ПОВТОР КАК ЭКСПРЕССИВНЫЙ ПРИЕМ В ПОЭЗИИ Д. АРБЕНИНОЙ

Творчество Д. Арбениной относится к новому явлению в современной русской литературе — «рок-поэзии». Существует немалое число музыкантов, чьи тексты имеют художественную ценность без музыкальной составляющей. Изучением подобных текстов в основном занимаются ученые-литературоведы, однако языковые особенности рок-поэзии могут представлять собой не менее интересный материал для филологического анализа. Рассматривая фонетические, морфологические, лексические и синтаксические особенности текстов рок-поэтов, исследователь Е.Е. Чебыкина приходит к выводу, что специфика художественной формы рок-произведения проявляется на всех уровнях языка [5, с. 153].

Многие рок-музыканты предпочитают писать о кризисных, предельных ситуациях, и хотя они относятся к послевоенному поколению, часто обращаются к военной тематике. Это, в свою очередь, требует использования большого числа различных языковых средств для создания максимальной экспрессии. Д. Арбенина — одна из ярких представителей этой культуры. Само название ее музыкальной группы «Ночные снайперы» уже говорит о тематике творчества. Милитаристская направленность проявляется во всем: в речи, в выборе названий для книг и альбомов, в деталях имиджа. Д. Арбенина пишет тексты песен и стихи, которые не предполагают музыкального сопровождения, их она называет «антипеснями».

В данной статье делается попытка рассмотреть лингвистические особенности поэтических текстов Д. Арбениной, а именно один из наиболее типичных приемов создания языковой экспрессии — повтор.

Повтор — фигура речи, которая представляет собой повторение фонем, лексем, морфем, словоформ и синтаксических конструкций в небольшом отрезке текста, где они расположены достаточно близко, чтобы можно было их заметить. В художественной речи повтор активизирует внимание читателя и реализует эстетическую функцию. При использовании данной конструкции в тексте образуется своеобразная система знаков — ключевых слов и фраз. Повтор особенно важен в поэтических текстах, так как играет ритмообразующую роль. Благодаря повтору создается «впечатление эмоционального нагнетания, лирического сгущения переживаний» [4, с. 199].

В стихах Д. Арбениной встречаются различные виды повторов, которые используются автором в различных целях.

Повторение одной и той же фразы позволяет выделять основной смысловой элемент высказывания: Закрываешь глаза, но не можешь терпеть / эту боль, эту боль, эту боль. эту боль («Они убили тебя»). Повторяющееся слово может обращать внимание читателя на неявную связь между строками: здравствуй! я странствую также. / и также всегда о тебе моих мыслей печаль («Здравствуй»).

В некоторых случаях Арбенина использует повтор для того, чтобы выделить те слова, которые не повторяются: Небо, небо, небо, небо надо мной. / Воздух, воздух, воздух, воздух ледяной («Я не знаю кто ты»).

Некоторые тексты почти полностью построены на приеме повтора: ранения лечат водой / ранения лечат слюной / вода в тебе и во мне. / но я уплыть не могу. / в душе моей лед и слюда. / давай все оставим как есть. / вода вода вода / вода вода вода / вода вода вода / вода вода вода («Вода вода вода»). Представляя мир как нечто эфемерное и зыбкое, автор объясняет это тем, что все состоит из воды, постоянно находящейся в движении субстанции. Стихотворение представляет собой скопление разрозненных образов водной стихии, и для того, чтобы связать их воедино, используется многократный лексический повтор ключевого слова.

Д. Арбенина часто использует многократный повтор: повторяющиеся слова выстраиваются в однородные ряды, причем их члены обычно не разделяются знаками препинания. Отсутствие точек и запятых между членами ряда объясняется специфическим отношением Д. Арбениной к средствам пунктуации. Для нее знак препинания — одно из средств выразительности, поэтому она использует его не очень часто и вразрез с общепринятыми правилами пунктуации: я знаю, что будет когда ты уйдёшь: / дожди / дожди / дожди / дожди / дожди («Роза ветров»). Подобные построения часто встречаются в конце строфы или в конце текста.

В случае, когда при повторах ставится восклицательный знак, эта конструкция получает дополнительную эмоциональную окраску: Использование повтора слов в эллиптических предложениях дает возможность имитировать речь человека, которого настолько переполняют эмоции, что он задыхается: Вверх / так — вверх вверх / так / глубоко / внизу (“Do you love me”). Таким же способом автор может заставить читателя взглянуть на ситуацию глазами героя, передавая посредством лексико-синтаксических повторов хаотичное восприятие внешнего мира взволнованным человеком: на ней медом скулы! / скулы! / скулы! / на ней воронье крыло. / губы скрывает в мимике шума / и что-то доказывает / доказывает / доказывает («Эспераль»).

