О расширении компетенции суда присяжных

В результате постоянного сокращения компетенции присяжных заседателей перечень составов, подсудных представителям от народа, стал незначительным. Это поставило под сомнение эффективную реализацию конституционного права граждан участвовать в отправлении правосудия.

Тенденция к сокращению компетенции суда присяжных наблюдается на протяжении всего времени его существования, а исторический опыт его функционирования убеждает в этом. Так, в результате Судебной реформы 1864 года в подсудности суда присяжных находилось 410 составов, что позволяло присяжным заслушивать около 75,8% от всех рассматриваемых дел [17, c.32]. Однако, пройдя через неоднократные сокращения компетенции, в 1917 декретом советской власти суд присяжных был ликвидирован.

С 1991 года предпринимается очередная попытка укоренить суд присяжных в российском обществе, однако повторяется предыдущая ситуация. При введении УПК РФ в 2001 году присяжным отдавалось 76 составов [16, c.9]. 76 составов – это далеко не 410, которые были доверены присяжным в 1864 году, однако и этого показалось слишком много. В 2008 году около 10 составов против общественной безопасности, основ конституционного строя и безопасности государства были изъяты из компетенции присяжных и переданы в юрисдикцию трех профессиональных судей [7]. По федеральному закону 2010 года [10] из юрисдикции присяжных изымались уголовные дела в отношении членов Совета Федерации, депутатов Государственной Думы, судей федеральных судов и судов субъектов (п.2 ч.3 ст.31 УПК РФ), а также уголовные дела, в материалах которых содержатся сведения, составляющие государственную тайну (п.3 ч.3 ст.31 УПК РФ). В 2013 году из компетенции присяжных были изъяты дела, касающиеся половой неприкосновенности несовершеннолетних [8]. Параллельно с этими законами с 2001 года в сторону уменьшения значительно поменялась сама подсудность областных судов, а присяжные окончательно утратили возможность рассматривать дела террористической направленности [9], дела в отношении лиц, которым в качестве наивысшей меры наказания не может быть назначено пожизненное лишение свободы или смертная казнь [11], другие дела. В результате на сегодняшний день присяжные рассматривают только 31 состав УК РФ [16, c.9].

Может быть, изъятие некоторых составов из компетенции присяжных заседателей продиктовано «требованиями рациональности и разумности» [3, c.102]. Однако трудно поспорить с тем, что произошедшие за последние 8 лет часто необоснованные изменения в подсудности привели к фактической ликвидации суда присяжных как правового института [6, c.105]. В результате столь значительного сокращения его компетенции доля дел, рассматриваемых присяжными, по отношению к общей массе уголовных дел, стала ничтожной. Например, в Томской области за все время существования суда присяжных рассмотрено всего лишь 28 дел с их участием [15], что составляет не более 1% дел, «…если взять все уголовные дела, рассматриваемые всеми судами …» [18, c.29]. Количество дел, рассматриваемых судом присяжных во всей России, тоже незначительно. В отличие от США, где ежегодно проходит свыше 120 тысяч процессов с участием присяжных заседателей [1, c.35], в России в 2013 году было рассмотрено 609 дел, в 2014 – 351 дело, в 2015 – 262 дела [12].

Неэффективность действующей модели суда присяжных и необходимость расширения его применения сегодня очевидны. Теоретиками и практиками был разработан не один проект, предусматривающий изменение существующей компетенции суда присяжных. Один из них был представлен Советом при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека [14]. Проект предусматривал существенное увеличение составов, по которым можно ходатайствовать о суде присяжных. Помимо предусмотренных в действующем законодательстве, рассмотрению судьей федерального суда общей юрисдикции и 12 присяжными заседателями подлежали дела об убийствах (ст.105 УК РФ), об умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст.111 УК РФ), иные многочисленные составы. Среди них – преступления против свободы человека (похищение человека, незаконное лишение свободы); собственности (разбой, вымогательство); общественной безопасности (содействие террористической деятельности, бандитизм); здоровья населения (незаконное производство и сбыт наркотических средств); основ конституционного строя и безопасности государства (посягательство на жизнь государственного и общественного деятеля); государственной власти (получение и дача взятки); порядка управления (незаконное пересечение Государственной границы); мира и безопасности человечества (геноцид). По любому другому составу, где может быть назначено наказание в виде лишения свободы, можно ходатайствовать о рассмотрении дела судьей федерального суда общей юрисдикции и 2 присяжными заседателями. Таким образом, законопроект не содержал «привязки» компетенции суда присяжных к подсудности областных судов и значительно расширял применение этого института, отдавая в его подсудность около 85% всех рассматриваемых дел [16, c.9].

