Теория словообразования в её отношении к деривационному анализу в школьной практике

Derivational theory and its relation to word-formation analysis in school practice

Arkadii Lemov

Doctor of Philology, professor of the Russian Language Department National Research Mordovian State University named N. P. Ogarev, Russia, Saransk

Аннотация. В докладе рассматривается проблема противоречия между синхронным подходом к словообразовательной структуре лексемы и орфографическим анализом. Синхронный подход требует подбирать проверочные слова, относящиеся к единому словообразовательному гнезду, в то время как в школьной практике это требование часто игнорируется, что приводит к неправомерному поиску проверочных слов в иных деривационных гнездах. Анализируются многочисленные примеры подобных случаев.

Abstract. The report addresses the problem of the contradiction between the synchronous approach to the word-formation structure of the lexeme and spelling analysis. The synchronous approach requires the selection of test words related to a single word-formation nest, while in school practice this requirement is often ignored, which leads to an illegal search for test words in other derivational nests. Numerous examples of such cases are analyzed.

Ключевые слова: синхронный подход к структуре словообразо­вания; словообразовательная структура лексемы; словообразовательное гнездо; тестовые слова; школьная практика.

Keywords: synchronous approach to the word-formation structure; word-formation structure of the lexeme; word-formation nest; test words; school practice.

Обращение к данной теме вызвано отмеченными случаями несоответствия меду основным принципом русской орфографии и иллюстративной базой к этому принципу, предложенной в школьных учебниках, справочниках и учебных пособиях по русскому языку. С учетом основного принципа русской орфографии словообразо­вательный и морфемный анализы должны помогать целенаправленной работе учителя по правописанию, однако нерешенность вопроса о синхронии – диахронии в словообразовании ведет к отсутствию критериев установления границ словообразовательного гнезда [1;2]. Это очень важный вопрос, в том числе и для обучения орфографии, так как проверочные слова мы должны учить подыскивать среди родственных единиц, то есть внутри словообразовательного гнезда, но границы последнего весьма зыбки и относительны. Вопрос здесь заключается в следующем: принадлежат ли в синхронном отношении слово с орфограммой и проверочное слово одному гнезду?

Русская орфография, как известно, построена на морфематическом принципе. Морфематическое написание является следствием понимания носителями языка структурного членения слова по составляющим его значимым частям (морфемам) и имеет своим результатом единообразную передачу этих частей на письме. Проблема заключается в том, что «понимание носителями языка структурного членения слова по состав­ляющим его частям» подчас захватывает слишком большой круг лексики, в котором полномочия этого понимания уже не властны. Если мы хотим проверить безударную гласную ударной «в той же морфеме», то при проверке мы, в первую очередь, должны быть уверены в том, что взятое нами проверочное слово имеет тот же корень, что и прове­ряемое, или члениться на морфемы именно так, как мы предполагаем. То есть орфографические правила, основанные на морфематическом принципе, опираются, таким образом, на словообразовательный и морфемный анализы. Однако понимание носителями языка словообразо­вательной и морфемной структуры часто бывает ошибочным, инспи­рированным этимологической рефлексией. В результате синхронное состояние словообразовательного гнезда начинает противоречить прак­тике привлечения корпуса проверочных лексем для данной орфограммы.

Надо отметить, что в методике преподавания русского языка существует раздел об этимологических сведениях при определении написания слов, и, безусловно, этимологическая работа на уроках русского языка – это эффективное, часто незаменимое средство прочного усвоения семантики и орфографии слова. Совершенно очевидно, что отказываться от этимологического анализа, конечно, нельзя, но обязательно нужно обратить внимание на то, что некоторые примеры, приводимые на соответствующие правила, а также примеры для упражнений в учебных пособиях нередко противопоставляются данным синхронного состояния морфемной и словообразовательной структуры слова.

Возникающие противоречия можно разрешить, казалось бы, с помощью словарей, в которых указывается деривационная структура и состав слова, однако и сами словари зачастую дают субъективную и противоречивую характеристику морфемного состава слов. Приведем только несколько примеров различной деривационно-морфемной трактовки структуры слов в наиболее популярных словарях [3;4;5] : превосходный, превзойти, пререкаться, прекрасный, прекратить, прельщать, признак, приукрасить, уездный, удовольствие, наслаждение, возрождение, воплощение, забастовка, возместить, мужчина, праздник, устный и т. д. Таким образом, если, например, мы хотим выяснить, можно ли проверить написание гласных в словах удовольствие и воплощать лексемами вдоволь и плоть, то один словарь позволит нам это сделать, а другой – нет. Следовательно, в соответствии с одним из них мы можем при определении написания воспользоваться морфематическим принципом русской орфографии, а в другом – будем считать, что перед нами исключение из этого принципа, определяемое как традиционное написание. Но даже в тех случаях, когда современная лексикографическая практика однозначно определяет состав слова, авторы орфографических пособий часто просто никак не реагируют на рекомендации словообразовательной теории (отражением которой и являются соответствующие словари) и предлагают в качестве прове­рочных слов единицы иных словообразовательных гнезд, заставляя обучающихся подсознательно утверждаться в мысли о том, что морфе­матический принцип русской орфографии реализуется во многих случаях не на основе синхронного соотношения лексики, а на базе этимологической рефлексии. В докладе на материале данных 27 спра­вочников и учебных пособий по орфографии, включая школьные учебники и вузовские пособия по орфографическому практикуму, рас­сматриваются примеры некорректного подхода к проверке орфограмм.

