КЛАССИФИКАЦИЯ МЕТАФОР ПО КОНВЕНЦИОНАЛЬНОСТИ КАК МЕТОД МАССОВОГО АНАЛИЗА ТЕКСТА С ЦЕЛЬЮ ПОИСКА КОНЦЕПТУАЛЬНЫХ МЕТАФОР

Статья посвящена анализу подхода к поиску концептуальных метафор. В статье анализируется предложенный Г. Б. Гуриным и А. Е. Беликовой алгоритм распознания метафор. Г. Б. Гурин и А. Е. Беликова в своей статье «Методика оценки конвенциональности метафорических выражений: от интуитивистских критериев к операциональным» приводят алгоритм, с помощью которого можно определить тип метафоры. Авторы ссылаются на то, что предыдущие исследователи в области метафор либо прибегали к таким методикам и классификациям, которые на данный момент уже устарели и не являются релевантными в современной лингвистике, либо в значительной мере полагались на собственные трактовки отдельных метафор или интуицию, что нельзя считать полноценным научным подходом к изучению данной проблемы. По мнению авторов, классификация метафор нуждается в четкой структуризации, то есть необходимо изобрести жёсткий алгоритм, с помощью которого можно отнести конкретную метафору к тому или иному виду. В этой статье будет исследоваться вопрос о том, можно ли предложенный алгоритм использовать на практике при поиске и анализе концептуальных метафор в большом массиве текстов.

Г. Б. Гуриным и А. Е. Беликовой отмечается следующая проблема: на данный момент не существует четкой классификации метафор, которая принималась бы абсолютным всеми учёными [2]. Еще не придумали единого универсального подхода к проблеме анализа и выявления метафор. Наиболее универсальными и часто встречающимися направлениями исследования метафор можно считать структурно-семантический, прагматический и когнитивный подходы [2].

Структурно-семантический подход анализирует метафоры с точки зрения теории знака [3], прагматический подход рассматривают метафору с точки зрения ее восприятие говорящим и слушающим [4], когнитивный подход воспринимает метафору не как явление языка, а как феномен мыслительной деятельности человека и предполагает, что в любой логической цепочке можно найти метафорические перенос, то есть это не строго лингвистический подход [5].

Следует отметить, что эти подходы не всегда противоречат друг другу, а скорее просто рассматривают метафору с разных сторон. Также нельзя утверждать, что какой-то из этих подходов является более полезным или предпочтительным по отношению к другим, поскольку метафора — это абстрактная единица, которую невозможно анализировать только с одной стороны, игнорируя все другие ее аспекты. Так и авторы в своем исследовании отмечают, что несмотря на то, что многие подходы к концептуальным метафорам могут быть противоречивыми чисто на теоретическом уровне, на практике они часто дополняют друг друга и между ними возможен компромисс [1].

Анализируемая статья рассматривает только метафоры русского языка, внесенные в словари или в корпуса.

Авторы считают, что в своем роде метафоры можно распределить по некой шкале, на одном конце которой находится креативные метафоры, то есть редко встречающиеся, специфичные для данного конкретного текста, которые, скорее всего, не внесены ни в словари, ни в корпуса, а на другом ее конце находятся спящие метафоры, которые настолько часто использовались в языке, что уже скорее считается за его единицу, нежели за полноценную метафору. Между этими двумя полюсами располагается конвенциональные метафоры, то есть такие, которые периодически встречающиеся в языке, но которые все еще воспринимаются как метафоры, а не как устоявшееся выражение.

Авторы в своем исследовании отмечают, что несмотря на то, что строгих классификаций метафор до сих пор не выработано, некоторые исследователи все равно прибегают к попыткам расположить метафоры на некой шкале интенсивности [2] .

Необходимость такого рода классификации объясняется, во-первых, в возможности прогнозирования развитие метафорических систем на основе окказионального сближения семантических планов или привычности когнитивного сближения, то есть в чисто теоретической значимости для исследователей метафор. Во-вторых, разработка классификации помогла бы на практике, например, она могла бы стать индикатором активного развития каких-либо социальных, политических или культурных процессов. В-третьих, это позволило бы избежать ошибок в трактовке метафор как в теории, так и на практике, поскольку не всегда, по мнению авторов, исследователь сталкивается с такими метафорами в языке, значение которых он полностью понимает.

