СТРАТЕГИИ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПОВЕДЕНИЯ: «ДИЛЕММА УЗНИКА», «ПРОБЛЕМА БЕЗБИЛЕТНИКА»

Участие в сложных политических взаимоотношениях современного мира предполагает ежедневное принятие различных решений людьми, находящимися на любом уровне властной структуры. Для высших политических чинов это подчас становится решением, способным существенно повлиять на дальнейшее развитие, как международных отношений, так и внутренней политики. Менее влиятельным политикам необходимо предпринимать шаги, позволяющие им тем или иным способом укрепить свои позиции, чтобы не сойти с дистанции, проиграв более сильным соперникам, иначе расставившим приоритеты. Таким образом, каждый политик, вне зависимости от его статуса в сложной управленческой иерархии, обязан иметь набор стратегий и тактик, которыми он будет руководствоваться при стремлении к своей цели. Даже рядовые граждане, не связанные с принятием политических решений на высшем уровне, могут столкнуться с использованием данных стратегий политического поведения в то время, как их возможность повлиять на политический курс колоссальна. Например, во время выборов или в период волнений.

Итак, постараемся пояснить, чем отличается тактика от стратегии.

Тактика является лишь инструментом реализации стратегии, охватывающей более длинный временной промежуток и подразумевающей конечное достижение какой-либо сложной цели [8]. Таким образом, при наличии одной стратегии, может быть довольно большое число тактик, благодаря которым реализуются небольшие цели — шаги на пути к получению итогового результата. Примером могут служить рассуждения Карла Клаузевица, который в своем трактате «О войне», писал о том, что тактика предполагает достижение победы в отдельных боях, в то время как верно избранная стратегия должна способствовать удаче всего наступления [7].

Существует большое количество возможных стратегий поведения политика, ради получения им желаемого. Однако в данной работе я хочу рассмотреть лишь две стратегии политического поведения: «дилемму узника» и «проблему безбилетника». Для того чтобы описать применение данных стратегий в политике, стоит рассказать о них подробнее.

Основной принцип, заложенный в «дилемме узника» был известен довольно давно. Так, подробное описание сходной ситуации можно найти еще у Жан-Жака Руссо, который использовал в качестве примера [11] компанию охотников, загоняющих оленя. Члены группы, рассредоточенные на выбранных ими позициях, ждут появления оленя, чтобы сделать выстрел и, затем, разделить мясо между всеми участниками. Однако, один из охотников вдруг замечает пробегающего зайца. Это ставит его перед серьезным выбором — убить зайца, и, забрав его себе, накормить семью или же по-прежнему сидеть в засаде, надеясь на то, что олень появится. Ему стоит также учитывать, что звук выстрела может спугнуть оленя и тогда шансы на его поимку окончательно исчезнут. Философ не сомневался в решении охотника — тот должен выбрать вариант «убить зайца» и оставить своих друзей без возможного получения на ужин порции оленьего мяса.

До Ж.-Ж. Руссо принцип «дилеммы» использовал Томас Гоббс для объяснения причин, по которым люди были обязаны передать власть над ними монарху [3]. Людям свойственно стремление к миру, но, в связи с тем, что каждый склонен преследовать свои собственные интересы, которые ведут к получению выгоды, мир не возможен. Для каждого индивида оптимальной является такая ситуация, в котором все окружающие соблюдают правила, устанавливающие в обществе мир и порядок, а он имеет возможность не делать этого, нарушая права других. Однако, такое состояние недостижимо. Как известно, итогом становится «война всех, против всех» [3].

Задачу на стыке двух «дилеммы узника» и «проблемы безбилетника» сформулировал Д. Юм [2]. Ее суть такова: жители деревни собираются осушить луг. Каждый житель знает о том, что после осушения луг будет разделен на равные участки, и один из них будет принадлежать ему (предполагается, что все участки абсолютно равноценны). Разумеется, наиболее предпочтительным для любого сельчанина будет то положение, при котором он сможет не участвовать в осушении, но получить свою долю (именно к этому стремится каждый безбилетник). В итоге, все может быть сведено к тому, что луг так и останется не осушенным (об этом уже гласит «дилемма узника»). Проиллюстрируем пример.

Таблица 1.

Иллюстрация задачи на стыке двух «дилеммы узника» и «проблемы безбилетника»

Для этого предположим, что: не участвующий в осушении все равно получает участок. Тогда: — выгода от получения участка равна 15; издержки осушающего луг, равны 5; соответственно, тот, кто не тратит силы и время на работу, и не осушал луг, получает 5; выгода сельчанина, осушающего луг, равна 10 (получение участка — издержки).

