ПЕРСПЕКТИВЫ ДЕРЕГУЛИРОВАНИЯ РЫНКА ПРИРОДНОГО ГАЗА В РОССИИ

Глобальный спрос на природный газ, прогнозируют аналитики МЭА, будет расти более быстрыми темпами, чем потребность в нефти. К 2035 г. он увеличится на 50 % и достигнет 5 трлн. куб. м. Примерно половину прироста добычи голубого топлива обеспечат сланцевые месторождения в США, Австралии и Китае. Наиболее активно наращивать потребление газа будут быстрорастущие экономики Индии и Китая.

Актуальность данной  работы обусловлена ростом добычи природного газа.

Объект исследования: поиск новых способов регулирования рынка газа.

Предмет исследования: статьи в газетах и журналах, работы ученых и специалистов в нефтегазовой отрасли.

Цель: поиски новых методов регулирования рынка газа.

Теоретической базой настоящей работы послужили  исследования различных специалистов и ученых: Свалов А.М., Калинин А.Г., Богомолов А.И., Гайле А.А., Громова В.В., Гульянц Г.М., Мальцев А.В., Дюков Л.М., Гиматудинов Ш.К., Ширковский А.И.

Теоретические основы настоящей работы основаны на общенаучных методах исследования: информационных, логических. Использование указанных методов исследования позволило показать пути и перспективы использования сжиженного природного газа.

Основная особенность существующей системы ценообразования заключается не столько в ее «затратном» характере, сколько в ее зависимости от представлений об уровнях издержек, определяемых основным хозяйствующим субъектом — монополистом ОАО «Газпром». Государство в настоящее время не присутствует на таких стадиях ценообразования, как определение издержек на стадии добычи и транспорта природного газа.

Эволюцию, точнее, адаптацию системы ценообразования к новым условиям, как нам представляется, будут определять следующие обстоятельства:

• сохранение в обозримой перспективе монопольного положения «Газпрома» на рынке производства природного газа;
• сохранение монопольного положения «Газпрома» на рынке предоставления услуг по магистральному транспорту природного газа;
• сохранение и усиление ведущей роли природного газа в балансе производства и потребления первичных энергетических ресурсов.

В целом к 2014 году потребление природного газа в Европе вырастет, как минимум, на 18 % по сравнению с 2008 годом, и на рынке будут происходить значительные изменения.

Совокупное потребление на европейском рынке составит, как прогнозировалось, 610—640 млрд. м3, что как минимум на 76 млрд. м3 больше суммы объемов добычи европейскими странами и поставок традиционных экспортеров России и Алжира, чьи совокупные возможности оцениваются на сегодняшний день в 534 млрд. м3. Тем не менее, о дефиците газа в Европе говорить не приходится, поскольку дополнительные объемы природного газа, необходимые для ее устойчивого развития, могут быть поставлены на рынок иными производителями, а именно, странами Африки, Персидского залива и некоторыми государствами бывшего СССР. Африканские производители будут активнее расширять свое присутствие на европейском рынке по сравнению со странами Средней Азии или Персидского залива. Для последних более важным представляется формирующийся газовый рынок стран АТР, где спрос на газ растет более быстрыми темпами, нежели в Европе. Тем не менее, переориентировать свои поставки на Европу для них, как показывает практика, не составит никакой трудности.

Себестоимость сланцевого газа упала, и добыча стала прибыльной. При этом низкие цены сделали выгодным реэкспорт поступающего в США сжиженного газа, и скоро начнется экспорт СПГ американского производства. Наконец, бурение скважин в сланцевых залежах началось на всех континентах. 

Не так давно «Газпром» обнародовал прогноз удвоения европейских газовых цен до 2012 года. По-моему, для такого прогноза не может быть никаких оснований, кроме поступившего по «информационной трубе» сигнала сверху. Более того, любое повышение цен только сократит объемы продаж российского газа и ускорит разработку нетрадиционных месторождений. Российскому газовому экспорту могло бы помочь снижение нефтяных цен, но уже поздно: помешает рост транспортных затрат «Газпрома», вызванный строительством ненужных газопроводов и снижением загрузки всей газотранспортной системы. 

Геологические и географические факторы предопределили роль России как крупнейшего поставщика газа в Европу. К сожалению, действия нынешнего руководства «Газпрома» как вели, так и ведут к снижению доли российского газа на европейских рынках. Эта тенденция сохранится вне зависимости от успеха или провала планов добычи сланцевого газа в Европе.

