Российская экономика в ловушке дешёвой нефти и санкций

Экономика России демонстрирует ярко выраженную сырьевую зависимость. Проклятье ли это или лёгкий способ обогащения страны является вопросом, на который можно смотреть с разных точек зрения. В структуре экспорта России 83% занимает сырье (в 1996 году – 46,2%, в 1997 году – 45,6%, 1998 – 39,5%), а увеличение доли сырьевого сектора экономики говорит об упрощении российской экономики и даже о ее деградации.

Сырьевая модель таит в себе значительные недостатки. На самом деле Россия стоит далеко не на первом месте по запасам нефти (14 млрд. тонн, Венесуэла – 46 млрд. тонн), поэтому делать ставку на сокращающиеся запасы нефти вполне неразумно. Более того добыча российской нефти отличается большими затратами, так как большинство запасов (около 70%) трудно добываемы и находятся в зонах вечной мерзлоты. Помимо этого, качество российской нефти заметно ниже качества нефти, например, из США, ОАЭ, Саудовской Аравии. Непривлекательной российскую нефть делает также и высокая стоимость транспортировки, так как протяженность России достаточно велика [3]. Можно неразумно продавать нефть «по дешёвке» сейчас, но что останется следующим поколениям, когда запасы сырья (не только нефти, но и других полезных ископаемых) иссякнут?

Зависимость России от сырья и ориентированность на экспорт делают ее экономику волатильной и цикличной: кризисы проявляются резко и глубоко и сопровождаются упадком уровня жизни населения, а подъемы идут рука об руку с высокой инфляцией. Доказательством этому являются предыдущие годы: 1998–2008 – тучные годы, когда цена нефти доходила до 147$ за баррель, а начиная с 04.2008–2009 глубокий кризис с ценой нефти за баррель в 36$. Российская экономика находится на данный момент в автономной рецессии. Если в период «тучных лет» был хотя бы рост экономики без развития, то на данный момент российская экономика не встречает на своем пути ни роста, ни развития.

Еще одним пороком страны, зависящей от природных ресурсов, является высокий уровень безработицы. Это можно объяснить тем, что топливно-энергетический комплекс – это фондоёмкая сфера деятельности, а не трудоёмкая. Ставка на дорогую нефть и лёгкую прибыль стало причиной свёртывания развития наукоёмкого производства и разрушения советского наследия в промышленности (уничтожено более 80 тысяч заводов и фабрик). Уничтожение промышленного производства стало причиной сокращения рабочих мест. А стоит ли говорить, в каком упадке находилось сельское хозяйство вплоть до введения санкций? За годы реформ объемы сельскохозяйственного производства упали почти в 2 раза. Страна была на грани потери продовольственной независимости, если бы ей не пришлось в 2014 году выйти на путь импортозамещения.

Нашей стране также свойственно избыточное расслоение населения. Казалось бы, как это может быть связано с сырьевой направленностью экономики? Дело в том, что доля рентных доходов велика в нашей стране, так как норма прибыли нефтяников в России составляет примерно 23–55%, в то время как в Европе эта цифра равна 6–12%. Доля ренты в структуре прибыли высока, потому что страна богата природными ресурсами. В 90-е годы во время приватизации большинство компаний присвоили себе недры (Сибнефть), которые по сути принадлежат нашей стране и должны находится под строгим контролем государства. Несовершенство законодательства и заведомо низкие налоги с недропользователей сделали эту сферу деятельности баснословно прибыльной (более 2/3 рентных доходов оставалось в кармане у недропользователей, а не в бюджете государства). Конечно, в 21 веке с приходом ко власти В.В. Путина были предприняты попытки ограничить рентные доходы недропользователей путем введения налога на добычу полезных ископаемых, экспортных пошлин на вывозимую сырую нефть (однако налоги на другие ресурсы, такие как морепродукты, лесные ресурсы, черная и цветная металлургия, остаются до сих пор невысокими). Конечное производство в итоге осталось зажатым, так как основной вес ресурсов идет на экспорт и норма прибыли в таких отраслях остается невысокой из-за высокого НДС и других налогов (НДФЛ, взносы на социальное страхование).