Данная таблица показывает, что ни один сельчанин, стремясь максимизировать свою выгоду (для первого случай «не осушать», где его выигрыш равен 15; для второго также «не осушать», так как именно эта стратегия дает ему наибольший выигрыш), не захочет осушить луг.

Единственным выходом из ситуации остается заключение договора, согласно которому только тот сможет получить участок, кто участвует в общей работе. Это приведет к иному выигрышу — 10,10.

Современный вид «дилемма узника», также известная как «дилемма заключенного» приняла относительно недавно — только в 1950-м году она была сформулирована как один из шести видов некоалиционных игр М. Фладом и М. Дрешнером [13], получив свое название благодаря другому ученому-математику — А. Такеру [12].

Стоит отметить, что участники этой игры по определению являются рациональными эгоистами, преследующими свой интерес (что, пожалуй, особенно характерно для политиков). Почему же в таком случае они не склонны выбирать вариант, при котором они получают большую выгоду? Наглядно рассмотрев «дилемму узника» мы сможем легко это объяснить.

«Дилемма заключенного» основывается на истории о двух сообщниках, совершивших преступление и попавших в тюрьму. Максимальный срок, который они могут получить — 25 лет. Если они оба признаются в совершении данного проступка, то получат по 10 лет. Полиция предлагает каждому заключенному такой вариант: признаться и сдать сообщника (в этом случае, заключенный получит только 1 год, а его коллега — 25 лет). Если же они оба не признаются, то полиция вполне может посадить их на основании имеющихся в ее распоряжении материалов, но только на 5 лет. Стоит добавить, что заключенные находятся в разных камерах и не имеют возможности общаться друг с другом. Кроме того, игра одновременная, то есть оба делают выбор в один и тот же момент, не зная о том, что выберет сообщник. Согласно таблице, выбор происходит таким образом:

Таблица 2.

Иллюстрация к задаче «Дилемма заключенного»

Как мы видим, оба заключенных предпочитают признаться и сдать сообщника. Это происходит именно потому, что каждый узник, как рациональный индивид, предпочитает вариант «сдать и признаться», поскольку надеется получить только год. Что удивительно, даже если заключенным дать возможность общаться между собой, то результат не изменится.

Однако если ввести дополнительные условия, например, представить наличие друзей у обоих заключенных, которые захотят отомстить предателю, как только он окажется на свободе. Тогда узники предпочтут промолчать, что снизит их сроки до 5 лет.

Помимо этого, всегда существует небольшая вероятность, что заключенные перестанут вести себя как рациональные акторы, проявив искреннюю заботу друг о друге. Это решит как моральный аспект проблемы, так и поспособствует снижению сроков (разумеется, только в том случае, когда оба будут альтруистами).

В 1984 году Р. Аксельрод предложил сделать игру многоходовой [12]. В таком случае преступники получали возможность «ответить» на ход коллеги. Наилучшей работающей стратегией стала система «Око за око с прощением»: если на первом ходу один из игроков выбирает вариант «предать», то в дальнейшем второй сотрудничает с ним с крайне малой вероятностью [12]. Эта теория находит свое подтверждение и в жизни: с предавшим союзником политик, или даже целое государство (зависит от того, кто является актором), в дальнейшем будет заключать союзнический договор с большим опасением (если все же решится на этот шаг).

Впрочем, существует игровая закономерность, согласно которой, игрок, делающий ход последним всегда будет выбирать вариант «предать».

Отразим это явление, построив «дерево игры», предлагающее вариант осуществления нескольких ходов для решения задачи, где:

·     м — молчать;

·     п — предать.

Рисунок 1. Дерево игры

Наиболее предпочтительные для Игрока А варианты отмечены красным цветом. Для игрока Б зеленым.

Зная о том, что игрок Б рационален и сделает выбор в пользу «предать», если игрок А промолчит на первом ходу, игрок А предпочитает предать. Игрок Б, зная о решении игрока А, выбирает между сроком в 25 лет и 10 лет. Его выбор вполне очевиден — он предпочтет предать и получить 10 лет (отмечено оранжевой линией).

В целом же, такой исход игры нарушает представления о рациональности игроков, так как, им обоим понятно, что срок 5 лет, меньше того, который они получают, признаваясь. Однако, исходя из представлений о человеческой природе, каждый будет стремиться сократить свой срок до одного года.

В теории игр также популярны два других вида дилеммы под названием «Цыпленок» и «Уверенность», которые предложил М. Тейлор [10], критикуя «дилемму узника». Он считал, что возможность принятия решения о сотрудничестве может выглядеть несколько иначе, чем она отражена в «дилемме заключенного».

Примером «Цыпленка» может являться такой случай.

