«ГЕРОЙ БЕЗ НАГРАД»

Все о чеченцах известно:

Звезд получали не все.

Может, под грифом «Секретно»

Где-то пылится досье?

X. Боржаджиев

«Война не закончена, пока не захоронен последний погибший солдат», сказал великий русский полководец А.В. Суворов. Актуальность и смысловая глубина слов генералиссимуса не перестает удивлять нас, по сей день, ведь на протяжении более шести десятков лет с момента окончания Великой Отечественной войны 1941—45 гг. мы узнаем все новые и новые имена героев этой войны, ранее неизвестных или забытых. Сегодня с оглядкой в прошлое слова великого военачальника приобрели бы более весомое значение дополни мы их следующими словами: «и не преданы гласности подвиги и деяния каждого защитника Отечества».

Великая Отечественная война 1941—45 гг. дала советскому народу 12776 Героев Советского Союза, многие из которых с честью и достоинством, проявив чудеса храбрости и отваги погибли, защищая нашу общую Родину. По официальной версии 9 чеченцев стали Героями Советского Союза, пятерым это звание было присвоено в ходе войны, четверо получили звезды героев в 80—90-х годах прошлого века. По неофициальным данным около 150 чеченцев были представлены к этому званию, но из-за «особого» отношения сталинского режима к чеченскому народу, многие из них не получили заслуженных наград. Об одном из таких забытых героев я и хочу рассказать.

4 июня 1906 года, в старинном чеченском селе Шали, в многодетной семье Обала Езиева, выходца из высокогорного чеченского села Маьрша-Кхаьлла родился четвертый по счету ребенок, которому дали имя Якуб.

С детства Якуб, по отзывам шалинских старейшин, был умным, веселым и смышлёным парнем, большую часть своего свободного времени отдававший учебе и самосовершенствованию. Он очень любил точные науки и для познания неизвестного в жизни мог отправиться в любое село или город, к известным алимам, педагогам и знатокам науки, невзирая на расстояние и трудности пути.

В сентябре 1924 года, по окончании начальной школы комсомольца, Езиева Я.А. направляют слушателем Северо-Кавказских краевых статистических курсов в г. Ростов-на-Дону, которые он успешно окончил. В свидетельстве выданным ему по окончании этого учебного заведения в 1925 году было сказано, что Езиев Я.А. подготовлен к выполнению ответственных работ в органах Государственной Статистики.

В том же 1925 году там же в Ростове-на-Дону Якуб поступает в Рабфак им. Стачки 1902 года, по окончании которого он получает полное общее образование, что открывает ему дорогу в ВУЗ.

С детства тяготевший к образованию Езиев недолго думая поступает в Донской политехнический институт в г. Новочеркасске Ростовской области по специальности инженер-механик и после успешной дипломной защиты в 1933 году возвращается в Чечено-Ингушетию. По приезду Якуба домой глава Езиевых отец Якуба Обал принимает решение, переселится в г. Грозный. Здесь, на счет имени отца Якуба, я не оговорилась. Дело в том, что Езиев-старший носил именно такое, старинное чеченское имя Обал, однако то ли по ошибке паспортистки, то ли из-за трудности произношения имени, об этом мы можем только гадать, Якуб вместо Обалаевич стал Абдулаевичем.

В марте 1933 года, через несколько месяцев работы в должности инженера-механика, Езиева Я.А. назначают заместителем начальника инструментального цеха грозненского завода «Красный молот», в то время крупнейшего машиностроительного предприятия Северного Кавказа, оборонного значения. Через два года, в 1935 году, Езиева назначают на должность начальника цеха.

За время своей короткой довоенной трудовой деятельности на руководящих должностях завода Якуб Абдулаевич Езиев показал себя грамотным инженером и ударником труда. Как в учебе, так и в работе он находился в авангарде передовиков, и за свои трудовые заслуги не раз был награжден почетными грамотами и премиями. Так в декабре 1936 года стахановца Езиева Я.А. за выполнение пятилетнего плана в четыре года руководство Грознефтекомбината награждает очередной Почетной грамотой.

