АДМИНИСТРАТИВНАЯ ПРЕЮДИЦИЯ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ

ADMINISTRATIVE PREJUDICE IN CRIMINAL LAW

Ksenia Smirnova

Senior lecturer at the Department of Administrative Law and Administrative Activities of Internal Affairs, East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Russia, Irkutsk

Аннотация. В статье анализируется административная преюдиция, анализируются различные мнения и вопросы ее применения в российском уголовном праве. На основе разных точек зрения по поводу существования в уголовном законе составов с административной преюдицией делается вывод о необходимости введения анализируемых составов.

Abstract. The article analyzes administrative prejudice, analyzes various opinions and issues of its application in Russian criminal law. Based on different points of view regarding the existence of criminal law offenses with administrative prejudice, a conclusion is made about the need to introduce the analyzed offenses.

Ключевые слова: административная преюдиция, уголовное законодательство, преступление, административное правонарушение.

Keywords: administrative prejudice, criminal law, crime, administrative offence.

Термин «преюдиция» (praejudicium) дословно означает, во-первых, предрешенность вопроса, во-вторых, влияние факта этой предрешенности на последствия. В теории уголовного права сущность преюдиции раскрывается по-разному. Так, Т.Н. Радько определяет ее как ««разновидность нетипичного нормативного предписания, предрешающего признание обязательности для разбираемого юридического дела, ранее вступившего в законную силу тех или иных актов применения права и затрагивание интересов сторон другого дела» [8, с. 35].

А.В. Карданец пишет, что «преюдиция – это, в первую очередь, прием юридической техники, представляющий собой правило доказывания, предписывающее то, что вступившее в свою законную силу правоприменительное решение уполномоченного на то органа, принятое в установленном законом процессуальном порядке о наличии или отсутствии юридического факта, обязательно для всех органов, разрешающих соответствующее юридическое дело, связанное с ранее разрешенным по поводу этого факта дело» [7].

В.К. Бабаев пишет о преюдиции как о «вступившим в законную силу приговоре или решении суда или же административном акте, изданном уполномоченным органом в установленном законом порядке, о наличии или отсутствии юридического факта или правоотношения, обязательных для суда, разрешающего дело, связанное с ранее разрешенным конфузом» [5, с. 33-38].

Объединяя все эти определения, следует отметить, что преюдиция в праве предполагает влияние ранее вынесенного решения или принятого нормативного правового акта на последующие юридически значимые решения. Конституционный Суд РФ определил административную преюдицию как противоправное деяние, совершенное лицом, ранее уже подвергавшимся административно-деликтному преследованию и наказанию за аналогичные деяния, т.е. имеющим специальную административную наказанность [1].

Научное сообщество неоднозначно восприняло возвращение в уголовное законодательство института административной преюдиции, ранее имевшегося в УК РСФСР 1960 г., но не вошедшего в текст УК РФ 1996 г. Так, Ю.А. Власов, О.А. Михаль пишут, что введение административной преюдиции, хотя и снижает общий уровень репрессивности уголовного закона, так как выводит из его сферы часть деяний, в целом привносит серьезные проблемы в правовую действительность. в частности, уголовное законодательство рискует выйти из сферы исключительно федеральной юрисдикции, так как пределы административной ответственности могут быть установлены законодательством субъектов РФ. Они также указывают, что это ведет к смешению преступлений и проступков, общественная опасность которых более не выступает определяющим фактором их криминализации [6, с. 119].

С ними соглашается и А.Н. Тарбагаев, указывая, что "повторное административное правонарушение не может образовывать новое качество, т.е. менять характер и степень общественной опасности». Соглашаясь, в принципе, с возможностью усиления ответственности при повторном совершении административного правонарушения (по примеру рецидива в уголовном праве), он, тем не менее пишет, что «повторные административные правонарушения, безусловно, должны влечь более строгие меры воздействия, но обязательно в рамках своей отрасли права» [9, с. 62]. Не согласен с возвращением в текст УК административной преюдиции и Р.М. Акутаев, справедливо отмечающий, что в результате ее применения происходит подмена внутреннего единства признаков состава преступления как основания уголовной ответственности на повторяемость деяния [4, с. 86]. Некоторые противники административной преюдиции указывают, что ее наличие в тексте уголовного закона нарушает принцип справедливости, вводя повторную ответственность за одно и то же деяние. Вместе с тем, Конституционный Суд РФ считает иначе. Так, из определения от 27.06.2017 N 1410-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Авраменко Владимира Николаевича на нарушение его конституционных прав статьей 264.1 Уголовного кодекса Российской Федерации", в частности, следует, что «составы преступлений, субъектом которых может быть лишь физическое лицо, ранее подвергнутое административному наказанию за аналогичное противоправное деяние, не предполагают возможность наступления уголовной ответственности за те нарушения, за которые лицо уже было подвергнуто административному наказанию» [2]. Некоторые авторы не разделяют претензий коллег к институту административной преюдиции, указывая, что опасения, связанные с его возвращением в текст УК РФ, не оправдались, тогда как он привнес в правоприменительную практику много положительного, обеспечив существенное увеличение государственно-правового предупреждения преступлений, повысив гибкость правоприменительной практики за счет улучшившейся межотраслевой дифференциации ответственности и возросшей индивидуализации мер ответственности. Необходимым условием применения административной преюдиции является наличие не только факта совершения административного правонарушения, но и привлечения к ответственности за его совершение, а также сохранение административно-правовых последствий данного деяния.

Вместе с тем, следует отметить, что нормы с административной преюдиции имеют репутацию надежного средства превенции, позволяющего воздействовать на нарушителей избирательно, с учетом сохранения их мотивации на совершение противоправных действий, отсутствием эффекта от ранее примененных мер административной ответственности, потребности более тщательного социального контроля над их применением, хотя некоторые авторы и видят в таких доводах лишь замаскированное стремление государства повысить репрессивность уголовного закона. При этом начало уголовно-правовой реформы, итогом которой стало возвращение в УК РФ института административной преюдиции, стало заявление Президента РФ о необходимости дальнейшей гуманизации права посредством перевода наименее опасных преступлений в число административных правонарушений (с оговоркой о том, что их повторное совершение влечет за собой ответственность уже уголовную) [3]. Думается, что решение о возвращении в УК РФ института административной преюдиции правильное. Оно обусловлено необходимостью учета не только общественной опасности содеянного, но и общественной опасности лица, совершающего преступление. Кроме того, позволяет в целом снизить репрессивность уголовного закона, избирательно воздействуя при этом на лиц, склонных к совершению административных правонарушений и являющихся потенциальными субъектами преступлений.