ПЕРСПЕКТИВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ КОНСТИТУЦИОННЫХ ГАРАНТИЙ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПРИНЦИПОВ ГЕНДЕРНОГО РАВЕНСТВА СТРАН СНГ

С первых дней провозглашения стран-участниц СНГ как независимых государств, было объявлено об их приверженности принципам международного права: ст. 17 Конституции Узбекистана, ст. 10 Конституции Узбекистана, ст. 8 Конституции Молдовы, ч. 3 ст. 6 Конституции Кыргызской Республики, ст. 4 Конституции Казахстана, ст. 8 Конституции Беларуси, ч. 4 ст. 6 Конституции Армении, ч. 2 ст. 7 Конституции Азербайджана, ч. 4 ст. 15 Конституции России, ст. 3 Конституции Туркменистана.

В настоящее время основными международными документами, закрепляющими понятие гендерного равенства и необходимость обеспечения равноправия между мужчиной и женщиной, являются Европейская конвенция о защите прав и основных свобод (1950 г.), Международный пакт о гражданских и политических правах (1966 г.), Декларация о ликвидации дискриминации в отношении женщин (1967 г.) [1, с.136].

Международное сотрудничество стран СНГ по различным направлениям в области прав и свобод человека, а в частности в области гендерного равенства, их участие в международных конференциях направлено на обеспечение реализации и создание эффективной системы гарантий по установлению равноправия и реализации человеком своего потенциала без какой-либо дискриминации [2]. Являясь государствами, признающим приоритет общепризнанных принципов международного права, страны, входящие в состав СНГ, обеспечивают гарантии закрепления норм международного права в национальном законодательстве, а также реализацию данных норм в правоприменительной практике судов и их прямое действия на всей её территории.

Однако международная имплементация в странах СНГ в области гендерного равенства не совершенна.

Ч. 2 ст. 35 Конституции Азербайджанской Республики, которая регулирует право на труд, звучит следующим образом: «Каждый обладает правом свободно выбирать себе на основе своей способности к труду вид деятельности, профессию, занятие и место работы» [3].  В данном тезисе отсутствует формулировка, которая указывала бы на прямое закрепление равноправия мужчин и женщин в трудовых отношениях. Это не указывает на закрепление гендерной дискриминации в данной области. Однако нет и прямого указания на запрет дискриминации по признаку пола в трудовых отношениях. Для более точного уяснения данного пробела проведём параллель с другими статьями Конституции, регулирующими гендерные отношения в различных сферах общественной жизни. Например, ст. 34, которая регулирует брачные отношения, довольно подробно регламентирует указанную область отношений и прямо устанавливает запрет на осуществление гендерной дискриминации: не только материнство, но и отцовство, находятся под особой защитой государства; брак заключается на основе добровольного согласия. Стоит отметить, что в Конституции Туркменистана, как и в Конституции Азербайджана, отсутствует формулировка, которая указывала бы на гендерное равенство в трудовых отношениях. Показательной в данном случае является ст. 34 Конституции Таджикистана: «Всякие ограничения в трудовых отношениях запрещаются. За равный труд выплачивается равная оплата». Поэтому предлагается дополнить указанную формулировку и включить в ст. 35 Конституции Азербайджана и ст. 33 Конституции Туркменистана следующее установление: «Всякие ограничения и дискриминация в трудовых отношениях запрещаются. За равный труд выплачивается равная оплата».