Российский топливно-энергетический комплекс превратился из «донора» (в период СССР) в «вампира», который вытягивает все соки из отраслей, создающих конечную продукцию. Экспорт природных ресурсов стал самоцелью, вертикальная интеграция перестала иметь место (в период существования СССР ТЭК работал преимущественно на собственную экономику и промежуточные отрасли и поставлял в основном сырье отечественным заводам и фабрикам).

Вышеописанные пороки стали следствием, так называемой, «голландской болезни». Данная болезнь возникает из-за высоких цен на нефть, что дает высокие доходы экспортерам нефти, эти доходы оседают в стране и создают приток иностранной валюты, а это ведет в свою очередь к укреплению национальной валюты. Вследствие укрепления валюты мы имеем несколько эффектов. Во-первых, экспорт отечественных товаров становится невыгодным, так как отечественные товары дорогие. Во-вторых, хлынувший поток импортных товаров делает отрасли, производящие конечную продукцию, нерентабельными.

Россия оказалась неподготовленной к проблемам. Предполагалось, что глобальный кризис 2008 года не коснется нашей страны. Но как были ошибочны предположения. Санкции 2014 года можно считать даже чудом, толчком к активным действиям, так как они заставили вновь возродить хотя бы сельское хозяйство. И речь не только о продуктовом эмбарго: санкции сделали недоступным импортное оборудование, которое используется на заводах и фабриках, а в финансовом плане стали недоступны «дешёвые» кредиты российским корпорациям.

Причиной проблем стало также накапливание средств в Фонде финансовых резервов – это средства от нефтяных доходов, которые служили средствами на «черный день». Однако эти средства можно было направить и в другое русло, например на развитие конечного производства, инфраструктуры страны. Вместо этого был избран иной путь действий. Стабилизационный фонд тратился на погашение государственного внешнего долга (в размере 120 млрд. $), что обеспечивало возможность вести самостоятельную и независимую внешнюю политику, экономить на выплате процентов, частично бороться с некоторыми симптомами «голландской болезни». Также средства фонда финансовых резервов были направлены на покупку ценных бумаг других стран, однако доходность таких вложений оказалась минимальной и походило скорее на субсидирование иностранных экономик [2].

Чем же всё-таки привлекательна модель сырьевой экономики? Прежде всего, масштабный экспорт, ориентированный на разные страны, способствует развитию более интегрированного мирового хозяйства. Нефтедобывающие компании, как правило, являются транснациональными, что способствует расширению экономического пространства страны. Также ввоз импортного оборудования и импорт в целом даёт доступ к технологиям, которые еще не развиты в нашей стране. Существенным же преимуществом для нашей страны стал приток нефтедолларов, что стало причиной роста благосостояния населения страны и увеличения золотовалютных резервов, то есть национального благосостояния страны [1].

Из вышесказанного вытекают следующие выводы. Нынешний вялый рост экономики является малоинвестиционным: потребности растут, а рост при прежних (сокращающихся) мощностях невозможен в долгосрочной перспективе. Стоит ли говорить о физическом и моральном износе действующего оборудования на заводах и фабриках (износ оборудования в ряде отраслей машиностроения превышает 80%)? Настоящая ситуация характеризуется межотраслевой несбалансированностью, то есть рост и развитие одних отраслей подрывает благосостояние других отраслей и приводит к их упадку. Проблема состоит в том, что рост нашей страны обуславливается ситуацией на внешних рынках, что создает препятствия для будущего благополучия страны. Необходимо стимулировать приток иностранного капитала в форме инвестиций в отрасли конечного потребления, а чтобы был приток необходима стабильность и устойчивость отечественной экономики.

Модель сырьевой экономики способна обеспечить рост лишь в ближайшей перспективе, то есть на столько, насколько хватит ресурсов, а природные ресурсы имеют свойства заканчиваться. Наша экономика уже несколько лет находится в рецессии, финансовые прогнозы каждый год обещают рост ВВП, увеличение цен на нефть, укрепление рубля. Как долго можно вести экономическую политику, опираясь лишь на прогнозы цен на нефть, перспективу отмены санкций? Необходимо менять структуру промышленности в России, делать упор на развитие отраслей конечного производства, переходить на «экономику знаний» с привлечением иностранных инвестиций.