У России значительные запасы обычного газа, и «Газпром» сдержанно отзывался о возможном влиянии запасов сланцевого газа в Северной Америке на стратегию роста компании (с точки зрения будущего экспорта газа в Северную Америку, Азию и Европу). Поэтому выглядело бы, немного странно, если бы «Газпром» сделал разворот на 180 градусов и занялся инвестициями в добычу сланцевого газа и газа в плотных породах у себя дома в России (особенно если учитывать тот факт, что у компании уже есть инвестиционные обязательства на миллиарды долларов в создание инфраструктуры сети трубопроводов в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, которые будут зависеть от производства обычного газа, а также на полуострове Ямал). Добыча сланцевого газа в Европе едва ли станет угрозой для экспорта российского газа «Газпромом» в ближайшие годы. «Газпрому» следовало бы больше беспокоиться по этому поводу (возможно, он и беспокоится больше, чем показывает). Однако в ближайшей перспективе более реальной угрозой для экспорта российского газа в Европу является скорее слабый спрос, чем добыча сланцевого газа в европейских странах. Добыча обычного газа в Европе переживает глубокий спад, поэтому даже если начнется добыча сланцевого газа, она просто восполнит существующую недостачу, а не повысит общий объем производства газа в Европе. 

Другой вопрос — влияние растущего объема добычи сланцевого газа в Северной Америке (и все более глобальный характер газового рынка) на стратегию «Газпрома» — и в том, что касается ограничения возможностей «Газпрома» в продаже российского газа Соединенным Штатам, и в необходимости направлять в другие места сжиженный природный газ, который другие страны изначально планировали продать США, а сейчас этот СПГ ищет выход в Европу и Азию (и оказывает серьезное давление на спотовые цены, которые, в свою очередь, давят на стратегию привязки «Газпромом» цен на газ в долгосрочных контрактах к ценам на нефть).

Вероятнее всего, добыча сланцевого газа в США будет расти быстрыми темпами, но, возможно, не такими, какими она росла в последние годы. Однако причина этого не в недостатке ресурсов, а в том, что сейчас цены на газ ниже. Они оставались слабыми на протяжении последних двух лет из-за глобальной рецессии и медленного восстановления экономики США. Все-таки эта ситуация характерна больше для Северной Америки — для США и Канады. Европа и Азия сейчас пытаются воспроизвести у себя то, что происходит в секторе добычи нетрадиционного газа в Северной Америке. Однако я думаю, что в краткосрочной перспективе не стоит ожидать каких-либо быстрых результатов. В среднесрочной перспективе, ну, скажем, году к 2020-му, разработка может принести какие-то плоды, в частности, в Польше. Но даже там правительство рассчитывает на то, что добыча сланцевого газа будет покрывать лишь одну треть нужд потребителей. Еще треть придется на сжиженный природный газ и оставшаяся треть — на импорт газа по трубопроводам. Я думаю, что для «Газпрома» интереснее всего было бы личное участие в секторе добычи сланцевого газа в Северной Америке как способ выхода на американский газовый рынок (и углубление опыта добычи сланцевого газа для лучшего понимания его экономической эффективности и того, насколько его добыча может конкурировать с добычей обычного газа, а таким образом того, как это скажется на бизнес-модели «Газпрома» и его долгосрочной стратегии деятельности и инвестиций).

России будет реализовать свои существующие экспортные обязательства, однако стратегию упрочения ее присутствия на европейском газовом рынке нужно строить, отталкиваясь из развития внутреннего рынка, возможностей отечественной газовой промышленности по развитию новых проектов добычи и транспорта газа и расширения сотрудничества России со среднеазиатскими производителями. Реализация этих трех положений будет способствовать сохранению и укреплению России в роли ведущего партнера ЕС в сфере энергетики.

В российских условиях возможна организация двухсекторного рынка природного газа, включающего регулируемый сектор, где поставщиком является «Газпром», и свободный сектор, где помимо «Газпрома» могут участвовать независимые от ОАО «Газпром» производители и поставщики природного газа.

Если доля свободного сектора достаточно мала, то при вполне реалистичных условиях цена природного газа на свободном рынке не превысит регулируемого тарифа, даже, если единственным поставщиком газа на свободный рынок будет ОАО «Газпром». В случае участия в свободном рынке независимых компаний необходимо ограничить участие в нем ОАО «Газпром».

Судя по всему, многие в Европе, столкнувшись с ростом спроса на мировом рынке и возможностью срыва поставок, — в свете жесткой акции «Газпрома» по отношению к Украине — готовы предоставить российскому концерну долю в энергетической инфраструктуре континента и заключить с ним долгосрочные контракты. С одной стороны это, казалось бы, может обеспечить энергетическую безопасность Европы, но одновременно приведет и к усилению господствующих позиций России в этом секторе. Кроме того, в подобных предложениях не учитывается тот факт, что в отношении соседних стран Москва уже не раз пускала в ход свой козырь — преобладание на рынке нефтяных и газовых поставок. Поступит ли она так же по отношению к Европе? Этого никто не знает, но очевидно другое — наличие у Москвы такого козыря, мягко говоря, не создает благоприятных условий для ее зарубежных экономических партнеров. Кроме того, этот фактор явно будет удерживать наших европейских союзников от противостояния России в случае ее неподобающих действий в других областях.