Авторы выделяют три принципа выделения метафор. Первый принцип заключается в том, что процедура отношения метафоры к тому или иному виду должны быть универсальными и проверяемыми и не должны зависеть сугубо от компетенции одного единственного исследователя. Второй принцип подразумевает, что не следует отдавать предпочтение только одному подходу к метафоре и нужно учитывать все возможные методы ее анализа. Третий заключается в том, что с помощью этой классификации можно будет выработать максимальное количество видов метафор и не ограничиваться условно двумя-тремя видами, предлагаемыми в рамках одного подхода к изучению метафор.

Для выявления классификации авторы предполагают, что у метафорических выражении есть исходное значение и метафорическое. В первую очередь они предлагают проверять, есть ли эти значения в словаре или в корпусе, или это выражение вообще нигде не зафиксировано. Также важным является возможность замены метафорического выражения на его не метафорический синоним, а также влияние контекста на метафору.

На основе всех этих принципов авторы разработали классификацию, в которую входят мертвые, спящие, конвенциональные, редкие, свежие, инновационные и креативные метафоры.

В конце своей статьи авторы предлагают достаточно простой алгоритм, состоящий из нескольких вопросов, а именно, зафиксирована ли данное метафорическое выражение в словаре, возможна ли перифраза, есть ли у этого выражения фиксации в языковом корпусе, необходим ли контекст для понимания этого выражения, важна ли хронология вхождение в корпус и есть ли другие метафорические выражения и реализующие такое же значение? По мнению авторов, отвечая на поставленные вопросы «да» или «нет» можно понять, к какому из вышеуказанных видов относятся выбранные метафора.

Очевидным преимуществом такого алгоритма является его заявленная универсальность и отсутствие приверженности к только одному подходу, а также обширность выведенной классификации. Другим плюсом является то, что на основе данного алгоритма будет достаточно легко написать компьютерную программу, которая сможет различать метафоры в текстах разных дискурсов и классифицировать их.

На данный момент открытым остается вопрос о том, можно ли использовать предложенный алгоритм и классификацию на практике для выявления концептуальных метафор в текстах.

Термин «концептуальная метафора», она же «когнитивная метафора» (cognitive metaphor), она же «концепт», появился в 20 веке благодаря исследованиям Дж. Лакоффа [6]. Необходимо отметить, что сам термин концептуальная метафора, как уже отмечалось ранее, не является строго лингвистическим, поскольку здесь речь идет об особенностях человеческого мышления, его способности познавать мир через проведение параллелей между явлениями.

В предложенной выше классификации и алгоритме речь идет скорее о метафорах как о языковом явлении. Более того, один из предложенных пунктов гласит, что алгоритм не делает акцента ни на каком из способов анализа и классификации метафор, но мы бы отметили, что в значительной мере он игнорирует когнитивный подход к исследованию метафор. Например, в рамках когнитивного подхода часто пользуются процедурой лингвистической идентификации MIPVU, которая, безусловно, использует лингвистические параметры слов, но в значительной мере прибегает к неязыковым критериям, например, имплицитность, принцип синхронии, критерий вещественности/телесности и так далее [7]. Все это не учитывается данным алгоритмом.

Но на конвенциональность метафоры влияет не только условная отдаленность концептов, которые она пытается связать. Авторы пишут: «…исследователь, нуждающийся в измерении степени конвенциональности МВ (метафорического выражения, прим. автора), использует в качестве инструмента определения степени узуальности/оказиональности не систему верифицируемых признаков, а компетенцию носителя». Действительно, «компетенцию носителя» сложно верифицировать, и в целом этот критерий не является достаточно универсальный для того, чтобы делать на его основе анализ и вывод. Предлагаемые авторами дифференциальные признаки степени конвенциональности действительно являются более точными и легко верифицируемыми.

Но сложности возникают в тех случаях, если выражение не зафиксировано ни в словарях, ни в корпусах. Авторы приводят пример с метафорическим выражением «рыночные колесики», которое не имеет фиксации в словарях или корпусах. Авторы предлагают анализировать это метафорическое выражение как часть одной большой метафоры «экономика-механизм/транспортное средство», приводя в аналогию другие выражения с похожей метафорой («тормоз экономического развития», «двигатель экономики» и так далее). Проблема заключается в том, что для проведения таких аналогий все равно требуется участие языковой личности, этот момент не регулируется предложенным алгоритмом.

