ПРАВО НА СВОБОДУ И ЛИЧНУЮ НЕПРИКОСНОВЕННОСТЬ: МЕЖДУНАРОДНЫЕ СТАНДАРТЫ И ПРОБЛЕМЫ ИХ ИМПЛЕМЕНТАЦИИ В КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

В современной юридической литературе международные стандарты в области прав человека определяются как: «международно-правовые нормы, развивающие и конкретизирующие принцип уважения прав человека» [8, с. 288]; «конкретные обязательства государств международно-правового характера» [2, с. 34]; критерий оценки национального законодательства по правам человека [4, с. 19]; условие интеграции государства в мировое (региональное) сообщество [9, с. 49] и др.

Одной из сложившихся точек зрения является, что международные стандарты прав человека – это нормы современного международного права, предусматривающие такие общедемократические тре­бования и обязанности государств по признанию, соб­людению и защите прав человека, которые они должны с учетом особенностей своего общественного строя, национального развития и т. п. воплотить и конкретизи­ровать в своих системах [10, с. 164].

Резюмируя вышеизложенное о международных стандартах в области прав человека, можно сказать, что они вырабатываются на межгосударственном уровне для последующего закрепления в форме многосторонних международных договоров в виде обязательств государств-участников по признанию и обеспечению всех жизненно необходимых прав и свобод человека и введения на внутринациональном и международном уровнях необходимых правовых гарантий их действенной реализации, включая законные ограничения и запреты.

Стандарты конституируются в качестве нормативного ми­нимума, определяющего уровень государственной регламента­ции с допустимыми отступлениями в том или ином государстве в форме его превышения либо конкретизации [7, с. 255].

В Российской Федерации впервые на конституционной основе определен характер взаимосвязи международного и национального права. Конституция РФ 1993 г. заложила политико-правовые основы для осуществления коренных перемен в характере взаимодействия России с внешним миром [3, с. 4].

Положениями ч. 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации установлено, что признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией.

По некоторым подсчетам примерно из семидесяти конкретных гражданских прав и свобод человека, провозглашенных во Всеобщей декларации прав человека 1948 г. и (или) закрепленных в двух Международных пактах 1966 г. и в Протоколах к ним, в Конституции России воспринято около сорока [1, с. 13]. Но и те права и свободы, которые прямо не провозглашены в Конституции, обеспечиваются правами и свободами, закрепленными в тексте Основного Закона [5, с. 27].

Проблема имплементации международных норм в законодательство Российской Федерации приобрела актуальность в связи с признанием общепризнанных принципов и норм международного права, международных договоров составной частью правовой системы Российской Федерации. И как большинство правовых проблем, проблема имплементации носит комплексный, системный характер.

Так, правовой анализ некоторых решений Европейского Суда по правам человека, вынесенных по рассмотрению поданных против Российской Федерации жалоб граждан РФ о нарушении основных прав человека, выявил целый ряд проблем не только правового характера, но и социальных, политических и др. Поскольку приведенные ниже в качестве примера решения (постановления) Европейского Суда по правам человека вынесены в пользу граждан Российской Федерации, сложившаяся правоприменительная практика требует от Российской Федерации дальнейших нормотворческих усилий в целях сближении прав и свобод человека и гражданина с общепризнанными ценностями мировой и европейской цивилизации. В свою очередь, Европейскому Суду по правам человека необходимо предпринимать меры по оптимизации некоторых процессуальных требований в Регламенте Суда, например, внести изменения в ст. 34, увеличив количество официальных языков судопроизводства и тем самым повысив доступность правосудия, прежде всего для лиц, не владеющих английским или французским языками.

В число основополагающих норм, составляющих международные стандарты в области прав и свобод человека, входят обязательства государств защищать, обеспечивать и не нарушать право на свободу и личную неприкосновенность человека, которое закреплено в ст. 22 Конституции РФ, содержится во Всеобщей декларации прав человека 1948 г. (ст. ст. 3, 9 и 10), в Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 г. (ст. 9), а также подробно изложено в Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (ст. 5) с определением оснований законного ареста и содержания под стражей и обязательностью судебной процедуры заключения под стражу.

