Обзор современных исследований виктимного поведения

Аннотация. В обзоре с позиции отрицательно воздействующих на социум процессов, которые определяют повышение среди населения рисков виктимизации, рассмотрены публикации последних лет в рамках исследования виктимного поведения. Их анализ позволил сделать вывод, что ВП сегодня – проблема, рассматриваемая на различных уровнях, требующая дальнейшей разработки, расширения угла обзора, в том числе, по отношению к ВП в Интернет. Особое же внимание уделяется ВП детей и подростков, как наиболее незащищенной части гражданского населения РФ.

Ключевые слова: виктимное поведение, жертва, психологические типы, профилактика, Федеральная служба по предупреждению правонарушений.

Традиционно виктимное поведение (далее: ВП) обозначается в качестве особой формы поведения, которая может оказать на потенциального преступника соответствующее для совершения преступления воздействие, то есть, поведение, отличающееся такими чертами, как: легкомысленность, неосмотрительность, рискованность и т.д. Причем, ныне непосредственно виктимность может стать характеристикой конкретного социального статуса, например, профессии, связанной с большой долей возможности стать жертвой преступления: инкассатора, таксиста, продавца и т.п. Потенциал виктимности здесь имеет прямое отношение к близости  ценностям материального характера, прежде всего, денежного. Однако цифровизация последнего времени добавила в данный список и жертв преступлений с использованием компьютерных технологий, особо отмечая преступные возможности при применении технологий удаленного доступа. Именно поэтому столь актуальна тема данной статья. Целью обзора является изучение и обобщение результатов современных исследований ВП.

В первую очередь, нужно отметить исследования виктимологистов иных стран, которые начали плотно исследовать эту проблему еще с середины 1970-х гг., такие их теории, как:

- автор: S. Browimiiller: теория виктимологического конфликта;

- авторы: M.J. Hinclelang. MR. Gottfredson. J. Garofalo, L.E. Cohen и M. Felson: теория образа жизни;

- авторы: S. Browimiiller, К. Seeley. M.L. Tombari. L.J. Bennett. J.B. Dunkle: теория виктимизации со стороны сверстников «peer victimization»;

- авторы: K.D. Rudolph, W. Troop-Gordon, MR. Flynn: теория «реляционной виктимности» (и др.);

- автор: J. Suler: теория «электронных форм виктимности» {electronic bullying).

Среди отечественных исследователей особо следует выделить таких ученых, как: Е.С. Фоминых, И.Г. Малкину-пых, И.И. Мамайчук, И.А. Кудрявцева, М.А. Догадина, И.Г. Морзова, М.А. Одинцову, Э.А. Бурелова.

В данном же обзоре будут рассмотрены публикации по теме исследования последних лет.

Так, С.К. Редков предлагает детальное рассмотрение психологических типов ВП. Наряду с легкомысленностью, ощущением вседозволенности, притупляющем инстинкт самосохранения, завышением самооценки собственной неуязвимости (особо нужно здесь отметить ложное ощущение безнаказанности в социальных сетях), добавлены такие типы, как: жадность, садомазохистское поведение, синдром богатырства, близкая ему безрассудочная удаль, а также порядочность, честь, мужество [1]. Э.Э. Анафиева делает особый акцент на ВП наиболее уязвимой части населения: подростках и детях, анализируя детерминирующие факторы, связь между возрастом потенциальной жертвы и причинами ВП. Автор делает вывод, что необходимо более тщательное изучение данной проблемы с позиций общей и возрастной психологии [2, с. 191].

А.А. Андреева анализирует проявления ВП у подростков и опасности, от них исходящие, с учетом профилактики этих факторов, причем, особо делает акцент на том, что «если подросток хочет изменить цепочку неприятных, плачевных случайностей – необходимо задуматься о причинах их возникновения» [3, с. 249].

В.В. Гафнер изучает ВП с позиции его профилактики у детей и подростков. В частности, автором отмечено, что «профилактика виктимного поведения в образовательном учреждении обязана, прежде всего, быть основана на формировании у детей культуры личной безопасности» [4]. В.В. Гафнер также предагает разработанную им классификацию субъектов виктимологической профилактики виктимного поведения.

Е.А. Колесникова анализирует психотипы подростков, которые имеют склонность к ВП в Интернет. В частности, автор отмечает перенос Интернета в качестве жизненного пространства именно у высоковиктимных подростков. Отмечены следующие риски (с позиций груминга, то есть, установления незаконного контакта с ребенком ради преступного взаимодействия) в данном случае по отношению к подростку с ВП:

- онлайн-насилие;

- киберпреследование;

- мошеннические действия;

- кибербуллинг и иные [5].

К.И. Юрова, в свою очередь, обращает внимание на психологическую профилактику ВП именно молодежи, но с позиции криминологии. Как утверждает автор, «адекватно проведенные этапы и методы психологического сопровождения лиц, склонных к ВП весьма серьезно уменьшают стрессогенные и сверхэмоциональные условия различных видов деятельности, повышают их жизненную толерантность, плавное вхождение в социально-приемлемые формы, виды и способы поведения» [6, с. 54].

А.А. Реан рассматривает ВП с позиции уровня агрессивности в семье. Вывод автора: «виктимные качества во многом формируются именно в процессе семейной социализации, детерминированы стилями семейного воспитания и особенностями межличностных отношений в ней» [7, с. 38].

Д.С. Меньщикова же делает акцент на ВП сотрудников ФСИН. Исследование автора показало, что «65% респондентов свойственно жертвенное поведение, социально одобряемое и зачастую ожидаемое» [8, с. 9]. Причем, утверждает автор, стаж сотрудника ФСИН не играет роли при использовании ими ВП. Во многом определяя направление исследований ВП, Э.Ю. Латыпова в своем исследовании приходит к выводу, что «виктимогенная ситуация есть разновидность криминогенной ситуации, в связи с тем, что полноценный комплекс объективных факторов и свойств физической и социальной среды может быть не только криминогенным, но также и виктимогенным детерминантом, прежде всего, в общности с внутренними характеристиками личности преступника. которая может способствовать формированию у лица делинквентного поведения и криминальной мотивации у отдельных людей, проявлениям правового нигилизма или иных социально-психологических проявлений, которые могул быть благоприятными условиями для реализации преступных деяний в определенной среде жизнедеятельности людей» [9, с. 287].

К.В. Агамиров подчеркивает, что необходимо создание, так называемой ФСПП, то есть, Федеральной службы по предупреждению правонарушений, причем с отдельной подструктурой, которая бы функционировала в области ведения коей находились «профилактические мероприятия с потенциальными жертвами» [10, с. 42]. В основном инициатива автора касается предотвращения изнасилований, сопряженных с поведением жертв, провоцирующем осуществление преступного замысла потенциальным нарушителем закона. Однако автором отмечена необходимость работы и с жертвами домашнего насилия, провокаторами-коллегами, а также чиновниками, способными своим ВП привлечь на себя соответствующие негативные воздействия (речь идет о коррупционерах) и т.д. Таким образом, можно сделать вывод, что ВП сегодня – проблема, рассматриваемая на различных уровнях, требующая дальнейшей разработки, расширения угла обзора, в том числе, по отношению к ВП в Интернет. Особое же внимание уделяется ВП детей и подростков, как наиболее незащищенной части гражданского населения РФ.