Два кандидата А и Б выставили свои кандидатуры на выборах губернатора N-области. Оба идут практически наравне, оставив своих конкурентов далеко позади, поэтому каждому необходимо каким-то образом воздействовать на электорат. Их PR-команды предлагают им раскрыть тайну соперника, что позволит его убрать из предвыборной гонки. Кандидат А — употребляет наркотики. На кандидата Б было заведено уголовное дело, которое, однако, было закрыто. Если об этом станет известно избирателям, за них никто не будет голосовать. Оба знают, что им известно о секретах друг друга.

Таким образом, есть три варианта:1) Оба рассказывают СМИ о секретах друг друга. 2) Оба молчат. 3) Один рассказывает, другой — нет.

Таблица 3.

Иллюстрация к задаче дилеммы «Цыпленок»

*Необходимо помнить, что данная игра является одновременной, т. е. у соперников нет варианта: подождать, пока один из них примет решение и ответить на него:

·     Каждый кандидат оценивает свою победу — 10.

·     Если оба кандидата промолчат, то останутся при своих, и тогда их судьбу решит случай — 5.

·     Если оба кандидата расскажут о секретах, то никто из них не получит пост губернатора и оба будут вынуждены уйти из политики — 0.

·     Соответственно, если молчит один, а второй выдает его секрет, то промолчавший снимает свою кандидатуру и покидает политическую арену, но уходя, сможет отомстить своему сопернику, получив моральное удовлетворение — 2.

Решением «Цыпленка» [5], согласно М. Тейлору, будут два ответа: 10, 2 и 2, 10.

На деле же это обычно приводит к тому, что оба предпочитают раскрыть секрет своего конкурента. Однако, как рациональным акторам, им гораздо выгоднее договориться во время предвыборной гонки не употреблять нечестных методов борьбы. Для того, чтобы этот договор соблюдался, необходимо назначить третейского судью, который смог бы применить санкции к нарушившему правила. При этом санкции должны наносить кандидату достаточный ущерб, чтобы тот не осмелился пойти против договоренностей.

Можно найти достаточно большое количество политических ситуаций, где имеет место быть данная стратегия. Обратимся, например, к знаменитой ядерной гонке между Соединенными Штатами Америки и Советским Союзом. В 1987 году между этими двумя странами был подписан Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности [4], согласно которому и СССР и США обязались не проводить летные испытания данных видов ракет, ликвидировать их и не создавать вновь. Для каждой из сторон была бы наилучшим выходом ситуация, при которой она по-прежнему обладает ракетами (нарушая соглашения и получая очевидное преимущество), в то время как другая сторона уничтожает свои запасы оружия. На втором по предпочтительности месте стоит вариант, при котором обе стороны соблюдают условия Договора (в ином случае он не был бы заключен).

В игре «Уверенность» существует иной расклад: игра имеет два противоположных «Цыпленку» положения: либо участники сотрудничают (в нашем случае молчат), либо нет. Принятие решения же зависит от наличия информации у обоих игроков о стратегиях и возможных ходах соперника.

Что касается «проблемы безбилетника», то, как мы уже показали выше, она тесно связана с «дилеммой узника». Каждый надеется, на то, что можно получить какую-либо выгоду ничего не сделав ради этого. Основная проблема заключается в том, что когда все начинают так думать, то это приводит нежелательным последствиям для самих «безбилетников».

К сожалению, эта проблема практически неразрешима. Мы часто слышим громкие лозунги, призывающие нас к совершению различных действий. И, вроде бы, каждый понимает, что это правильно и нужно. Например, «необходимо выбрасывать мусор в урны, тогда наш город станет чище и ухоженнее». Никому не приятно смотреть на пестреющие на газонах обертки, однако, это, к сожалению, совсем не означает, что они станут чище. Разумеется, все осознают, что дойти до мусорного бака и выкинуть пачку от чипсов/обертку от мороженого/окурок и еще многие-многие вещи, что так часто оказываются использованными на улице, совсем не сложно. Почему же мы по-прежнему видим на улицах такое количество мусора? Не стоит обвинять в этом коммунальные службы. Дело в людях, которые твердо уверены, что их маленькая бумажка, которую так лень донести до урны ничего не изменит. А из-за того, что многие так думают … мы не видим изменения ситуации в лучшую сторону.

В политике проблема безбилетника работает таким же образом. Рассмотрим простой пример: выборы.

Как известно, сторонники умеренного политического курса и политиков-демократов не часто ходят на выборы [9]. В этом тоже кроется своего рода «проблема безбилетника». Все, разумеется, понимают, что демократия дает много хорошего: обеспечение соблюдения прав и свобод человека и гражданина, стабильность, возможность защитить свои интересы, социальная забота о населении и все прочее, что необходимо для нормального комфортного существования. Многие являются сторонниками демократии, но при этом не идут голосовать за кандидатов от демократической партии/саму партию. Это объясняется тем, что люди, веря в то, что их (сторонников демократии) достаточно много, не идут на выборы, считая, что партия/кандидат победит и без учета их голоса. То есть, стараются получить благо, не имея издержек.