Европе вполне по силам предпринять конкретные шаги по ослаблению позиций «Газпрома» на рынке, а значит и имеющихся у Москвы рычагов влияния. Во-первых, вступление во Всемирную торговую организацию, к которому стремится Россия, следует четко увязать с ратификацией Москвой Всемирной энергетической хартии в целях устойчивого развития, принятой в 1994 г. Этот договор предусматривает обязательство России содействовать созданию «открытого и конкурентного» рынка энергоносителей, и, в частности, вынудит «Газпром» открыть доступ к своей трубопроводной сети независимым газодобывающим компаниям. Во-вторых, принадлежащие «Газпрому» нефтяные и газовые месторождения постепенно истощаются: большая часть газа, который он поставляет российским и европейским потребителям, поступает не из самой России, а из удобных и дешевых в эксплуатации месторождений, расположенных в Центральной Азии. Для освоения новых месторождений на российской территории «Газпрому» понадобятся технические и финансовые ресурсы Запада. Условием предоставления этих ресурсов должна стать не просто справедливая доля от полученных прибылей, но и согласованное в рамках «большой восьмерки» и обязательное к исполнению обещание Москвы обеспечить прозрачность и рыночные отношения в энергетическом секторе. Наконец, европейским государствам следует пересмотреть свою политику заключения долгосрочных контрактов с «Газпромом». Вместо этого им стоит сосредоточить внимание на двух других направлениях: во-первых, прокладывать новые трубопроводы для доставки центрально-азиатского газа в Европу в обход России, и, во-вторых, сооружать новые объекты для расширения импорта СПГ из Западной Африки и Ближнего Востока. Как мы убедились, скажем, на примере строительства трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан, в условиях, когда Москва утрачивает монопольные позиции на рынке, западным фирмам становится легче добиваться от «Газпрома» и других российских энергетических гигантов контрактов на более выгодных условиях.

Основной причиной снижения цен на газ стал так называемый сланцевый бум, вызванный массовым применением технологий горизонтального бурения и гидроразрыва пластов. Кроме того, многие компании получают попутный газ при производстве нефти: сейчас до четверти всего объема добываемого в США газа получают из нефтяных скважин. При этом высокие цены на нефть подталкивают компании к бурению новых скважин и увеличению объемов добычи. В результате автоматически увеличивается производство попутного газа, что приводит к росту предложения на рынке. Еще один фактор, косвенно стимулирующий рост добычи, — невозможность пересмотра условий контрактов небольшими нефтегазовыми компаниями. Опасаясь штрафных санкций, они вынуждены продолжать добычу, несмотря на резкое падение цен.

В России же регулируемые цены на газ для всех категорий потребителей в 2011 году были увеличены более чем на 15 % (в среднем за год к предыдущему году). Такой же темп повышения цен на газ правительство запланировало и на ближайшие три года. Почему в богатой газом России это топливо дорожает, а в Америке, где запасов газа значительно меньше, он дешевеет? Эксперты объясняют этот парадокс по-разному. Так, аналитик компании «Тройка Диалог» Валерий Нестеров видит основную причину в разной государственной политике и разных подходах к управлению. По его словам, цены на топливо в США традиционно являются важным политическим фактором, который учитывается при развитии национальной энергетики. При этом некоторые экономисты допускают, что тенденция снижения цен на газ может через несколько лет измениться. По их словам, полная оценка экономического эффекта от выхода на рынок сланцевого газа станет возможна только через 3—5 лет.

В России же долгосрочную политику административного повышения цен на газ объясняют потребностями «Газпрома», а также неиспользуемым потенциалом энергосбережения. Часто можно слышать аргумент, что более дорогое топливо должно повысить энергоэффективность экономики, хотя десятилетие опережающего роста тарифов далеко не всегда подтверждает эти надежды. По словам Нестерова, властям следует ограничивать аппетиты «Газпрома», чтобы не уничтожить конкурентные преимущества других предприятий. Но одновременно следует сдерживать рост потребления слишком дешевых энергоресурсов.

Себестоимость добычи природного газа в России сегодня находится на уровне 20 долл. за тысячу кубометров, считают экономисты. А повышая внутренние цены на газ, власти создают ресурсы для реализации затратных и низкорентабельных трубопроводных проектов.

