Статья:

Репрезентация понятия "любовь к родине" в идиоматике ( на материале ингушского и русского языков)

Журнал: Научный журнал «Студенческий форум» выпуск №42(135)

Рубрика: Филология

Выходные данные
Костоева М.Х. Репрезентация понятия "любовь к родине" в идиоматике ( на материале ингушского и русского языков) // Студенческий форум: электрон. научн. журн. 2020. № 42(135). URL: https://nauchforum.ru/journal/stud/135/83509 (дата обращения: 23.11.2024).
Журнал опубликован
Мне нравится
на печатьскачать .pdfподелиться

Репрезентация понятия "любовь к родине" в идиоматике ( на материале ингушского и русского языков)

Костоева Мадина Хасановна
магистрант, ФГБОУ ВО "Ингушский государственный университет", РФ, г. Магас
Нальгиева Хадишат Исраиловна
научный руководитель, канд. филол. наук, доцент, ФГБОУ ВО "Ингушский государственный университет", РФ, г. Магас

 

Аннотация. Статья посвящена выяснению ценностных составляющих концепта «любовь к родине» в идиоматических единицах разносистемных языков. В данной статье рассматриваются понятия любовь к родине, родина-мать, родная земля, отчизна, отечество.  Путем сопоставительного описания этих понятий определяются общие и специфические способы его выражения.

 

Ключевые слова: идиоматические единицы, репрезентация, родная земля, Отчизна, Отечество, любовь к родине.

 

В XXI веке, в век усиления глобализации, взаимодействие и взаимовлияние языка и культуры проявляется на многих уровнях и в самых различных формах.

Язык - хранитель национальной культуры - фиксирует и материализует миропонимание и мировидение народа, осознаваемые в контексте культурных традиций. Это взаимовлияние и взаимодействие обусловливает передачу последующим поколениям традиций народа и его культурно - национальных установок.

Нельзя не согласиться с Л.Ю. Буляновой в том, что "важнейшие константы национальной культуры в условиях глобализации постепенно утрачивают ядерные смысловые характеристики, существовавшие на протяжении столетий в неизменном виде" [9, с. 192].

Каждый национальный язык, реализуя исторически сложившиеся представления о мире и о себе, кодирует, сохраняет и транслирует свою систему нравственных и духовных ценностей [6, с. 20].

Именно в идиоматических единицах, как известно, заключен бесценный исторический опыт народа и его культура. Источниками стали быт, традиции и фольклор - все, что формирует в языке систему образцов, стереотипов, характерных для данного этноса.

Согласно Х.И. Нальгиевой: «идиоматические единицы представляют процедуру оценивания имплицитно, оценочные элементы смысла «невидимы», погружены в глубины семантического ядра понятийной информации языковой единицы» [4, с. 25].

Одним из признанных ценностей, имеющих большое значение для всего человечества, является понятие "родина". В России, как отмечает С.Г. Тер-Минасова, любовь к родине является неотъемлемой чертой национального характера, которая проявляется у русских открыто и эмоционально, чему свидетельствует язык [8, с. 176].

Береги землю родимую, как мать любимую.

Родимая сторона – мать, чужая – мачеха.

По Ю.С. Степанову становление концепта «родина» – это «некая линия, которая раздваивается, и с одной стороны, этот концепт смыкается с представлениями об особой русской религиозности, а с другой, с особым русским отношением к своей стране и земле как к матери» [7, c. 20].

Для русского человека родина всегда была чем-то очень важным, без чего невозможно жить. Подтверждением этому факту служат множество идиоматических единиц, например:

Человек без Родины – соловей без песни.

В гостях хорошо, а дома лучше.

Где кто родился, там и пригодился.

Говоря о родине, представители русской национальной лингвокультуры часто используют эмоционально окрашенную лексику и фразеологию: матушка Россия, Родина мать, родная земля, родимая сторона, отчий край, край отцов и т.д. Для русского человека родина – это совокупность русской культуры, традиций и самого народа, а любовь к родине – неотъемлемая черта русского характера:

Нет земли лучше родины своей.

Гвоздь подкову спасёт, подкова — коня, конь — храбреца, храбрец — родину [2, с. 21].

В русском языке понятие «родина» является частью неразрывной «патриотической триады»: «родина-отечество-отчизна»:

Потерявши землю, слёзы льют семь лет, потерявшим родину — утешенья нет.

Родина начинается с семьи.

