МЕТАФОРА В СИСТЕМЕ АВТОРСКОГО ИДИОСТИЛЯ

В процессе развития языкознания проблема статуса и семантико-стилистических параметров метафоры как образной доминанты, как одного из ведущих приёмов и средств создания образного пространства художественного текста была и остаётся в центре внимания многих отечественных и зарубежных учёных (Н.Д. Арутюнова, Н.Ф. Крюкова, А.И. Фёдоров, В.Н. Телия, В.В. Петров, Р. Якобсон, Ф. Уилрайт, Дж. Лакофф, М. Джонсон, А. Ричардс и др.). У истоков же исследовательского интереса к метафоре стоял Аристотель, который определил это явление как «перенесение слова с изменением значения из рода в вид или из вида в род, или по аналогии» [6, с. 967].

Как известно, метафора представляет собой универсальное языковое явление, присущее всем языкам и эпохам. Трудно найти такое художественное произведение, в котором писатель не прибегал бы к переосмыслению первоначального значения лексической единицы. Метафора является одновременно и орудием, и плодом поэтической мысли, ведь создавая своё произведение, автор создаёт и свой собственный мир, не похожий ни на один другой [6, с. 967].

Целью данной работы является анализ некоторых случаев употребления авторских метафор в произведении Дэвида Митчелла «Облачный атлас». Выбор произведения обусловлен, во-первых, его принадлежностью к современной литературе, что даёт возможность получить представление о роли авторской метафоры в современном прозаическом тексте. Во-вторых, по свидетельству газеты “Guardian”, “David Mitchell's Cloud Atlas contains more than one self-description, and one of these is a metaphor for its structure” [12]. Данное высказывание даёт основание полагать, что произведение характеризуется большим количеством авторских метафор в своей ткани, представляя собой шесть связанных между собой историй, действие которых затрагивает период с XIX века до постапокалиптического будущего. Язык же героев, от лица которых ведётся повествование, варьируется от неграмотной речи деревенского мальчика-пастуха до малоэмоциональной речи девушки-фабрикантки Сонми-451, в которой нередко присутствуют как названия технологий будущего, так и наименований обыденных жизненных реалий.

Чтобы дать представление о природе авторской метафоры Д. Митчелла, обратимся к некоторым конкретным примерам.

Так, в начале романа автор рассказывает о своём знакомстве с английским врачом, которого он встретил на побережье одного из островов Новой Зеландии. Узнав, что доктор – англичанин, он говорит: “If there be any eyrie so desolate, or isle so remote, that one may there resort unchallenged by an Englishman, ’tis not down on any map I ever saw” [13]. В этой фразе интерес вызывает слово «eyrie», которое словарь ABBYY Lingvo переводит на русский язык как «гнездо хищной птицы» [10]. Наряду с этим значением, словарь приводит ещё одно толкование данной единицы – «орлиное гнездо», отмечая, что указанное значение является книжным и, поясняя, что речь в данном случае идёт об уединённо стоящем доме на возвышенности [10]. И действительно, орлы стоят свои гнёзда как можно выше, выбирая либо верхушки высоких деревьев, либо отроги гор, что даёт им целый ряд жизненно важных преимуществ [9].

Если же вернуться к примеру из романа Д. Митчелла, то можно заметить, что, проводя ассоциацию с орлиным гнездом, автор также дополнительно подчёркивает черты удалённости и уединённости, употребляя при этом слова “desolate”, “remote”, а также фразу “’tis not down on any map I ever saw” [13].

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в данном случае имеет место метафорический перенос значения с неодушевлённого предмета на неодушевлённый на основе признака высокого расположения и удалённости. МЕСТО ОБИТАНИЯ ЖИВОТНОГО-ОБОБЩЁННОЕ ПОНЯТИЕ МЕСТА.

