НЕСТАБИЛЬНОСТЬ ПРАВОВОЙ ПРИРОДЫ КРЕДИТНОГО ДОГОВОРА И ДОГОВОРА ПОРУЧИТЕЛЬСТВА: ПРОБЛЕМЫ ПРАКТИКИ

В связи с нестабильностью финансовых рынков, участившимися случаями отзыва лицензий у коммерческих банков и отсутствием единообразной судебной практики особое значение приобретает решение проблем, связанных с надежностью и законностью сделок, заключаемых в обеспечение возврата заемных средств. На сегодняшний день одним из наиболее эффективных способов обеспечения возврата заемных средств является договор поручительства.

Согласно статье 361 Гражданского кодекса РФ «по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части». Относительно конструкции договора поручительства полагаю необходимым отметить, что поручитель по такому договору вступает в самостоятельные правоотношения с кредитором. Содержанием данных правоотношений является обязанность поручителя при наличии просрочки исполнения обязательства должником возместить кредитору все причиненные этим имущественные потери. Договор поручительства является консенсуальным односторонним договором. Закон не устанавливает каких-либо ограничений в части перечня лиц, которые не могут выступать в качестве поручителя.

В силу нормы статьи 421 ГК РФ «граждане и юридические лица свободны в заключении договора». Это означает, что стороны независимо друг от друга решают, заключать или не заключать тот или иной договор, вправе самостоятельно выбирать договорную модель. И самое главное — принцип свободы договора подразумевает возможность самостоятельного определения условий договора. Диспозитивная норма статьи 421 ГК РФ дает сторонам договора самостоятельность выработки условий договора, наполняя его конкретным содержанием.

Как и любая юридическая свобода, свобода договора имеет свои границы: это и недопущение понуждения к заключению договора, и ограничение в части формирования условий договора. Так, в соответствии с пунктом 1 ст. 422 ГК РФ «договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом или иным нормативно-правовым актом, действующим в момент его заключения». Если же стороны договора отступят от предписания данной императивной нормы, то такой договор может быть признан недействительным согласно статье 168 ГК РФ.

Договор присоединения (или продиктованный договор) есть некоторое отступление от правил о свободе договора. В силу тех или иных обстоятельств одна из сторон договора присоединения не может предложить свои условия, а может лишь согласиться с предлагаемым ей формуляром или полностью отказаться от заключения договора. Сторона, предлагающая присоединиться к стандартной форме или формуляру, существенным образом экономит время, не вступая в обсуждение деталей сделки с каждым контрагентом. В то же время у контрагента практически нет возможности добиться учета своих интересов в договоре.

Следует отметить, что Конституционный Суд РФ признал договором присоединения договор банковского вклада, заключаемый с гражданами. В обоснование принятого решения Конституционный Суд РФ указал на отсутствие у одной из сторон возможности влиять на содержание договора, что является ограничением свободы договора и требует соблюдения принципа соразмерности. «Возможность отказаться от заключения договора банковского вклада внешне свидетельствует о признании свободы договора, но не может считаться достаточной для ее реального обеспечения гражданам, тем более, когда не гарантировано должным образом право граждан на защиту от экономической деятельности банков, направленной на монополизацию и недобросовестную конкуренцию, не предусматривающую механизмы рыночного контроля за кредитными организациями».

Полагаю, на нынешнем этапе развития системы кредитования договор поручительства необходимо признать договором присоединения наравне с договором банковского вклада не столько с целью урегулирования сложившихся правоотношений, сколько с целью защиты прав поручителей и национальной банковской системы в целом, ибо ныне существующий произвол способен привести к нежелательным результатам для государства. В спорах из договоров банковского кредитования и поручительства суды обычно придерживаются «прокредиторского» подхода. В частности, они нередко принимают решения, позволяющие автоматически изменять объем обязательств поручителя в силу изменившегося обеспеченного обязательства, чем заставляют поручителя отвечать на изменившихся условиях, т. е. действует презумпция заранее данного согласия поручителя отвечать за измененное обязательство. Такой подход порождает возможность для злоупотреблений со стороны кредиторов.

Поручительство распространено в основном в сфере кредитования, а эта сфера бизнеса (особенно потребительское кредитование) стремится к тотальной стандартизации и к «конвейерной» выдаче кредитов <2>, что позволяет сделать вывод, что договор поручительства является не чем иным, как договором присоединения. И сам факт отнесения договора к данному виду говорит о том, что сторона, разработавшая заранее условия договора, может злоупотреблять предоставленным ей правом.