Другие вопросы возникают, когда речь заходит непосредственно о классификации метафор, предложенной авторами. Эти вопросы опять касаются нелексикографированных метафор. Например, о редких метафорах авторы пишут: «В этот класс входят МВ, неоднократно, хотя и нечасто фиксируемые в корпусе». Авторы не предлагают четко ответа на вопрос, где эта грань, когда метафора из «нечасто употребляемой» становится «часто употребляемой». Восприятие событий как «частых» или «нечастых» - понятие весьма субъективное.

В качестве эксперимента на сайте Национального корпуса русского языка был введен запрос на лемму «маяк». Поиск выдал такие выражения:

1. «…начиная с такого маяка Московской театральной жизни как театр имени Владимира Маяковского»;
2. «С ясностью маяка невозмутимо росло над «…» степью белое башенные строение»;
3. «…английская спецшкола…, подобно маяку собиравшей со всего…района интеллигентских детей…».

Эти метафоры реализуется благодаря разным свойствам, приписываемым некоему абстрактному метафорическому маяку. В словаре Ушакова, помимо прямого значения слова «маяк», можно найти переносное значение этого слова а именно «то, что является символом, знаком чего-либо, важным ориентиром для кого-либо». Именно это значение метафорического выражения используется в примере 1. Если анализировать эту метафору из первого примера при помощи предложенного алгоритма то получается что это спящая метафора (она зафиксирована в словаре, ее возможно перефразировать, например, «символ театральной жизни», она реализуются в контексте, то есть необходимы абстрактные понятия, связанные с концептами культуры).

Со 2 примером дела обстоят наиболее сложно, потому что этот пример взят из литературного произведения.

Из приведенного контекста можно понять, что в этом отрывке речь идет о здании, внешне несколько похожем на маяк, но метафора заключается не во внешнем сходстве строения с маяком, а с восприятием маяка как чего-то надежного и монументального, на что указывает лексическое сочетаемость этого слова со словом «ясность», «невозмутимость».

Можно опять проанализировать это метафорическое выражение при помощи алгоритма.

Значение монументальности не зафиксировано в словарях, но само выражение было найдено в корпусе, такое выражение, скорее всего, очень редко, следовательно, данная метафора будет считаться свежей.

Но предположение о том, что в таком значении это слово употребляется редко, субъективно, достаточно сложено проверить это, используя корпус.

В 3 примере слово «маяк» реализуется не как символ, а как точка сбора, место притяжения.

Это значение не зафиксировано в словаре, найдено в корпусе. Можно предположить, что эта метафора встречается чаще, чем метафора из 2 примера. Тем не менее, опять не очень понятно, можно ли отнести эту метафору к редкой или свежей, потому что нет четких критериев насчет хронологии.

Таким образом одно метафорическое выражение может одновременно принадлежать как к спящим метафорам, так и к редким или свежим.

Можно прийти к выводу, что несмотря на то что, в большинстве случаев предложенные алгоритмом справлялся с поставленными задачами и обладает определенным плюсами, он все-таки требует доработки, например, внесение еще какого либо критерия в алгоритм насчет хронологии. Также авторы статьи отмечали, что зачастую классификации метафор бывает субъективной и именно это мешает созданию четкой системы анализа классификации. Но даже при использовании такого алгоритма невозможно не опираться на восприятие данной метафоры говорящего или исследователя.

Сам феномен когнитивной метафоры предполагает, что метафоризации происходит не на уровне языка, а на уровне мышления, и так как мышление у всех людей индивидуально, то и восприятие метафор, возможно, будет индивидуальным. Данный алгоритм, несмотря на то, что авторы заявляют о попытке не быть приверженными к одному конкретному подходу, тем не менее он очень сильно полагаются на чисто лингвистические критерии анализы метафоры, например, её наличие в словарях, в корпусах, семантика слов, с которыми у метафорического выражения есть связь и так далее.

Авторы игнорируют когнитивную трактовку метафоры. Также предложенный алгоритм не учитывает то, что у некоторых слов может быть несколько метафорических значений, не все из которых будут зафиксированы в словарях или корпусах.