THE INTERNATIONAL FINANCIAL SYSTEM UNDER SANCTIONS RESTRICTIONS: LEGAL AND INSTITUTIONAL TRANSFORMATIONS

Khalifaev Eldar

N.G. Chernyshevsky Saratov National Research State University, Russia, Saratov

Аннотация. В статье исследуются институциональные и правовые изменения международной финансовой системы в условиях санкционных ограничений и усиливающегося геополитического давления. Особое внимание уделено влиянию доллароцентричной архитектуры на устойчивость мировых расчётов и формированию новых платёжных механизмов на основе цифровых валют центральных банков (CBDC). Проанализированы модели трансграничных платежей, предложенные Банком международных расчётов, а также концепции BRICS Bridge и mBridge как примеры формирования альтернативных систем международных расчётов. Показано, что использование CBDC способствует снижению расчётных и валютных рисков, повышению прозрачности и конкурентоспособности финансовых операций.

Автор обосновывает необходимость правовой гармонизации в сфере AML/CFT, валютного регулирования и обеспечения кибербезопасности при создании новых транснациональных инфраструктур. Делается вывод о формировании многоуровневой архитектуры международных расчётов, основанной на принципах доверия, технологической нейтральности и юридической определённости.

Abstract. The article examines institutional and legal transformations of the international financial system under sanctions and increasing geopolitical pressure. Special attention is given to the dollar-centric architecture and its impact on the stability of global settlements, as well as to the development of alternative payment mechanisms based on central bank digital currencies (CBDC). The paper analyzes the cross-border payment models proposed by the Bank for International Settlements (BIS) and the concepts of BRICS Bridge and mBridge as emerging frameworks for international settlements. It demonstrates that the use of CBDC reduces settlement and currency risks, enhances transparency, and increases financial competitiveness. The author substantiates the need for legal harmonization in AML/CFT regulation, foreign exchange control, and cybersecurity when establishing new transnational infrastructures. The conclusion emphasizes the formation of a multi-level international settlement architecture built on trust, technological neutrality, and legal certainty.

Ключевые слова: БРИКС, международная финансовая система, санкции, цифровая валюта центрального банка (CBDC), BRICS Bridge, mBridge, трансграничные платежи, валютное регулирование, AML/CFT, финансовое право, дедолларизация.

Keywords:  international financial system, sanctions, central bank digital currency (CBDC), BRICS Bridge, mBridge, cross-border payments, foreign exchange regulation, AML/CFT, financial law, dedollarization.

Глобализация и растущие политические разногласия в мировой экономике приводят к увеличению числа стран, стремящихся к созданию независимых систем трансграничных расчетов.

Страны БРИКС, объединяющие Бразилию, Россию, Индию, Китай и ЮАР, ищут возможности для создания альтернативных финансовых институтов и систем, снижая зависимость от доллара и SWIFT. Новый банк развития (NDB), учрежденный для финансирования инфраструктурных проектов стран-участниц, рассматривается как ключевой игрок в этом процессе.

Доверие — ключевой и самый уязвимый институциональный ресурс финансовой системы. Оно формируется длительным взаимодействием государства, бизнеса и общества и лежит в основе «общественного договора» как добровольного многостороннего согласования прав и интересов [1]. Утрата доверия порождает системные потрясения на финансовых рынках и в экономике в целом; именно поэтому регуляторы ставят восстановление доверия и защиту инвесторов в число приоритетов развития рынка капитала.

Вместе с тем выполнение этих задач осложняется санкционными ограничениями, которые затрагивают доступ к трансграничным операциям, корреспондентским расчётам и международной инфраструктуре передачи финансовых сообщений [2].

Финансовые санкции, направленные на лиц, компании и государства, ограничивают участие в международных транзакциях и доступ к зарубежным активам [3]. Такое «вооружение взаимозависимости» усиливает политический риск использования доллара и стимулирует политику дедолларизации в странах — целях санкций [4]. В результате внешняя торговля и трансграничные инвестиции нуждаются в альтернативных каналах расчётов и новых правовых механизмах их обеспечения.

Долларовая инфраструктура обеспечивает удобство глобальных расчётов, но её концентрация в узлах корреспондентского банкинга создаёт «паноптикум» и «эффект удушения»: мониторинг потоков, комплаенс по санкциям и AML/CFT концентрируются у ограниченного круга институтов, что даёт владельцам инфраструктуры значительный рычаг влияния.

Отсутствие конкурентной среды в трансграничных платёжных системах и зависимость от резервных валют усиливают стремление государств к технологическим и организационным альтернативам.

Дополнительным триггером выступают макроэкономические дисбалансы развитых стран и рост государственных дефицитов, влияющие на восприятие устойчивости ключевых резервных валют [5]. На этом фоне усиливается интерес к новым механизмам расчётов в национальных валютах и к цифровым деньгам центральных банков (CBDC).

В ответ на регуляторно-санкционные риски предлагаются многосторонние платёжные решения, опирающиеся на CBDC и совместимость национальных платёжных систем. В формате БРИКС обсуждаются платформа расчётов в национальных валютах и инициатива BCBPI (BRICS Cross-Border Payments Initiative), ориентированная на упрощение трансграничных операций без участия западных корреспондентских банков.

