Некоторые вопросы совершенствования уголовного законодательства об ответственности за преступления с двумя формами вины

Статья рассматривает наиболее часто встречающиеся в литературе предложения по совершенствованию уголовного законодательства об ответственности за преступления, совершенные с двумя формами вины. Рекомендации юристов обобщены по группам по следующим позициям: позиция отрицания ст. 27 УК РФ, позиция кардинального реформирования ст. 27 УК РФ, позиция частичного реформирования ст. 27 УК РФ. Предлагается свой взгляд на озвученные рекомендации. Делается вывод о том, что формулировка ст. 27 УК РФ не нуждается в концептуальном реформировании, но имеется необходимость в существенном дополнении (определении преступления) и сокращении (по части тавтологии) статьи, что поможет изменить ситуацию с правоприменительными ошибками в сторону уменьшения.

Актуальность нижеследующего материала обусловлена тем, что стремление науки непременно и кардинальным образом совершенствовать ту или иную статью в УК РФ часто является необоснованной. В пользу сказанного предлагаем рассмотреть рекомендации по совершенствованию ст. 27 УК РФ.

Возникновение теоретического понятия преступления, совершенного с двумя формами вины, в российском уголовном праве явилось результатом развития принципов вины и субъективного вменения [8, с. 7]. В настоящее время в УК РФ [1] целая глава номер 5 посвящена вине. Так, в статьях 5 и 24 УК РФ толкуется принцип виновной ответственности; статьи 24, 25, 26 УК РФ подробно разъясняют умышленную и неосторожную формы вины с её видами (прямой и косвенный умыслы, легкомыслие и небрежность). Также, законодателем учтены случаи невиновного причинения вреда (ст. 28 УК РФ), отдельная норма устанавливает ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины (ст. 27 УК РФ). Казалось бы, уголовный кодекс предоставил правоприменителю целый ряд инструментов для квалификации преступлений, совершенных с двумя формами вины, что позволяет отграничивать данные преступления от сходных деяний, дает возможность установить конкретную степень опасности преступного действия (бездействия), индивидуализировать наказание. Однако, в литературе настойчиво звучат рекомендации юристов по совершенствованию уголовного законодательства об ответственности за преступления, совершенные с двумя формами вины. Авторы ссылаются на противоречивость судебной практики по данному виду преступлений, перечисляют правоприменительные ошибки, а причиной перечисленного называют несовершенство ст. 27 УК РФ.

 Критические рекомендации юристов можно обобщить по трем группам: 1) позиция отрицания ст. 27 УК РФ [6, с. 58; 10, с. 99; 9, с. 258], 2) позиция кардинального реформирования ст. 27 УК РФ [7, с. 128; 3, с. 30], 3) позиция частичного реформирования ст. 27 УК РФ [5, с. 63].

Считаем, что позиция отрицания ст. 27 УК РФ давно потеряла свою актуальность. УК РФ, принятый в 1996 г., уже выделил эту отдельную статью 27, где прописал ответственность за преступления, совершенные с двумя формами вины, и, тем самым, поставил точку двухсотлетней дискуссии на предмет − следует ли признать за данными преступлениями право на существование, существует ли особая вина, которую следует называть третьей «смешанной» формой вины [8, с. 7–8]. В дополнении к сказанному, следует критически относиться к терминологии, продолжающей встречаться в научных работах авторов, такой как − «двойная форма вины», «раздвоенная форма вины», так как они юридически некорректны, являются, видимо, отголоском дискуссий, так как в российском уголовном законодательстве нет третьей формы вины или какой-либо смешанной вины. В УК РФ есть только две формы вины – умысел и неосторожность; и есть ответственность за преступления с двумя формами вины, где основное деяние и последствие совершенно с умыслом, а второе последствие стало следствием первого, но совершенным по неосторожности. Пример: «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью … совершенные … повлекшие по неосторожности смерть потерпевшего…» (ч. 4 ст. 111 УК РФ) [1].

Вторая позиция − кардинального реформирования ст. 27УК РФ – заключается, во-первых, в критике отнесения преступлений, совершенных с двумя формами вины, к статусу умышленных, ибо окончание формулировки ст. 27 УК РФ гласит: «В целом такое преступление признается совершенным умышленно» [1].

