О различии в определениях пределов и ограничений осуществления прав в конституционном, гражданском и жилищном отраслях права Российской Федерации

CONSTITUTIONAL, CIVIL AND HOUSING BRANCHES OF LAW OF THE RUSSIAN FEDERATION

O. V. Dmitrieva,

PhD in law, docent

Т. А. Myakon'kaya

master

Аннотация. В статье обращается внимание на различие подходов к понятиям «пределы прав» и «ограничения прав» в конституционном, гражданском, жилищном отраслях права. Анализируется использование данных терминов в законодательстве и доктрине. Содержится предложение законодателю установить дефиниции этих понятий и привести законодательные акты к единообразию в использовании данных терминов.

Abstract. The article draws attention to the difference in approaches to the concepts of "limits of rights" and "restrictions of rights" in the constitutional, civil, and housing branches of law. The use of these terms in legislation and doctrine is analyzed. There is a proposal to the legislator to establish definitions of these concepts and bring legislation to uniformity in the use of these terms.

Ключевые слова: ограничения прав; пределы прав; конституционное право; гражданское право; жилищное право; дефиниции; Конституция РФ; Гражданский кодекс РФ; Жилищный кодекс РФ.

Keywords: restrictions of rights; limits of rights; constitutional law; civil law; housing law; definitions; Constitution of the Russian Federation; Civil code of the Russian Federation; Housing code of the Russian Federation.

Юристы знают, что в каждой отрасли права имеются свои категории. Зачастую одни и те же термины имеют подчас противоположное значение в различных отраслях права. Особенно это характерно для частных и публичных отраслей, что, вероятно, объясняется их разными историческими корнями, различным кругом специалистов, которые были «повивальными бабками» при рождении этих отраслей. Так, всем известно, что, например, в конституционном праве группу гражданских прав называют также личными правами и относят к этой группе права, закреплённые в ст. 20-29 Конституции РФ. При этом термин «гражданские права» в конституционном праве объясняется связью прав данной группы с «гражданским обществом», в рамках которого и при наличии которого они только и могут существовать реально.

В гражданском праве гражданскими правами называют в основном те права, которые в конституционном праве относят к другой группе –  экономических прав (ст. 34-36 Конституции РФ).

Отметим также, что если в Конституции РФ прямо не закреплены названия групп прав и эти названия существуют только в доктрине, то в ГК РФ термин «гражданские права» прямо закреплён (гл. 2 раздела 1 ч. 1 ГК РФ; ст. 1103 ГК РФ).

В данной статье хотелось бы обратить внимание на ещё одно подобное противоречие: различное понимание содержаний терминов «пределы» и «ограничения» прав в конституционном, с одной стороны, и гражданском и жилищном праве, с другой стороны. В отличие от рассмотренного выше предыдущего примера, здесь противоречие имеет более существенное значение, так как это не просто различное определение понятий (названий) групп прав, а в данном случае речь идёт о закреплении в Основном законе страны института возможности ограничений прав в российской правовой системе.

Для анализа данных категорий обратимся к тексту действующей Конституции РФ (в ред. 2020 г.). В ч. 3 ст. 55 Конституции РФ установлен институт ограничения прав: «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». Исходя из выше приведенного конституционного текста, можно предположить, что ограничения прав:

1. должны обязательно закрепляться в федеральном законе (т.е. ограничения прав не могут быть установлены законами субъектов РФ, федеральными подзаконными актами, и тем более подзаконными актами субъектов РФ);
2. возможны  только в той мере, в какой это необходимо (довольно неопределённое, «резиновое» положение);
3. могут устанавливаться только в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (перечень целей закрыт).

Прямо о пределах прав в Конституции РФ ничего не говорится, но под установленными Конституцией РФ пределами прав можно подразумевать положения ч. 3 ст. 17: «Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц», т.е. практически философское определение пределов прав: «моё право и моя свобода  заканчивается там, где начинается твоё право и твоя свобода». Исходя из ч. 3 ст. 17 Конституции РФ можно предположить, что пределы осуществления прав и свобод человека и гражданина  связаны с запретом нарушения прав и свобод других лиц.