Концептуальной основой выступает использование цифровых финансовых активов в соответствии с национальным законодательством; криптовалюты при этом не рассматриваются как ЦФА. Отдельные правовые предпосылки для таких решений заложены в обновлениях российского законодательства и в санкционных регламентах ЕС, влияющих на выбор инфраструктурных каналов (SWIFT/СПФС и др.)

Платформа BRICS Bridge проектируется как наднациональный «мост» между CBDC, устраняющий необходимость корреспондентских цепочек и переводящий расчёты на уровень прямого взаимодействия центральных банков. Модель вдохновлена проектом mBridge Банка международных расчётов (BIS), где валовые расчёты в режиме реального времени (RTGS) и сценарии PvP снижают расчётный и валютный риски.

BIS выделяет три правдо-технические конфигурации mCBDC для кросс-бордер-платежей:

Совместимые национальные системы: координация стандартов (в т.ч. юридических и надзорных) при отсутствии глубокой операционной интеграции. Преимущество — нормативная унификация и снижение операционных затрат для участников нескольких систем; ограничения — сохранение «трения» на стыке юрисдикций и комиссионных издержек.

Общий клиринг/связность систем: формирование межсистемного клирингового механизма (централизованного или децентрализованного); пример — проекты MAS (Сингапур) и BOC (Канада) на разных DLT-платформах. Ограничения — потребность в инвестициях и усложнение управления рисками.

Единая mCBDC-платформа: прямое взаимодействие центральных банков в общей системе, обеспечивающее наибольшую эффективность и скорость, но требующее согласования общих правил участия, режимов комплаенса и согласованности валютного регулирования. Возрастают системные риски открытия капитальных счетов и киберустойчивости; модель лежит в основе mBridge.

С правовой точки зрения переход к моделям 2–3 требует гармонизации требований AML/CFT и KYC, распределения ответственности за мониторинг, определения момента окончательности расчёта (finality) и норм о коллизионном праве при трансграничных спорах.

Практическая архитектура mBridge опирается на специализированную DLT, смарт-контракты для эмиссии/выкупа и платежей CBDC, шифрование, а также совместимость с ISO 20022 и идентификаторами LEI для участников. Такой дизайн позволяет обеспечить мгновенный одноранговый обмен («платёж против платежа») и повысить прозрачность без дублирования комплаенс-процедур по цепочке. Для массового внедрения ключевы: упрощение интеграции с национальными платёжными системами, распределение функций AML/CFT «вне моста», а также чёткие критерии признания сделки завершённой.

Правовые и регуляторные новации включают возможность временных ограничений в смарт-контрактах (HTLC) — например, для PvP-обмена «спот+форвард» с жёстким дедлайном исполнения; обсуждения таких инструментов велись Банком Англии. В монетарной плоскости CBDC с ограниченным сроком обращения теоретически расширяют инструментарий ДКП (операции РЕПО, QE) с меньшими требованиями к залогу, снижая риск ликвидности банков.

Переход на mCBDC-мосты сокращает число посредников, ускоряет расчёты, уменьшает расчётный/валютный риск и снижает издержки; операции осуществляются в деньгах центрального банка, что повышает доверие и правовую определённость. Расширение доступа позволяет устанавливать прямые двусторонние связи между банками при сохранении комплаенса каждой юрисдикции.

Юридическая неоднородность AML/CFT, различия в валютном регулировании и контроле за движением капитала, вопросы киберустойчивости и «экстерриториальности» санкционных норм [6]. Кроме того, для устойчивой работы требуется достаточная ликвидность (в т.ч. в цифровых валютах) и резервы по нескольким валютам — задача усложняется внешнеторговыми дисбалансами. Эти проблемы уже обозначены в рамках БРИКС (Казанская декларация — совершенствование пула валютных резервов и координация по финансовой безопасности).

BIS занимает сдержанную позицию относительно расширения круга участников mBridge, что увязывается с рисками обхода санкций; при этом технологические наработки потенциально могут быть воспроизведены в параллельных системах. Использование mCBDC объективно диверсифицирует валютную структуру расчётов и способно уменьшить долю доллара в трансграничных операциях, усилив роль иных валют (включая юань) и отдельных офшорных центров.

Санкционное давление и концентрация инфраструктурной власти в доллароцентричной системе усиливают спрос на правовые и технологические альтернативы трансграничным расчётам. mCBDC-архитектуры (mBridge/BRICS Bridge) предлагают институционально более нейтральный «мост» между юрисдикциями: валовые расчёты в реальном времени, PvP-механизмы, смарт-контракты, совместимость с ISO 20022 и единые идентификаторы участников .

Для превращения этих решений в системно значимую платёжную инфраструктуру необходимы: (1) согласование межгосударственных правил участия и финалитета расчётов; (2) гармонизация и взаимное признание процедур AML/CFT и KYC; (3) режимы валютного контроля, совместимые с единым операционным контуром; (4) обеспечение многовалютной ликвидности и механизмов её пополнения; (5) надёжные стандарты кибербезопасности и устойчивости.

Конкуренция платёжных моделей и появление альтернатив — не только ответ на санкции, но и шанс для выстраивания более сбалансированной, правово определённой и технологически устойчивой глобальной финансовой архитектуры.