ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КОНЦЕПЦИЯ ЖИЗНИ И СМЕРТИ В ПОВЕСТИ Р.Д. БРЭДБЕРИ «ЛЕД И ПЛАМЯ»

Творчество американского фантаста Р.Д. Брэдбери содержит обширный комплекс социальных, нравственных, философских идей, в совокупности отражающих авторские мировоззренческие концепции. Диапазон художественных миров, изображаемых писателем в своих произведениях, разнообразен: от реальных до сугубо фантастических, носящих все признаки яркого сновидения, но тем не менее в зримой, образной форме воплощающих черты реальной действительности.

Вс. Ревич в предисловии к роману «451 градус по Фаренгейту» отмечает: «Творчество Брэдбери — одно из удивительных проявлений американской культуры современности, этого сложного конгломерата, в котором причудливо и противоречиво перемешались мятежники с мракобесами, провозвестники добра с апологетами насилия, талант с пошлостью» [5, с. 5].

Среди всего тематического и идейного многообразия, отличающего прозу Р.Д. Брэдбери, особое место занимает проблема жизни и смерти, которая художественно воплощается фантастом в границах целой концепции. При этом мировоззренческую позицию писателя можно охарактеризовать как неоднозначную в отношении интерпретации основных элементов оппозиции «жизнь — смерть», составляющей ядро реализуемой концепции.

С этой точки зрения значительный интерес вызывает написанная в 1946 году повесть «Лед и пламя» (“Frost and Fire”), в которой Брэдбери, используя фантастический сюжет, последовательно раскрывает содержание понятий «жизнь» и «смерть» сквозь призму собственного восприятия.

Эта фантастическая повесть рисует нам пространство первой от Солнца планеты, жители которой обитают в горных пещерах, спасаясь от смертоносной стужи ночного времени и уничтожающего дневного пламени. И лишь короткое время рассвета и заката, когда оживает вся природа, дарует пещерному племени возможность на два часа выйти из своих укрытий и побыть на воле.

Из-за особенностей атмосферы планеты и усиленной солнечной радиации скорость человеческого метаболизма становится настолько высокой, что детство, зрелость и старость сменяют друг друга почти мгновенно. Жизнь людей составляет всего восемь дней.

Им все же удалось немного приспособиться, развив на определенном этапе навыки телепатии, а вскоре возникла и наследственная память, позволяющая не тратить драгоценное время на самостоятельное приобретение знаний и опыта, а получать их еще в младенчестве. Пожалуй, это единственный дар природы, придающий людям хотя бы немного сил, чтобы прожить отведенное время в этом жестоком мире.

В лице главного героя Сима мы видим целеустремленного человека, с самого рождения мечтающего вырваться из границ восьмидневного жизненного цикла и вернуть человечеству утраченное время его истинной, долгой жизни. Единственным способом достижения этой цели является преодоление опасного пути до далеких скал, где находится заброшенный космический корабль, внутри которого все жизненные процессы замедляются и люди оказываются способными жить долго. Чтобы исполнить свою мечту, Симу придется пройти через все испытания, войну, бороться за любовь, бежать через холод и пламя.

Сразу отметим, что построение бинарных оппозиций (жизнь \ смерть, любовь \ ненависть, личность \ общество) является структурным и смыслообразующим принципом процессов создания и воплощения концепций Брэдбери. В повести «Лед и пламя» связь и отношения между основными элементами изучаемой концепции (т. е. непосредственно понятиями «жизнь» и «смерть») имеют более сложный характер, чем в универсальных оппозиционных схемах. Тема одного концепта находит отклик в другом и, таким образом, получает дальнейшее развитие; при этом содержание одного понятия дополняется содержанием другого.

Мир неизвестной планеты, которая описывается в произведении, мы воспринимаем глазами главного персонажа повести, являющегося при этом основным выразителем индивидуально-авторской концепции жизни и смерти. И поскольку авторская интерпретация понятий «жизнь» и «смерть» композиционно связана именно с главным героем, целесообразным будет рассмотрение образа Сима в контексте развития сюжета.