Прямой повтор встречается у Арбениной значительно реже. Он задает стихотворению определенный ритм и подчеркивает важность сообщаемого для лирического героя: Я не знаю кто ты. Я не знаю кто ты. / Мне и не надо. Мне и не надо. / Хрупкое чудо ты. Такое хрупкое чудо ты. / Ростки и семена. Ростки и семена («Я не знаю кто ты»).

В некоторых случаях многократный повтор используется в противоположной функции: при последнем употреблении сокращается до одного, ключевого слова высказывания, смысл которого при отсутствии словесного окружения приобретает особую значимость: но я мимо тебя / мимо тебя / мимо (Амбразура); грузинская кровь горяча — / и жжет как ее не зови / и жжет как ее не зови / и жжет как ее не зови — / и жжет («Бакур»).

В текстах Д. Арбениной можно встретить большое количество повторов местоимений. Они позволяют создавать дополнительные смыслы при описании отношений между героями поэтических текстов. Повтор личного местоимения «мы», использование разных его форм в одном предложении указывает на особенную, крепкую связь лирического героя с другим человеком: мы рассекаем друг друга мгновенно. / нас миллионы и нам по колено («Про Тома Йорка»); залогом нашей любви / станет наш сын. / наш маленький принц («Сын»). Сочетание местоимений первого и второго лица также указывает на связь автора с адресатом: мы же в связке с тобой! навсегда мы с тобой скалолазы («Скалолазы»); забыв обо мне ты лепила / себя у меня в объятьях («Финский»). Повтор личного местоимения «я» почти всегда соседствует с другими местоимениями, подчеркивая отчужденность лирического героя: Я стараюсь привыкнуть дышать без тебя. / Мой зверь подо мной, как и я, одинок («Тугая ночь»); Он невиновен в смерти. / Он молчит. / и делает как надо… Он уверен / а я одна. по темя. я одна («Весной не умирают люди»). Повторяющееся местоимение «ты» подчеркивает важность адресата стихотворения, создает особый эмоциональный настрой: тоскую тобой тоскую! / пеленаю свой сон тобою! («Немым»); я про тебя онемела любимый. / я про тебя перестала боятся. / я о тебе рассказала все сразу («Наташеньке. Сан-Франциско»). С помощью повтора указательных местоимений автор может подчеркнуть свое неприятие в отношении кого-либо: и забудь имена / тех, кто предал в любви. / тот, кто предал в любви / тот по Каину свят («Не замерзнет трава»).

Сочетание нескольких повторов в одном отрывке способно создавать скрытые, неявные смыслы: я помню все. я помню все сначала. /сначала театр. потом всю ночь скучала. / потом знакомясь руки пожимали. / и вы меня тогда поцеловали («Бунин»). Повторяющиеся наречия создают череду многочисленных обрывочных воспоминаний, однако автор, повторяя, что «помнит все», подчеркивает важность описываемых событий, особое эмоциональное состояние героя, которое мешает ему запомнить полную картину происходящего.

Противопоставление местоимений в сочетании с повтором однокоренных слов «прошло» / «шел» создает образ человека, который многие годы идет по жизни в полном одиночестве: я не могу ни с кем. прошло шесть лет. / измену чувствуешь уже в прихожей. / я знал их всех в лицо. я шёл в кино («Брэдбери»).

Помимо знаменательных частей речи могут повторяться служебные слова. Повтор конструкций с сочинительным союзом «и» со значением перечисления создает эффект сумбурности эмоций и мыслей героя: и чтобы никто не знал. / и кепарик любимый на брови. / и улыбаться плечо в плечо. / и чтобы пошел дождь чуть («Я знаешь, чего хочу?»); и я смущена. / мы с тобой едем в лыжи. / и свитер носочки / и спящие дети / вино и ладонь / и забыть все на свете («Горыгорыгоры»). Ту же функцию выполняет и подчинительный союз «что»: учи меня верить / что все не напрасно / что это надолго / что мир будет разным («Горыгорыгоры»). Кроме союзов в текстах встречаются повторения отрицательных частиц «не / ни»: мне будет не жизнь без тебя / не соль на рукав не зима / не книги не страх не печаль / не скулы потрогать впотьмах («Кротам кранты»). Намеренное отступление от норм правописания (вместо частицы «ни», усиливающей отрицание, автор пишет «не») повышает уровень экспрессии.