В ходе правового анализа постановлений Европейского суда по соответствующим жалобам граждан России, наряду с нарушением прав, связанных с лишением свободы (дела «Щербина против РФ» от 26.06.2014 г [14], «Тараненко против РФ» от 15.05.2014 г. [12], «Шкарупа против РФ» от 15.01.2015 г. [13], «Золотухин против РФ» от 10.02.2009 г. [6], «Сахновский против РФ» от 02.11.2010 г. [11]) выявлен следующий проблемный аспект правового характера, позволяющий в той или иной степени оценить эффективность процесса имплементации в конституционное и процессуальное законодательство России рассматриваемого права.

1. После задержания фигурантов каждого из вышеназванных дел во всех случаях полностью игнорировались требования ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., а точнее ее ч.ч. 3 и 4, согласно которым задержанный или заключенный под стражу незамедлительно доставляется к судье для рассмотрения правомерности такого ограничения или лишения физической свободы.

Европейский суд, рассматривая названные дела, также оставил без внимания указанное допущенное нарушение, поскольку оно отсутствовало в требованиях поданных жалоб. Между тем, согласно ч. 2 ст. 48 Конституции РФ, каждому с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения предоставлено лишь право пользоваться помощью адвоката (защитника), а правомерность и длительность наступившего ограничения свободы уже будут определяться не в незамедлительном порядке судьей (как того требует ст. 5 Конвенции 1950 г.), а в соответствии со ст. 27.5 КОАП РФ и ст. 92 УПК РФ, где сроки установлены от 3-х и более часов.

При этом срок доставления (например, в отдел полиции) после задержания, установленный ч. 2 ст. 27.2 и ст. 27.5 КоАП РФ, в срок административного задержания не включается.

В реальных жизненных условиях немедленное предоставление защитника, для каждого задержанного и незамедлительное доставление к судье, не представляется возможным. Более того, для сотрудников правоохранительных органов это и нежелательно в силу определенных причин.

2. В ряде жалоб, поданных в Конституционный Суд РФ, граждане оспаривали конституционность ряда норм Уголовного процессуального кодекса РФ, устанавливающих, по их мнению, несоразмерные процессуальные ограничения свободы, либо направленные на несоответствующее Конституции РФ лишение свободы. Ситуации заявителей были сходны с теми, что рассматривались ранее Европейским судом по правам человека. К сожалению, Суд, не придавая должного значения этим проблемам, ограничился отсылкой к положениям ст. 125 Конституции РФ и ст. 3 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», т. е. отказал в принятии жалоб заявителей как не нарушающих их конституционные права и свободы, либо не соответствующих условиям подведомственности и допустимости [15].
3. Исследование Доклада о результатах мониторинга правоприменения в Российской Федерации за 2013 год [16], представленного Правительством РФ во исполнение Указа Президента Российской Федерации от 20 мая 2011 г. № 657 «О мониторинге правоприменения в Российской Федерации» в части выполнения постановлений Европейского Суда по правам человека, в связи с которыми необходимы принятие (издание), изменение или признание утратившими силу (отмена) законодательных и иных нормативных правовых актов РФ, привело автора к мысли о низкой эффективности правового реагирования и чрезмерной длительности подготовки нормативных правовых актов, направленных на имплементационное сближение, со стороны законодательных и исполнительных органов власти РФ по исполнению вышеуказанных постановлений Европейского суда по правам человека (в т. ч. и пилотных), вынесенных против Российской Федерации.

Очевидно, что предписание представить согласованные предложения от различных министерств и ведомств, причем не в формате законопроекта и в неопределенный срок, или внести точечные процессуальные изменения имплементационного назначения в соответствующее российское законодательство, которые не затрагивают рассматриваемые в данной статье правовые проблемы, заранее не может рассматриваться как действенная имплементационная мера.

Для решения ряда вышеизложенных правовых проблем системного характера, касающихся оперативного рассмотрения правомерности ограничения свободы при задержании подозреваемого (группы лиц) в совершении административного правонарушения или преступления, в качестве экспериментальной процессуальной меры на временный период можно предложить введение должности дежурного судьи от районных судов (не от судебных участков мировых судей!) (по аналогии с внутренним регламентом деятельности прокуратур РФ, предусматривающим организацию дежурств назначаемым в установленном порядке прокурором) с применением положений ст. 155.1 ГПК РФ об использовании систем видеоконференц-связи и с внесением соответствующих изменений в части порядка рассмотрения правомерности задержания граждан и полномочий судей в следующие федеральные законы: Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях (ст.ст. 27.2 и 27.5), УПК РФ (ст. 92), ГПК РФ (ст. 151.1), а также в ст. 33 Федерального конституционного закона «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации» (состав районного суда) и в Приказ Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 29.04.2003 № 36 «Об утверждении Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде» (п. 1 Общие положения и руководство организацией судебного делопроизводства).

