Будущее ностальгии по Советскому Союзу: ностальгирует ли постсоветское поколение?

Прежде всего, само понятие «ностальгия» берет свое начало в медицинских трудах XVII века, где оно обозначало болезненную тоску по дому. Постепенно смысл ностальгии менялся: к тоске по дому прибавилась и тоска по утраченному времени. [1, с. 7] Само же понятие перестало ассоциироваться лишь с врачебным диагнозом. То есть сегодня термину «ностальгия», следуя за С. Бойм, можно дать следующее определение: «ностальгия (от греч. nostos - возвращение домой, и algia - тоска) - это тоска по дому, которого больше нет, или, может быть, никогда не было. Это - утопия, обращенная не в будущее, а в прошлое, а также проекция времени на пространство. Ностальгия - это попытка преодолеть необратимость истории и превратить историческое время в мифологическое пространство». [4]

Существует несколько общих концепций ностальгии. Одну из них разработала антрополог и филолог, профессор Гарвардского университета Светлана Бойм. Она выделяет два основных ностальгических сюжета: реставрирующий и рефлексирующий. Первый рассчитан на связь с будущим и прошлым нации, восстановлением единого дома. Второй апеллирует к культурной и индивидуальной памяти, ориентируясь на тоску как таковую. [3]

Реставрирующая ностальгия отличается тем, что переживания в ее рамках направлены на сожаление о произошедших изменениях. Рефлексивная ностальгия, в свою очередь, направлена скорее на переоценку значимости событий и порядков прошлого. Таким образом, первый тип ностальгии идеализирует объект чувства, конструируя такое повествование, которое начинает претендовать на передачу «правды жизни». Второй тип ориентируется на само чувство ностальгии, не идеализируя объект. Но в таком варианте ностальгии присутствует сожаление, связанное с невозможностью воспроизвести утраченное прошлое. [1, с. 12]

«Советская ностальгия» с момента своего появления и до настоящего времени в целом имеет скорее рефлексивный характер. Зарождение ностальгии по советскому относят, как правило, ко второй половине 90-х годов. В новогоднюю ночь 1995-1996 года «Первый канал» впервые транслирует программу «Старые песни о главном», в которой звезды российской эстрады исполняют послевоенные советские хиты. В конце 90-х в некоторых городах России открываются рестораны, имитирующие стилистику и кухню советского общепита. В то же время растет спрос на советские торговые марки. Именно в это время ностальгия широко распространяется. Актуальной она остается и сегодня.

Массовость ностальгии по Советскому Союзу обусловил широкий исследовательский интерес к ней. Сегодня она достаточно широко обсуждается и изучается. Исследователей интересует в каких практиках и предметах проявляется ностальгия по советскому, какие социально-политические причины обуславливают ее, каковы ее перспективы и т.п.

В большинстве работ по данной теме ностальгия по СССР наделяется следующими характерными чертами: объектом ностальгии становится, как правило, объекты бытования и советская повседневность так называемых «длинных семидесятых», временного периода с конца 60-х и до начала 80-х, то есть времени Брежнева или эпохи застоя. Это связано с тем, что в это время «советский мир приобрел завершенность и кажущуюся неизменность». [2] К тому же, как отмечает А. Кустарев, на сегодня сложился образ 70-х, включающий несколько положительных мифов: «1970-е годы (эпоха «развитого социализма»), согласно положительному мифу, были самыми благополучными для советского человека, эпохой достатка. Это раз. 1970-е годы, продолжает миф, были эпохой стабильности. Это два. 1970-е годы, напоминает миф, были последним десятилетием, когда советский человек еще мог полагаться на государственную систему социального обеспечения. Это три. Миф также приписывает особое высокое качество культурной жизни того времени и напоминает о тогдашней атмосфере равенства и о полноценных («теплых») человеческих отношениях…» [7]

Также, очевидно, что современное трудоспособное население и старшее поколение ассоциируют это время с детством и молодостью соответственно. Отсюда следует вопрос, какова перспектива ностальгии по СССР, когда поколение сменится? Относительно этого вопроса у исследователей нет единого мнения. Как отмечает Г. Ильичев в статье «Демография против ностальгии», ностальгия – остаточное явление, и чем моложе россияне, тем меньшее сожаление у них вызывает распад Советского Союза. [5]

Однако относительно указанной статьи Г. Ильичева важное замечание делает А.В. Очкина: «В опросе ФОМ, на который опирается автор статьи, речь идет о ностальгии, связанной с крушением СССР как целостного государства». [8, с. 52] Тогда как степень сожаления об отдельных явлениях советского периода в различных социально-демографических и социально-экономических группах по социологическим опросам варьировалась незначительно. Более того, А.В. Очкина, проведя ряд опросов среди студентов, выдвигает предположение, что во второй половине первого десятилетия XXI века у молодого поколения, в первую очередь у студентов, складывается положительная мифология о СССР, в частности о Советском Союзе как о «потребительском рае», как государстве, которое было способно решать грандиозные цели, как о стране, где существовала некая духовность с «простотой и ясностью» и «правильностью жизни». При этом недостатки СССР студенты, как правило, тоже отмечают. Но обобщая мнения, автор приводит такую формулировку: «Трудный, даже жестокий период, но – героический». [8, с. 55]

То есть согласно А. В. Очкиной «советская ностальгия» в разных формах свойственна не только поколению «последних советских детей», но и более младшей возрастной группе. Так и И.М. Каспэ в одной из своих статей упоминает курьезный случай, имевший место быть на одной телевизионной передаче: «…когда совсем юная участница некоей телепередачи на вопрос “Чего вам не хватает в современной жизни?” ответила: “Не хватает того, что было в советскую эпоху, – той чистоты и ностальгии…”» [6, с. 208]

Чтобы несколько прояснить перспективы ностальгии после смены поколения мы осуществили попытку в рамках собственного исследования изучить и интерпретировать механизмы коллективной памяти, которые влияют на распространение ностальгических образов о СССР у молодого поколения. Для этого было проведено 10 глубинных интервью среди студентов младших курсов петербургских ВУЗов, которые до поступления в университет проживали и обучались в разных городах и малых поселениях России.

