ПРАВА ЧЕЛОВЕКА И ИММИГРАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА ФРАНЦИИ

Аннотация. Цель статьи - анализ возможностей французского правительства при проведении иммиграционной политики. В ходе исследования были применены различные научные методы: анализ и синтез, историзм. Автор приходит к выводу, что существующие институционно-политические ограничения не позволяют правительству принимать все те меры, которые могли бы радикально улучшить положение и обеспечить социальную сплочённость и подлинную безопасность в стране. 

Ключевые слова: Франция; иммиграция; права человека; беженцы.

Последнее время всё чаще и все острее перед Францией встаёт проблема сохранения социальной сплочённости и национальной идентичности. По данным опроса Yougov, 70% французов полагают, что «их национальная идентичность находится под угрозой» [9]. Понятно, что эти вызовы напрямую связаны с проблемами иммиграции. Их немало, в основном их можно свести к нескольким группам.

1. Правительство не в состоянии контролировать приток в страну иммигрантов в связи с наплывом беженцев, спасающихся от голода или военных действий, угрожающих их безопасности.

2. Во Франции, кроме этого, проживает немалое количество нелегальных иммигрантов. В 2021 году Министр внутренних дел Жеральд Дарманен говорил о 600-700 тысяч человек, находящихся в стране на незаконных основаниях [6]. Такое огромное число неустроенных, перебивающихся на случайные заработки и легко переступающих закон людей представляет собой явную угрозу безопасности и спокойствию общества.

3. Проблемы возникают и с иммигрантами, живущими в стране на законных основаниях. Социальные программы по их поддержке, обеспечение их жильём, пособиями, медицинским обслуживанием, предоставление им права вызвать к себе семью и отправлять детей в садики и школы и пр. требуют немало бюджетных средств, что порой вызывает недовольство простых французов, которые, проработав всю жизнь во Франции и постоянно делая отчисления в социальные фонды, часто живут в менее благополучных условиях. К тому же, наплыв иммигрантов из неевропейских стран создаёт проблемы сосуществования представителей различных культур, традиций, религий. Иммигранты из мусульманских стран с трудом привыкают к необходимости  соблюдать и уважать республиканские принципы и ценности, исконно присущие французскому обществу (равенство полов, запрет полигамии, верховенство закона и пр.). Естественно, это ведёт к социальной нестабильности и разобщённости.

4. Но главный вызов, напрямую связанный с наличием большого количества иммигрантов – это растущая преступность и угроза безопасности. Именно так называемые неблагополучные кварталы, населённые преимущественно иммигрантами и их потомками, являются рассадниками преступности. Там выше среднего уровень безработицы, нередко правят свои законы, распространяются и продаются наркотики. Журнал «Экспресс» опубликовал данные о том, что «73% имëн, фигурировавших по делам, проходящим в парижских комиссариатах полиции, имели неевропейское звучание» [7], что косвенно подтверждает тот факт, что преступность во Франции – это, прежде всего, удел иммигрантов и их потомков.

Руководство страны предпринимало немало мер, стараясь выправить ситуацию и проводить более жёсткую миграционную политику. Было бы логично действовать более радикально по отношению к нелегальным иммигрантам, организуя их депортацию, а также отсылать из страны иммигрантов, совершивших преступные действия. С точки зрения экономической было бы правильно не разрешать работающим иммигрантам перевозить к себе семьи, поскольку пособия на детей, их бесплатное обучение в школах и предоставление всем медицинских услуг – это тяжкое бремя для бюджета страны. Или, разрешая иммигрантам приглашать к себе семьи, можно было бы не предоставлять им те же социальные блага, что и коренным французам. Можно было бы резко ограничить приток иммигрантов, исходя только из своих потребностей в рабочей силе. Было бы разумно поставить под контроль функционирование мечетей, где имамы, присланные из арабских стран, как впоследствии выяснялось, могли даже подстрекать к совершению терактов против «неправоверных».

Однако подобного рода действия противоречат основополагающим принципам Французской республики, международному гуманитарному праву, европейскому законодательству. Из-за этого правительство поставлено в жёсткие рамки, оно не может действовать, исходя из собственного понимания правильности выбранного курса.

Франция ратифицировала Женевскую конвенцию от 28 июля 1951 года, в которой говорится, что каждый человек, «преследуемый в своей стране за политические, религиозные убеждения или за свою принадлежность к той или иной социальной группе, имеет право на убежище и может претендовать на статус беженца» [10]. Поэтому, страна не может отказываться принимать беженцев.

Допускать воссоединение семей иммигрантов Франция должна, поскольку в подписанной ею Европейской конвенции по правам человека от 1950 года указывается: «каждый человек имеет право на уважение своей частной и семейной жизни» [3]. Тем более, что Государственный совет (орган, оценивающий конституционность актов правительства) заявил, что иммигранты «в соответствии с преамбулой 1946 г. к Конституции имеют право вести нормальную жизнь и вызывать к себе супругов и несовершеннолетних детей» [2].

А отказаться предоставлять иммигрантам те же социальные блага, что и коренным французам, значило бы отказаться от основополагающих принципов равенства и братства, которыми по праву гордится эта страна.

В 2003 году Конституционный совет (рассматривающий конституционность актов, представленных парламентом) признал неконституционным решение парламента, ограничивающего право на вступление в брак для нелегальных иммигрантов, заявив об абсолютном праве на бракосочетание «даже для иностранцев, нелегально находящихся во Франции» [2]. Нелегалы получили возможность легко переходить на законное положение, вступая в фиктивные браки с гражданами Франции.

Административные суды, руководствуясь той же восьмой статьёй Европейской конвенции по правам человека, указывающей на право на уважение частной и семейной жизни, ежедневно аннулировали десятки решений префектов о высылке за пределы страны, если нелегалы доказывали, что у них есть «семейные связи» во Франции.

Не могут власти и высылать из страны иммигрантов, совершивших преступление. Ведь получалось бы, что, получив наказание за свое преступление, эти люди, подвергаясь депортации, оказываются дважды наказанными, а двойное наказание противоречит нормам закона.

А установление контроля над деятельностью мечетей противоречит принципу светскости, предполагающему невмешательство государства в дела религии.

Как видно, при проведении иммиграционной политики власти страны не всегда могут себе позволить руководствоваться национальными интересами, вынужденные считаться с существующими институционно-политическими ограничителями. Эти рамки, базирующиеся на расширенном понимании прав человека, существенно сужают возможности правительства.

В стране раздаётся немало голосов, выступающих против расширенного толкования прав человека. Известный французский историк и правовед Жан-Луи Аруель, считает, что западные страны делают из прав человека не просто идеологию, но новую религию, и что «в современной трактовке права человека уничтожают наши основные свободы – особенно свободу выражения мнения и имеют разрушительные последствия для западных государств» [5].

Такой же точки зрения придерживается и французский историк и философ Марсель Гоше, утверждающий, что «расширенное толкование прав человека привело к последствиям, которые не входили в наши намерения» [4].

Итак, власти страны сегодня стоят перед непростым выбором: либо идти на ущемления прав человека и проводить соответствующую моменту жёсткую иммиграционную политику, либо допустить возможность потери контроля над ситуацией в стране с риском скатывания к хаосу и произволу.

Будущее покажет, сумеют ли руководители страны достойно выйти из этой сложной ситуации.