ОПЕКА НАД ЖЕНЩИНАМИ В ДРЕВНЕМ РИМЕ

Равноправие мужчины и женщины в современный мир пришло не так давно, однако нынешнее поколение молодёжи не застало этого времени и многие до сих пор так и не знаю, какие ограничения были наложены на женщин в силу их отличия от мужчин не только физиологически, но и ментально.

Так, одной из первых стран в мире, которая в 1917 году законодательно и официально провозгласила равенство прав мужчины и женщины стала Россия. Именно Великая Октябрьская социалистическая революция уровняла мужчину и женщину в правах, поскольку данное положение провозглашалось всеобщей пролетарской идеей. Статья 122 Конституции СССР 1936 года гласит: «Женщине в СССР предоставляются равные права с мужчиной во всех областях хозяйственной, государственной, культурной и общественно-политической жизни» [3]. Законом женщине предоставлялось равное с мужчиной право на труд и его оплату, право на получение образования, право на социальное страхование. Государство начинает предоставлять помощь одиноким и многодетным матерям, а также отпуска по беременности с сохранением содержания. Устанавливается государственная охрана интересов матери и ребёнка, строится широкая сеть родильных домов, детских яслей и садов. Статья 35 Конституции СССР 1977 года расширяет и дополняет вышеперечисленные права правами в получении профессиональной подготовки, продвижении по работе, предоставлении льгот беременным женщинам, постепенном сокращении рабочего времени женщин, имеющих малолетних детей. С течением времени, а также развитием общественных отношений данные права постепенно расширяются.

В странах Западной и Северной Европы равенство полов заключалось в предоставлении женщинам права голосования наравне с мужчинами. Первыми к этому пришли Финляндия и Норвегия в 1906 и 1907 годах соответственно. В 1915 году их опыт переняла Дания, затем в 1918 году — Германия, Швеция, Великобритания, в 1944 году — Франция, в 1945 — Италия, в 1971 году — Швейцария, в 1985 — Кувейт. И уже к 1998 году женщины имели право голосования почти везде, кроме четырёх стран на Ближнем Востоке, а именно Бахрейн, Оман, Катар, Саудовская Аравия [6, с. 65]. Казалось бы, в странах, исповедующих ислам, женщина всегда будет ограничена наставничеством мужа или ближайшего родственника, но положительные тенденции либерализации положения женщин дошли и до этих стран, за исключением последней. В Саудовской Аравии женщины ещё до сих пор не имеют права голосовая на выборах и живут на правах несовершеннолетних, тогда как женщины Бахрейна получили право голосования в 2002 году. В 2002 году в Омане вступил в силу Закон, предоставляющий избирательное право всем его жителям, достигшим двадцатиоднолетнего возраста. В Катаре женщины получили право голосовать и баллотироваться ещё в 1999 году, и в этом же году в стране был проведён первый в истории международный женский день, 8 марта.

Однако мы сейчас с Вами говорим о том, с чего начинался путь многих государств мира к гендерному равенству. Но что же дозволялось женщинам тогда, в далёкой древности, в каком они находились положении и статусе, когда о равенстве полов не могло быть и речи? Предлагаю Вам поговорить о правовом положении женщин в Древнем Риме.

В течение ряда веков в Древнем Риме существовали серьезные ограничения правоспособности и дееспособности для жен­щин. В республиканском римском праве женщины нахо­дились под опекой домовладыки, мужа или ближай­шего родственника. Опекунство над женщинами устанавливалось постоянное и не зависело от наступления совершеннолетия. Причинами этого являются, во-первых, общее ограничение публично-правового статуса лиц женского пола вне зависимости даже от их сословного положения, во-вторых, Гай в V Таблице Закона XII таблиц писал, что даже совершеннолетние женщины вследствие присущего им легкомыслия должны состоять под опекою. Исключение допускалось только для дев-весталок, которых древние римляне в уважение к их жреческому сану освобождали от опеки. Вследствие этого женщина всю жизнь свою должна была находиться под опекой своего ближайшего агната или того лица, которое назначено ей завещанием отца или мужа. При этом опекун обязан был быть и при замужней, и при незамужней женщине, но его назначение осуществлялось во втором случае по личному пожеланию последней [5, с. 23].