В силу пункта 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения, слабая сторона в договоре вправе заявить о недопустимости применения несправедливых договорных условий на основании статьи 10 ГК РФ или о ничтожности таких условий на основании статьи 169 ГК РФ.

Между тем ни один коммерческий банк, микрофинансовая структура либо потребительский кооператив граждан не разработал документ, регулирующий механизм заключения договора поручительства, предпочитая действовать по собственному усмотрению и не связывая себя никаким регламентом. Ситуация ныне такова. Заемщик при обращении в кредитную организацию с целью получения кредита, как правило, имеет высокую потребность в положительном результате, и банки, пользуясь слабостью стороны заемщика и ее зависимостью, фактически понуждают присоединиться к предложенным условиям, зная, что даже при обращении в суд заемщику (поручителю) будет трудно доказать факт отсутствия у него возможности влияния на содержание договора.

Также ни в одном банке правилами кредитования не предусмотрено порядка ознакомления поручителя с кредитным договором, отсутствует порядок обсуждения договора поручительства. Сложившаяся правоприменительная практика оборота договора поручительства показывает, что, вступая в правоотношения с кредитором заемщика по поводу обеспечения возврата заемных средств, поручитель лишен возможности вносить свои коррективы в договор поручительства. Кроме этого, поручителя никто не знакомит с содержанием кредитного договора, объемом обязанностей заемщика в случае неисполнения им обязанностей по кредитному договору, что делает поручителя слабой стороной в договоре.

Все вышеизложенное имеет целью проиллюстрировать невозможность реализации принципа свободы договора при заключении такого договора, как договор поручительства в обеспечение возврата заемных средств.

В силу статьи 428 ГК РФ договором присоединения признается договор, условия которого определены одной из сторон в формулярах или иных стандартных формах и могли быть приняты другой стороной не иначе как путем присоединения к предложенному договору в целом. Таким образом, руководствуясь выше представленными определениями принципа свободы договора и договора присоединения можно сделать вывод о том, что договор поручительства относится именно к категории договоров присоединения по следующим основаниям.

Фактически, заключая договор поручительства, поручитель лишен всякой возможности участвовать в разработке данного договора: он просто обязан явиться в кредитное учреждение и расписаться в указанных кредитором местах. Особенно ярко это прослеживается при кредитовании в микрофинансовых организациях и кредитных кооперативах, т. е. в тех сферах кредитования, где контроль Банка России за деятельностью ростовщических организаций снижен до минимума. Потребность в денежных средствах среднего предпринимательского класса — одного из основных источников налоговых поступлений в бюджет нашей страны — настолько велика, что при несправедливых условиях кредитования возникает угроза для деятельности этих предприятий, а это означает не только крах для собственников предприятий, но и потерю работы для сотен людей, трудоустроенных на этих предприятиях. Банковские структуры порой беззастенчиво пользуются подобными ситуациями, вынуждая заемщиков подписывать кабальные кредитные договоры и договоры поручительства.

Суды часто не усматривают признаков договора присоединения в договорах поручительства по банковским кредитам. Это явствует, например, из Постановления второго арбитражного апелляционного суда от 13 августа 2013 г. № 02-АП-5952/13 по делу № А29-2330/2013. Суд отметил, что «природа договора присоединения обусловлена главным образом особенностями оферты, признаками которой является направленность неопределенному кругу лиц (неоднократность применения оферты), а также постоянный и детализированный характер. Признаками оферты в договоре присоединения следует считать фактическую невозможность ее обсуждения, а также ее облечение в стандартную форму». Из существа описанных признаков напрашивается вывод о том, что все они характерны для договора поручительства: это и наличие бланка договора, ранее разработанного отдельными участниками финансовых рынков, обращенного к неопределенному кругу лиц ввиду его неоднократного использования с различными субъектами данных правоотношений, это и — самое главное — невозможность участия в его разработке, невозможность возражать против его содержания. Отмеченное является безусловным доказательством того факта, что договор поручительства является договором присоединения, и его условия порой просто навязываются поручителю. Однако суд в материалах дела этих признаков не обнаружил.