Наибольшее количество проверяемых орфограмм традиционно связано с корневыми морфемами. Приведем примеры несоответствия предлагаемых или предполагаемых авторами пособий, в качестве проверочных, слов синхронным словообразовательным гнездам, пред­ставленным словарями А.Н. Тихонова, или синхронной морфемной структуре (по словарю З.А. Потихи): наслаждение (сладкий, услада), пехота (пеший), забастовка (баста), лишение (лишний, лихо), оскорбительный (скорбь), снегирь (снег), стеснительный (тесный), удовольствие (вдоволь), воплощать (плоть), питомник, воспитать (пища), пакет (пачка), раздражение (дразнит), обаятельный, баюкать (баять), нагромождать (огромный), благодарить (благо), племянник (племя), смекалка (намек), подлинный (длинный), мужчина (мужик, мужа), подушка (уши) и др.

То же самое наблюдается при представлении иллюстративного материала к правописанию приставок. Так, трактуя правило о напи­сании приставок с конечной фонемой /з/, авторы пособий в качестве примеров приводят такие слова, как: чересчур, восстание, издать, расстояние, разврат, исчезнуть, расставаться, исследовать, иссякнуть, розвальни, восприятие и др., которые, по данным синхронного анализа, уже опрощенные лексемы. Так же в учебниках выделяются приставки пре- и при- в следующих словах: пресмыкающиеся, принуждать, приветствовать, препятствовать, пренебрегать, превзойти, пресле­довать, преткновение, превратный, прельстить, приключение, притя­зание, прибор, присягать, презирать, призирать, предать, передать, преступить, приступить, претворить, притворить, пререкаться, превращать, притязание, предел, преступник, примыкать, пресечь, преобладать, причина, прилагательное, прекрасный, прилежный, прибыть, пригласить, приобрести и др. Примеры с другими приставками в опрощенных основах, которые трактуются как не изменяющиеся на письме: занавес, споткнуться, предпочесть, предположить, предводитель, представить, предварительный, подушка, проповедать, достать, впитывать, зачинщик, происшествие, посещать, уездный, участвовать, пророк, пращур и др.

К орфограммам в суффиксах в качестве иллюстративной базы анализируемые пособия предлагают лексемы со следующими «суффиксами»: -иц- (пуговица, красавица, лестница), -ец (красавец, питомец), -ечк- (ложечка, кружечка, скамеечка, бочечка, ватрушечка, избушечка, копеечка, бумажечка, леечка, чашечка, окошечко, точечка, крышечка, шпилечка, линеечка, рубашечка, блюдечко, троечка), -ичк- (лестничка, мельничка, пуговичка, луковичка), -ок (мешок), -ник (сверстник, ровесник), -енк- (неженка), -ячк- (землячка, сибирячка), -арь (слесарь), -тель (свидетель), -енн- (сокровенный), -чат- (дымчатый).

Часть из приведенных примеров содержат в себе суффиксы, выделяемые только этимологически (пуговица, питомец, мешок, свидетель, сокровенный и под.), в заимствованном слове слесарь суффикса не было и этимологически. Все приведенные примеры с сочетаниями –ечк-, -ичк-, -енк-, -ячк-, -чат- являются дериватами от существительных с суффиксами –к- или –ц-, перешедшими в результате чередования в -ч- с появлением в некоторых случаях беглого -е- по типу: бочка → бочечка, лестница → лестничка, зем­ляк →землячка, дымка → дымчатый. Таким образом, при трактовке соответствующих орфограмм называть указанные последовательности звуков суффиксами некорректно.

Таким образом, можно еще раз сделать вывод о том, что, во-первых, практику разработки правил русской орфографии необходимо при­близить к современным постулатам словообразовательной теории и составленным по этим постулатам словообразовательным словарям и словарям морфемной членимости лексем. Морфематический принцип правописания должен опираться на четкие правила синхронного членения слов. Во-вторых, если языковое чутье носителя языка подсказывает ему возможность несинхронной проверки написания, он должен руководствоваться специальными методическими рекоменда­циями в виде правил, разработанными орфографистами именно к подобного рода случаям. Необходимость введения таких правил в школьную практику подтверждает эксперимент, проведенный нами в старших классах средней школы. В эксперименте участвовали 165 учеников, которым было предложено проверить корневые гласные в словах типа оросить, метель, сочинение, благословлять, знамена­тельный, овладеть, впечатление, смятение, поляна, черепаха, пехота, забастовка и под. Всего 41 слово. Словари не указывают возможности их синхронной проверки. В результате 85 % учеников проявили этимо­логическую рефлексию, вопреки данным словарей, указав в качестве проверочных слова: росы, мёл, зачин, слово, знамя, власть, печать, мять, поле, череп, пеший, баста и т. д.