ПРОБЛЕМЫ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ ВИРТУАЛЬНЫХ ОБЪЕКТОВ

PROBLEMS OF CRIMINAL LAW PROTECTION OF VIRTUAL OBJECTS

Nikita Kochetkov

Student, Saratov State Law Academy, Russia, Saratov

Anton Chekmarev

Student, Saratov State Law Academy, Russia, Saratov

Krylov Nikita Grigorievich

Scientific supervisor, Senior Lecturer of the Department of Criminal and Penal Enforcement Law, Saratov State Law Academy, Russia, Saratov

Аннотация. Современный этап принято называть целой информационной эпохой, которую связывают с тем, что компьютерные и телекоммуникационные технологии развиваются все более стремительно. Так, в российском законодательстве появилась необходимость в расширении уголовно-правовых запретов в рамках охраны виртуального имущества. К таковому имуществу чаще всего принято относить игровое имущество, приобретаемое в процессе той или иной игры, например, различное виртуальное оружие.

Abstract. The modern stage is commonly called the whole information age, which is associated with the fact that computer and telecommunications technologies are developing more and more rapidly. Thus, in Russian legislation, there is a need to expand criminal law prohibitions in the framework of the protection of virtual property. Such property is most often considered to include game property acquired during a particular game, for example, various virtual weapons.

Ключевые слова: уголовно-правовая охрана; виртуальные объекты; виртуальное пространство; уголовная ответственность.

Keywords: criminal law protection; virtual objects; virtual space; criminal liability.

Необходимость в уголовно-правовой защите виртуального игрового имущества выражается, в первую очередь, в распространении игр как среди всего населения планеты, так и среди российских граждан. Существует мнение, что в виртуальных играх зарегистрировано около 2,5 млрд человек, соответственно, и потенциальное количество жертв в рассматриваемой сфере может достигать до одной трети населения всего мира.

Покушение на цифровую собственность становится наиболее частой проблемой в настоящее время. Ярким примером в данном случае является случай в Шанхае. Чоу Ченвей в игре Legend of Mir получил некий редкий предмет под названием «Клинок Дракона», стоимость которого составляет порядка 1000 долларов США в реальной валюте. После чего он на время предоставил в пользование данный «Клинок» своему другу, который, не уведомив Чоу, продал его с целью личной денежной выгоды. Обратившись в полицию, Чоу было отказано в принятии заявления о привлечении к ответственности его друга, так как это были лишь игровые действия. Так и не получив законной помощи Ченвей убил своего друга [1, с. 35]. Безусловно, приведенный пример отражает крайнюю стадию развития конфликта, однако все же свидетельствует о потребности в защите собственников виртуальных объектов мерами уголовно-правовой охраны.

В настоящее время отсутствует не только нормативно закрепленное определение виртуального объекта, но и в Особенной части УК РФ отсутствуют специальные составы, предназначенные для защиты указанных объектов. Представляется, что возможные составы могли бы быть включены в такие главы УК РФ как: глава 21 (преступления против собственности), 22 (преступления в сфере экономической деятельности) или же глава 28 (преступления в сфере компьютерной информации).

Обратимся к российской судебной практике. Наиболее часто имеют место быть случаи, связанные с противоправно расходуемыми денежными средствами на игровые цели. Так, по одному из дел рассматриваемая категория деяний была квалифицирована судом как кража. Установленные обстоятельства дела свидетельствуют о том, что обвиняемый – игрок в World of Tanks пришел к своему другу (также игроку) осуществить ремонт компьютера так называемый «лут-бокс» в указанной игре. Однако после этой покупки в подарок банковская карта потерпевшего оказалась привязанной к профилю обвиняемого в игре, и он, обнаружив это, воспользовался денежными средствами на ней и приобрел дополнительное виртуальное имущество на сумму 14 тысяч рублей. Так, безналичные денежные средства судом были определены непосредственно как предметом кражи [2].

Кроме того, в иных случаях суды также подменяют посягательство на цифровое имущество на объект в виде безопасности компьютерной информации в виду опять же отсутствия единого понимания правовой природы такого имущества. Так, Л. неправомерно вошел в чужой профиль в игре Lineage 2 и воспользовался принадлежащим другому пользователю виртуальным имуществом в личных целях. Судом он был привлечен к уголовной ответственности за неправомерный доступ к компьютерной информации [3]. Несмотря на то что суд в мотивировочной части указал на характер имущественного преступления, выражающийся как в критериях вложенного труда, так и в экономической стоимости виртуальных объектов и их значимости для участников, стоит отметить, что статья 272 УК РФ  все же не позволяет различать ту или иную ответственность в зависимости от степени причиненного имущественного ущерба.

Зачастую игрокам действительно причиняется реальный имущественный ущерб, но судами доводы потерпевших по данному поводу не учитываются. Нам же представляется указанная позиция неверной.

В российское законодательство необходимо внесение изменений по рассматриваемой категории преступлений по аналогии норм о вещах и праве собственности и отнесении виртуальных объектов к иному имуществу в зарубежной практике. Так, А.И. Савельев указывает, что на Тайване игровые предметы и прочее признаны объектами права собственности в полном объеме, то есть они могут быть как переданы иным лицам, так и отчуждаемы. Кроме того, он указывает, что в Китае в том числе рассматриваемые объекты подлежат уголовно-правовой защите [4, с. 127-150].

Правоприменители США в том числе поддерживают вышеизложенную позицию. Об этом свидетельствуют положения дела Bragg v. Linden Research, Inc [5]. Текст судебного решения прямо отражает тот факт, что игровые объекты в США характеризуются как специфические нематериальные объекты, которые находятся между объектами интеллектуальной собственности и классическим правом собственности. Суд по данному делу также указывает на возможность их приобретения и отчуждения, а также на наличие их конкретной стоимости.

Так, в зарубежном законодательстве уголовно-правовая защита по рассматриваемой категории преступлений представляется наиболее удачной. Безусловно, необходимо разграничивать неправомерный доступ к компьютерной информации от защиты виртуального имущества.

Подводя итоги исследования, можно сделать вывод, что в российском законодательстве также необходимо выработать определенные новеллы в отношении цифрового имущества и так называемого цифрового права собственности. Более того, необходимо не только внести нормативные дефиниции указанных понятий, но и регламентировать порядок привлечения к ответственности в виду хищения такого имущества с учетом традиционных отечественных правовых положений по данному вопросу.