Если сторонников действительно много, то данная партия/кандидат имеет весомые шансы на победу, если же их среднее количество, то к власти может прийти иной, более радикально настроенный кандидат/партия, сторонники которого придут голосовать в большем количестве.

Похожая ситуация складывается и при проведении митингов, затрагивающих различные актуальные проблемы. Например, рост тарифов на коммунальные услуги. Граждане понимают, что цены увеличиваются слишком быстро, однако, далеко не все те, кто неудовлетворен этим выходят на акции протеста. Причин тому может быть довольно много (в частности, неверие в способность данного способа выражения народной воли что-либо изменить). Результатом бездействия/неявки большого числа граждан, поддерживающих снижение/замедление роста цен, становится дальнейшее увеличение тарифов, от которого страдают все те, кто не пошел на митинг и надеялся получить изменение политики ЖКХ за счет усилий других.

Так как мы привели пример об участии в проведении митингов, то рассмотрим и стратегию поведения граждан в случае другого, более страшного явления — революции.

В 2011 году в Египте произошла революция [1], в результате которой был свергнут Хосни Мубарак, бывший президентом с 1981 года. Не будем углубляться в причины, которые заставили граждан выйти на улицу. Для нашего исследования пожеланий граждан достаточно отметить лишь их недовольство текущим политическим курсом и желание сместить президента, столь долго стоящего у власти [6].

Возьмем среднего недовольного режимом гражданина. У него есть несколько стратегий, определяющих его политическое участие. Их можно ранжировать по уровню предпочтительности.

1)  Наилучшим вариантом для него была бы та ситуация, при которой все выходят на улицу и свергают ненавистный режим (потому что он считает, что, когда к власти придет новый президент, жизнь станет существенно лучше). Он же может оставаться дома в безопасности (учитывая, что он боится как того, что его могут убить или могут ранить во время столкновений со сторонниками Мубарака, так и того, что его может задержать египетская полиция).

Такой выбор хорошо иллюстрирует желание рядового гражданина получить блага, не приложив для этого усилий, т.е. «проблему безбилетника».

2)  Если его ненависть к режиму и недовольство сложившейся политической ситуацией сильно, то на втором месте для него стоит вариант, при котором объединяются все граждане страны (потому что, чем большее количество гражданского населения выйдет протестовать на улицы, тем сложнее будет их подавить и тем выше вероятность добиться отставки президента Мубарака).

3)  На третьем месте стоит вариант, при котором сохраняется текущий режим, никто не входит на антиправительственные митинги, жизнь по-прежнему не слишком благополучна (чего он ожидает в случае смены режима), однако он, члены его семьи и друзья остаются живы, не попадают в тюрьму.

4)  И наконец, самым плохим может быть случай, когда этот гражданин выходит на митинг против президента вместе с небольшим количеством поддержавших его активистов. По всей вероятности, он будет задержан/избит/убит, а режим так и не будет свернут.

Так сложилось, что на улицу вышло большое количество египтян, что привело к отставке Хосни Мубарака. Это, скорее всего, означает, что ситуация была накалена до предела, когда граждане, настолько стремились сменить своего президента, что пренебрегли опасностью, ради участия в протестах. Конечно, кто-то, воспользовавшись возможностью «безбилетника» приобрели то, что с их точки зрения, можно было расценивать как благо, при этом оставаясь дома, не внеся свой вклад в революцию.

Рассмотрев, «дилемму заключенного» и «проблему безбилетника» можно прийти к неутешительному выводу: в большинстве случаев, человек, как рациональный актор, выберет стратегию предательства или невмешательства (в зависимости от ситуации). Однако, всегда стоит учитывать некоторые особенности той ситуации в которой оказались игроки (так, наличие мстительных друзей одного из узников влияет на его решение или высокий уровень недовольства граждан заставляет их выходит на антиправительственные демонстрации). В реальной жизни различные нюансы всегда могут оправдать то, что не может быть объяснено исключительно с помощью таблиц и цифр.

Кроме того, необходимо помнить, что «дилемма заключенного» является статической игрой. Помимо того, что решения участниками принимаются одновременно, мы также не их видим последствий (за исключением одного – основного, вокруг которого, собственно, и строится игра), которые в жизни могут заставить игрока повести себя иначе. Строя таблицу игры очень сложно учесть абсолютно все желания/опасения/ожидания (особенно, их соотношение для оценки «числа удовлетворенности») игроков и на их основе спроецировать исход. Поэтому стратегии политического поведения, предсказываемые на бумаге, могут отличаться от того, что выберет актор на самом деле.