Задачей исследования являлось описание мифов о СССР, которыми оперировали респонденты, и классификация этих мифов в соответствии с типологией ностальгии, взятой из работы «Exploring nostalgia imagery using consumer collages». [9, с. 38] В данном исследовании ностальгия делится на личную ностальгию (непосредственный индивидуальный опыт), культурную ностальгию (прямой коллективный опыт), межличностную ностальгию (косвенный индивидуальный опыта) и виртуальную ностальгию (косвенный опыт).

Личная ностальгия опирается на индивидуальный опыт и воспоминания, которые значимы для конкретного ностальгирующего субъекта. При культурной ностальгии, переживаемый ностальгический объект значим для всей социальной группы, поэтому в данном случае речь идет о коллективном непосредственном опыте. Межличностная ностальгия опосредована общением с носителями персонального и косвенного ностальгического опыта. Наконец, виртуальная ностальгия, которая основана на общем косвенном опыте, конструируется за счет средств массовой коммуникации. Очевидно, что молодое поколение не может иметь личного и культурного ностальгического опыта, поэтому образы советского у опрошенных распределены между виртуальной и межличностной ностальгией.

Касаясь тех образов, которые можно отнести к виртуальной ностальгии, респонденты отмечали советские достижения в кинематографе, спорте, культуре, науке и образовании, а также в освоении космоса. При этом многие респонденты, говоря о спорте, науке и космосе в СССР, вспоминали о двух современных фильмах, повествующих о биографии Валерия Харламова и о миссии Восхода-2 - “Легенда 17” и “Время первых” соответственно. Разумеется, говоря о покорении космоса, указывали и Юрия Гагарина. То есть первый человек в космосе и открытом космическом пространстве, советская сборная по хоккею, шестидесятники - примеры не столько объектов межличностной ностальгии, сколько предметов национальной гордости, локализованных в культурной памяти и виртуальной ностальгии.

В свою очередь, к межличностной ностальгии можно отнести следующие ностальгические образы советского, о которых сообщили респонденты, опираясь, в первую очередь, на воспоминания старших родственников и друзей. Во-первых, большинство отметило высокую степень социального равенства среди советских граждан. И, во-вторых, связанную с социальным равенством, теплоту человеческих отношений среди жителей СССР. “Взаимоотношения между людьми были лучше. Раньше особо нельзя было семьями конкурировать, например, за какой-то достаток, социальный статус. То есть раньше все у всех было одинаково примерно. Поэтому не было никакой такой завести. Все было у всех одинаково, то есть все были к друг другу достаточно доброжелательны” – отмечал студент из Санкт-Петербурга.

К межличностной ностальгии также относятся представления о высоком качестве продуктов и их доступности. Однако важно отметить, что в ходе обсуждения данной темы наметились отличия в суждениях между респондентами из городов и малых поселений. Так, большинство опрошенных, выросших в городе, говорили с оглядкой на воспоминания близких людей старшего поколения о высоком качестве именно пищевой продукции того времени, надежной системе ГОСТа, и отсутствия химических примесей в продовольствии. Однако для опрошенных, проведших большую часть жизни в сельской местности и малых городах, качество советской продукции не являлось такой важной темой, как их экономическая доступность.

Стоит отметить, что помимо положительных образов, информанты, особенно прожившие большую часть жизни в городах, часто указывали на отрицательные стороны советской жизни, такие, как дефицит, цензура и перегибы, при этом ссылались они также на воспоминания близких старшего поколения. В некоторых ответах критика советского строя даже доминировала. Однако в целом респонденты стремились к объективности, замечая как положительные, так и отрицательные стороны жизни в СССР и Советского Союза в целом. При этом определенный перекос в пользу положительных представлений был отмечен среди опрошенных из сел и малых городов. Жизнь в достатке во времена СССР ими противопоставлялась современному неудовлетворительному уровню жизни.

Примерно таким образом рассуждал на счет мнений своих соседей в ходе интервью студент, приехавший из малого поселения центральной России: “Они не хотели развала. Они хотели жить в этом государстве [в СССР]. И то, какие блага пришли при капитализме, они не получили этих благ. Ну какие – свободная экономика, свободная граница. А для них это не является благом. Ну за границу они не ездят, продуктов они особо не покупали иностранных, одежду иностранную тоже редко. А зарплаты тогда были на уровне городских, но потратить их было там особо некуда, поэтому копили и приезжали в Москву, Тверь, могли что-то купить, что городские не могли. И им эта заграница не нужна. Они не ездили никогда. А экономически они остались в проигрыше. И через воспитание это отношение передавалось и мне, моему поколению. И я замечаю, что сформировано это семьями”.

Видимо, относительно ностальгии по Советскому Союзу справедливо мнение историка Александра Эткинда: «Тоска по прошлому вторична, а первично недовольство настоящим. Чем больше люди недовольны настоящим, тем больше они заинтересованы прошлым, тем чаще они думают, что раньше было лучше». [10] Вероятно, развитие ностальгии по СССР зависит не столько от демографии и смены поколений, сколько от роста уровня жизни россиян. То есть, по всей видимости, для перспектив ностальгии наиболее важен уровень жизни населения - чем он выше, тем слабее ностальгия, и наоборот.