Эта же позиция нашла закрепление в Гражданском кодексе РФ. В ст. 10 ГК РФ, которая называется «Пределы осуществления гражданских прав» установлено: «Не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.» Название статьи «Пределы осуществления прав» указывает на гражданские права, осуществление которых зависят от основанной на законе воли субъектов: субъект своей волей должен не допускать причинение вреда другому лицу, недобросовестное осуществление своих гражданских прав и т.д. В статье 10 использование термина «пределы прав» вполне согласуются с конституционным смыслом пределов прав в ч. 3 ст. 17 Конституции РФ.

В той же конституционной логике используется в Гражданском кодексе РФ и термин «ограничение прав» (ч. 2 п. 2 и ч. 2 п. 5 ст. 1 ГК РФ). Также, например, ст. 576 ГК РФ, т.е. федеральный закон, содержит ограничение: «Юридическое лицо, которому вещь принадлежит на праве хозяйственного ведения или оперативного управления, вправе подарить ее с согласия собственника, если законом не предусмотрено иное. Это ограничение не распространяется на обычные подарки небольшой стоимости»; ст. 860.8 ГК РФ ограничивает на основании закона, т.е. объективно, распоряжение и использование счёта эскроу и т.д.

Однако в ГК РФ термин «ограничение прав» используется и в смысле «предела прав», т.е. в том случае, когда осуществление/неосуществление права зависит от воли какого-либо субъекта. Так, в 2014 году ст. 674 ГК РФ дополнена п.2:  «ограничение (обременение) права собственности на жилое помещение, возникающее на основании договора найма такого жилого помещения, заключенного на срок не менее года, подлежит государственной регистрации в порядке, установленном законом о регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». Здесь используется термин «ограничение» применительно к отношениям, возникшим на основании договора, т.е. применительно к той ситуации, когда «стеснение» права собственности зависит от воли самого собственника. В том же смысле – зависимости от субъективных устремлений стороны гражданско-правового отношения используется термин «ограничение прав» в п. 3 ст. 845 ГК РФ: «банк не вправе определять и контролировать направления использования денежных средств клиента и устанавливать другие, не предусмотренные законом или договором банковского счета, ограничения права клиента распоряжаться денежными средствами по своему усмотрению»; ст. 1033 ГК РФ: «договором коммерческой концессии могут быть предусмотрены ограничения прав сторон по этому договору»; ст. 1045: «каждый товарищ независимо от того, уполномочен ли он вести общие дела товарищей, вправе знакомиться со всей документацией по ведению дел. Отказ от этого права или его ограничение, в том числе по соглашению товарищей, ничтожны».

Таким образом, мы видим непоследовательность Гражданского кодекса РФ в использовании терминов «пределы прав» и «ограничения прав».

В Жилищном кодексе РФ также используются оба рассматриваемых нами понятия.

В ст. 17 ЖК РФ термин «пределы» использован по поводу запрета использования жилого помещения не в соответствии с его предназначенностью. Пределы здесь установлены законом, т.е. имеют объективный характер. В ст. 30 ЖК РФ также подчёркнуто, что пределы использования собственником жилого помещения установлены ЖК РФ, т.е. законом. В аналогичном смысле используется термин «пределы» в ч. 2 ст. 36.

В смешении смысловых понятий используются оба термина «пределы» и «ограничения» в п. 2 ч. 2 ст. 44 ЖК РФ, где говорится о воле коллективного субъекта отношений − общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме, который может принять решение о пределах использования земельного участка, на котором расположен многоквартирный дом, в том числе ввести ограничения пользования им. Здесь по воле коллективного субъекта могут быть установлены и пределы, и ограничения.

Таким образом, мы видим, что и Жилищный кодекс РФ не вполне последовательно использует термины «пределы прав» и «ограничения прав».

Обратимся к доктрине гражданского и жилищного права. В труде П.В.Крашенинникова «Жилищное право» [1], ректора российской школы частного права (1999-2010), видного учёного и политика, депутата Государственной Думы, реформатора в правовой сфере, даётся история нормативно-правового закрепления пределов осуществления и ограничения жилищных прав со времён Законов XII таблиц до наших дней.

В отечественном гражданско-правовом регулировании пределы осуществления и ограничения прав собственности на жилое помещение, по его мнению, можно разделить на три периода. Первый период длился до октября 1917 г., второй – «советский» − от октября 1917 г. до начала 90-х гг. прошлого столетия, третий − период экономических и правовых преобразований, берущий свое начало в 90-х гг. и продолжающийся в настоящее время.