Рассмотрим другой пример из романа. Когда автор спрашивает человека, копающегося в песке, не потерял ли тот что-то на берегу, и может ли автор оказать ему помощь, тот отвечает: “Teeth, sir, are the enameled grails of the quest in hand” [13]. В данном случае особое внимание следует обратить на слово «grails», которое переводится на русский язык как «мелкий гравий, песок» [10]. Как можно увидеть из самой фразы, с мелким гравием сравниваются зубы. Несмотря на то, что гравий представляет собой рыхлую горную породу, тот факт, что он применяется, в первую очередь, в качестве крупного заполнителя для бетона, позволяет сделать определённые выводы о его твёрдости и прочности [3]. То есть для данного материала характерны те же качества, которыми обладает и дентин зубов, являющийся более твердым, чем кость.

Таким образом, можно предположить, что, называя зубы эмалированным гравием, автор использует метафорический перенос значения с предмета на обозначение части организма человека на основе таких качеств, как твёрдость и прочность. ПРЕДМЕТ-ОРГАНИЗМ.

Однако в русском переводе романа словосочетание «enameled grails» транслируется как «эмалированные чаши Грааля», что даёт отсылку к другому значению единицы «grail» – “the cup or bowl believed to have been used by Jesus Christ before he died, that became a holy thing that people wanted to find” [14]. Следует также отметить, что наряду с вышеуказанным значением, единица “Grail” имеет ещё одно значение “a thing that you try very hard to find or achieve, but never will” [14]. Указанное значение очень тесно перекликается с первым, так как по одной из версий Грааль является совсем не чашей, а «камнем особой породы», который именуют и «камнем мудрости» и «камнем господа». Возможно, такие представления связаны с ирландской легендой о Камне судьбы, который безошибочно мог определить истинного короля [5]. Если же вернуться к роману, то следует отметить, что врач объясняет причину поиска зубов следующим образом: “The teeth, they spat out, as you or I would expel cherry stones. But these base molars, sir, shall be transmuted to gold& how? An artisan of Piccadilly who fashions denture sets for the nobility pays handsomely for human gnashers” [13]. Следует пояснить, что зубы, о которых идёт речь в данном отрывке, некогда принадлежали каннибалам, поэтому за их продажу искуснику, изготовляющему протезы для благородного сословия, можно выручить большую сумму денег, обогатиться. То есть зубы представляют собой очень большую ценность, так как их можно превратить золото.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что в данном случае будет иметь место метафорический перенос значения с неодушевлённого предмета на неодушевлённый на основе свойства ценности, дороговизны предметов. ПРЕДМЕТ-БИБЛЕЙСКАЯ ЦЕННОСТЬ. То есть можно говорить о том, что автор предлагает двойственное толкование метафоры, ее неоднозначную структуру.

Рассмотрим ещё один пример. Продолжая свою беседу с автором, врач спрашивает его о том, знаком ли он с маркизой Мейфер. После того как автор даёт отрицательный ответ, врач отвечает, что так даже лучше, называя маркизу “a corpse in petticoats”. Согласно данным Collins English Dictionary “petticoat” имеет значение “an underskirt, especially one that is full and often trimmed and ruffled and of a decorative fabric” [11]. То есть, сравнивая маркизу с трупом, Дэвид Митчелл применяет к ней лишь одну дополнительную деталь, которой и является вышеупомянутая petticoat или «нижняя юбка» в русском переводе. Вероятно, в данном случае имеет место метафорический перенос значения с неодушевленного объекта на одушевлённое существо на основе вторичных (не физиологических) качеств, среди которых можно выделить чёрствость, бессердечность, жестокость, бесчувственность. Доказательство этому можно найти уже в следующих строках, когда врач говорит: “Five years have passed since this harridan besmirched my name, yes, with imputations that resulted in my being blackballed from Society” [13]. «Надевание» же на труп нижней юбки усиливает эффект метафоризации, как бы подчёркивая, что даже она не способна превратить холодную сущность в живого человека, женщину. НЕОДУШЕВЛЕННЫЙ (МЁРТВЫЙ) ОБЪЕКТ-ЧЕЛОВЕК.

