МИГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ В КОНТЕКСТЕ ГЕОПОЛЕТИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ РЕГИОНА

MIGRATION PROCESSES IN THE NORTH CAUCASUS IN THE CONTEXT OF THE GEOPOLITICAL SITUATION OF THE REGION

Emil Inalov

Student, Ingush State University, Russia, Magas

Ferdous Polonkoeva

Student, Ingush State University, Russia, Magas

Аннотация. В данной работе рассматриваются миграционные процессы на Северном Кавказе в контексте актуальной геополитической ситуации региона. Регион, обладающий сложной этнической и культурной структурой, стал ареной значительных миграционных потоков как внутренних, так и международных. Исследование охватывает последствия распада Советского Союза, экономические и социальные факторы, способствующие миграции, а также влияние конфликтов и нестабильности на демографическую динамику. Особое внимание уделяется взаимодействию коренного населения и мигрантов, а также возникающим конфликтам, связанным с вопросами идентичности и ресурсного распределения. Работа подчеркивает, что миграционные процессы на Северном Кавказе не только отражают изменения в геополитической ситуации, но и формируют новые вызовы для безопасности и устойчивого развития региона.

Abstract. This paper examines migration processes in the North Caucasus in the context of the current geopolitical situation in the region. The region, with its complex ethnic and cultural structure, has become an arena for significant migration flows, both internal and international. The study covers the consequences of the collapse of the Soviet Union, economic and social factors contributing to migration, and the impact of conflicts and instability on demographic dynamics. Particular attention is paid to the interaction of the indigenous population and migrants, as well as emerging conflicts related to issues of identity and resource distribution. The paper emphasizes that migration processes in the North Caucasus not only reflect changes in the geopolitical situation, but also form new challenges for the security and sustainable development of the region.

Ключевые слова: Миграционные процессы, Северный Кавказ, Этническая структура, Международная миграция.

Keywords: Migration processes, North Caucasus, Ethnic structure, International migration.

Северный Кавказ, занимающий стратегическое положение на юге России, остается одним из ключевых регионов в контексте национальной и международной безопасности. Его геополитическая значимость обусловлена близостью к государствам Закавказья, Ближнего Востока и Средней Азии, а также транзитными коридорами для энергоресурсов и транспортных потоков. Миграционные процессы здесь тесно переплетены с социально-экономическими, этническими и политическими факторами, что делает их анализ важным для понимания стабильности региона.

Обвальная миграция, охватившая постсоветское пространство в начале девяностых, также характерна для современной России. Двадцать пять миллионов этнических русскоязычных стали «платой» за распад СССР, большинство из них выбрало новую Россию как место проживания. Этот процесс был болезненным, но в итоге успешным, хотя сопровождался множеством бюрократических процедур. Беженцы и вынужденные переселенцы, а также военнослужащие, вернувшиеся в Россию, пережили этот процесс относительно благополучно. Однако значительное число людей оказались «изгоями на собственной Родине». В целом, миграция прошла успешно, но ее издержки негативно сказались на криминогенной ситуации.

Этому способствовало множество факторов, один из которых мы считаем весьма существенным. Это геополитический фактор. Основной поток мигрантов принял на себя юг России, в частности, Северный Кавказ. Именно этот регион испытал на себе всю гамму негативных последствий распада СССР. Охарактеризовать их можно только основываясь на достаточно полной исторической и перманентно изменявшейся ситуации в этом регионе. [1, с. 46].

Термин «геополитический» относится к связи этих слов с Землей и ее конкретными территориями, — то есть в нашем случае это означает расположение территории Северного Кавказа на Земле со всеми вытекающими параметрами (границы относительно соседних регионов, государств и так далее). В то же время необходимо отметить, что такой административной единицы как Северный Кавказ в Российской Федерации нет. Это понятие олицетворяет собой некий собирательный образ, который географически включает в себя Краснодарский и Ставропольский края, Ростовскую область, республики Адыгею, Дагестан, Ингушетию, Кабардино-Балкарию, Чеченскую и Карачаево-Черкесскую республики. При этом данные территориальные образования имеют не только индивидуальные, но и общие черты (историю, отчасти культурное наследие, климатические характеристики, экономическую инфраструктуру и многое другое).

