изначально социальна, лишь затем она дифференциируется на эгоцентрическую и коммуникативную (социализированную), а эгоцентрическая затем трансформируется во внутреннюю.

И, в-четвертых, судьба речи. С точки зрения Пиаже, эгоцентрическая речь развивается по убывающей кривой, она обречена на умирание вслед за эгоцентризмом детской мысли, но Выготский доказывает, что развитие речи происходит по восходящей кривой, она эволюционирует в более совершенную речь, во внутреннюю, падает лишь вокализация, что опять же говорит о прогрессе.

Сравнительный анализ двух научных представлений о первичности — вторичности мыслительных и коммуникативных функций речи относятся к разделу вечных проблем, метафорически выражаемых отношениями «яйцо — курица», «курица — яйцо». Обнаруженные расхождения часто объясняются разными смыслами, которые вкладываются в используемые понятия «эгоцентрическая», «коммуникативная» речь и т. п. Тем не менее, аргументация Л.С. Выготского нам представляется более убедительной. Без активизации коммуникативной функции невозможна мыслительная функция речи, но коммуникативная функция невозможна вне связи с мыслительной. Скорее всего, эти две мыслительно-речевые функции связаны между собой системой тонких связей, взаимопереходов и взаимовлияний.

Список литературы:

1. Выготский Л.С. Избранные психологические исследования. Мышление и речь. Проблемы психологического развития ребенка. Под. ред. А.Н. Леонтьева, А.Р. Лурия. — М., Изд-во АПН РСФСР, 1956. — 520 с.
2. Обухова Л.Ф. Детская психология: теория, факты, проблемы /Л.Ф. Обухова. — М.: Тривола, 1995. — 360 с Обухова Л.Ф. Концепция Жана Пиаже: за и против. / Л.Ф. Обухова. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1981. — 191 с.
3. Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка /Ж. Пиаже; нов. ред. пер. Вал. А. Луков и Вл. А. Луков. — СПб: Союз, 1997. — 254 с.
4. Пиаже Ж. Избранные психологические труды /Ж. Пиаже. — М.: Международная педагогическая академия, 1994. — 680 с.
5. Пиаже Ж. Избранные психологические труды: Психология интеллекта. Генезис числа у ребёнка. Логика и психология /Ж. Пиаже. — М.: Просвещение, 1969. — 659 с.
6. Филатов Ф.Р. Психология: Для студентов вузов / Ф.Р. Филатов. — М., Изд-во «Феникс», 2004. — 249 с.
7. Хрестоматия по общей психологии. Психология мышления. / Под ред. Ю.Б. Гиппекрейтер, В.В. Петухова. — М., Изд-во Моск. ун-та, 1981 — 400 с.