Полагаю, что позиция второго апелляционного арбитражного суда, изложенная в Постановлении от 13 августа 2013 г., № 02-АП-5952/13 по делу № А29-2330/2013, является явно несоответствующей современным реалиям, сложившимся в сфере предпринимательского и потребительского кредитования, и не может быть положена в основу судебной практики по спорам данной категории. Фактически данная правовая позиция превращает принцип свободы договора применительно к договору поручительства в фикцию.

Статья 361 ГК РФ не содержит ни указания, ни запретов на участие сторон в разработке договора поручительства, ссылаясь на принцип свободы договора и волеизъявление сторон, что фактически исключает для поручителя всякую возможность возражать против условий, включенных в содержание договора. Полагаю, пришло время законодательного урегулирования данного вопроса в части включения в содержание статьи 361 ГК РФ указания на то, что данный договор является договором присоединения, что позволит поручителям защищать свои права и интересы посредством применения правил, содержащихся в статье 428 ГК РФ, в части возможного оспаривания содержания договора. Полагаю, именно таким образом возможно исключить противоречия в судебной практике, а также возможность для незаконной деятельности банкиров по отобранию бизнеса путем воздействия на поручителей.

Одним из оснований включения договора поручительства в число договоров присоединения следует назвать возможность банка потребовать от заемщика по основному обязательству досрочного возврата суммы кредита и прочих сопутствующих платежей. Правоприменительная практика такова, что требование о досрочном погашении займа не может трактоваться как увеличение ответственности поручителя. Эта позиция основана на сложившемся в научной литературе подходе. Действительно, ученые-цивилисты отмечают, что требование о досрочном исполнении обязательств есть не что иное, как право банка, вытекающее из положений кредитного договора. Отдельное согласие на это поручителя не требуется, так как требованием о досрочном исполнении обязательств банк не изменяет условия кредитного договора, а лишь реализует свое право, которое изначально закреплено за ним в кредитном договоре, условия которого поручителю известны на момент заключения договора поручительства [3]. Однако в доктрине никогда не обсуждался вопрос о том, что фактически поручитель лишен возможности знакомиться с содержанием кредитного договора, как и возможности возражать против наличия в договоре обременительных условий. В данном случае налицо юридическая фикция, теоретическое присутствие свободы договора при отсутствии фактической возможности претворения предоставленного права в жизнь.

В пользу предложенного нововведения о включении кредитного договора и договора поручительства в число договоров присоединения говорит ряд решений судов, когда по иску заемщиков суды выносят решение о признании условий договора недействительными по причине невозможности влияния заемщика или поручителя на содержание договора в момент его заключения. Существо подобного рода споров отражено в Обзоре судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств, утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ от 22 мая 2013 г.

Cуд праве применить к кредитному договору положения статьи 428 ГК РФ о договорах присоединения, если при заключении кредитного договора заемщик был фактически лишен возможности влиять на содержание договора, который практически был разработан банком и содержал в себе условия, существенным образом нарушающие баланс интересов сторон. Полагаю, оговорка о праве, а не обязанности судов применять указанные положения на данном этапе развития кредитных правоотношений не препятствует произволу со стороны недобросовестных участников рынка, который в состоянии повлечь массовые невозвраты кредитов, признание должников банкротами и, как следствие, не только массовые увольнения рабочих и служащих, но и массовую неуплату налоговых платежей в бюджет нашей страны, что чревато серьезными проблемами в общегосударственных масштабах.

Итак, приходится констатировать, что в настоящее время судебная практика в части разрешения споров в части споров из кредитных договоров и договоров поручительства порождает «банковский произвол» и нуждается в существенной корректировке. Однако, по нашему мнению, этого недостаточно — необходима корректировка законодательства с тем, чтобы отнести кредитные договоры и договоры поручительства к договорам присоединения.

Список литературы:

1. Бевзенко Р.С. Правовые позиции Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по вопросам поручительства и банковской гарантии: комментарий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 12.07.2012 № 42 «О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством» и от 23.03.2012 № 14 «Об отдельных вопросах практики разрешения споров, связанных с оспариванием банковских гарантий» // СПС «КонсультантПлюс».
2. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. 3-е изд., стер. — М.: Статут, 2013. Кн. 1.
3. Дубровская И. Существенный риск поручителя // ЭЖ-Юрист. 2013. № 11.
4. Панько К.К. Фикции в уголовном праве (В сфере законотворчества и правоприменении): Дис. ... канд. юрид. наук. Ярославль, 2012.