Возвращаясь к определению термина «геополитический», следует отметить, что «политика» представляет собой сферу деятельности, связанную с взаимодействием между классами, нациями и различными социальными группами. В центре этой сферы находится проблема завоевания, удержания и использования государственной власти, а также участие в делах государства и определение форм, задач и содержания его деятельности. Таким образом, объединяя эти два понятия («гео» и «политика»), можно утверждать, что геополитическое положение Северного Кавказа определяется, с одной стороны, его местоположением на Земле, включая его статус в составе Российской Федерации, а с другой — отношениями между Северным Кавказом, представленным как властными структурами, так и населением, и государством. Это также подразумевает наличие обратной связи между государством и его гражданами.

«Национальная государственность у народов России в той или иной форме была создана лишь в годы Советской власти: в виде автономных республик, краев и областей. В отношении этих форм государственности было высказано много точек зрения, хотя надо отметить, что в свое время, несмотря на определенный их формализм, они способствовали возрождению национальной культуры, письменности и других ценностей так называемых малых народов. Однако, начиная с конца восьмидесятых, начала девяностых годов двадцатого века все чаще стали высказываться мысли о том, что национально-территориальная автономия является отнюдь не оптимальной формой решения национальных проблем». Ее выразили, прежде всего, представители не титульных этносов. Отмечается, например, что Карачаево-Черкесская автономная область (ныне республика) была создана как национально-территориальное формирование карачаевцев и черкесов, а абазины, для которых эта территория является основным местом проживания, ничего не получили от этой автономии. Неудовлетворенность своим статусом в Карачаево-Черкесии выражали и ногайцы. Профессор А.Ю. Коркмазов отмечает, что Карачаево-Черкесия «в годы застоя превратилась в тормоз развития этих народов, так как носила аморфный и фиктивный характер». [2, с. 34].

В после коммунистический период началась кампания по переселению горцев из малоземельных аулов в равнинные районы, что зачастую происходило с применением принуждения. Варварским актом стало выселение чеченцев и ингушей в 1944 году, а также заселение освобожденных земель представителями других народов, часто также принудительно. Административно-территориальные переделы проводились без должного обдумывания. Миграционные процессы в Северном Кавказе (Северо-Кавказский федеральный округ) имеют свои специфические черты. С одной стороны, миграция в этом регионе, особенно в периоды этнополитических конфликтов (например, осетино-ингушский конфликт 1992 года и обе чеченские войны), выражалась десятками тысяч людей. Однако многовековое проживание в селах создало сильную привязанность к родным местам. Эти два фактора, усугубленные недостаточной точностью статистики, затрудняют исследование миграции в этом регионе. Н. Мкртчян анализирует надежность доступных источников и делает выводы о том, на какие из них следует опираться при изучении миграционных процессов на Северном Кавказе. Этот вопрос имеет важное значение для планирования социальной политики как в самом СКФО, так и в других регионах России, куда в последние десятилетия происходит миграция населения Северного Кавказа. В годы Советской власти на Северном Кавказе было осуществлено 38 территориальных переделов, что затронуло и Ставропольский край и до сих пор остается одной из причин миграционных процессов в регионе. В результате бесконечных административно-территориальных дележей исконные жители Северного Кавказа — ногайцы — были практически рассеяны. В настоящее время они проживают в Ногайском и Тарумовском районах Дагестана, Шелковском районе Чеченской Республики, Нефтекумском и Минераловодском районах Ставропольского края, а также в некоторых районах Карачаево-Черкесии. Ранее ногайцы компактно жили в крупных селах Ногайской степи. В настоящее время у них отсутствует целостное национально-государственное образование, изучение ногайской письменности практически прекратилось, а этническая культура начинает исчезать. Также были разрушены семейные и родственные связи из-за территориального рассеяния [3, с. 4]. Специалисты констатируют, а практика подтверждает изменение геополитического положения Северного Кавказа, превращение его в пограничную зону. Это привело к возникновению и формированию совершенно новых тенденций в развитии обстановки. Ю.И. Вьюнов пишет: «Необходимо подчеркнуть, что возникновение интенсивного миграционного процесса, возрастание потока беженцев, нарушение привычного уклада жизни, обострение социально-политической, экономической и межнациональной ситуации в регионе и многое другое стали долгосрочными факторами». [4, с. 32].

