Устойчивые обороты и выражения в повести В. П. Астафьева "Пастух и пастушка"

Аннотация. Статья посвящена устойчивым оборотам и выраже­ниям в повести В.П. Астафьева «Пастух и пастушка. Фразеологические обороты и выражения занимают существенное место среди исполь­зуемых В.П. Астафьевым изобразительных средств прежде всего потому, что в них заложены большие выразительные возможности.

Abstract. The article is devoted to sustainable turnover and expressions in the story of V.P. Astafiev "Shepherd and shepherdess. Idioms and expressions occupy an important place in the V.P. Astafyev fine tools primarily because they have large expressive possibilities.

Ключевые слова: В.П. Астафьева «Пастух и пастушка; эффективные способы формирования культуры общения; устойчивым оборотам и выражениям.

Keywords: V.P. Astafiev "Shepherd and shepherdess; effective ways of formation of culture of dialogue; sustainable momentum and expressions.

Стилевым исканиям В. Астафьева, прежде всего – в лингвости­листическом, семантическом и лексикографическом аспектах посвящены работы …. Бобковой, О.И. Блиновой, Н.А. Бурмакиной, И.Г. Гуляковой, О.Н. Емельяновой, Т.В. Романова, Л.Г. Самотик, А.А. Осиповой, Л.Н. Падериной, Е.З. Тарланова, О.В. Фельде.

В статьях Л.Н. Падериной описывается словарь нелитературной лексики [6], сформированный по основному корпусу его произведений. Исследователь-лингвист И.В. Ревенко анализирует семантические типы градационных синтаксических структур [7].

Следует отметить, что речевой стиль, реализованный в «Пастухе и пастушке», как и в других произведениях В.П. Астафьева, представляет собой богатейший источник для изучения. Однако научных работ, посвященных анализу стиля этого выдающегося русского прозаика, сравнительно немного. Интересное исследование, посвященное сопо­ставлению «речетворчества» В. Астафьева со словообразовательными решениями писателей, творившими во второй половине XX века предпринято О.Ю. Алейниковым.

И.Г. Гулякова предпринимает попытку охарактеризовать эпистолярный стиль писателя [3].

Актуальным направлением исследований в последние годы является изучение стиля В.П. Астафьева «на основе анализа способов актуализации концептов, отражающих специфику авторской картины мира».

Устойчивые выражения, почерпнутые в народной среде, в нацио­нальной языковой традиции на уровне речевого стиля последовательно противопоставляются лозунгам советской эпохи. Последние исполь­зуются в негативном контексте в том случае, когда писатель считает необходимым показать противоречия, возникающие между пропа­гандистскими установками и реальными жизненными условиями, в которые поставлены люди в условиях войны.

В стиле В.П. Астафьева преобладают языковые единицы, объекти­вирующие представления и противоестественность смерти. Эта особенность совпадает с характерной для современного русского языка общей тенденцией к преобладанию единиц с отрицательной оценкой в лексико-фразеологическом фонде русского языка.

Произведения В.П. Астафьева отмечены богатством стилисти­ческих, лексико-семантических значений, особенно значимыми являются авторские слова-окказионализмы и окказиональные значения слов и сверхсловных образований. Формирование новых слов и значений, вызванное стремлением полно, глубоко и своеобычно охарактеризовать то или иное явление, – особенность речевого стиля этого писателя. Разговорная и просторечная лексика, а также диалектизмы в повести «Пастух и пастушка» играют функцию обновления языка художественной прозы.

В концептосферу русской языковой картины мира Д.С. Лихачев причислял «пословицы, поговорки и другие устойчивые словосочетания и выражения, в том числе фразеологизмы» [5, с. 5].

Фразеологические обороты и выражения занимают существенное место среди используемых В.П. Астафьевым изобразительных средств прежде всего потому, что в них заложены большие выразительные возможности: высокая степень обобщенности, эмоциональность, экспрессивность, стилистическая окрашенность, образность.

