Статья:

ВОСПИТАТЕЛЬНО-ИСПРАВИТЕЛЬНЫЕ ЗАВЕДЕНИЯ ДЛЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ

Журнал: Научный журнал «Студенческий форум» выпуск №31(210)

Рубрика: Юриспруденция

Выходные данные
Верина Д.А. ВОСПИТАТЕЛЬНО-ИСПРАВИТЕЛЬНЫЕ ЗАВЕДЕНИЯ ДЛЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ // Студенческий форум: электрон. научн. журн. 2022. № 31(210). URL: https://nauchforum.ru/journal/stud/210/117589 (дата обращения: 29.03.2024).
Журнал опубликован
Мне нравится
на печатьскачать .pdfподелиться

ВОСПИТАТЕЛЬНО-ИСПРАВИТЕЛЬНЫЕ ЗАВЕДЕНИЯ ДЛЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ

Верина Дарья Алексеевна
студент, Российская Правовая академия Всероссийского государственного университета юстиции, РФ, г. Москва
Никитин Павел Владиславович
научный руководитель, канд. юрид. наук, доцент, Российская Правовая академия Всероссийского государственного университета юстиции, РФ, г. Москва

 

Аннотация. В статье исследуется деятельность воспитательно-исправительных заведений для несовершеннолетних на протяжении XIX в. Через сопоставление отечественных и западных исправительных учреждений раскрываются аспекты содержания, воспитания и обучения малолетних арестантов, рассматривается система поощрений и взысканий.

 

С каждым годом численность осуждаемых к лишению свободы среди несовершеннолетних увеличивается. Все больше и больше в обществе возникает опасений насчет безопасности. Поскольку эффективные методы борьбы с детской преступностью до сих пор не выработаны, а карательная политика современного российского государства недостаточно изучена, представляется целесообразным обратиться к историческому опыту.

Нельзя не согласиться с высказыванием профессора Н. С. Таганцева, приведенным в его работе, посвященной проблеме повторения преступлений, по поводу уголовного наказания: «Главная непосредственная цель наказания — устранить из души преступника те элементы, которые подвигли его к преступлению, сделать невозможным с его стороны в будущем подобного нарушения и тем самым косвенно содействовать вообще водворению порядка в обществе...» [9, с. 45].

Как бы прискорбно это ни звучало, с учетом сложившейся ситуации в Российской империи — дефицит детских исправительных учреждений, вследствие которого отсутствовало обособленное содержание заключенных и не обеспечивался надлежащий надзор, оказывал отнюдь не благотворное влияние — практическое воплощение κᾰλοκᾰγᾰθίᾱς[1] было явлением недостижимым.

Первые попытки исправить положение предпринимались в XIX в., но успешными они не стали. Наглядный пример — в 1820 г. Петербургский комитет общества[2], узнав о состоянии тюрем и прочих местах заключения, устроил лазарет, наняв хороших докторов и достав медикаменты, а также школу грамотности — отличавшимся благонравием и трудолюбием раздавал денежные награды; затем освободил несовершеннолетних от всякого вида истязания, снабдил их книгами для чтения; с целью проведения религиозно-нравственных бесед по праздникам приглашались священники [5, с. 33].

В 1828 г. под властью идей, что проецировали веяния западного сообщества, начали создаваться воспитательно-исправительные заведения для несовершеннолетних, в массе своей в Прибалтийских губерниях: близ Варшавы, под Ригой, в Нарве, в Ревеле [1, с. 11]; в Санкт-Петербурге и Москве. Вплоть до середины XIX в. они были делом частной инициативы, пока на их деятельность не обратило внимание государство [8, с. 24].

После проведения Судебной реформы 1864 г. в Уставе о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, учреждение воспитательно-исправительных заведений для несовершеннолетних впервые получило нормативное закрепление, что повлияло на их дальнейшее распространение. К 1893 г. число исправительных «домов» возросло до 21 [6, с. 107].

Впрочем, этот ряд нововведений не послужил панацеей в борьбе с проблемами. Нерешенными оставались вопросы размещения питомцев и исключения насилия над личностью, вдобавок отсутствовал единый подход к организации работы, что отмечала Л. И. Беляева [2, с. 998]. К началу Тюремной реформы 1879 г., по оценке Н. Ф. Лучинского, тюремная дисциплина характеризовалась полным беспорядком и крайним своеволием арестантов [3, с. 76].

