Структурно-содер жательные и коммуникативно-прагмат ические характеристики иностр анных экстремистских текс тов при производстве судебно – лингвистической экспертизы

Разножанровые материалы, содержащие признаки религиозного экстремизма и функционирующие в интернет-пространстве, в частности в социальных сетях Twitter, Facebook, LiveJournal, — это сложная система языковых знаков — письменных, визуальных и аудиальных. В рамках семиотической традиции осмысленная последовательность разнородных знаков — это текст. Для наиболее полного определения экстремистского необходимо исходить из понятия о тексте в целом.

В лингвистике текст рассматривается с позиций связанности, цельности его содержательных характеристик, а также отношений между автором, адресатом и тем внутренним/внешним контекстом, в котором он реализуется. Иными словами, для полноценного и объективного анализа следует комплексно учитывать три уровня знаковой организации: синтактика, семантика и прагматика. Опираясь на общепринятую концепцию текста, можно сформулировать следующее определение: текст экстремистской направленности — это особый вид текста массовой коммуникации, созданный по определенному замыслу автора посредством различных лингвистических и экстралингвистических средств, обладающий специфическими композиционными семантическими чертами, а также особенной прагматической установкой, стилевой и жанровой принадлежностью. Относительно классификации существующих жанровых разновидностей  экстремистских текстов анализ практического материала показал, что наиболее часто в социальных сетях на английском и французском языках встречаются тексты малого объема (лозунги), посты, репосты, сообщения и авторские комментарии.

• Синтаксический уровень экстремистских текстов

Синтаксический слой представляет собой последовательность элементов восприятия, имеющих различный иерархический статус. Синтаксическая иерархия обуславливается особенностями восприятия того или иного типа знака, т.е. зависит от степени однозначности и объективности интерпретации. В этом случае знаки-символы, в большинстве своем языковые, способны организовать текстовое пространство как единое целое. Эти функции в той или иной мере выполняют вербальные структурные компоненты экстремистских текстов, среди которых можно выделить три основных: вербальный текст, визуальный ряд, звучание. Наличие трех различных компонентов внутри одного текста предполагает, что каждый из них должен вносить что-либо от себя — ни в одном из них не должно быть пустых мест, провалов, ничего не вносящих в целое. Таким образом, изучение структурных элементов экстремистского текста в их тесном взаимодействии представляется необходимым, так как каждый из них способен подкрепить действия другого или же заменить, взяв его функции на себя. Анализ эмпирического материала показывает, что вербальная структура иностранного экстремистского текста обычно включает в себя два компонента: заголовок, основной текст. Иногда встречаются тексты, в которых присутствует 3-й элемент — эхо-фраза.

Заголовок текстов экстремистской направленности представляет собой четкое выражение основной идеи сообщения, характеризуется лаконичностью, эмоциональностью, простым и легким языком, способствующему быстрому восприятию и запоминаемости информации. Заголовок должен в доступной форме отражать суть послания, заинтересовать адресата настолько, чтобы он прочитал основной текст. В ходе анализа эмпирического материала удалось выявить заголовки, состоящие минимум из 3—7, а максимум из 10—15 слов (см. Табл. 2.1).

Таблица 2.1.

Количественные показатели длины заголовков экстремистского текста

Основной текст обычно следует сразу за заголовком и представляет собой совокупность доводов и аргументов, объясняющих и подтверждающих положения, выдвинутые в заголовке. В целом длина основного сообщения варьируется от 25 до 40 слов.

Эхо-фраза встречалась достаточно редко как в английских, так и во французских текстах. Тем не менее, данный структурный компонент повторяет главную мысль основного текста, подчеркивает ее убедительность

Например, крайне радикальный англоязычный пост в социальной сети Facebook включал в себя все три структурных элемента:

FOR THE CALIPHATE

I was only 10 when I killed my first infidel. I didn’t have a gun. I just stubbed him. At that moment Allah put hands on me and gave blessing…

When ALLAH chooses you, DON’T FAIL

ЗА ХАЛИФАТ!

Мне было всего 10 лет, когда я убил своего первого неверного. У меня не было ружья, поэтому я его просто зарезал. В тот момент сам Аллах положил на меня руки и благословил…….

Когда АЛЛАХ выберет тебя, НЕ ПОДВЕДИ)

В условиях коммуникации в социальных сетях все три структурных компонента экстремистского текста (заголовок, основной текст и эхо-фраза) сопровождаются графическим и/или видео (аудио) рядом, что значительно сужает спектр интерпретаций экстремистского сообщения.

За основу анализа синтаксических особенностей экстремистских текстов было взято предложение. Предложения изучались по цели высказывания и эмоциональной окраске, а затем классифицировались по принципу частотности. В целом, выбор повествовательного, побудительного, вопросительного, восклицательного или отрицательного типа предложений обусловлен желанием автора придать своему сообщению дополнительную смысловую нагрузку. Большинство синтаксических конструкций франкоязычных и англоязычных экстремистских текстов — побудительные и вопросительно-побудительные.