Например, И.Я. Гонтарь и Т.С. Коваленко, насчитав, в 2012 г., по Особенной части УК РФ 39 видов преступлений, совершенных с двумя формами вины (перечислили конкретно какие), задались вопросом, действительно ли все эти преступления можно отнести к умышленным. Проведя тщательный анализ указанных 39 статей, авторы установили, что только в 31 виде преступлений «присутствует элемент физического насилия, которое может осуществляться только осознанно и намеренно, но последствия не являются целью» [4, с. 15–17]. Восемь оставшихся преступлений нельзя со стопроцентной уверенностью отнести к преступлениям, совершенным с двумя формами вины, так как умышленность законодателем в конструкциях статей явно неуказана. С указанными авторами солидарна Н.А. Никитина, которая подчеркнула в своем диссертационном исследовании по интересуемой нас теме, что «в тех случаях, когда форма вины в квалифицированном составе не определена, то теоретически может иметь место как умысел, так и неосторожность, практически же вопрос о форме вины в отношении последствий (следовательно, и о том, является ли деяние преступлением с двумя формами вины) будет зависеть от фактических обстоятельств и должен решаться применительно к конкретному преступному деянию» [8, с. 15]. Однако, сама Н.А. Никитина указала, что «вопрос факта» решается судами неоднозначно. Причина же, в несовершенстве формулировок статей, в отсутствии указанной четкости о форме вины в квалифицированном составе преступления. Выход, разумеется, прост: законодателю отредактировать все несовершенные статьи Особенной части УК РФ, чтобы из конструкций данных статей правоприменитель четко видел – есть основанная форма вины – умышленная и есть вторичные последствия, произошедшие по неосторожности.

К кардинальному реформированию ст. 27 УК РФ относится, во-вторых, критика юристов в отношении легальной формулировки в статьях Особенной части УК РФ – «повлекшие по неосторожности…», которая позволяет назначать мягкие наказания виновным в преступлениях, совершенных с двумя формами вины за причинение ими тяжкого вреда здоровью или смерти потерпевшим. Как справедливо пишет В.И. Гладких: «Можно посоветовать, к примеру, законодателю объяснить родственникам погибшего, которого, не желая убивать, так били, что он, бедняга, взял и по неосторожности умер. В их глазах, это будет самое настоящее убийство … данная … конструкция – форменное издевательство над здравым смыслом, хотя по закону здесь вроде все правильно» [3, с. 31]. Помимо эмоциональной критики, В.И. Гладких предлагает конструктивную рекомендацию для совершенствования Особой части УК РФ: ориентируясь на ст. 26 УК РФ, в каждом виде преступления убрать общее слово «по неосторожности» и прописать конкретный вид неосторожности: «по легкомыслию» или «по небрежности», так как от конкретной вины зависит вид и размер назначенного судом наказания.

Третья позиция − частичного реформирования ст. 27 УК РФ – кажется нам весьма справедливой. Рекомендации юристов указывают, что, во-первых, в формулировке ст. 27 нет самого определения преступления, а сразу говорится об ответственности. Во-вторых, длинная формулировка ст. 27 страдает тавтологией, а именно, цитируется практически дословно предыдущая ст. 26, что наглядно видно из приведенной ниже таблицы 1 (дублируемый текст выделен жирным шрифтом):

Таблица 1.

Сравнение формулировок ст.ст. 26 и 27 УК РФ [1]

Э.Ю. Латыпова, в качестве рекомендации, приводит сравнение с формулировкой в УК Узбекистана, где законодателю удалось избежать тавтологии, и он отсылает правоприменителя к определениям умысла и неосторожности, сформулированным в соответствующих статьях указанного кодекса: «Если в результате умышленного совершения преступления лицо причиняет иные общественно опасные последствия по неосторожности, с которыми закон связывает повышенную ответственность, такое преступление признается совершенным умышленно» (ст. 23 «Преступление со сложной виной» УК Узбекистана) [2; 5, с. 54].

В плане совершенствования уголовного законодательства мы предлагаем: ввести определение преступлений, совершенных с двумя формами вины (в статью 27 УК РФ), а также одновременно сократить определение ответственности за преступление, совершенные с двумя формами вины (статьи 27), а также одновременно отредактировать окончание статьи 27 в части формулировки об умышленности. Новый вариант названия статьи 27 и новая формулировка – «Преступление, совершенное с двумя формами вины»: «Если в результате умышленного совершения преступления лицо причиняет иные общественно опасные последствия по неосторожности, с которыми закон связывает повышенную ответственность, такое преступление признается преступлением, совершенным с двумя формами вины, где вина в отношении первого последствия умышленная, в отношении второго – неосторожная».

Таким образом, формулировка ст. 27 УК РФ не нуждается в концептуальном реформировании, но имеется необходимость в существенном дополнении (дать определение преступления) и сокращении (по части тавтологии) статьи, что поможет изменить ситуацию с правоприменительными ошибками в сторону уменьшения.