РЕФОРМЫ П.А. СТОЛЫПИНА В КОНТЕКСТЕ МОДЕРНИЗАЦИИ

В России реформаторы никогда не пользовались должным вниманием, в отличие от бунтарей и революционеров. Реформаторов не любили ни радикалы, мечтавшие в одночасье преодолеть вековое наследие российского прошлого, ни консерваторы, видевшие в верности этому наследию залог сохранения страны. Александр III укрепив в себе безотчётную, слепую веру в необходимости сохранения самодержавия, понимаемого им, прежде всего, как обладание неограниченными властными полномочиями, причём как личной собственности, воспринимал людей ратующих о необходимости реформ, перемен во всех сферах российской действительности, как воров, «покушающихся на его нательную рубаху». Его презрение к возможным демократическим преобразованиям России, выразилось в известном высказывании: «Конституция? Чтоб русский царь присягал каким-то скотам?» [3].

Поэтому у нас гораздо более известны Иван Грозный с его опричниками, нежели блестящий С. Морозов [6] с его реформами при царе Алексее, умница М. Сперанский [6] и многие другие выдающиеся люди России, которым она обязана тем, что шла с веком наравне.

Часть историков считает, что миф о Петре 1, как великом преобразователе, прорубившим окно в Европу, захлопнутой задолго до него Александром Невским, создан русской царицей немецкого происхождения, узурпировавшей трон для иностранцев на столетия. Эта часть считает, что вовсе не при нём и не при его преемниках происходит резкий поворот российского правящего класса к культуре Запада (бритьё, ношение немецкого платья, курение табака и т. п.); просто логически продолжилась реформаторская политика Б. Годунова. Его реформы охватывают лишь властвующую элиту, особенно столичные верхи, но не затрагивают сознание 85 % русского народа — русского крестьянства, оно коснётся его только своей тяжёлой стороной [1].

Как до сих пор учат, студентов некоторые-мыслители, история, согласно их версиям, не творится произвольными деяниями «великих людей». Но мы уже можем подтвердить, что история не творится и какими-то безликими силами. История — это равнодействующая поступков множества личностей, каждая из которых складывается в зависимости от общественных, политических, экономических и культурных условий. В контексте заявленной темы правомерно сказать также, что многое зависит от правовой и государственной системы данного общества, в которых ей довелось развиваться, и участвует в происходящих политических событиях сообразно своим персональным свойствам и общественному положению.

Не вызывает сомнения, что в истории России за первые годы XX века с исключительной силой заявил о себе Пётр Аркадьевич Столыпин (1862—1911). Имя этого государственного деятеля — Саратовского губернатора, министра внутренних дел и председателя Совета Министров Российской империи, непопулярного деятеля, всегда вызывало споры, о нём всегда были и есть противоречивые оценки. Его обвиняют в жестоком подавлении крестьянских волнений, создании военно-полевых судов, роспуске в 1907 году Госдумы, усилении представителей правых партий с политической доктриной «черносотенцев».

Он же, несмотря на «Указ об укреплении начал веротерпимости» (1905 г.), представлявший всем народам свободу вероисповедания, воспринял развитие ислама как попытку государственного переворота, как серьёзную угрозу «историческим задачам русской государственности», которая в «форме единоличной Верховной власти, в единении с Православной Церковью и русским народом воплощает религиозно-нравственные идеалы» (4). Для чего он активизировал деятельность всех структур центрального и местного аппарата МВД, других репрессивных органов по ограничению деятельности мусульманских деятелей, их влияния на верующих.

Столыпин (для монархистов — «дьявол во плоти», для радикалов и либералов — «царский сатрап») разрабатывает землеустройство и в принудительном порядке перемещает сельское население центральных районов России на постоянное жительство в малонаселённые и неудобные для проживания и развития окраинные местности — Сибирь, Дальний Восток. Речь в любом случае идёт о колонизационной политике царизма по аннексии земель и народов Севера и Востока, практически не относившихся официально к Российской империи. П.А. Столыпин проповедует в своей общественной и экономической политике особую мораль: опираться на сильных и трезвых, а слёзы слабых и пьяных не стоит принимать во внимание для их же блага. Либералы нынешней России сегодня тоже следуют подобной морали — неудачников, слабых, неуспешных, инвалидов и пр. не стоит просто замечать, тратиться на них, увеличивая пенсии, пособия.

