РОЛЬ КРИПТОВАЛЮТ В ГЛОБАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКЕ

В условиях растущей цифровизации и недоверия к традиционным финансовым институтам криптовалюты предлагают новый парадигмальный сдвиг: децентрализованные, прозрачные и независимые от государственного контроля системы расчетов. Однако их стремительное внедрение в экономические процессы сопровождается серьезными вызовами — от волатильности курсов до проблем регуляторного характера и использования в теневом секторе. Криптовалюты, такие как Bitcoin и Ethereum, представляют собой альтернативу традиционным валютам, предлагая пользователям возможность проводить транзакции без посредников. Это создает конкуренцию для центральных банков и финансовых учреждений, которые традиционно контролируют денежные потоки и обеспечивают стабильность валют. По состоянию на 2025 год, мировые практики регулирования можно условно разделить на три модели:

Таблица 1.

Типология подходов к регулированию криптовалют (мировая карта, 2025) [10]

Регулирование криптовалют сталкивается с рядом общих проблем:

– Трансграничный характер: криптовалюта не подчиняется юрисдикции одной страны, что усложняет налоговый и AML-контроль.

– Рост использования в сером секторе: по оценкам [9], до 9,3% всех операций в криптовалютах связано с противоправной деятельностью.

– Конфликт интересов между технологическими инновациями и желанием центробанков сохранить монетарный суверенитет.

По состоянию на июнь 2025 года можно выделить несколько ключевых тенденций:

1.Рост национальных криптовалют (CBDC) — уже 134 страны ведут активную разработку цифровых валют центробанков, включая РФ, Китай и Бразилию.

2.Конвергенция законодательства — формируется международная модель регулирования на основе рекомендаций FATF и BIS.

3.Появление сертифицированных криптобирж — в России ожидается запуск первой лицензированной криптоплатформы «РосЦифра» к четвёртому кварталу 2025 года. С середины 2020-х годов криптовалюты трансформировались из нишевого спекулятивного актива в ключевой элемент новой финансовой архитектуры. Уже в 2025 году совокупная капитализация крипторынка превысила 3,9 трлн долларов США, что делает его сопоставимым по объему с ВВП таких стран, как Германия или Япония. Однако количественные показатели — это лишь поверхностная характеристика. Куда важнее понимать качественные векторы развития криптовалют как института, их интеграцию в финансовую систему и роль в изменении экономической парадигмы. Во-первых, ожидается стремительное развитие инфраструктуры цифровых активов, включающей лицензированные криптобиржи, децентрализованные платформы (DeFi), кастодиальные сервисы и системы цифровой идентификации. По данным отчета [8], к 2027 году до 25% трансграничных расчётов российских экспортёров будет осуществляться в цифровых активах — как в стейблкоинах, так и в токенизированных контрактах. Это особенно актуально в условиях санкционного давления и ограниченного доступа к долларовой инфраструктуре. Уже сейчас в пилотных зонах — например, в Приморском и Калининградском регионах — тестируются механизмы криптовалютной торговли с партнёрами из Китая и Казахстана. Во-вторых, наблюдается усиление тренда на токенизацию активов. Технология блокчейн предоставляет возможность цифрового представления реальных объектов — от недвижимости до ценных бумаг и даже природных ресурсов. В 2024 году в России успешно прошёл первый выпуск токенизированных облигаций на платформе «Атомайз», зарегистрированной в качестве оператора цифровых финансовых активов (ЦФА) в реестре Банка России. Наконец, нельзя игнорировать социальный аспект. В условиях высокой инфляции в ряде развивающихся стран криптовалюты становятся инструментом защиты личных сбережений и способом обхода неэффективной банковской инфраструктуры. По данным исследования [7], в Аргентине, Нигерии и Ливане до 45% населения используют криптовалютные кошельки для повседневных расчётов. Таким образом, перспективы развития криптовалют можно описать как вектор перехода от спекулятивного к инфраструктурному активу. Их эволюция идёт по направлению интеграции в государственные процессы, автоматизации контрактных отношений и создания новых форм собственности. Россия, несмотря на существующие барьеры, демонстрирует растущую открытость к данным процессам — как на уровне правовой системы, так и через институциональные реформы.