Не зная, что следует предпринять в данном случае, российские специалисты обратились к изучению зарубежного опыта, а именно британского, поскольку в Великобритании уже был сформирован кадровый состав работников, который удовлетворял требованиям образовательного, нравственного и гигиенического ценза, и за счет ежегодного снижения количества преступников тюрьмы обладали высокой репутацией.

Более подробному рассмотрению подверглись плавучие тюрьмы: Shaftesbury, Exmout, Cornwall и Akbar, образованные на базе списанных, но годных к эксплуатации кораблей. В особенности государство проявляло интерес к дисциплине и военной субординации, что господствовали на суднах, интриговала мысль внедрения труда в процесс перевоспитания.

Дисциплиной, как правило, заведовали моряки (отставные унтер-офицеры и офицеры королевского флота). Они же обучали морскому делу. Учебные занятия проходили в течение семи часов три раза в неделю — примерно столько же отводилось на овладение ремеслом. Свободного времени у питомцев было 1 – 2 часа ежедневно, в воскресенье же — вторая половина дня [7, с. 33]. Наказаний как таковых не применяли, за исключением случаев кражи, побега или драки. Воспитанника могли приговорить к ударам тростью через одежду до восьми раз или розгой по голому телу до 18 раз, к помещению в карцер на несколько суток, а также к ограничению в еде [4, с. 23].

Эти сведения впоследствии обнародовали в Тюремном вестнике. Не то чтобы они внесли неоценимый вклад в развитие отечественной пенитенциарной практики, однако отдельные элементы английской системы (наработки по устройству службы тюремных надзирателей и методы исправления правонарушителей) поспособствовали тому, что к концу XIX в. пребывание в воспитательно-исправительных учреждениях стало сносным. Улучшились условия содержания: тюремный режим сменился воспитательно-трудовым воздействием и дачей образования — в приоритет ставилась индивидуализация процесса исправления.

 

Список литературы:

  1. Белова Е. Ю. Международные тюремные конгрессы и пенитенциарная политика в отношении несовершеннолетних осужденных в дореволюционной России: некоторые аспекты // Вестник Томского института повышения квалификации работников ФСИН России. — 2021. — № 2 (8). — С. 9 – 15.
  2. Катцина Т. А. Воспитательно-исправительные заведения для несовершеннолетних в губерниях Восточной Сибири конца XIX – начала XX вв.: замысел и результат / Т. А. Катцина, Н. В. Высоцкая, Е. Ю. Черкашина, Е. В. Потапова // Bylye Gody. — 2017. — № 3 (45). — С. 995 – 1002.
  3. Краткий очерк деятельности Главного тюремного управления за первые XXXV лет его существования (1879 – 1914 гг.) / сост. Н. Ф. Лучинский // СПб.: Изд. Журнала «Тюремный вестник», 1914. — 212 с.
  4. Ливенцев Д. В. Судьба проекта российских военно-морских тюрем для несовершеннолетних преступников // Берегиня. 777. Сова. — 2018. — № 3 (38). — С. 22 – 26.
  5. Никитин В. Н. Тюрьма и ссылка / В. Н. Никитин // СПб.: Тип. Г. Шпарварт, 1880. — 344 с.
  6. Отчет по Главному тюремному управлению за 1893 г. // СПб.: Изд. Главного тюремного управления, 1895. — 194 с.
  7. Павлушков А. Р. Плавучие тюрьмы для несовершеннолетних и роль религии в исправлении нарушителей: к вопросу об использовании зарубежного опыта в России // Вестник КГУ им. Н. А. Некрасова. — 2016. — № 2. — С. 32 – 36.
  8. Смирнова Н. В. К вопросу об истории организации исправительных учреждений для беспризорных и безнадзорных несовершеннолетних // История государства и права. — 2004. — № 1. — С. 23 – 25.
  9. Таганцев Н. С. О повторении преступлений: исследование Н. С. Таганцева / Н. С. Таганцев // СПб.: Изд. Журнала Министерства Юстиции, 1867. — 296 с.

 


[1] Здесь: καλοκἀγαθία — идеал (др.-греч.).

[2] Имеется в виду Попечительное о тюрьмах общество.