Его модернизационные начинания по разработке ряда крупных законопроектов, в том числе по реорганизации местного самоуправления, надельного землевладения для увеличения товарности крестьянского хозяйства, укрепления Крестьянского банка и др. получили название «столыпинской аграрной реформы».

Курс «российского Бисмарка» [5] до сих пор не получил удовлетворительного ответа. Многие исследователи считают, что столыпинским реформам помешали осуществиться не объективные факторы, а ограниченность и слепота царизма. Сами же реформы, по признанию другой части исследователей, были столь значительны, что, увенчайся они успехом, то не было бы в 1917 году в российской истории ни Февральской буржуазно-демократической, ни Октябрьской пролетарской революции.

При приходе к власти П. Столыпин был убеждён, что путь преобразований в стране необходимо начинать с аграрной реформы. И сам Столыпин, и его оппоненты подчёркивали главные задачи модернизации как создание богатого крестьянства, проникнутого идеей собственности и потому не нуждающегося в революции. Однако реформа Столыпина была встречена жителями села в штыки, побудила к настоящей гражданской войне. Крестьяне в своих воззрениях и реальных действиях доходят до «чёрного передела» (распределение земли по количеству ртов в семье) Так, за 1907—1909 годы сожжено 71 % помещичьих усадьб и 29 % хозяйств кулаков; а за последующие три года уничтожено 32 % помещичьих усадеб и 67 % кулацких хуторов.

Однако и власть не дремлет: жёстко действуют военно-полевые суды, организованные Столыпиным; в целях расправы над «политическими» дела решаются уже в срочном судебном порядке. Число таких дел политической направленности растёт: так, если в 1883 году рассмотрено было 303 дела, то в 1899 году — уже 1414 и далее. Госдума в 1906 году посчитала, что нужны не военно-карательные экспедиции, не смертные казни, предложенные Столыпиным, а чрезвычайные меры в отношении отдельных местностей и даже отдельных личностей. Кроме того, «смертная казнь противна основному учению христианской веры и нравственности. Мало того, можно опасаться, что в случае учащения применения смертной казни в населении появится ожесточение и проснутся кровожадные инстинкты…» (4). Однако Столыпин считает иначе: его военно-полевые суды сажают в тюрьмы более 850 человек, а 950 — приговаривают к смертной казни через «столыпинский галстук» (виселицу).

Царское самодержавие считает, что Глава Правительства Российской империи, является оплотом «идеальных сокровищ — Веры, Царя и Отечества». Оно защищает и поощряет П. Столыпина, беспощадно подавлявшего волнения русских крестьян, недовольных социально-политическими, в частности, аграрными реформами. Потому П. Столыпин всё же никогда не будет понят рядовым крестьянством, даже передовой общественностью, даже в целом народом России.

В целом и отчасти трагедия Столыпина заключалась в том, что он задумал ввести капиталистические отношения на православной почве России, узаконить их — и в первую голову, в деревне — под скипетром белого царя. В этом была его идея. Не случайно его ненавидели и «справа» и «слева».

Столыпин (для монархистов — «дьявол во плоти», для радикалов и либералов — «царский сатрап») пытался убедить сограждан в том, что Россия будет сильной, социальной, великой; только для этого не нужны ни революции, ни другие великие потрясения. И как эпитафия на надгробье Столыпина осталось его предупреждение: «Отсекая нашему русскому орлу одну голову, вы не превратите его в одноглавого орла, вы заставите его только истечь кровью».

Даже создание им военно-полевых судов, роспуск Госдумы, законодательное усиление представителей правых партий с политической доктриной «черносотенцев», внутренняя колонизация земель, увещевания к разуму и чувству русских патриотов для укрепления монархии — не помогли «русскому Бисмарку». Его убьёт в Киеве некто Мордехай Багров, из его же охранки, служивший двойным или даже — тройным агентом. 

Как известно, Столыпин считал, что для формирования благополучного буржуазного строя России нужно 20 спокойных лет. Тоже не получилось.… Однако он не забыт новой Россией XXI века: будучи ещё премьер-министром В. Путин в честь его 150-летия организовывает юбилейные торжества, устанавливает ему памятник, награждает своих соратников по партии и членов правительства медалью Столыпина.