В поэтических текстах Д. Арбениной часто используются стилистические приемы, построенные на принципе повтора. Это параллелизм, анафора и эпифора. «Параллелизм — одинаковое синтаксическое построение соседних предложений или отрезков речи» [3]. Почти в каждом случае параллельное построение предложений выполняет какую-то свою специфическую роль. В стихотворении «Мне бы петь о любви», прибегая к параллелизму, автор выстраивает неявный для читателя ассоциативный ряд — написание классических стихов с оглядкой на прежние авторитеты подобно религиозному беспрекословному почитанию, которое автор оценивает отрицательно: я стихов не пишу. и святым никого не считаю. / я иконы не ставлю в углы и на них не крещусь. В стихотворении «Странно» посредством параллельно построенных строк и лексического повтора создается метафорический образ влюбленных, уподобившихся двум плывущим рядом кораблям: тоскует корма по корме / томится корма по корме / ложится корма на корму / и засыпает. Параллелизм конструкций в этом случае дополнительно имитирует ритм морской качки. Когда автору нужно передать ощущение однообразности окружающей действительности, то он также прибегает к параллелизму: В небе холод. В жизни голод. На часах по нулям. / В жизни сухо. В песнях глухо. Счет потерян дням («Асфальт»). Параллельные конструкции могут усиливать эффект отдельных стилистических фигур, например, при контрастных образах: я стал быстроходней ртути. / я стал тяжелее колокола («Бостон»), при возрастающей эмоциональности, градации: я истребителем по небу. / я нежной нерпой по каналам. («Ууу»); приснись мне чтоб стало не страшно / приснись мне чтоб стали едины («Немым»).

Поэтические строки могут быть построены с использованием хиазма. Это вид параллелизма, при котором конструкции соседних предложений построены крестообразно друг другу. Кольцевая композиция, создаваемая хиазмом, усиливается лексическими повторами и таким образом передает одержимость лирического героя своими мыслями и чувствами: твои глаза — / черника и перец / черника и перец — / страх каждого дня («Виноград»); мне до тебя не дотянуться / не дотянуться до тебя мне («Ууу»).

Анафора — единоначатие и эпифора — повтор последних слов предложения — используются автором в начале и конце строф. При одном из повторов, чаще всего при последнем, часть конструкции может видоизмениться: Привет той, которая в пути… Привет той, которой все равно («Привет той»).

Если такие конструкции используется в каждой строфе текста, то она превращается в рефрен, основную мысль, проходящую через все произведение: я побегу искать тебя / по фотографиям и сна… я побегу искать тебя / никто иной бы не посмел… в лопатки фарами слепя / я побегу искать тебя («Побег»).

В стихах Д. Арбениной широко представлены построения с повтором начальной части фразы: я прикажу им крепко спать и быть готовыми к войне. / я прикажу им доказать, что истина в вине. / я прикажу им сшить шинели и надраить сапоги. / я прикажу их накормить с ладони маминой руки («Армия»).

При анафорических повторах лексическая составляющая видоизменяемой части может быть расположена так, что создается эффект нагнетания: я могу не доплыть. / я белее чем мел. / я белее чем снег («Не замерзнет трава»); Но как ты не видишь, что я догораю? / Но как ты не можешь понять, что мне некуда деться? («Реггей»). Таким же способом автор создает контрастные образы. Обычно Д. Арбенина использует их, описывая экзистенциальные ситуации, противопоставляя жизнь и смерть, любовь и смерть: А я с каждым разом все слабее. / А я с каждым разом все сильнее/ хочу залезть на крышу («Реггей»); под облаками блокитными / под облаками-зенитками («Лети моя душа»); а в доме твоем соловьи / а в доме твоем соловьи / чернозем и полынь («Поговори со мной Ольга»).

Таким образом, повтор как яркий экспрессивный прием широко представлен в поэтических текстах Д. Арбениной. Его использование обогащает содержание новыми смыслами, придает звучанию текста особую выразительность, эмоционально-экспрессивную окраску.

Список литературы:

1. Арбенина Д., Спринтер. — М.: АСТ, 2013. — 255 с.
2. Арбенина Д., Сталкер. — М.: АСТ, 2014. — 288 с.
3. Голуб И.Б. Стилистика русского языка. — М.: Рольф, Айрис- пресс, 1997. — [Электронный ресурс]: — Режим доступа. — URL: http://www.hi-edu.ru/e-books/xbook028/01/title.htm (Дата обращения 25.07.2015).
4. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика: избр. тр. — Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1977. — 408 с.
5. Чебыкина Е.Е. Русская рок-поэзия: прагматический, концептуальный и формосодержательный аспекты: дис. канд. филол. наук: 10. 01. 01 / Урал. гос. ун – т им. А.М. Горького. — Екатеринбург, 2007. — 214 с.