С марта 1937 года Якуб работает заместителем начальника механосборочного цеха, а с июня того же года до января 1938 г. он руководит цехом уже в должности начальника. В начале 1938 года после окончания курсов повышения квалификации ИТР Государственного Всесоюзного Треста Твердых Сплавов Езиева Я.А. переводят на более ответственную должность, — начальника цеха цепей Галля. Однако на этом стремительный карьерный рост Езиева не остановился. Его благородство, порядочность, честность, пунктуальность, профессиональная грамотность и трудолюбие импонировала всему коллективу завода и руководству. Поистине он был настоящим коммунистом и душой коллектива. По воспоминаниям его соседей проживавших в доме № 21 по ул. Военная, Якуб Абдулаевич всегда был приветливым, внимательным к нуждам людей, вежлив в обращении, скромен и что особенно все отмечали, хлебосольным. По словам ее дочери ныне здравствующей Элимы Якубовны Езиевой, ее родители имели привычку всегда приглашать на ужин кого-либо из соседей дома, в котором проживали представители различных национальностей. Жена Якуба Марьям Гехаевна Мациева, отличавшаяся среди жильцов дома особым гостеприимством добродушием, была дочерью известного чеченского промышленника, купца первой гильдии Гехи Мациева, владельца грозненского кирпичного завода, сети магазинов и объектов сельскохозяйственного производства. Ее старший брат, кандидат филологических наук, Ахмат Гехаевич Мациев стал автором первого русско-чеченского словаря, а также многих научных работ в области чеченской филологии. Другой брат Мохьмад Мациев окончил политехнический институт в Санкт-Петербурге еще до Советской власти и был одним из первых чеченских инженеров. От этого брака у Якуба появилось трое детей, две дочери, Селима и Элима и сын Сасламбек, трагически погибший в 1995 году во время первой русско-чеченской компании 1994—96 гг.

Великую Отечественную войну Езиева Я.А. встретил уже в ранге директора Завода перфораторно-буровых станков, куда он был назначен 19 марта 1941 года. Как и все военнообязанные граждане СССР Якуб получает повестку из райвоенкомата Молотовского района г. Грозного о призыве его в действующую армию. Местом сбора призывников была объявлена ул. Московская, на которой в основном проживали горские евреи-таты, отчего в народе этот квартал получил название — «Еврейская Слободка». На вокзале уже собрались все родственники, которые пришли провожать своих родных на войну, в том числе и родственники Езиева.

В это время, на квартиру, где проживал Езиев, явились работники завода «Красный Молот», с бронью освобождавшую Якуба от призыва в армию. Не застав дома жильцов квартиры № 19, находившихся в это время на грозненском железнодорожном вокзале, нарочный передал обе брони соседям Езиевых, одна из которых предназначалась другому жильцу дома работавшему с Якубом на заводе. Быстро одевшись, соседка побежала на вокзал в надежде еще застать отбывающий на войну эшелон. На вокзале, она заметила трогающийся состав и побежала вдоль перрона, чтобы успеть отдать брони. Сосед Езиева узнав о брони, сразу же слез с вагона, однако Якуб не захотел воспользоваться своим законным правом. В ответ на просьбу своей соседки, просившую его воспользоваться бронью и сойти с вагона, хотя бы ради своих маленьких детей он сказал: «Нет, уже поздно! Свою семью я буду защищать сам!».

По прибытии к месту расположения Езиева направляют в Кострому, где он проходит военную переподготовку в одной из саперных частей. После чего его инженерный батальон, укомплектованный в основном жителями Ярославской области, перебросили под Сталинград. Лейтенанта Езиева назначают командиром 1-ой роты 44-го отдельного моторизованного понтонно-мостового батальона.

Признаться честно, Езиев и в действующей армии показал себя с положительной стороны, умелым, храбрым и находчивым воином. Это видно по его стремительному продвижению по службе. За короткий промежуток времени Якуб Абдулаевич становится командиром батальона. В одном из документов тех дней, а точнее приказа командующего 62 Ударной армии Юго-Западного, а затем и Сталинградского фронта В. Чуйкова, говорится о назначении капитана Я.А. Езиева командиром 44-го отдельного моторизованного понтонно-мостового батальона и начальником центральной переправы армии, который хранится в музее Сталинградской Битвы в городе-герое Волгограде.