Далее в тексте можно найти ещё одну отсылку к предыдущей метафоре, когда врач рассказывает о том, что произойдёт с маркизой, после того, как он изобличит её. “The twittering wits will scald the icy Marchioness in their news sheets…”, – говорит доктор, еще раз указывая на безжизненную, холодную сущность дамы, которую можно «ошпарить» в новостях. А использование звукоподражательной единицы “twittering” («чирикающий, щебечущий»), в свою очередь, усиливает интенсивность образа.

Рассмотрим другой пример. Размышляя над возможностью проживания отшельником в отеле «Мушкет» в течение недели, автор отмечает: “yet I recall the fangs of the banshee tempest& the mariners lost o’erboard& my present misfortune feels less acute” [13]. В данном случае особый интерес вызывает сочетание “the fangs of the banshee tempest”, в которое автор, возможно, заложил некий скрытый смысл. По данным Collins English Dictionary единица “banshee” представляет собой обозначение персонажа ирландского фольклора: “(in Irish folklore) a spirit in the form of a wailing woman who appears to or is heard by members of a family as a sign that one of them is about to die” [11]. Теперь обратимся к другой составляющей данного сочетания – слову “tempest” («буря»). Грозность воздействия этой природной стихии и непредсказуемое появление – все эти характеристики могут быть применимы и к описанию хищного голодного существа. Данный образ, на наш взгляд, дополняет и усиливает единица “fangs”, а также вышеупомянутая единица “banshee”. Таким образом, исходя из всего вышеперечисленного, можно сделать вывод, что в случае с сочетанием «the fangs of the banshee tempest» имеет место метафорический перенос значения с одушевленного объекта на неодушевлённый на основе свойств хищности, смертоносности, кровожадности. ХИЩНИК-ПОГОДНОЕ ЯВЛЕНИЕ.

Обратим внимание на ещё один пример. Проходя мимо небольшой деревушки, автор и доктор становятся свидетелями сцены наказания плетьми старика. При описании этой сцены автор использует метафорическую цепочку: “whip master was a Goliath whose physique would daunt any frontier prize fighter”. Как известно, Голиаф являлся внушающим страх своей физической силой воином – филистимлянином, сражавшимся с Давидом [4]. Однако важным в данном случае является не сила и грозность противника, а тот персонаж, которого в книге называют Голиафом. Речь идёт не о храбром воине, защищающем своё отечество, или бравом солдате, сражающимся за справедливость, а о человеке, которого автор именует “whip master”, и который выступает одним из главных действующих лиц вершащейся несправедливости. Если мы обратимся к преданию о Давиде и Голиафе, то вспомним, что филистимлянин выходил на бой с Давидом с тем, чтобы убить его и завоевать свободный израильский народ.

Таким образом, можно заключить, что, сравнивая палача с Голиафом, автор использует метафорические цепочки, при которых происходит перенос значения с одушевлённого объекта на одушевлённый на основе силовых качеств, а также идейной направленности. Однако следует заметить, что употребление единицы в переносном значении имеет здесь несколько ироничный характер, ведь Голиаф не вершил справедливость. Кроме того, в данном случае имеет место библейская аллюзия, так как в рассматриваемом эпизоде даётся прямая отсылка к событиям, описанным в Священном Писании. ЧЕЛОВЕК-БИБЛЕЙСКИЙ ПЕРСОНАЖ.