Кроме упомянутых политических устремлений, в закон 9 ноября 1910 года правительство заложило и экономический смысл. Столыпин утверждал в речи перед Государственным Советом 15 марта того же года, что именно этим законом заложено основание нового социально-экономического крестьянского строя. Экономические аспекты реформ основывались на том, что без нормального аграрного фундамента, без процветающего сельского хозяйства промышленность России будет обречена на чахлую жизнь.

Действительно, согласно концепции Столыпина, модернизация страны требовала нескольких условий: первое — сделать крестьян полновластными собственниками. И второе — на этой основе добиться усиленного стабильного роста промышленности, подкреплённого развитием внутреннего рынка.

Прослеживая путь российских реформ сегодняшнего дня, необходимо отметить ряд общих, совпадающих моментов; и всё же, к сожалению, наличия половинчатых решений по отношению к сельскому труженику, к селу, к самой земле. Если не будут кардинально и последовательно решены известные проблемы, наше общество и государство никогда не достигнут стабильности в своём развитии и не займут соответствующего им места в мировом сообществе. Всё наше население, включая и сельскую глубинку, будет по-прежнему надеяться на мясные, молочные и пр. полуфабрикаты, фальсифицированное в целом продовольствие, продукты питания, покупаемые из-за границы, которые наносят непоправимый вред здоровью жителей, особенно детей, подрывает в целом генофонд российской нации [2].

Проведённые преобразования последних лет во многих сферах жизнедеятельности человека, качестве жизни, повторимся, никак не затронули аграрно-промышленный комплекс страны. Для чего считаем целесообразным коренным образом изменить социально-экономический курс страны на селе, его регионов не только путём объединения субъектов, но и специализирую их в аграрно-промышленном отношении.

Например, Карачаево-Черкесия имеет потенциальные природные и климатические возможности развивать мясное и молочное животноводство. Как бы даёт государство средства на покупку крупного рогатого скота; сельхоз органы и фермеры закупают и перевозят его из-за рубежа за огромные деньги налогоплательщиков страны вот уже несколько лет, однако не видно реальных результатов для населения республики: молочные продукты изготовляют в основном из порошкообразного молока. Значит, отсутствуют контроль и ответственность заинтересованных лиц и организаций как внутри республики, так и со стороны соответствующих федеральных органов.

Надо бы тщательно изучить и проанализировать исторический опыт ведения животноводства, в целом сельского хозяйства, как народов Кавказа, так и всей России. Полезно было бы изучить и проанализировать специалистам аграрные реформы П.А.Столыпина. Они могли бы существенно прояснить для современных политиков и экономистов основные движущие силы, чтобы выработать стержневые направления деятельности в данном направлении.

Список литературы:

1. Гожев К.М. Кавказ и Русь: сопряжение цивилизаций культур. — СПб, 2009. — С. 341.
2. Джегутанов Б.К. Глобализация и актуальные проблемы российских реформ. — СПб., 2003. — С. 290.
3. Ильин В.В. Философия истории. — М., 2003. — С. 206.
4. Семёнов П.Н. Самодержавие как государственный строй. — СПб., 2004. — С. 214.
5. Тартаковский М.С. Историсофия. — М., 1993. Бисмарк О. фон Ш. — первый рейхсканцлер германской империи в 1871 г. Объединил Германию, укрепил господство юнкерско-буржуазного блока, ввёл «Исключительный закон» против социалистов. Вместе с тем он впервые внедрил социальное страхование, которое «коллективизировало» риски: несчастный случай и болезнь на производстве, пр. Немцы впервые ввели понятие «социальное государство» в середине XIX в., в конституции Германии сам термин “Sozialer Rechtsstaat” (социальное правовое государство) появился в 1949 г. Все реформы социального обеспечения (пенсии, пособия на семью, и др.) начались с Бисмарка. Российская империя, тот же Столыпин, не знали, не хотели говорить и, тем более, признавать систему социальных льгот.
6. Энциклопедия. — М., 2004 г. Морозов, С.Т. (1862—1905) — предприниматель, меценат. Владел текстильными предприятиями. Сочувствовал и помогал революционерам, жертвовал средства для рабочих, дружил с видным пролетарским писателем М. Горьким. Покончил жизнь самоубийством.
7. Энциклопедия. — М., 2004 г. Сперанский М.М. (1772—1839) — государственный деятель, советник императора Александра 1. Он автор плана либеральных преобразований, инициатор создания Госсовета — прототип нынешнего. Под его руководством в 1830 г. составлено Полное собрание законов Российской империи в 45 тт.