Р. Брэдбери сознательно наполняет текст художественными элементами, способными особым образом влиять на его восприятие: специфика хронотопа, символика, многочисленные средства репрезентации эмоциональных концептов, особенности лексического воплощения образов создаваемой картины мира и т. д.

Повествование открывается описанием первых минут жизни маленького Сима. Рождение происходит ночью, чей образ традиционно связывается с тайной, опасностью, первобытной природой страхов перед неизвестностью. В «Энциклопедии символов, знаком, эмблем» Андреевой отмечается, что ночь «… мистична и метафизична», наполнена магией и сакральностью [1, с. 347]. Появление младенца на свет сопровождается описаниями безжизненного замкнутого пространства — пещеры, наполненной холодными камнями.

Тут же на глазах младенца в горном туннеле начинают умирать старики: «Пещера наполнилась предсмертными криками. Старики таяли, словно восковые фигуры, провалившиеся щеки обтягивали острые скулы, обнажались зубы. Только что лица их были живыми, подвижными, гладкими, как бывает в зрелом возрасте. И вот теперь плоть высыхает, истлевает» [2, с. 225]. В самом начале дается также и первое определение жизни: «Кошмар, именуемый жизнью, начался» [2, с. 225].

Даже первичное восприятие собственных родителей дает младенцу осознание того, что смерть уже захватывает их в свои цепкие объятия: отец изображается как «высушенный ветрами», «обожженный зноем, будто кирпич» [2, с. 225]; мать сравнивается со «смятым ветром клубом дыма [2, с. 226—227].

В воздухе пахнет опасностью, присутствие смерти становится физически ощутимым. Казалось бы, с появления на свет Сима прошло всего несколько минут, а жизнь его уже наполняется изумлением, тревогой, непреходящим страхом: «Сим упорно плакал. Куда ни погляди, его со всех сторон окружал ужас» [2, с. 227].

Традиционная семантика образа отца-добытчика, символизирующего «…честь, рассудок и совесть», переосмысливается Брэдбери [6, с. 263]. Отец и мать представлены как два конфликтующих разума, один из которых стремится убить своего сына для облегчения его участи, другой — спасти дитя во имя жизни как таковой. Мать все же уберегает Сима от смертельной опасности. Стремительное развитие позволяет сознанию новорожденного наполниться вопросами и мыслями, не дающими малышу покоя: «… в новенькой головенке Сима девятым валом всколыхнулась мысль о жизни в этой пещере, об умирающих людях, об увядании и безумии. Как мог он это осмыслить?» [2, с. 226].

Вскоре приходит и осознание скоротечности жизни. Возможно, именно поэтому первым словом Сима становится вопрос «Почему?», раскрывающий всю глубину отчаяния, но вместе с тем и невероятную жажду жизни, стремление и решимость непременно найти ответ на свой горький вопрос.

Поскольку жизнь пещерного племени быстротечна, мы успеваем проследить, как персонажи с ужасающей скоростью переходят из одного возрастного статуса в другой: «Рождение мгновенно, как взмах ножа. Детство пролетает стремительно. Юношество — будто зарница. Возмужание — сон, зрелость — миф, старость — суровая быстротечная реальность, смерть — скорая неотвратимость» [2, с. 228]. В жизни как некоем отрезке времени почти невозможно выделить временные планы: прошлое, настоящее, будущее, поскольку пролетает она крайне быстро.

Наличие наследственной памяти спасает детей от траты времени на самостоятельное получение знаний и опыта, и потому сознание взрослого мало чем отличается от сознания ребенка. Восприятие жизни и смерти для всех членов племени едино: жизнь — это короткий путь, длящийся несколько драгоценных дней и неизбежно ведущий к смерти. Именно поэтому скорый «финал» собственного существования не является неожиданностью для племени, но побуждает людей торопиться любить, ненавидеть, жалеть, бороться — жить.