В той же сцене с наказанием можно выделить ещё один интересный пример, когда автор обращает своё внимание на самого наказуемого, говоря: “his back was a vellum of bloody runes…” [13]. Collins English Dictionary даёт следующую дефиницию единице “vellum”: calfskin, lambskin, kidskin, etc., treated for use as a writing surface [11]. Как известно, с древних времён в качестве материала для письма применялся пергамент, для изготовления которого использовалась шкуры телёнка, барашка или козлёнка, которые впоследствии подвергались длительной и серьёзной обработке. Получаемый в итоге материал был не гладким, а скорее наоборот, представлял собой гофрированную, покрытую складками поверхность. Сама же форма рун, в которой отсутствуют горизонтальные и изогнутые линии, а преобладают вертикальные и остроугольные черты, вновь даёт отсылку к кнуту, от удара которого как раз и остаются отметины подобной формы [2]. Таким образом, исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что в рассматриваемом фрагменте имеет место переосмысление значения сразу нескольких единиц. Во-первых, в случае со словом “vellum” происходит перенос значения от неодушевлённого предмета к обозначению части тела (кожи) на основе сходства формы материала, его качества. Что же касается сочетания “bloody runes”, то в данном случае метафорическое переосмысление также характеризуется переносом на основе схожести формы. МАТЕРИАЛ – ТЕЛО ЧЕЛОВЕКА.

Далее рассмотрим пример уже из другого эпизода. Выходя из церкви после службы, автор со своим другом врачом встречают некого господина Эванса, о котором автор говорит следующее: “an elder «mainmast» of that chapel” [13]. Прежде всего, следует обратить внимание на тот факт, что слово mainmast в оригинальном тексте употреблено в кавычках, что уже свидельствует о том, что оно использовано в переносном значении. Рассмотрим механизм формирования вторичного значения этой лексической единицы более подробно.

Согласно данным онлайн-словаря Мультитран интересующая нас единица имеет значение «грот-мачта», относится к морской терминологии и представляет собой «вертикальное или слегка наклонное дерево, служащее основанием для крепления других частей корабля, а также установки парусов» [7]. Иными словами, мачта – это некая базовая часть, на основании которой сооружаются другие элементы судна. Грот-мачта же является самой высокой среди прочих и самой главной. Теперь вернёмся к изначальному примеру со словом “mainmast”. Чтобы сделать ситуацию понятней, обратимся к описанию самой церквушки, о которой говорит автор: “No organist played a Magnificat but the wind in the flue chimney, no choir sang a Nunc Dimittis but the wuthering gulls, yet I fancy the Creator was not displeazed. We resembled more the Early Christians of Rome than any later Church encrusted with arcana& gem-stones” [13]. Судя по описанию, можно предположить, что церквушка была очень скромной и непомпезной, а главная её особенность состояла в исключительной вере прихожан. Хлопоты же по содержанию церкви, видимо, взял на себя тот самый мистер Эванс, который и стал неким стержнем, основанием, на котором и держалась работа церкви, так же, как и грот-мачта является основанием для корабля.

Таким образом, можно предположить, что в данном случае имеет место метафорическое переосмысление слова “mainmast”, при котором происходит перенос значения с неодушевлённого предмета на одушевлённый на основе цели, предназначения, которым в данном случае является основание, база, оплот какого-либо предмета или начинания. ЧАСТЬ КОНСТРУКЦИИ (КОРАБЛЬ) – ЧЕЛОВЕК.

Обратим внимание на ещё один эпизод с участием всё того же мистера Эванса, который происходил в доме у последнего, когда врач и автор были у него в гостях. Автор и его друг увидели в окне промелькнувшего индейца-работника и спросили о нём у хозяина, на что тот, ответил, что этот человек, Барнабас was “the fleetest sheepdog who ever ran upon two legs” [13]. Прежде всего, следует отметить, что указанная фраза развенчивает образ мистера Эванса как добропорядочного христианина. Кроме того, местом действия в рассматриваемой части романа является Новая Зеландия, следовательно, можно предположить, что и речь в данном случае идёт об австралийской овчарке, которая имеет ряд отличительных характеристик. Во-первых, она быстронога и активна, а также сообразительна. Во-вторых, само слово “dog” часто ассоциируется с таким качеством, как преданность [8]. То есть можно говорить о том, что хозяин нашёл указанные выше качества в слуге, а так как последних не считали за людей, то для мистера Эванса он ассоциируется с собакой.