Устойчивые обороты «придают речи повествователя живость, меткость, свойственные народной речи, а в речи персонажей выступают как яркое средство языковой и стилистической аттестации» [4, с. 72] – отмечает современный исследователь.

Астафьев даёт нам образцы мастерского использования этих единиц, вводит их в текст или без изменений, или частично перефразируя с целью создания образной характеристики персонажей: «Взводный души не чаял в этих алтайцах… (483), т. е. очень ценил.

Фольклор – основной источник языковых ресурсов для произведений В.П.Астафьева. Автор использует фразеологизмы, пословицы, поговорки, сказочные присловия в самых разных жизненных ситуациях, в которых оказываются герои его произведений.

При этом, включаясь в текст, они каждый раз наполняются смысловым содержанием, обусловленным контекстом. Нельзя не отметить, что сверхтекстовые значения, закрепленные устойчивыми выражениями, заимствованными из русского фольклора, в повести «Пастух и пастушка» отличаются от тех значений, что использовались писателем в прецедентных текстах, ранее написанных произведениях о войне.

Авторский отбор слов и приемов художественной его трансфор­мации, творческого обращения В.П. Астафьева с семантикой и формой слова и фразеологизма писателя были другими. Так, например, традиционная для сказки концовка в повести «Звездопад» служила созданию атмосферы некой «доброй сказки»: «Оба они были красавцы, и оба из сражений выходили целы и невредимы, а дальше шло, как во всякой доброй сказке: женились, справляли свадьбу. Я там был, мёд пил и так далее» (244).

В «Пастухе и пастушке» сказочные мотивы лишь обозначены. Лишь отдельные выражения используются в речи персонажей, но в переосмысленном значении, находящемся в явной зависимости от реалий войны. Вот характерный пример: «Командир роты разместился за речкой, на окраине хутора, в бане. Баня излажена по-чёрному, с каменкой, – совсем уж не редкость на Украине. Родом из семире­ченских казаков, однокашник Бориса по полковой школе, приветливо и даже чересчур приветливо встретил своего взводного.

– Здесь русский дух! – весело гаркнул он. – Здесь баней пахнет!» (475).

Как известно, устойчивое выражение «русский дух», характерное для народных сказок, А.С. Пушкин использовал в составе устойчивого выражения «здесь русский дух … здесь Русью пахнет!», но персонажами имеется ввиду не только литературный, но и сказочный образец (в русских народных сказках упоминания в речи Бабы Яги «русского духа» является предчувствием появления героя-богатыря, представителя сил добра. И для Пушкина упоминание о русском духе – является предупреждением о встречах с героями русских народных сказок, богатырями, защитниками родины.

Едва ли случайно этот редкий случай использования сказочных выражений в повести В. Астафьева появляется вскоре после нечаянной догадки связного бойца о том, что в пургу «кружит» русских солдат нечистая сила: «Это уже надо быть воистину чалдоном суеверным, чтоб в таком столпотворении не утратить веры в нечистую силу, которая отсюда, из этакой бойни, казалась совсем забавной, детской игрушкой» (474).

Слой древних по происхождению устойчивых выражений широко представлен в тексте повести:

«За нашим командиром как за каменной стеной» (498), «В окопе недострелят, здесь воистину как за каменной стеной» (499). «Смерть, как и жизнь, у каждого своя…» (553).

«Солдат … знает, что, пока в землю закопан, ему сам чёрт не брат!..» (498).

В. Астафьеву была очень близка жизнь простого народа, его быт, его речь. Именно эта среда являлась бесценным кладезем фразеологизмов для его своеобразного речевого стиля.

«Я ему про вино, а он – про кино!» (474), т.е говорить об одном, а получать ответ о другом.

«Кума с возу – кобыле легче!» (541), т. е. избавиться от чего-то ненужного, обременительного.

«У нее будто бы шашни водились» (542), т. е. будто бы заводить любовные отношения с кем-то.