Возвращаясь к брачным и семейным отношениям, наоборот, хотелось бы отметить прогрессивность конституционных норм Азербайджана, так как под защиту со стороны государства подпадает не только материнство, но и отцовство, брак основывается на добровольном союзе. Ст. 34, регулирующая семейные отношения в Таджикистане, не закрепляет равноправие мужчин и женщин при вступлении в брак. Также формулировка «Мать и ребенок находятся под особой защитой и покровительством государства. Родители ответственны за воспитание и обучение детей» данной статьи обуславливает возникновение дискриминации мужчин, так как не предоставляет им гарантий на защиту со стороны государства в семейных отношениях. Также Конституция Республики Молдова не предоставляет соответствующих гарантий в отношении мужчины, государство покровительствует лишь материнству (ст. ст. 49-50). Это же касается и ст. 38 Конституции России. Однако в данном случаем устанавливается равное право каждого из родителей в заботе и воспитании детей. Поэтому следует включить в указанные нормы соответствующих Конституций тезисы о равноправии мужчин и женщин в брачных и семейных отношениях, предоставлении гарантий материнству, отцовству и детству, вступлении в брак на добровольной основе с согласия на это каждой из сторон.

Проблема ограничения на занятие определённой работой в отношении женщин характерна для Республики Беларусь. В ст. 262 Трудового Кодекса Республики Беларусь (далее–ТК) устанавливается, что привлечение женщин к выполнению тяжелых работ и работ с вредными и (или) опасными условиями труда, а также подземных работ, кроме некоторых подземных работ (нефизических работ или работ по санитарному и бытовому обслуживанию) запрещается. Также запрещается привлечение женщин к выполнению работ, связанных с подъемом и перемещением тяжестей вручную, превышающих установленные для них предельные нормы, если иное не установлено настоящим Кодексом [4]. Данными положениями устанавливается ограничение на применение труда женщин. Перечисленные ограничения и запрещения обусловлены необходимостью особой заботы государства о лицах, нуждающихся в повышенной правовой защите. Однако, согласно п.1 ст. 41 Конституции Республики Беларусь, гражданам Республики Беларусь гарантируется право на труд, то есть право на выбор профессии, рода занятий и работы, а также на здоровые и безопасные условия труда [5]. Таким образом, ст. 262 ТК ограничивает конституционное право женщины на свободный выбор профессии. При исследовании и возможной корректировки данных несоответствий нужно учитывать, что физические способности женщины слабее, чем мужчины, но на пути к гендерному равенству, в трудовом законодательстве Республики Беларусь и конституционном законодательстве Республики Таджикистана должны отсутствовать дискриминирующие нормы, а мужчины и женщины должны сохранять за собой право выбора профессии, исходя из своего физического и умственного состояния.

Установление запрета дискриминации по мотивам пола и других обстоятельств фигурирует в ч. 2 ст. 14 Конституции Казахстана. В ч. 1 содержится установления равенства всех перед законом и судом. Поэтому предлагаем вынести ч. 2 ст. 14 Конституции в отдельную норму, а не в часть нормы в связи с её особой значимостью в целях установления гендерного равенства как одного из конституционных принципов Казахстана, а не в качестве дополнения к ч. 1 ст. 14.

То же касается и ст. 19 Конституции Российской Федерации, первая часть которой гарантирует равенство всех перед законом и судом, вторая гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола и других обстоятельств, третья прямо закрепляет равенство мужчин и женщин. Видим нелогичным связывание данных частей в одной статье и предлагаем обособить части о запрете дискриминации и установлении равенства полов в рамках отдельной статьи.

Ст. 35 Конституции Республики Молдова довольно подробно регламентирует право на образование. Данная статья состоит из 9 частей. Однако не одна из них не посвящена установлению равенства в отношениях в сфере образования. Поэтому предлагаем включить в ст. 35 Конституции Республики Молдова ч. 10, которая бы устанавливала равный доступ к образованию и запрет какой бы то ни было дискриминации в отношениях в сфере образования.

Таким образом, на пути к достижению гендерного равенства, страны СНГ всё же имеют пробелы в законодательстве, дискриминирующие в большей степени мужчин. Тенденции развития современных законодательств стран СНГ в области гендерного равенства можно оценить положительно. Однако выявленные в ходе исследования несоответствия и пробелы в законодательствах не позволяют назвать их гендерно нейтральным.