По его мнению, геополитический статус региона определяется: — выгодным местоположением на пересечении коммуникаций, связывающих Европу со странами Юго-Западной, Южной и Центральной Азии, и выходом к трем морям, пропускная способность шести российских морских портов Азово-Черноморского бассейна составляет около 40% от общего показателя российских портов; — важнейшим военно-стратегическим положением;

— сплетением в тугой узел интересов как минимум двух десятков государств. Их практически не скрывают Турция, Пакистан, Саудовская Аравия и даже США, которые пытаются определить круг своих интересов. Столь большое внимание к Азово-Черноморскому и Каспийскому бассейнам со всеми географическими составляющими зависит в первую очередь от наличия весьма значительных запасов углеводородного сырья (научно доказано, что данный фактор выступал одним из наиболее доминирующих еще в стратегии гитлеровской Германии в ее планах завоевания Советского Союза во второй мировой войне);

— демографическим потенциалом, составляющим значительную часть российского (причем показатель плотности населения в регионе — один из самых высоких в России);

— развитой промышленностью и аграрным комплексом: «житница России» обеспечивает более четверти суммарного производства всех зерновых страны и другой сельскохозяйственной продукции, производящейся в России

Перечисленные факторы можно отнести к числу стабильно-устойчивых, таковыми они являлись в течение многих десятилетий и продолжают оставаться ими сегодня. Однако постсоветский период развития страны добавил к ним новые, ранее не столь характерные для региона факторы его геополитического статуса.

К ним можно отнести следующие:

— Северный Кавказ стал основным очагом напряженности и внутриполитической нестабильности в России;

— здесь отмечается резкое обострение межнациональных отношений;

 — регион представляет собой зону долговременных локальных конфликтов военного характера;

— регион превратился в центр терроризма на территории России. При этом он выступает как основным объектом террористической деятельности, так и основным его поставщиком в другие регионы России;

— Северный Кавказ выделяется в плане миграционных процессов как в количественном, так и в качественном отношении;

— усиливаются объединительные тенденции населения Северного Кавказа на этнорегиональном уровне (расширение и сплочение национальных диаспор);

— меняется роль, значение и статус казачества на территории региона. Особое внимание следует обратить на экономическую составляющую в связи с проблемой миграции. Тот факт, что от четверти до трети коренного населения Северного Кавказа проживает в иных регионах России, имеет преимущественно чисто экономическую подоплеку. [5, с. 42].

Сегодня на Северном Кавказе экономических ресурсов и потенциала на всех все больше не хватает. Это ключевая и долгосрочная угроза для всего региона.

Важнейший момент заключается в следующем: дефицит ресурсов на Северном Кавказе имеет стратегический, долгосрочный характер. И такой дефицит ресурсов неминуемо будет вызывать внутренние политические, в том числе силовые конфликты.

В настоящее время для России крайне важно иметь стабильный и безопасный Северный Кавказ. Это необходимо для обеспечения свободного доступа к Черному морю в случае возникновения серьезных ограничений на Балтике. Кроме того, это критично для бесперебойной транспортировки нефти через Новороссийск и для безопасности южных регионов страны, которые являются её основным сельскохозяйственным районом. Также стоит отметить, что Северный Кавказ представляет собой потенциальную площадку для взаимовыгодного экономического сотрудничества с государствами Закавказья.

Нефтяной фактор играет ключевую роль в стабилизации политической и социальной ситуации в Южном федеральном округе. Недостаток внутренних ресурсов неизбежно приводит к возникновению конфликтов в Кавказском регионе. Важность этого аспекта возрастает с углублением нового глобального экономического кризиса. [6, с. 147].

В мире идет продолжительная стратегическая борьба за доступ к ключевым месторождениям энергетических ресурсов. В этом контексте Кавказ стал центром глобальных интересов мощных мировых игроков, поскольку представляет собой стратегически важный путь к нефтегазовым ресурсам Каспия и Средней Азии.

И этот процесс в ближайшее время будет, скорее всего, усиливаться, поскольку финансово-экономические ресурсы России ограничены. Существующая региональная нестабильность не дает возможности в данной мере использовать даже имеющиеся ресурсы Северного Кавказа.