44-й батальон под командованием Езиева сыграл значительную роль в ходе Сталинградской битвы. С марта 1942 года он обеспечивал речную переправу войск и различных грузов. В ходе Сталинградской битвы в составе инженерных подразделений 62-й армии батальон Езиева совместно с другими частями обеспечивал работу переправ на Волге и в районах Дубовка, Рынок и Красная Слобода. С конца августа и до ледостава 44-й омпомб обслуживал единственную в районе заводов «Красный Октябрь» — «Баррикады» армейскую паромную переправу 62-й армии. Под обстрелом и бомбежкой личный состав батальона ремонтировал суда и причалы, строил новые причалы, обеспечивал погрузку и разгрузку судов и т. д. В ночь на 2 октября бойцы и командиры батальона построили под огнем врага в районе завода «Красный Октябрь» четыре новых причала для приема больших речных паромов с тяжеловесными грузами. Во время одного из обстрелов 6 октября на причале был смертельно ранен командир батальона майор Я.А. Езиев и ранен его зам. лейтенант А.А. Ильин» [5].

Несмотря на плотный артобстрел, связист-красноармеец Миноходов, будучи раненым, смог оказать первую помощь Езиеву перевязать его рану и вынести своего командира из-под обстрела. Однако, несмотря на усилия бойца Езиев скончался по дороге в госпиталь. Так оборвалась жизнь этого мужественного воина и защитника Отечества, прекрасного семьянина, замечательного человека, которому прочили большое будущее.

Впервые, подвиг нашего земляка обнародовал известный советский писатель и журналист, военный корреспондент В.С. Гроссман. В 1947 году в Москве, в издательстве ОГИЗ, вышла его книга «Годы войны» в которой он пишет: «Смерть идет рядом с жизнью, дороги их здесь слились. Недалеко от штаба кладбище. Среди желтых опавших листьев стоят строгие холмики — могилы, простые дощатые памятники с фамилией, именем, датой смерти. Когда-нибудь здесь будет стоять суровый и темный гранитный обелиск, памятник героям сталинградской переправы. И люди прочтут на нем имена двадцати восьми бойцов — ярославцев, прочтут имя комбата Смеречинского, основателя переправы, прочтут имя его преемника — чеченца капитана Езиева, прочтут о Шоломе Аксельроде, командире технического взвода, убитом миной при наведении переправы. И людям расскажут, как в темные ночи, как при свете полной луны, когда Волга, горела, синим огнем, молча стоял у раскрытой могилы батальон, какую речь говорил бойцам Перминов и как сурово гремел в холодном осеннем воздухе салют» [3].

Однополчане похоронили Езиева Я.А. в деревне Средняя Ахтуба, а в 1967 году после открытия историко-мемориального комплекса защитникам Сталинградской битвы его перезахоронили в братской могиле Мамаев курган в городе-герое Волгоград, а его имя золотыми буквами выгравировано на мраморных плитах памятника-ансамбля «Героям Сталинградской битвы».

Извещение о смерти героя, по словам его дочери Элимы, Езиевы получили ночью. Родственники Якуба собрались в одной из комнат квартиры. Поначалу никому не хотелось верить в то, что его уже нет. Жена Якуба Марьям всячески старалась скрыть от детей смерть отца, поэтому и уложила их в другой комнате. Старшая дочь Селима находившаяся вместе с сестрой и братом в детской проснулась, почувствовав что-то неладное. Одевшись она тихо вошла в комнату где все почему то плакали. Когда мама вышла из комнаты, она стала интересоваться у родных о случившемся. Наступила тишина, все, почему то молчали. Услышав мои расспросы, мама вернулась в комнату и стала ее успокаивать, сказав, что от папы давно нет писем, поэтому они все расстроились. Долгие годы Марьям Гехаевна, будучи мужественной женщиной, скрывала от своих детей смерть их отца. Она выдержала суровые годы войны, депортацию 1944 года, голод и нищету, и несмотря ни на что смогла дать всем троим детям высшее образование, тем самым выполнив завещание мужа. В одном из писем с фронта Якуб писал жене: «Чтобы не произошло, дай детям образование. Продай хоть весь дом, но купи им книги. Если я останусь в живых, даже на камне проживем, лишь бы у них были знания». Примечательно, что Езиевы, даже в период выселения чеченского народа в Казахстан не пропустили ни один учебный год.