Отметим, что на идейно-тематическом уровне противопоставление «жизнь / смерть» является основным, но его содержание расширяется благодаря введению сходных понятий, входящих в антонимические отношения друг с другом: любовь — ненависть, человеческое — природное, покой — стихия (хаос), личность — толпа, бунтарство — послушание и т. д.

Немаловажным является и рассмотрение лексических средств выражения авторской концепции жизни и смерти. Понятие «жизнь» неизменно вызывает оценку со стороны героев изучаемой повести, но чаще всего наделяется отрицательными характеристиками: «невыносимая», «жестокая», «опасная» и т. д. Пожалуй, наиболее частым является употребление следующих схожих по смыслу определений: «скоротечная», «стремительная», «короткая».

Лексема «смерть» в произведении встречается так же часто, как и «жизнь». И вновь в формировании эмотивного смысла текста принимают участие определения, выражающие оценочные характеристики: «неизбежная», «неотвратимая», «испепеляющая и леденящая». Старость как предвестие смерти сравнивается с кислотой, «съедающей» человека.

Подобная частность в употреблении определений с отрицательной коннотацией вызвано ежеминутным страхом персонажей перед неизвестностью. Ведь даже то малое время, которое отводится человеку, таит в себе много опасностей: войны с враждебными племенами, угроза каменных обвалов, смертоносное дневное пламя и ночная стужа.

Природа понимается в повести как источник жизни, с одной стороны, и источник смерти — с другой. Посредством проведения автором параллелей с миром природы, отражающим сложность человеческого бытия, осуществляется реализация концептов «жизнь» и «смерть», а также проявляются их взаимообусловленность и взаимосвязи.

Символическое наполнение образов стихийных сил, властвующих на этой планете и вынесенных Брэдбери в название повести, крайне важно для целостного восприятия авторской концепции. Стихии огня и воды (в твердом состоянии представляющей собой лед) также отражают взаимосвязь жизни и смерти, вследствие чего эти символы можно интерпретировать двояко: огонь согревает и в то же время обжигает; лед при таянии превращается в жизненно необходимую для человека воду, но длительное влияние сильного холода способно отнять жизнь. В «Энциклопедии символов» Дж. Купера также отмечается дуализм данных символов: лед — «хрупкость, забвение»; огонь — «…защита, оборона, но и разрушение» [3, с. 176; 221].

Сим, как и все представители его племени, постоянно балансирует между желанием выжить и опасностями, которыми наполнены открытые пространства его планеты. Время реальной жизни ограничивается временем рассвета и заката, когда в мгновение ока вся природа оживает, чтобы через час вновь быть уничтоженной дыханием «испепеляющей и леденящей» смерти и вновь ожить на следующий день. Таким образом, в сознании героев жизнь неразрывно связана со смертью, для них это не только способность чувствовать, двигаться, развиваться, но и путь к угасанию; дар и проклятие одновременно.

Особую роль в философской установке Брэдбери играет концепт «память». Мир памяти осознается непосредственно членами племени, для Сима он также оказывается неким спасительным пространством, воскрешающим воспоминания о долгой жизни предков. Именно воспоминания предшествующих поколений о былом счастье ведут героя к осуществлению мечты, направляют и вселяют надежду: «Ему представились луга, зеленые, без единого камня, сплошная трава, — широкие луга, волнами уходящие навстречу рассвету, и ни леденящего холода, ни жаркого духа обожженных солнцем камней <…> И люди говорили не о завтрашнем дне и смерти, а о завтрашнем дне и жизни» [2, с. 239].

Несмотря на то, что племя воспринимает скоротечную жизнь и быстро приближающуюся смерть как данность, на третий день пребывания в этом мире Сим вместе со своей спутницей Лайт отправляется на поиски заброшенного космического корабля. Его путь рисуется Брэдбери как череда опасных испытаний: поиски группы ученых, способных дать совет; ненависть со стороны племени, не доверяющего идеям Сима; изнурительная и рискованная дорога через пещерные туннели и открытые пространства.