В стратегии есть два сценария развития ситуации: инерционный или инновационный. «Инерционный сценарий предусматривает стабилизацию инвестиционных потоков в базовом секторе экономики — нефтегазодобывающей промышленности», говорится в стратегии. Инновационный сценарий, напротив, предполагает диверсификацию экономики. Впрочем, это связано с дополнительными трудностями. Например, ключевой экономической проблемой развития агропромышленного комплекса — низкой рентабельностью сельскохозяйственного производства. «Отдельные производства с показателями положительной рентабельности — это пригородные производства, расположенные у емких рынков сбыта, но их доля мала. Для всех остальных агропроизводств требуется постоянная и значительная государственная поддержка», говорится в стратегии.

Как следует из стратегии развития ХМАО до 2030 года (разработана в окружном правительстве), перспективы региона, несмотря на падение добычи нефти, будут во многом определять российские вертикально интегрированные нефтяные компании («Роснефть», «Сургутнефтегаз», «ЛУКОЙЛ», ТНК-ВР, «Газпром нефть», «Славнефть» и «Русснефть»). Инвестиции в нефтегазодобывающую отрасль в 2013—2030 годы должны составить 15 трлн. рублей (общий объем инвестиций в основной капитал — 25 трлн. рублей).

Объем добычи нефти будет постепенно сокращаться и достигнет к 2030 году 165 млн. тонн (в 2011 году — 263 млн. тонн). Доля добычи полезных ископаемых в структуре валового регионального продукта (ВРП) должна сократиться с 59,5 % в 2013 году до 43,6 % — в 2030. При этом рост доли в структуре ВРП должны показать другие отрасли экономики. Например, долю транспорта и связи планируется нарастить с 7,7 % до 11,4 %, долю строительства — с 6,9 % до 9,5 %. В целом прогнозируется увеличение объема ВРП с 2,49 трлн. рублей до 5,02 трлн. рублей. Общая площадь жилых помещений к 2030 году должна составить 27,2 кв. метров в среднем на одного человека (в 2013 году — 19,6 кв. метров), а численность населения увеличиться с 1,59 млн. человек до 1,79 млн. человек. Эксперты говорят о необходимости диверсификации экономики не только в ХМАО, но и в стране в целом. В Югре, по мнению ведущего эксперта УК «Финам Менеджмент» Дмитрия Баранова, удастся ее осуществить с гарантией лишь в долгосрочной перспективе. «Предстоит выбрать отрасли, которые станут базовыми, создать законодательную и нормативную базу для их развития, но главное — предстоит привлечь инвесторов, которые и будут создавать новые отрасли в экономике ХМАО», — отмечает эксперт. По его словам, главное преимущество ХМАО в том, что у региона на данный момент есть достаточные финансовые ресурсы для создания благоприятных условий развития бизнеса. «Главное, чтобы после разработки и утверждения плана диверсификации его выполнение не прекращалось ни на минуту, власть не отказывалась от своих обещаний, а бизнес выполнял все условия соглашений в срок», — считает господин Баранов. По мнению эксперта департамента оценки «2К Аудит — Деловые Консультации/Морисон Интернешнл» Ирины Воробьевой, в ХМАО ключевой отраслью, способной снизить зависимость от сырьевой составляющей, является промышленность. «Наибольший интерес для региона представляет развитие тяжелой промышленности, в ХМАО есть необходимая для этого транспортная инфраструктура», — считает эксперт.

В стратегии развития ХМАО до 2030 года говорится о необходимости перейти «от управления отраслями к управлению территориями». Условно автономный округ можно разделить на восемь агломераций, которые «формируются естественным путем». Крупнейшая агломерация Сургут — Нефтеюганск, насчитывает более 580 тыс. человек; в агломерацию Мегион — Нижневартовск входит 422,2 тыс. человек. Самая малочисленная агломерация Березово — Игрим (около 50 тыс. человек). Вне агломераций — около 40,9 тыс. человек. С точки зрения пространственного развития в округе доминируют такие крупные центры нефтяной промышленности как Сургут, Нефтеюганск, Нижневартовск, Когалым, а также административный центр Ханты-Мансийск.

Список литературы:

1. Бурение нефтяных и газовых скважин (Курс лекций): Учебник, Российский государственный геологоразведочный университет — М.: Изд. ЦентрЛитНефтеГаз, Калинин А.Г.,2008.
2. Перспективы дерегулирования рынка природного газа в России — [Электронный ресурс] — Режим доступа — URL: http://data.cemi.rssi.ru/GRAF/center/analytics/6.htm.
3. Сжиженный природный газ? — [Электронный ресурс] — Режим доступа — URL: http://geoclab.ru/articles/96/575/.