Нет сына без отчизны.

В ингушских идиоматических единицах преданность родине выражена эмоциональнее, чем в русских. Для горцев большая честь умереть, защищая свою родину. Родина для горца это, прежде всего малая родина – родные горы, село. Патриотизм проявлялся отчасти и в том, что интересы родины ставились выше своих собственных и даже интересов своей семьи:

Лоаме д1ахийцачун е лоаме а, е аре а хургьяц – «Кто горы отпустит, у того не будет ни гор, ни равнин.

Мохк боаца аьрзи къайго а теркалдац – «Даже ворон не замечает орла без родины» [5, с. 72].

Ший мохк, ший нана, ший ц1а, ший къам ца дезар, адам дац – «Нельзя назвать человеком того, кто не любит свою родину, свою мать, свой дом, свой народ».

Ший мехка доацача эро пхьагал лаьцаяц – «Из чужих мест гончая зайца не поймала».

Оалхазара а беза ший мохк дукха – «Даже птица любит свою родину».

Согласно идиоматическим единицам, предпочтительнее безденежье или смерть на своей земле, чем благополучная жизнь на чужбине:

Лучше на родине кости сложить, чем на чужбине славу добыть.

О любви к родине свидетельствует то, что родина является местом, куда человека тянет всю жизнь:

Наьха мохк – даьсесаг – «Чужая страна – мачеха».

Мехко ваьккхар ваьннав, мехко воаваьр вайнав – «Тот, кого спасла родина, спасся, а тот, кого родина бросила, пропал».

Мехках ваьнна лелачун каша хиннадац – «Тот, кто бродил без родины, остался без могилы».

Мехка ираз доацаш сага ираз хила йиш яц – «Человек, не имеющий счастья на родине, не может быть счастлив»[1, с. 270-271].

При исследовании данных единиц о любви к родине в ингушской языковой картине мира нужно обратить внимание на то, что широкий выбор идиоматических единиц для передачи концепта «родина» может свидетельствовать о большом патриотизме ингушского народа. Огромное значение имеет также уникальность и выразительность идиоматических единиц, так как это придает им особую эмоциональность.

Таким образом, исследуя понятие «любовь к родине» в идиоматических единицах неродственных языков, выяснилось, что данные языки имеют общие и специфические способы выражения мировоззрения. Следовательно, согласно устойчивым оборотам речи родина в сознании каждого народа отождествляется с чем-то дорогим, драгоценным и любимым. Однако, как мы отметили выше, концепт «любовь к родине» различных народов может выражаться по-своему. В русском и ингушском языках положительно оцениваются следующие аспекты: любовь к родине, патриотизм, единство народа. Отрицательную оценку получают: предательство, нажива. Обширный выбор единиц, обозначающих любовь к родине, в идиоматике русского и ингушского языков, а также экспрессивность этих единиц свидетельствуют о возвышенном и эмоциональном отношении данных народов к родине.

 

Список литературы:
1. Дахкильгов И. А. Г1алг1ай оаламаш, дувцараш, фаьлгаш, кицаш: На ингушском языке / Составитель Дахкильгов – Издание дополненное, переработанное. – Саратов: Региональное Приволжское издательство «Детская книга», 2008. – 334 с.
2. Даль В.И. Пословицы русского народа: в 3 т. Т. I. – М.: 2016. С. 21. 
3. Карапетян Е.А. Картина мира и ее отражение в культурно-языковой среде // Научный журнал КубГАУ. – 2013. – № 90 (06). – C. 973-986. 
4. Нальгиева Х.И. Оценочная концептуализация человека в идиоматике (на материале ингушского и русского языков). – Нальчик, 2016. – 30 с.
5. Оздоева Ф.Г. Ингушско-русский фразеологический словарь. – Нальчик. Издательский центр «Эль-Фа», 2003. – 132 с.
6. Позднякова Е.Ю. Языковая картина мира и языковое пространство во взаимосвязи «язык - культура» // Филология и человек. – 2010. – № 1. – С. 20-28.
7. Степанов Ю.С. Концепты. Тонкая пленка цивилизаций. – М.: Языки славянских культур, 2007. – 248 с.
8. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. Учебное пособие. – М.: Слово/Slovo, 2000. – 260 с.
9. Буянова, Л.Ю. Термин как единица логоса / Л.Ю. Буянова. – 4-е изд., стер. – Москва : ФЛИНТА, 2017. – 220 с.