Побудительные предложения отличаются чрезмерной степенью агрессии и зачастую выражают прямой призыв. Так, М.А. Осадчий предлагает определять побуждение к конкретным экстремистским действиям по наличию в тексте субъекта, к которому обращен призыв, императива (непосредственное побуждение к преступному деянию) и объекта в отношении которого предлагается совершить противоправные действия [12].

Наиболее яркой императивной функциональностью обладает глагол. Во франкоязычных текстах, распространяемых в социальных сетях наци-скинхедами, самыми частотными способами выражения прямого призыва является повелительное наклонение в формах второго (ед. ч) и первого лица (мн. ч.):

Réveilletoi! Protège ta Patrie de ces racailles musulmanes! Faitles taire une fois pour toutes! (Проснись! Защити свою Родину от этих мусульманских мразей! Заставь их замолчать раз и навсегда!); Non au RACISME! Juifs, Musulman, Hare Krishna et toute cette merde — On s’en fout! Tuons tous! (Нет РАСИЗСМУ! Иудеи, Мусульмане и все прочее д**мо — нам плевать! Убьем (Замочим) Всех!

Необходимо отметить, что не все интернет - экстремисты так прямолинейны, как французские наци-скинхеды. Например, в англоязычных экстремистских текстах были выявлены вопросительно-побудительные конструкции, реализующие так называемые непрямые (косвенные) призывы. Как правило, косвенный призыв не предполагает четкого указания на адресата, т.е. получателем информации может стать любой потенциальный читатель. Так, в социальной сети Facebook появился репост изображения маленькой девочки, которая испуганно смотрит на своего отца, читающего газету. На первой полосе газеты изображены мужчины в одежде с символикой «ИГИЛ» («ИГИЛ», террористическая группировка, деятельность которой запрещена в России, – прим. ред.). Под изображением надпись на английском языке: Daddy, you’ll protect me, right? (Папочка, ты ведь защитишь меня?). Важно подчеркнуть, что в теткстах экстремистской направленности часто выражается скрытый призыв к действиям, которые сами по себе не являются экстремистскими, но опосредованно связанны с ними. Например, высказывания, побуждающие адресата вступить в какую-либо националистическую организацию или принять участие в акциях против представителей других культур и религий. Так, несколько дней спустя после терактов в Лондоне и Манчестере в английских социальных сетях распространялись листовки, призывающие жителей участвовать в погромах эмигрантских кварталов. Изображение группы молодых людей с бейсбольными битами в руках сопровождалось следующим заголовком: Are you in or not? (Ты с нами или нет?).

• Семантический уровень

Под семантическим единством текста экстремистского содержания  понимается основная идея, которую автор намеревается донести до свой целевой аудитории, чтобы впоследствии убедить адресата в ее исключительной правильности и побудить к определенным действиям. Как правило, базовой организационной чертой семантического уровня экстремистского текста является оппозиция, проявляющаяся в негативном контексте. Например, противопоставления «СВОИ—ЧУЖИЕ», «МЫ—ОНИ», «ХОРОШИЕ—ПЛОХИЕ». Впоследствии, эти содержательные характеристики сливаются воедино и образует общий оценочный образ «ИДЕАЛ—ВРАГ». В современной отечественной и зарубежной лингвистической парадигме данные противопоставления изучаются с позиций различных теоретических и методологических подходов.

Например, по мнению Е.И. Шейгал [13] подобные оппозиции в тексте реализуются посредством осмысленного подбора оценочной лексики (положительной или отрицательной), могут иметь как эксплицитную (наличие специальных маркеров), так и имплицитную форму выражения (идеологические коннотации, общая тональность дискурса).

В исследованиях О.С. Иссерс и М.Х. Рахимбергеновой [14] противопоставления, в частности «СВОЙ—ЧУЖОЙ», описываются с точки зрения языкового выражения межэтнических взаимодействий: «В «своих» все вызывает интерес: где живут, что едят, как общаются, мотивация действий, обычаи, традиции». Отношение к «чужим» отличается наличием негативных эмоций — страх, отвращение, брезгливость, отторжение и т.д..

Для создания отрицательных и положительных образов в англоязычных и франкоязычных экстремистских текстах используется обширный спектр средств выразительности на всех уровнях языка. Анализ эмпирического материала показал, что к наиболее частотным стилистическим средствам на уровне лексики относятся: антитеза, метафора, персонификация, сравнение.