П. В. Крашенинников отмечает, что, несмотря на достаточно длительную историю развития институтов ограничения и пределов осуществления права собственности на жилые помещения, существует неразработанность многих аспектов проблемы. Среди таких аспектов − понятия «пределы» и «ограничения» осуществления прав на жилое помещение. Их довольно часто смешивают, не разграничивают, иногда дают им разнообразные значения.

Так, К. П. Победоносцев, характеризуя пределы (ограничения) как отрицательную часть права собственности, разделял их на: необходимые, установленные законом, и случайные, установленные договором [2, с. 143].

По мнению В. П. Грибанова, в том, что «определение пределов осуществления гражданских прав не есть ограничение этих прав, а является юридическим выражением уже существующего экономически равного положения людей в системе социальных общественных отношений, есть правовое обеспечение, юридическая гарантия этого действительного равенства» [3, с. 37].

В. П. Камышанский определяет предел как внешнюю границу осуществления права: «...требования закона к собственнику учитывать права третьих лиц может представлять собой границу (предел) либо ограничение права. Предел не предполагает возможности несобственника вторгаться в сферу юридического господства собственника» [4, с. 72].

П. П. Згонников считает, что «под ограничением гражданских прав понимается сужение объёма правоспособности лиц, а также ограничение возможности реализации отдельных прав… устанавливаются не границы содержания прав или пределы правоосуществления, а порядок и критерии, в соответствии с которыми существующие права и возможности их реализации могут быть ограничены в интересах правопорядка» [5]. Общие же пределы правоосуществления закреплены в ст. 10 ГК РФ. По мнению П. П. Згонникова, к ним относится недопустимость реализации права способами, не входящими в круг возможных вариантов поведения (например, злоупотребление правом).

П. В. Крашенинников отмечает, что общим для понятий «ограничения прав» и «пределы прав» является то, что оба понятия означают определенные границы, в которых собственник по своему усмотрению владеет, пользуется и распоряжается принадлежащим ему имуществом. Однако природа этих границ весьма различна.

По мнению П. В. Крашенинникова, говоря о пределах, законодатель указывает только на закон. Рассматривая ограничения, законодатель отсылает к основанной на законе воле собственника или иного пользователя жильем и субъекта, вступающего с ним в соглашение, либо к воле судебных органов. Пределы объективны в том смысле, что они не зависят от воли собственника и иных лиц, а предопределены законом; ограничения же субъективны, потому что зависят от основанной на законе воли субъектов или судебных органов. Поскольку пределы осуществления права объективны, постольку ограничения права также возможны только в этих пределах. Изложенное позволяет назвать пределы общими основаниями стеснения права, а ограничения − частными [6; 9-21], [1].

Таким образом, позиция П. В. Крашенинникова отличается от конституционного понимания данных терминов. Следует при этом уточнить, что анализ современной цивилистической литературы показывает, что многие, если не все цивилисты придерживаются в вопросе о понятии и разграничении терминов «ограничения» и «пределы» осуществления права собственности на жилые помещения такой же позиции.

Разные подходы в отечественной цивилистике существуют по вопросу классификации пределов осуществления гражданских прав, в том числе права частной собственности. Так, например, Т. В. Дерюгина на основе анализа Гражданского кодекса выделяет пять основных групп пределов, которые подразделяются на множество подгрупп [7]. К группе пределов осуществления гражданских прав (в соответствии со ст. 10 ГК РФ) она относит незлоупотребление правом и осуществление прав разумно и добросовестно. Внутри этой группы она выделяет  пределы осуществления права владения, пользования, либо права собственности. Т. В. Дерюгина также отмечает, что необходимо систематизировать пределы осуществления гражданских прав в целом, и на основе этой общей системы вводить пределы осуществления прав в подотраслях и институтах гражданского права, в том числе в жилищном праве[8, с. 95].

Что касается классификаций пределов применительно к осуществлению прав собственности именно на жилые помещения, обратимся к труду П.В.Крашенинникова, который классифицирует «стеснения» владения, пользования и распоряжения жилыми помещениями, принадлежащими каким-либо субъектам,  на четыре вида:

- во-первых, законодательные − это пределы, установленные федеральными законодательными актами;

-  во-вторых, судебные – это ограничения, вызванные оспоримостью права на жилье;

-  в-третьих, договорные  –  это ограничения, обусловленные соглашением сторон;

- в-четвертых, наследственные – это ограничения, установленные завещанием.