Устойчивые выражения, указывающие на их демократический характер, создают непринужденность повествования, стиль, близкий к разговорному, ориентированный на устное слово, на разговорный синтаксис. «Войну на войне все равно не обойдешь…» (502).

В повести образные частушки обычно используются в речи персонажей: «Коли валенок не дали, значит, выдадут медали» (490). «Машина не конь – ждать не любит!» (534). «Ладно, чего уж… Долгие проводы – лишние слёзы» (535).

Объединённые в одном повествовании с реакциями участников сражения на окружающую их реальность, не только частушки, но и пословицы, и другие устойчивые выражения создают впечатление разговорности и в речи повествователя.

Созданию подобного эффекта может служить усечение пословицы: «Неловко было даже не только что сказать о них, но и подумать, что вот-де «за одного битого двух небитых…» (470).

Например: «Грех да беда не по лесу ходят, всё по народу. Хуже нет разведки боем. Все по тебе палят, как по зайцу» (472).

Посмотрим, как распределены образные устойчивые выражения в речи повествователя и героев (по сравнению с повестями «Звездопад», «Стародуб», созданных раньше, чем «Пастух и пастушка».

В отличие от «Звездопада» и «Стародуба» в тексте «Пастуха и пастушки» часть выражений, подсказанных «фольклорной памятью», вызвана задачей сравнить положение человека на войне с миром животных: «Больную птицу и в стае клюют» (502).

В повести «Пастух и пастушка» самоаттестации и само­характеристики героев, их состояний и даже вооружений более ироничны, чем в ранних рассказах и повестях В. Астафьева.

«Без фокусов да без слез наш брат, как без хлеба…» (516).

«Даже два миномета, трахнув минами во что-то мерзлое прекратили пальбу, уяснив, видать, что когда кузнец кует – лягушка лапу не сует» (473). Эта поговорка со всей очевидностью передает ироническое отношение рассказчика к сообщаемому.

В «Пастухе и пастушке» читаем: «Коли валенок не дали, значит, выдадут медали», «Если зайца долго лупить, он спички зажигать научится…» (496). Пословицы, основанные на довоенном и фронтовом опыте персонажей, характеризуют их как ироничных и мудрых людей.

И другие пословицы и поговорки играют характерологическую роль: «позднее догадался Борис, что Мохнаков придерживался старинного завета русских воинов – лучше смерть, чем неволя» (511).

«И вот он, окоп. Родимый. Скатись в него, скатись, солдат, не робей! Будет очень больно, молонья сверкнет в глазах, ровно оглушит тебя кто-то поленом по башке. Но это своя боль. Что ж ты хотел, чтобы при ранении и никакой боли?! Ишь ты какой, немазаный-сухой!.. Война ведь, война, брат, беспощадная...» (307).

«Я всегда думал, что война – это бой, стрельба, рукопашная, там, где-то далеко-далеко. А она вон как – везде и всюду, по всей земле...» «Ему тут же захотелось провалиться сквозь землю» (517), т. е. бесследно, неожиданно исчезнуть, пропасть.

«Солдат, он и без него знает, что надо делать на войне, и лучше всего, и тверже всего знает он, что пока в землю закопан – ему сам черт не брат, а вот когда выскочит из земли наверх, так неизвестно чего будет: могут и убить. Поэтому, пока возможно, он не выберется оттудова и за всяким-яким в атаку не пойдет, будет ждать, когда свой ванька‑взводный даст команду вылазить из окопа и идти вперед» (498).

Основная часть устойчивых оборотов, сказочных присловий, поговорок используется автором для характеристики героев, оценки их интеллекта, внешних данных, личностных качеств, социального происхождения и положения.

Нередко именно в речи персонажей пословицы и поговорки используются для характеристики мирной жизни, противопоставленной войне, на которую накладывается опыт, переживаемый на полях сражений. Он сказывается на передаче чувств и переживаний героев: «Что я буду делать после госпиталя? Как жить?.. А, наплевать! Не один я такой! Не пропаду! Не так страшен черт...» («Звездопад»).