Особым образом изображается Р. Брэдбери война, в которую Симу так или иначе приходится втянуться: она не только отнимает жизнь воинов, но и дарует дополнительные три дня победителю. Индивидуально-авторская трактовка позволяет выявить условную схему «жизнь через смерть», вновь передающую взаимосвязь и взаимодополняемость изучаемых концептов. Выстояв в поединке с врагами и продержавшись на «испытании солнцем», Сим вместе с подругой получает желанные дополнительные дни жизни, позволяющие им продолжить нелегкий путь к спасению.

Образ решительного, сильного, целеустремленного Сима позволяет проявить одно из важнейших утверждений Р. Брэдбери в контексте всей системы его философских взглядов: только лишь преодоление критических состояний, постоянное балансирование на грани жизни и смерти и жгучее желание продлить жизнь себе и своему племени позволяют герою достичь своей цели. Вместе с Лайт они добираются до космического корабля, чей образ они так часто вызывали в своих воспоминаниях. Мечта становится реальной, почти осязаемой.

В стенах с особой обшивкой, не пропускающей солнце и опасное излучение, стремительные жизненные процессы замедляются и жизнь человека обретает долгожданную длительность. Пробыв в космическом корабле некоторое время и «протянув» с помощью теплового луча русло, которое вскоре заполнилось водой, Сим отправляется за своим племенем, чтобы спасти и остальных людей: «В ту ночь двести человек вышли в путь к кораблю. Вода устремилась по новому руслу. Сто человек утонули, затерялись в студеной ночи. Остальные вместе с Симом дошли до корабля» [2, с. 268].

Как уже было отмечено, одной из характерных особенностей индивидуального стиля Р.Д. Брэдбери является постоянное смещение углов зрения, неоднозначность интерпретации понятий «жизнь» и «смерть». В повести «Лед и пламя» концепт «жизнь» раскрывается через многообразие художественных приемов, имеющих непосредственное отношение к теме смерти, что в очередной раз проявляет взаимообусловленность данных концептов.

Главный герой повести как основной выразитель авторской концепции воспринимает жизнь как нечто большее, чем его соплеменники. Для него отношения «жизнь / смерть» являются неполными, поэтому в финале бинарное сочетание трансформируется в триаду «жизнь — смерть — бессмертие». Только заглянув смерти в глаза, пробежав между льдом и пламенем, герой оказался способен даровать бессмертие себе и своим близким.

Авторская концепция жизни и смерти отличается заданностью, получает целостное воплощение благодаря основному ее выразителю — главному персонажу повести, а также с помощью ряда художественных элементов, способствующих раскрытию идейно-тематической основы произведения.

«Лед и пламя» — невероятно сильная по производимому впечатлению повесть о скоротечности жизни. Философия Р.Д. Брэдбери строится на утверждении ценности каждого мгновения человеческого существования, которое должно иметь цель. И на пути к достижению своей цели человек оказывается способным преодолеть все обстоятельства и даже смерть.

Е. Парнов отмечает: «Брэдбери — тонкий созерцатель и мудрый философ, знаток потаенных струн человеческой души. Трагедия и грусть, как сплетенные в ручье водяные струи, пронизывают все его творчество. Но никогда не вливаются они в темные стоячие омуты безнадежного отчаяния. Брэдбери не просто верит в светлое будущее людей, он живет ради этого будущего» [4, с. 14].

Список литературы:

1. Андреева В., Куклев В., Ровнер А. Символы, знаки, эмблемы. — М.: Астрель, 2004.
2. Брэдбери Р.Д. Тени грядущего зла: Роман, рассказы / Пер. с англ. — СПб.: Северо-Запад, 1992.
3. Купер Дж. Энциклопедия символов / Пер. с англ. — М.: Золотой Век, 1995.
4. Парнов Е. Зеркала надежд и тревоги // Американская фантастика: Сборник. – М.: Радуга, 1988.
5. Ревич Вс. Любовь и ненависть Рэя Брэдбери // Брэдбери Р.Д. Память человечества. — М.: Книга, 1981.
6. Трессидер Дж. Словарь символов / Пер. с англ. — М.: Фаир-пресс, 1999.