Развитие этих ресурсов маловероятно без притока инвестиций, но в условиях нестабильности такой приток невозможен. Таким образом, возникает своего рода замкнутый круг.

Экономические парадоксы Северного Кавказа нуждаются в углубленном исследовании. Однако даже при беглом анализе становится ясно, что это не просто один из факторов, а ключевая причина преступности в регионе. Пример Чеченской Республики наглядно демонстрирует, что экономика этой республики практически не функционирует, и население фактически не имеет работы. Очевидно, что такой уровень занятости (всего 22%) объективно приводит к росту криминогенности и высокому уровню миграции.

Стратегическая оценка миграционных процессов, связанных с Северным Кавказом, включает два ключевых аспекта:

— миграция с Северного Кавказа на остальную территорию России («выталкивающий характер»);

— миграция на Северный Кавказ («притягивающий эффект»). Указанные геополитические изменения способствовали возникновению двух устойчивых миграционных тенденций, которые наблюдаются в настоящее время. [7, с. 38].

Во-первых, Северный Кавказ, будучи приграничным регионом, принимает или пропускает через себя различные категории и этнические группы иммигрантов из соседних стран СНГ и дальнего зарубежья. Регион можно рассматривать как своего рода миграционный «фильтр», который поглощает значительное количество мигрантов.

Во-вторых, в пределах самого Северного Кавказа за последнее десятилетие наблюдаются активные внутренние миграционные «переливы» населения. Некоторые субъекты Федерации, такие как Краснодарский и Ставропольский края и Ростовская область, стали центрами притяжения для внутрироссийских мигрантов, в то время как другие территории, такие как Чеченская Республика, Республика Ингушетия и Республика Дагестан, выступают основными источниками «выброса» мигрантов. [8, с. 40].

После распада Советского Союза Северный Кавказ стал приграничным регионом Российской Федерации. Эти изменения оказали влияние на различные аспекты жизни в регионе, включая миграционные и демографические процессы. Изучение материалов региональной прессы о конфликтах между коренным населением и мигрантами показывает, что казаки стали одной из самых конфликтных групп среди местных жителей. Исторически они воспринимали этнических мигрантов как объект для реализации своих идей о «этнической чистоте» традиционных русскоязычных территорий.

Можно выделить несколько групп причин роста межэтнической напряженности на Северном Кавказе:

правовые (юридические) — в силу множества ограничений, устанавливаемых государственными органами, часть мигрантов не имеют возможности легализовать свое правовое положение, получить прописку, зарегистрировать домовладения, купленные на основании «ручных сделок» и тому подобное. Зачастую, препятствуя легализации мигрантов, власти обостряют межнациональное противостояние и повышают уровень незаконной миграции.

— политические и этнополитические — вышеуказанные возрождение и становление казачьих объединений в русскоязычных регионах и национальных движений и обществ в республиках Северного Кавказа.

— экономические и социально-экономические — экономическая стратификация населения, конкуренция за рабочие места и землю, что особенно актуально для сельскохозяйственных регионов.

— социальные — в начале современного массового переселения в районах вселения мигрантов коренное население ощутило острый дефицит потребительских товаров; в настоящее время большая часть коренного населения связывает с мигрантами рост преступности и появление новых видов преступлений (распространение наркотиков и другое).

— демографические — интенсивная миграция и высокая рождаемость этнических мигрантов, в том числе месхетинских турок, армян, курдов на фоне депопуляции других этнических групп, прежде всего русских.

— социокультурные или бытовые — вполне закономерное изменение условий жизни в процессе увеличения диаспор иной культуры. В подобных условиях обычные бытовые проблемы часто приобретают ярко выраженную этническую окраску.

— религиозные — значительная часть мигрантов являются мусульманами, в то время как большинство коренного населения исповедует христианство. [9, с. 6].

Миграционная ситуация на Северном Кавказе остается одним из ключевых факторов, влияющих на геополитическую стабильность региона. Анализ показал, что внутренние и внешние миграционные потоки тесно связаны с социально-экономическими, этноконфессиональными и политическими процессами, формируя как возможности, так и риски для России.