В повести «Пастух и пастушка» Бориса Костяева не успокаивает, но скорее, угнетает и подавляет известная ему поговорка «Больную птицу и в стае клюют…» (512), постоянно всплывающая в сознании после того, как он и старшина Мохнаков оставили замерзать в заснеженном овраге тяжело раненного немца с перебитыми ногами.

Фразеологизмы широко представлены в тексте повести.

«Нам тут так дали прикурить, что никакого табаку не захочется…» (457). Этот фразеологизм означает «побить», «нанести урон».

 (432). Это фразеологизм означает «ловкий», «умелый».

«…комроты Филькин, фамилия которого была притчей во языцех и не соответствовала его боевому характеру…» (475). Этот фразеологизм означает «предмет» всеобщих разговоров, постоянных расспросов.

«Птица она здесь, видать, и впрямь залетная» (481). Птица залетная – т. е. «нездешняя», в переносном значении: приезжая женщина.

«Отчалил от этих берегов, задышал сочно… » (490). Т. е. заснул, тяжело задышав.

«Солдатики сами не свои…» (499). Сам не свой, т. е. находящийся в состоянии беспокойства, расстроенный, потерявший душевное равновесие.

«Живет человек на войне только одним днем…» (500). Жить одним днем – жить, не думая о будущем.

«Здесь мышь не проскочит…» (522). Данный фразеологизм означает хорошо охраняемое место.

«Как-то Карышев срубил под корень Ланцова, впавшего в рассуждения насчет рода людского: «Всем ты девицам по серьгам отвесил: и ученым, и интеллигентам, и рабочим в особенности, потому как сам из рабочих и главнее всех сам себе кажешься. А всех главнее на земле – крестьянин-хлебопашец! У него есть все: земля!» (483).

Срубить под корень – значит, удивить, поразить человека.

Фразеологизм «отвесить девицам по серьгам» означает никого не забыть при распределении чего-то.

Особую роль для психологически точного изображения героев имеют древние фразеологические выражения. Прикоснувшись к тайне любви, герой повести Борис Костяев очнулся от ставшего привычным военного онемения, содрогнулся от крови и испугался за беззащитное чувство. Этот страх почувствовала женщина. На ее встревоженность любимый отвечает старинной пословицей, выросшей из древне­славянской легенды о больном, в глаза которого пытается заглянуть смерть: если больной, поймав ее взгляд, вздрогнет – верный знак торжества смерти.

«– На смерть, как на солнце, во все глаза не поглядишь... Страшнее привыкнуть к смерти, примириться с нею...» (518).

Герой вздрогнул, с этого момента начался процесс угасания его жизни. Он почувствовал, что смерть, завоевавшая все окружающее пространство, может побеждать. С этого момента сентенция «в мире правит смерть» постепенно превращается в реальность. Территория сопротивлявшейся доселе человеческой души истаивает, душа начинает медленно переходить во власть самой страшной завоевательницы, подчинившей себе обе воюющие стороны.

Все сказанное позволяет сделать вывод о том, что, изображая человека в условиях войны, В. Астафьев характеризует участвующих в боевых действиях солдат с помощью пословиц и поговорок и других устойчивых фразеологических выражений как людей умудренных, познавших многое в жизни, опирающихся на ценности, вынесенные из мирной жизни, но понимающих серьезность выпавших на их долю испытаний.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Главная особенность произведений В.П. Астафьева – изображение жизни и окружающей действительности в ее первоосновах, в поиске основ, крепящих бытие: доброту, сострадание, бескорыстие, справед­ливость. Все эти ценности писатель в своих произведениях подвергает достаточно жестким испытаниям, прежде всего за счет предельных условий самой действительности. На наш взгляд, выявляя особенности изображения человека в условиях войны, характерные для прозы В. Астафьева, перспективно и важно проводить комплексные исследования, объединяющие лингвистические и литературоведческие методики анализа, учитывающие как уровень конкретной стилистики, образно-стилистический, так и символико-метафорический, сюжетно-тематический уровни.