Преступления против личности, совершаемые в сфере оказания медицинской помощи

CRIMES AGAINST THE PERSON COMMITTED IN THE FIELD OF MEDICAL CARE

Elena Nefedova

Undergraduate, Ulyanovsk State University, Russia, Ulyanovsk

Аннотация. В настоящей статье рассмотрены преступления против личности, совершаемые в сфере оказания медицинской помощи, в частности: эвтаназию, заражение ВИЧ-инфекцией и незаконное проведение искусственного прерывания беременности. Рассмотрены наиболее проблемные моменты квалификации данных преступлений и на основании проведенного исследования предложены пути совершенствования законодательства.

Abstract. This article deals with crimes against the person committed in the field of medical care, in particular euthanasia, HIV infection and illegal abortion. The most problematic aspects of qualification of these crimes are considered and on the basis of the conducted research ways of improvement of the legislation are offered.

Ключевые слова: сфера оказания медицинской помощи, медицинские работники, охрана здоровья,  ВИЧ-инфекция, эвтаназия, профессиональная сфера деятельности, незаконное проведение искусственного прерывания беременности.

Keywords: sphere of medical care, medical workers, health protection, HIV infection, euthanasia, professional sphere of activity, illegal artificial abortion.

Согласно федеральному закону от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», медицинские работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи (ст. 98) [2]. 

Привлекать конкретного медицинского работника к уголовной ответственности можно лишь в том случае, когда данное лицо совершило преступление, под которым понимают виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное УК РФ под угрозой наказания.

Рассмотрим  наиболее проблемные преступления против личности, совершаемые в сфере оказания медицинской помощи, которые вызывают проблемы у правоприменителей.

Так, к указанным преступлением против личности является причинение смерти другому лицу путем эвтаназии. Уголовная ответственность при осуществлении эвтаназии определяется в соответствии с ч. 1 ст. 105 УК РФ. При этом представляется социально не справедливым данная трактовка уголовной ответственности законодателем, который приравнивает убийство человека к фактически осуществлению просьбы человека по причинению ему действий, направленных на лишение жизни.

Также нет никакого разграничения между активной эвтаназией и пассивной. Активная эвтаназия выражается  именно в действиях лица, например, введение определённых препаратов, направленных на лишение жизни лица, пассивная же эвтаназия характеризуется бездействием, прекращением медицинского вмешательства.

В нашей стране складывается следующая ситуация, при которой понятие эвтаназии существует, активно обсуждается и законодателем запрещается, но нормы, регулирующей уголовную ответственность за осуществление эвтаназии в российском Уголовном Кодексе нет, что приравнивает совершение эвтаназии к убийству.

В данном случае ошибочной является позиция законодателя, который приравнивает убийцу к человеку, который совершает действия из мотива сострадания, а зачастую в отношении близкого, видя, когда тот ежедневно испытывает невыносимые физические страдания.

Необходимость введения тщательно урегулированной процедуры эвтаназии представляется просто необходимой, ведь тем самым лишая человека права на распоряжения своей жизнью, растет количество самоубийств, совершенных подчас мучительно и страшными способами [14].

Потому  представляется целесообразным включить в УК РФ новую ст. 108.1 «Лишение жизни путем эвтаназии» следующего содержания: «Лишение жизни путем эвтаназии без судебного решения наказывается ограничением свободы на срок до двух лет или лишением свободы на тот же срок».

В настоящее время достаточно проблемной остается тема обеспечения при получении медицинских услуг охраны здоровья человека в надлежащей мере в условиях быстрого распространения ВИЧ-инфекции. Однако в средства массовой информации периодически появляется информация о том, что человек при обращении в медицинское учреждение заразился ВИЧ-инфекцией [6].

Практика применения российского уголовного законодательства говорит о том, что при получении медицинских услуг охрана здоровья человека от заражения не обеспечена в надлежащей мере. С полным основанием в уголовно-правовой механизм охраны здоровья и жизни человека при получении им медицинских услуг можно включить только п. 4 ст. 122, ст. 124 и ст. 235 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Статистика привлечения к ответственности остается значительно низкой несмотря на то, что в УК РФ содержится специальная норма об ответственности медицинских работников за заражение пациента и участились случаи в медицинских учреждениях заражения ВИЧ-инфекцией. В период с 1997 года по 2018 год (20 лет) осуждено всего 4 человека по п. 4 ст. 122 УК РФ, т.е. норма практически не работает. Является очевидным, что указанные данные не сопоставимы с количеством гражданских исков и жалоб, поданных родственниками и самими зараженными пациентами [16].

Исследователи указывают, что по большей части ввиду отсутствия признаков состава преступления производство по уголовному делу прекращается либо приостанавливается за не установлением лица, подлежащего к привлечению ответственности за совершенное деяние. Как правило, не удается установить в ходе следствия сотрудников медицинского учреждения, виновных в небрежности, послужившей заражением пациента ВИЧ-инфекцией [12]

Чаще всего зараженному лицу становится известно о том, что он был заражен ВИЧ, уже на стадии СПИДа, в то время как оконченным преступление является с момента фактического заражения иного лица ВИЧ-инфекцией. Как правило, зараженное лицо узнает о своем статусе уже после того, как пройдет обследование в нескольких медицинских учреждениях. В связи с этим количество потенциальных мест, где могло произойти заражение и соответственно причастности медицинского персонала к нему, в разы увеличивается.