Если опекун, назначенный подопечной как покойным мужем, так, впрочем, и кем-либо другим, по каким-либо причинам вызывал её протест, то последняя могла через фиктивную самопродажу «подпасть под власть» доверенного лица, чем формально меняла опекуна. При этом вдовой могли преследоваться различные цели: как специальная (составление завещания), так и эманципация, носившая более общий характер [7, с. 81].

Согласно нормам Дигестов Юстиниана опекун не имел права ни над личностью женщины, ни над её имуществом. Его власть требовалась только для совершения некоторых ответственных юридических действий, например, для совершения формальных цивильных сделок манципации, манумиссии, составления завещания и др.

Женщины не могли занимать общественных должностей; не могли назначаться ни опекунами, ни попечителями; не могли назначать опекунов своим детям путём завещания, но если опекун всё-таки упоминался в завещании женщины, то он утверждался только после производства расследования посредством декрета претора или проконсула. Вместе с этим, не смотря на ряд запретов, женщины пользовались рядом традиционных правовых привилегий. По причине «неразумности пола» они могли ссылаться на неведение законов, могли приносить жалобы на лиц, не внушающих доверие, им запрещалась ответственность за чужие долги.

С началом империи опека над женщинами начинает отмирать. За­коном 18 г. освобождались от опеки и тем самым становились sui iuris (полновластными) те женщины, которые родили троих детей iustrium liberorum. При императоре Клавдии уходит в прошлое тради­ционная опека агнатов, установленная для всех тех случаев, когда за­вещатель умирал без завещания или же опускал в завещании вопрос об опеке над женой или дочерью. С этого времени опека устанавли­валась государственной властью и носила по большей части фор­мальный характер [7, с. 82].

Женщина начинает сама вести свои дела и отвечать по ним и лишь по преимуществу старого цивильного права для совершения некоторых действий нуждается в auctoritas своего опекуна (ведение судебных дел, отчуждение имущества и т. д.). При этом auctoritas опекуна уже не имеет решающего значения и по жалобе женщины, может быть вынуждено претором. Опекун постепенно теряет свой авторитет и часть полномочий.

Однако, не смотря на то, что с началом империи ограничения правоспособности и дееспособности женщин были ослаблены, равноправия полов всё-таки не было и тогда (D. 1.5.9, Папиниан: «...по многим постановлениям нашего права женщины находятся в худшем положении, чем мужчины») [5, с. 25].

В заключении следует отметить, что ограничение женщин в правах происходило повсеместно, а на Древний Рим выбор пал не случайно. В современном мире некоторые источники твердят о рецепции римского права, что многим и подтверждается. Так почему же мир, насколько ему позволяет его вера, решил уровнять в правах мужчину и женщину, не смотря на наличие большого количества людей, критикующих данное нововведение. Что это? Развитие общественных отношений или здравый смысл? У каждого на это свой ответ.

Список литературы:

1. Дигесты Юстиниана — [Электронный ресурс]. — Режим доступа. — URL: http://www.digestaiust.narod.ru/ (дата обращения 29.06.2014).
2. Законы XII таблиц — [Электронный ресурс]. — Режим доступа — URL: http://okpravo.info/pam/7.htm (дата обращения 29.06.2014).
3. Конституция СССР 1936 года — [Электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/cnst1936.htm (дата обращения 01.07.2014).
4. Конституция СССР 1977 года — [Электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/cnst1977.htm (дата обращения 01.07.2014).
5. Романовская В.Б. Основы римского частного права / В.Б. Романовская, Э.Б. Курзенин. — Нижний Новгород: Вектор, 2000. — 67 с.
6. Тюгашев Е.А. Семьеведение: Учебное пособие / Е.А. Тюгашев, Т.В. Попкова. — Новосибирск: СибУПК, 2003. — 299 с.
7. Черниловский З.М. Римское частное право: Элементарный курс / З.М. Черниловский. — М.: Новый Юрист, 1997. — 224 с.