ПОНЯТИЕ И СОДЕРЖАНИЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

Национальная безопасность является собирательным термином, который охватывает как национальную оборону, так и международные отношения Российской Федерации. Безопасность можно различать между повседневной безопасностью на индивидуальном уровне, безопасностью  при благоприятных условиях  и безопасностью при неблагоприятных условиях или угрозах.

Термин «безопасность» используется в трех широких сегментах. Во-первых, термин используется повседневно в речи, где безопасность понимается как стремление к безопасности или защите. Во-вторых, данный термин применяется в политике для придания приоритета тому или иному вопросу или предполагаемой угрозе. В-третьих, термин «безопасность» может быть использован в качестве аналитической концепции для выявления, определения, концептуализации, объяснения или прогнозирования социальных событий.

С политической точки зрения, использование термина «безопасность» резко возросло во второй половине двадцатого века с того момента как Российская Федерация стала независимым самостоятельным государством[3].

В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 02.07.2021 № 400 «О стратегии национальной безопасности Российской Федерации» национальная безопасность – это состояние защищенности национальных интересов Российской Федерации от внешних и внутренних угроз, при котором обеспечиваются реализация конституционных прав и свобод граждан, достойные качество и уровень их жизни, гражданский мир и согласие в стране, охрана суверенитета Российской Федерации, ее независимости и государственной целостности, социально-экономическое развитие страны»[6].

Появление национальной безопасности как стратегии позволило государству проводить определенную политику безопасности. Следует уточнить, что политика национальной безопасности шире, чем оборонная политика или военная политика, и намного больше, чем просто подготовка к вооруженному конфликту или реагирование на угрозы безопасности. Политика национальной безопасности охватывает все вышеперечисленное, а также направлена на то, чтобы избежать войны.

Национальная безопасность включает в себя как внутреннюю, так и внешнюю безопасность, внешнюю политику, экономическое развитие и образование[5]. Политика национальной безопасности стала критически важным инструментом для государства в целях защиты и продвижения своих интересов в рамках широкой международной системы.

Политика международной безопасности, за продвижение которой отвечает Организация Объединенных Наций (ООН), часто противоречит интересам национальной безопасности отдельных государств-членов. Таким образом, ООН теряет большую часть своего влияния, поскольку мир становится разделенным между Западом и Востоком. Именно в этом контексте понимание национальной безопасности как стратегии расширилось от оборонных и военных вопросов до дипломатических, экономических и политических вопросов как внутри страны, так и на международном уровне.

С возвращением к соперничеству великих держав приоритеты национальной безопасности сместились. Государства, а не негосударственные субъекты, такие как террористические группы или повстанцы, являются главной угрозой безопасности. Идея о том, что безопасность включает в себя нечто большее, чем только военные и оборонные вопросы, вернулась, особенно в свете угроз, создаваемых растущим национализмом и враждебными иностранными информационными операциями. Парадигма безопасности XXI века распространилась почти на все аспекты человеческой жизни. Однако Иванов О.Б. и Бухвальд Е.М.[2] отмечают, что в Российской Федерации имеется большой разрыв между задачами в области обеспечения безопасности и национальными целями развития.

Так, рост национализма приводит к онтологической и социальной незащищенности. Эта тенденция связана, в частности, с экономическим неравенством и стагнацией в сочетании с притоком мигрантов и беженцев, спасающихся от насильственных конфликтов, гуманитарных катастроф и экономических трудностей. Если Российская Федерация не проведет существенные реформы по интеграции иммигрантов и беженцев, существующие социальные разногласия будут расширяться, нанося ущерб легитимности демократических институтов и загрязняя национальную идентичность ксенофобскими настроениями.

Существует также растущая обеспокоенность по поводу бандитизма, насилия, радикализации, транснациональной преступности, угроз неприкосновенности частной жизни и нарушений прав человека. Все эти проблемы влияют на индивидуальную или личную безопасность, а широкое использование социальных сетей и других технологий массовой коммуникации только усиливает угрозу[1].

Такие вопросы, как изменение климата и загрязнение окружающей среды, также все чаще рассматриваются через призму безопасности. Эти проблемы ставят под угрозу безопасность человека, а это означает, что они представляют угрозу как для отдельных лиц, так и для всего человечества.

Наконец, как считает Шахбазян М., киберпространство представляет собой целый ряд новых угроз безопасности[7]. Кибератаки не только компрометируют персональные данные и крадут информацию, но и могут привести к физическому уничтожению. Критически важная инфраструктура, такая как коммуникации, электростанции, центры очистки воды и нефтеперерабатывающие заводы, уязвимы для кибератаки, так как она может уничтожить целевой объект. Кибероперации могут использоваться государственными и негосударственными субъектами для достижения политической цели.

В 2021 году стратегия безопасности является всеобъемлющей. Геополитический элемент соперничества великих держав еще больше усугубляется транснациональным киберпространством, быстро развивающимися и все более доступными технологиями, а также глобальной экономической системой, которые создали сложные взаимосвязи между государствами.

Для совершенствования методов обеспечения национальной безопасности Макарейко Н.В. предлагает «реформировать как традиционный инструментарий (меры предупреждения, пресечения, процессуального обеспечения, ответственности, правовосстановления), так и расширение технических средств воздействия»[4].

Подводя итог, следует сказать, что цели национальной безопасности могут быть достигнуты только тогда, когда жесткая сила рассматривается как дополнение к инициативам мягкой силы, таким как сокращение социального и экономического неравенства, обеспечение доступа к образованию и здравоохранению, а также содействие интеллектуальным и технологическим инновациям.