Определить медицинское учреждение, в котором произошло заражение не представляется возможным при помощи проведения экспертизы изучения по амбулаторным картам анамнеза протекания болезни. На данный вопрос экспертом дается ответ с определенной долей вероятности. Согласно п.4 ст. 122 УК РФ субъектом может быть лицо, которое оказывает любую медицинскую помощь в соответствии со ст. 32 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» № 323-ФЗ от 21.11.2011 в соответствии со своими служебными обязанностями [3].

К таким субъектам относятся работники медицинских учреждений, которые непосредственно связаны с ВИЧ инфицированными (врач-трансфузилогог или анестезиолог, акушерка, медсестра, лаборант фельдшер), связанные с получением и использованием донорской крови. Также субъектами могут быть: врач-стоматолог, врач-косметолог, медсестры указанных кабинетов, когда ими нарушаются меры предосторожности, общие санитарно-гигиенические правила, некачественная подготовка к повторному применению медицинских инструментов, что может привести к заражению пациента ВИЧ-инфекцией. Данное преступление, как правило, совершается по легкомыслию или из-за небрежного отношения к своим профессиональным обязанностям.

По ч.4 ст. 122 УК РФ состав является материальным и заражение как последствие должно находиться в причинной связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением своих профессиональных обязанностей, а также несоблюдением мер предосторожности [15] 

В связи с этим возникает сложность при рассмотрении деяния установления состава преступления. В большинстве комментариев к УК РФ вообще не раскрывается содержание ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей, понятие ограничивается содержанием диспозиции ч.4 ст. 122 УК РФ.

Для изменения сложившейся практики расследования и выявления данной категории дел необходимо разработать комплексную систему, которая будет противодействовать данным преступлениям.

Во-первых, необходимо строго регламентировать порядок действий медицинского персонала путем разработки соответствующих должностных инструкций, правил внутреннего распорядка, которые повысят ответственность со стороны медицинского персонала.

Вторым основным направлением можно разработать методические рекомендации совместно с работниками медучреждений о порядке расследования дел данной категории. Это обусловлено тем, что оперативный работник или следователь не является специалистом в области медицины и может не обратить внимание на нюансы, которые могут оказать влияние на расследование с точки зрения медицины [5]

На наш взгляд, реализация первого предложения позволит в значительной степени снизить заражения пациента ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего исполнения работником медицинской организации своих профессиональных обязанностей.

Второе предложение позволит повысить эффективность расследования уголовных дел о преступлениях, связанных заражением иного лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего исполнения работником медицинской организации своих профессиональных обязанностей [4]

Рассмотрим еще одно преступление против жизни и здоровья, совершаемые при непосредственном оказании медицинской помощи, в частности  незаконное проведение искусственного прерывания беременности.

Проблематика данной темы состоит в том, что согласно нормам действующей) законодательства, а именно ст. 123 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ) «Незаконное проведение искусственного прерывания беременности», уголовная ответственность за данное деяние предусматривается не для всех лиц, что было бы правильно, на наш взгляд. Исключение составляют врачи-специалисты, имеющие высшее медицинское образование соответствующего профиля (акушер-гинеколог), что дает право таким лицам осуществлять произвольное проведение искусственного прерывания беременности при любых обстоятельствах, не рискуя подвергнуться уголовному  преследованию [7]

Иными словами, врач акушер-гинеколог может проводить искусственное прерывание беременности в ненадлежащих условиях, в нарушение предписанных норм о порядке разрешения искусственного прерывания беременности, в поздние сроки, по социальным показаниям, вне стационарного лечебною учреждения, при отсутствии необходимою медицинского оборудования или с применением новых и не прошедших клиническихиспытаний препаратов, которые могут причинить серьезный вред жизни и здоровью женщины. Действия такою врача, подвергающею опасности жизнь и здоровье женщины, будут являться незаконными, но квалифицироваться они по данной статье не могут [13].

В данном случае лицами, не имеющими высшего медицинскою образования соответствующего профиля, признаются врачи другою профиля, медицинская квалификация которых не отвечает требованиям, предъявляемым к подготовке специалистов по оперативному вмешательству, практикующие народные целители, то есть лица, не имеющих медицинского образования, но получившие право на занятие народной медициной (целительством), а также другие лица, не имеющие высшего медицинского образования, а если и имеющие такое образование, но другого профиля.

По нашему мнению, весьма успешной нормой, предусматривающей уголовную ответственность, являлась ст. 116 Уголовного кодекса РСФСР 1960 г. «Незаконное производство аборта». Данная статья содержала три части, из них ч. 1 и ч. 2 предусматривали наличие специальною субъекта (врач и лицо, не имеющее высшего медицинскою образования, соответственно), ч.3 включала в себя неоднократность совершенною деяния, а также последствия таких действий в виде смерти или иных тяжких последствий. Тем самым советский законодатель более детально подошел к вопросу квалификации незаконного проведения искусственною прерывания беременности (или согласно УК РСФСР - незаконному производству аборта), а также к вопросу уголовной ответственности, которая распространялась на всех лиц без исключения, различия предусматривались лишь в санкциях статьи [9].

Таким образом, нами предлагается на примере ст. 116 УК РСФСР внести изменения в ст. 123 УК РФ, а именно включение законодателем еще одной части в статью, которая предусматривала бы уголовную ответственность для лица, имеющего высшее медицинское образование соответствующею профиля и осуществляющего незаконные действия, направленные на искусственное прерывание беременности, в нарушение предписанных правил (Инструкция о порядке разрешения искусственною прерывания беременности в поздние сроки по социальным показаниям и проведения операций искусственной) прерывания беременности), при превышении пределов крайней необходимости.