О военной доблести и героической гибели своего отца старшая дочь Якуба узнала много лет спустя, из книги В.С. Гроссмана. Конечно, вначале ей, как и другим в семье было очень трудно поверить в то, что Якуба нет в живых, однако боль его утраты облегчалась гордостью за ратные подвиги отца.

В юношеские годы Якуб загорелся мечтой стать летчиком. В то время, быть похожим на Чкалова было модно. Чтобы осуществить свою цель он поступил в летное училище, однако уговоры бабушки, сильно любившей его и боявшаяся за его жизнь возымели действие. Якуб бросил учебу, но в память о своей мечте всегда носил летный шлем, с которым не расставался. Во время войны Якуб попросил жену прислать ему этот шлем посылкой. Марьям дважды отправляла ему шлем на фронт, но почему то оба раза посылка возвратилась обратно. Оказалось, что посылки возвращались, так как, его уже не было в живых. Старшая дочь Езиева в детстве всегда носила в память об отце его любимый летный шлем и надеялась — вот папа вернется, и я отдам ему его шлем. А единственный сын Якуба Сасламбек всегда просил класть на обеденный стол столовые приборы и для своего отца.

После возвращения из депортации в 1957 году Езиевы вернулись в Шали. Младший Езиев — Сасламбек подрос, пришло время, идти в армию. В военкомате он попросил направить его в Волгоград, чтобы служить в тех краях, где воевал его отец. Благо, ему пошли на встречу. Сасламбеку посчастливилось побывать на месте гибели отца, а также на месте его захоронения.

Что касается боевых наград Езиева, во время Великой Отечественной войны «тысячи саперов и понтонеров были удостоены высоких правительственных наград» [7]. Однако найти хотя бы один наградной лист в архивах Минобороны на имя Езиева до сих пор не удалось. Вполне возможно, что его и наградили, но не смогли установить местонахождение депортированных родственников, чтобы передать награды, так как в приказе об исключении из списков о Езиеве не было достаточной информации. Там было написано — умер от ран, звание «капитан» и дата смерти, и только потом дописали место его рождения — «Чечено-Ингушская АССР».

«Около миллиона наград участникам Великой Отечественной войны до сих пор не вручены — либо нет данных о награжденных фронтовиках, либо военнослужащие погибли, сообщил журналистам начальник центрального архива Минобороны, подполковник Игорь Пермяков. По данным Минобороны, сразу после окончания войны не врученными значились более 3 млн. орденов и медалей» [6].

После окончания ВОВ награды фронтовиков в массовом порядке передавали в районные администрации для передачи семьям участников войны. Многие заслуженные награды, не доходя до родственников погибших героев, оставались лежать, где то на пыльных полках в центральных архивах или в иных промежуточных пунктах. Возможно, где то среди них лежат и награды нашего земляка, защитника города на Волге, славного сына чеченского народа, память о котором навсегда останется в сердцах благодарных потомков.

Список литературы:

1. Вахит Бибулатов. «Герои не умирают» [Электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: — http://mschr.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=572:2012-08-22-12-37-17&catid=58:2011-09-04-10-56-47&Itemid=169.
2. Воспоминания дочерей Якуба Езиева — Селимы и Элимы Езиевых.
3. Гроссман В.С. Годы войны. — М.: Правда, 1989. — 464 с. (Библиотека журнала «Знамя»).
4. Мемориал — Обобщенный банк данных о защитниках Отечества [Электронный ресурс] — obd-memorial.ru.
5. Сталинградская битва. Июль 1942 — февраль 1943: энциклопедия/под ред. М.М. Загорулько; — 5-е изд., испр. и доп. — Волгоград: Издатель, 2012. — 800 с.: ил.
6. Участникам ВОВ не вручены около миллиона наград — [Электронный ресурс] — Режим доступа. URL:www.utro.ru/news/2009/04/20/810836.shtml.
7. Цирлин А.Д., Бирюков П.И., Истомин В.П., Федосеев Е.Н. Инженерные войска в боях за Советскую Родину. — М.: Воениздат, 1970.
8. The First Independent Magazine about events in the Caucasus/ digest issue 13/2013/ Vakhit Bibulatov — Heroes of a disgraced people.