Далее П. В. Крашенинников классифицирует законодательные пределы осуществления права на жилые помещения на:

- общие пределы, относящиеся к любому имуществу,

- касающиеся недвижимого имущества,

- пределы, непосредственно обусловливающие права собственников жилых помещений, связанные с его целевым назначением.

О.А. Поротикова и О.В. Дмитриева дают похожую классификацию, но несколько отличную от классификации П. В. Крашенинникова: они подразделяют пределы осуществления права собственности на жилое помещение на общие, к которым относят пределы, связанные с правами и охраняемыми законом интересы других лиц (не собственника), считая, что такие пределы относятся к осуществлению любого права, и специальные, относящиеся к конкретному виду права [9, с. 61-92], [10].

Общие пределы осуществления права собственности, относящиеся к любому имуществу, закреплены в ч. 3 ст. 17 Конституции РФ  и ст. 209 ГК РФ, где говорится о том, что собственник не должен совершать действия,  противоречащие закону и иным правовым актам, и осуществление права собственности не должно нарушать прав и охраняемых законом интересов других лиц.

К пределам осуществления прав, касающихся пользователей недвижимого имущества, следует отнести пределы, касающиеся осуществления прав на земельный участок как таковой либо являющиеся составной частью другого объекта. Российское земельное законодательство устанавливает строго целевое назначение земельных участков исходя из состава земель и целей получения их в пользование.

Пределы, непосредственно касающиеся осуществления прав пользователей жилых помещений связаны с целевым назначением жилых помещений. В соответствии со ст. 288 ГК РФ жилые помещения предназначаются для проживания граждан. Жилые помещения могут сдаваться их собственниками для проживания на основании договора. Размещение в жилых домах промышленных производств не допускается. В ст. 17 ЖК РФ также установлено, что жилые помещения предназначены для постоянного проживания граждан. Не допускается размещение в жилых помещениях промышленных производств, гостиниц, а также осуществление в жилых помещениях миссионерской деятельности.

К пределам осуществления права на жилые помещения следует также отнести обязательность надлежащего обращения с жилым помещением, т.е. соблюдение санитарно-гигиенических требований, строительных норм и правил, противопожарных норм и т. п., необходимых для нормальной эксплуатации как данного жилого помещения, так и иной недвижимости в жилищной сфере, расположенной в этом доме.

Судебные ограничения права на жилье возникают в случаях оспоримости права на жилье, т. е. когда право на жилое помещение поставлено под сомнение. Это могут быть иски о расторжении или изменении договора найма, купли-продажи, мены, о признании недействительным обмена жилыми помещениями. В случае возникновения споров до разрешения судом вопроса о праве на жилое помещение правомочие распоряжения будет ограничено.

Договорные и наследственные стеснения права собственности на жилые помещения возможны, когда субъекты гражданско-правовых отношений налагают ограничения на наследников или одну из сторон соглашения при заключении договоров ипотеки, пожизненного содержания с иждивением, найма, поднайма жилья и некоторых других.

Таким образом, исходя из проведённого исследования, можно сделать следующие выводы:

1. сложившееся в гражданском и жилищном законодательстве понимание «ограничений прав» и «пределов прав» достаточно непоследовательно, запутанно, и, на наш взгляд, нуждается в отчётливом урегулировании и приведении к единообразию;
2. доктринальное понимание данных терминов в отечественной цивилистике различается с конституционным понятием ограничений прав, содержащимся в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ: в Конституции РФ установлено, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом, т.е. ограничения прав объективны, независимы от воли человека, установлены в позитивном праве. Цивилисты же считают, что ограничения связаны с волей собственника или иного пользователя жильем и субъекта, вступающего с ним в соглашение, либо с волей судебных органов, но при этом, воля и собственника, и судебных органов должна быть основана на законе. А вот пределы осуществления прав собственников жилых помещений цивилисты считают объективными в том смысле, что они не зависят от воли собственника и иных лиц, а предопределены законом.

Представляется, что если бы законодатель в этой путанице понятий «навёл порядок», и дал отчётливые дефиниции данным понятиям, привёл бы в соответствие с Конституцией РФ все термины гражданского, жилищного и иных законодательных актов, то и доктрина бы согласилась переориентироваться в определении данных терминов.