Общеизвестно, что метафора представляет собой перенос свойств одного объекта на другой ввиду их прямого или косвенного сходства. Обычно метафора воспринимается ярче, если сходство с реальным объектом наименее очевидно. Адресат, сталкиваясь с метафоризацией информации, начинает мыслить образно, соответственно рациональное мышление и способность декодировать истинный смысл полученной информации снижается. Например, сообщение одного пользователя социальной сети Tweeter после терактов в Париже в ноябре 2015:

Notre monde est malade. Ils l’ont infecté. Leur Allah bénise la pire épidemie que ce monde ait connu. Notre Dieu est indulgent, mais même LUI est fatigué! Allons tuer cette maladie sale. Et que Dieu nous vienne en aide! (Наш мир болен. Они заразили его. Их Аллах благословил самую страшную эпидемию, которую когда-либо знал этот мир. Наш Бог — всепрощающий, но даже ОН устал! Давайте уничтожим эту грязную заразу. И да поможет нам в этом Бог!)

Сравнение и пресонификация активно используются в качестве приемов для создания образа «ВРАГ». Например: We can have only one Russian friend. It’s KALASHNIKOV (У нас может быть толь-ко один русский друг. Это КАЛАШНИКОВ!); Qui a besoin de ces pleurnicheurs chrétiens! Nous les écrasons comme des cafards (Кому нужны эти христианские нытики! Мы их раздавим как тараканов); Goddamn Muslims and the rest! There are so many of them, just everywhere. It’s like the gates of HELL open up and let Demons get their hands on our world. (Чертовы Мусульмане и иже с ними! Да, они везде! Как-будто ворота ада окрылись и выпустили демонов, чтобы они прибрали к рукам наш мир.) Анализ экстремистких текстов религиозного содержания также показал, что максимально ярко и четко образ «чужого» можно сформировать при помощи антитезы. Этот стилистический прием используется авторами религиозных экстремистских текстов, чтобы противопоставить контрастирующие понятия и показать адресату, что хорошо, а что плохо. В качестве примера приведем своеобразный манифест сторонников радикально-экстремисткой группировки «ИГИЛ», который получил большое количество репостов в социальных сетях Facebook и LiveJournal:

FUTURE BELONGS TO US

When YOU drink or take drugs — WE train our body and spirit!!!

When YOU relax — WE work!!!

WE get new recruits every day — YOU lose people!!!

YOU know NOTHING about US — WE know ALL about you!!!

Any word, any action against US — MAKE US STRONGER!!!

Join to OUR VICTORY or BE SCARED!!!

Read this post and BE SCARED!!!

Look how close WE ARE!!!

(БУДУЩЕЕ ПРИНАДЛЕЖИТ НАМ

Когда ВЫ пьете или принимаете наркотики — МЫ тренируем тело и дух!!!

МЫ приобретаем новых сторонников каждый день — ВЫ теряете людей!!!

ВЫ НИЧЕГО не знаете про нас — МЫ знаем про ВАС ВСЕ!!!

Любое слово, Любое действие против НАС — ДЕЛАЕТ НАС СИЛЬНЕЕ!!! Присоединяйся к НАШЕЙ ПОБЕДЕ ИЛИ БОЙСЯ НАС!!!

Читай этот пост И БОЙСЯ!!! Посмотри, КАК МЫ БЛИЗКО!!!)

Использованные в составе данной антитезы лексические антонимы, повторы, параллельные грамматические конструкции эксплицитно выражают оппозицию «СВОЙ—ЧУЖОЙ», формируют образ «ВРАГА», явно и четко, путем апелляции к страху призывают адресата вступить в ряды данной организации!

• Прагматический уровень

Прагматический потенциал религиозно-экстремистских сообщений в условиях интернет-коммуникации имеет ряд особенностей. Основной фактор, который необходимо принимать во внимание при анализе данных видов текста — это религиозная и общественно-политическая тональность коммуникации в социальных сетях. Субъекты такой коммуникации воспринимаются как носители определенной религиозной, политической и общественно значимой идеологии. Для них создание и распространение экстремистских посланий — это, прежде всего, способ достижения идеологического идеала. А.Н. Баранов отмечает, что подобные характерологические особенности изначально создают благоприятные условия для реализации и последующего функционирования экстремистских посланий [5]. Материалы, появляющиеся в социальных сетях, имеют публичный коммуникативный характер, так как нацелены на массовую, а не на конкретную аудиторию. Каким образом пользователи социальных сетей воспримут тиражируемую информацию — нельзя ни предугадать, ни фактически проверить. Кроме того, различные жанры экстремистских текстов распространяются в условиях анонимности, порожденной спецификой виртуальной коммуникации (дистантность общения, логины). Именно анонимность создает ощущение безнаказанности, ведет к разрушению речевой, моральной и правовой нормативности.

Таким образом, вербальное и визуальное воплощение англоязычных и франкоязычных текстов экстремистского содержания направлено на достижение двух коммуникативных целей: заставить адресата совершить определенные действия (прямые и косвенные призывы в структуре текста); сформировать или же изменить его мировидение (использование широкого спектра убеждающих средств: от поощрения до порицания и угроз). Обе эти цели в большинстве исследуемых нами примеров сопровождались инвективностью. Оскорбления как визуального, так и вербального характера — это базовая черта религиозно-экстремистских сообщений, способствующая их коммуникативной успешности.