Доктрина "снятие корпоративной вуали": проблема применения

В современном имущественном обороте между хозяйствующими субъектами в процессе осуществления предпринимательской деятельности довольно часто возникают отношения экономической зависимости, когда воля зависимого лица формально сохраняется, то есть отношения складываются между de jure самостоятельными субъектами, но процесс формирования воли зависимого лица изменяется, находясь под контролем преобладающего лица. В таких ситуациях о самостоятельной ответственности юридического лица в случаях возникновения невыполненных обязательств, речи быть не может, следовательно, необходимо устанавливать контролирующее лицо и исходя из это распределять ответственность. То есть, в подобных случаях имеет место конструкция снятия корпоративной вуали.

Понятие “снятие корпоративной вуали” является довольно широким и охватывает различные ситуации, которые объединены единым признаком - неприменение при определенных условиях важнейшего принципа самостоятельности юридического лица и ограничение ответственности учредителей по его обязательствам.  Асосков А.В. справедливо пишет о том, что снятие корпоративной вуали представляет собой собирательное понятие, которое состоит из норм и институтов, объединенных одной функцией: «возможность привлечения участников юридического лицо в правоотношения, складывающиеся между корпорацией и третьими лицами» [1]. Отсюда можно сделать вывод, что под снятие корпоративной вуали подпадают и такие ситуации, которые не связаны с привлечением к ответственности участников по долгам корпорации. К примеру, из немецкого права механизм Zurechnungsdurchgriff - переход договорных обязательств, т.е. “пронизывающее вменение”, смысл которого заключается в отнесении юридическому лицу свойств, качеств и знаний его учредителей. Также, в случае предоставления займа компании третьим лицом (обществом), доли которого принадлежат одному из участников этой компании, под "приписываемым проникновением" А.В. Егоров и К.А. Усачева понимают юридическую фикцию. В данной ситуации суды полагают, что заем был предоставлен не третьим лицом, а самим участником. Тогда при банкротстве заемщика первоначально будут учитываться интересы иных кредиторов, нежели интересы самих участников компании [2].

Тем не менее, в настоящее время основной сферой применения доктрины “снятия корпоративной вуали” является вопрос привлечения контролирующих лиц к ответственности. Таким образом, сущность данной концепции в узком смысле заключается в том, что при наличии конкретных обстоятельств ответственность по обязательствам юридического лица может быть возложена на его контролирующих лиц, несмотря на принципы независимости и ограниченной ответственности. При применении доктрины “прокалывания корпоративной вуали” происходит столкновение законности и равенства участников гражданского оборота с принципом самостоятельности юридического лица. Для решения указанной коллизии законодатель установил перечень условий, при соблюдении которых возможно обратиться к исследуемой концепции. 

Необходимо уточнить, что в современном законодательстве отсутствует легальное определение “снятия корпоративной вуали” и нет четкого понимания относительного того, насколько широко может применяться эта доктрина, где границы ее применения и т.п. Эта проблема напрямую связана с тем, что по общему правилу правовая доктрина не является источником права. Отсюда возникают сложности с легитимацией научных учений, невозможность конкретного определения, объективации и сведения частей дефиниций к единому общепринятому определению. Даже в англосаксонских странах, где зародилось это учение, не существует единого понимания теории “прокалывания корпоративной вуали”. Отсутствие единых и универсальных критериев применения доктрины позволило судье Нью-Йоркского апелляционного суда, Бенджамину Кардозо, назвать доктрину «окутанной туманом из метафор» [3]. Но, это вовсе не означает, что суды применяют правовую теорию произвольно и она не регламентирована законом. 

Контролирующее лицо несет личную ответственность по обязательствам подконтрольного им лица при отсутствии самостоятельных законных или договорных обязательств у контролирующего лица в исключительных случаях посредством применения проникающей ответственности. К примерам такой ситуации можно отнести: материальная недокапитализация (у компании отсутствует необходимое количество имущества и иных активов для нормального функционирования и осуществления предпринимательской деятельности), организация создана для мошеннических целей, смешиваются активы компании и ее участников.

Можно выделить три основные, общие для большинства правопорядков предпосылки для применения концепции “снятие корпоративной ваули”:

1. Полное доминирование над подконтрольным лицом, при котором юридическое лицо фактически перестает быть самостоятельным субъектом и утрачивает собственную волю и интерес, отличные от контролирующего лица.
2. Совершение контролирующим лицом противоправных действий (например, обман кредиторов или уклонение от исполнения обязательств перед кредиторами);
3. Причинно-следственная связь между первыми двумя факторами и убытками на стороне истца.

Несмотря на то, что “снятие корпоративной вуали” является не новым институтом в юридическом учении, использование данной концепции до сих пор не приобрело распространенного характера. Суды по-прежнему избегают применения изучаемого механизма и неохотно к нему обращаются. Видится, что причина заключается в недостаточной научной и законодательной проработанности данной доктрины, условий и оснований ее применения. На современном этапе развития законодательства Российской Федерации, уже существует глава III.2 Федерального Закона “О несостоятельности (банкротстве)” от 26.10.2002 года №127-ФЗ и Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве". То есть, существует тенденция развития и внедрения механизма прокалывания корпоративной вуали. Тем не менее, он нуждается в проработке для единообразного применения судами. Поскольку данный механизм является сложным, судам стоит в каждом деле изучать подробно все обстоятельства дела, верно толковать правовые нормы, устанавливать причинно-следственные связи между действиями руководящих лиц и наступившими последствиями для юридического лица и, самое главное, соблюдать баланс между самостоятельной имущественной ответственности юридического лица, ограниченной ответственности его участников и интересами кредиторов должника, признанного банкротом.