Таким образом, в данном случае имеет место метафорическое переосмысление, анималистическая метафора, при которой происходит перенос значения с одушевлённого предмета на одушевлённый, на основе сходства качеств верности, покладистости, преданности своему хозяину. ЖИВОТНОЕ-ЧЕЛОВЕК.

Схожее явление анималистической метафоры можно наблюдать и в следующем примере. Начиная новую запись в своём дневнике, автор упоминает о местном головорезе и его банде, говоря следующее: “Mr. Boerhaave sat amidst his cabal of trusted ruffians like Lord Anaconda& his garter snakes” [13]. По данным Collins English Dictionary слово “anaconda” имеет следующее значение: a South American boa, Eunectes murinus, that often grows to a length of more than 25 feet (7.6 meters) [11]. Анаконда является самой крупной змеёй в мире, питающейся многими животными, как дикими, так и домашними. При этом очень наглядным является тот факт, что в силу своих размеров змея способна без особого труда справиться с животными довольно крупных размеров [1]. Если же вернуться к мистеру Бурхааву, которого собственно автор и именует Анакондой, то представление о его человеческих качествах весьма наглядно можно проследить в следующем монологе: “Sharks ply these waters, Mr. Quillcock. Trail ships for tasty jetsam, they do. Once I saw one eat a passenger. He, like you, was neglectful of his safety& fell o’erboard. We heard his screams. Great Whitestoy with their dinner, gnawing’em slow, a leg here, a nibble there& that miserable b – was alive longer than you’d credit. Think on it” [13] Также, описывая Бурхаава как безусловного лидера, автор упоминает его подчинённых головорезов, называя их “garter snakes”. Примечательным является то обстоятельство, что по данным словаря ABBYY Lingvo слово “garter” переводится как «подвязка, кандалы». Таким образом, автор ещё раз подчёркивает власть Бурхаавы-Анаконды, показывая, что невозможно вырваться из-под власти могучей змеи.

Таким образом, в рассмотренном фрагменте имеет место анималистическая метафора, при которой происходит перенос значения с одушевлённого предмета на одушевлённый на основе сходства таких качеств, как сила, власть, безжалостность. ЖИВОТНОЕ-ЧЕЛОВЕК.

Итак, в данном фрагменте анализа было рассмотрено 10 случаев использования авторской метафоры в романе «Облачный атлас». При этом метафорический перенос значения шёл по следующим моделям: МЕСТО ОБИТАНИЯ ЖИВОТНОГО-ОБОБЩЁННОЕ ПОНЯТИЕ МЕСТА, ПРЕДМЕТ-ОРГАНИЗМ, ПРЕДМЕТ-БИБЛЕЙСКАЯ ЦЕННОСТЬ, НЕОДУШЕВЛЁННЫЙ (МЁРТВЫЙ) ОБЪЕКТ-ЧЕЛОВЕК, ХИЩНИК-ПОГОДНОЕ ЯВЛЕНИЕ, ЧЕЛОВЕК-БИБЛЕЙСКИЙ ПЕРСОНАЖ, МАТЕРИАЛ-ТЕЛО ЧЕЛОВЕКА, ЧАСТЬ КОНСТРУКЦИИ (КОРАБЛЬ) – ЧЕЛОВЕК, ЖИВОТНОЕ-ЧЕЛОВЕК. Следует также отметить, что с помощью использования метафорических переносов по указанным выше моделям достигается эффект индивидуализации образов, придания им оригинальности и яркости, что в итоге приводит к их «оживанию» в воображении читателя. Немалую роль в создании данного эффекта играет личность автора, которая, судя по использованным моделям переосмысления, является весьма неординарной. Дэвид Митчелл проявляет себя как человек, имеющий широкие познания в области религии, литературы, жизни животного мира и многих других.

Думается, что анализ механизмов метафорических переносов, осуществленный на обширном материале, позволит получить наиболее полное представление об особенностях идиостиля Д. Митчелла.