В соответствии с положениями ст. 127 Уголовного кодекса РФ, незаконное лишение свободы является преступным деянием и влечет уголовную ответственность, установленную по данной статье. В качестве правовой меры обеспечительного характера предлагаю предусмотреть ответственность должностных лиц органов государственной власти РФ, виновных в совершении преступления, предусмотренного ст. 127 УК РФ, в случае установления их виновности в незаконном лишении (ограничении) свободы потерпевшего.

Список литературы:

1. Андриченко Л.В., Боголюбов С.А., Бондарь Н.С. и др. Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный) / под ред. Зорькина В.Д. – М.: Норма–Инфра – М, 2011. – С. 13.
2. Андриченко Л.В. Международно-правовая защита коренных народов // Журнал российского права. – 2001. – № 5. – С. 34.
3. Международное публичное право: учеб. / Л.П. Ануфриева, Д.К. Бекяшев, К.А. Бекяшев, В.В. Устинов и др. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2005. – С. 4.
4. Берестнев Ю. Российская правовая система и европейские стандарты // Российская юстиция. – 2001. – № 1; Завадская Л. Право жалобы в Европейский Суд // Российская юстиция. – 1996. – № 6. – С. 19.
5. Зарубаева Е.Ю. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры в правовой системе России: автореф. дис. канд. юрид. наук: 12.00.01. – М., 2003. – С. 27.
6. Золотухин против России: Постановление Европейского суда по правам человека от 10.02.2009 г. // Поисковая система Европейского Суда по правам человека HUDOC: http: //hudoc.echr.coe.int/sites/eng (Дата обращения 26.05.2015).
7. Международное право: учебник для вузов / Отв. ред Г.В. Игнатенко и О.И. Тиунов. – М.: НОРМА–ИНФРА-М., 1999. – С. 225.
8. Лаптев П.А. Международные стандарты в области прав человека. Классификация прав человека // Российское гуманитарное право / В.Н. Белоновский, Н.А. Ефремова, Н.И. Косякова и др.; под ред. Ю.А. Тихомирова, Н.И. Архиповой, Н.И. Косяковой. – М.: ПРИОР, 1998. – С. 288.
9. Ледях И. Новый Уголовный кодекс РФ и международные стандарты по правам человека // Российская юстиция. – 1997. – № 1. – С. 49.
10. Мовчан А.П. Принципы всеобщего уважения прав че­ловека и основных свобод // Курс международного права. В 7 т. Т. 2. Основные принципы международного права. – М., 1989. – С. 164.
11. Сахновский против России: Постановление Европейского суда по правам человека от 02.11.2010 г. // Поисковая система Европейского Суда по правам человека HUDOC: http: //hudoc.echr.coe.int/sites/eng (Дата обращения 26.05.2015).
12. Тараненко (Taranenko) против России: Постановление Европейского суда по правам человека от 15.05.2014 г. // Поисковая система Европейского Суда по правам человека HUDOC: http: //hudoc.echr.coe.int/sites/eng (Дата обращения 26.05.2015).
13. Шкарупа (Shkarupa) против России: Постановлении Европейского суда по правам человека от 15.01.2015 г. // Поисковая система Европейского Суда по правам человека HUDOC: http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng (Дата обращения 26.05.2015).
14. Щербина (Shcherbina) против Российской Федерации: Постановление Европйеского суда по правам человека от 26.06.2014 г. // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. – 2015. – № 1 (151).
15. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Федорцова А.Н. на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 97 УПК РФ: Определение Конституционного Суда РФ от 25.09.2014 г. № 1892-О // СПС «Консультант плюс»; Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Карабулина Е.В. на нарушение его конституционных прав положениями частей третьей – седьмой и девятой статьи 109 УПК РФ: Определение Конституционного Суда РФ от 07.10.2014 г. № 2162-О // СПС «КонсультантПлюс»; Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Технюка В.В. на нарушение его конституционных прав пунктом 3 части первой статьи 91 УПК РФ: Определение Конституционного Суда РФ от 23.10.2014 г. № 2375-О // // СПС «Консультант плюс» (Дата обращения 30.05.2015).
16. Текст документа приведен в соответствии с публикацией на сайте http://government.ru (Дата обращения 16.04.2015).