Однако принят был другой проект [5], который традиционно определял компетенцию присяжных через подсудность судов областного уровня, абсолютно не расширяя возможный перечень составов, рассматриваемых этими судами. В принятом законопроекте учтено постановление Конституционного суда, признавшего норму закона, допускающую дискриминацию по признакам пола, не соответствующей Конституции [13]. В результате присяжным отдали дела об убийствах (ч.2 ст.105), посягательствах на жизнь некоторых категорий людей (ст.277, 295, 317 УК РФ), геноциде (ст.357 УК РФ), совершенных лицами, которым в качестве наиболее строгого вида наказания не могут быть назначены пожизненное лишение свободы или смертная казнь. Эти преступления, совершенные женщинами, несовершеннолетними и мужчинами, достигшими к моменту вынесения судом приговора шестидесятипятилетнего возраста, а также ч.1 ст. 105, ч.4 ст.111 УК РФ, с июня 2018 года будут рассматриваться судьей районного суда и шестью присяжными заседателями.

С одной стороны, законопроект расширяет участие присяжных заседателей в деле отправления правосудия по сравнению с ныне действующим законодательством. Подобные изменения усилят демократичность судопроизводства, усилят и повысят роль самого института присяжных заседателей. С другой стороны, появление законопроекта вызывает смешанные чувства.

Представляется, что к значительному расширению участия граждан в осуществлении правосудия принятый законопроект не приведет, так как содержит «скромное» увеличение количества дел, подсудных присяжным. Но и проект Совета при Президенте трудно назвать удачным: в нем отнесение некоторых составов в компетенцию присяжных необоснованно, например, где в качестве возможного вида наказания лишения свободы вообще нет (ч.2 ст.294 УК РФ).

Полагаем, что необходимо искать оптимальный способ определения компетенции присяжных. Считаем, что расширять перечень дел стоит, прежде всего, за счет особо тяжких преступлений, поскольку разбирать дела о преступлениях, не обладающих значительной степенью общественной опасности, в усложненном порядке судопроизводства, требующем участия присяжных заседателей, нецелесообразно [4, c. 350]. Особо тяжкие преступления отдавать присяжным следует тоже осторожно. Так, «предпринимательские составы» закреплять за присяжными не представляется рациональным, так как некоторые из таких дел «сложны для понимания, особенно для жителей провинции» [2, c. 23]. Обоснованно изъятие законодателем из подсудности присяжных составов о половой неприкосновенности, так как публичное рассмотрение этой категории уголовных дел ведет к дополнительным психологическим страданиям потерпевших, с мнением которых (при наличии ходатайства обвиняемого о рассмотрении дела судом присяжных) никто не считается.

Однако, кроме определенных законопроектом составов, присяжным можно отдать некоторые особо тяжкие дела против общественной безопасности (ст.205, 205.1, 210 УК РФ). Считаем несостоятельным вывод о том, что по делам о терроризме, содействии террористической деятельности, организации преступного сообщества «более вероятен обвинительный уклон» присяжных: процессуальные гарантии беспристрастности присяжных заседателей при формировании коллегии нейтрализуют необъективность коллегии в целом. Также рационально отнести к подсудности присяжных дела, которые находятся «на слуху» у основной массы населения и разобраться в которых не представляет особой сложности, например, разбой (ч.3, 4 ст. 162 УК РФ), получение и дача взятки, посредничество во взятке (ч. 5,6 ст. 290, ч. 4,5 ст. 291, ч.4 ст. 291.1 УК РФ).

Таким образом, реформа хоть и делает важный шаг к расширению компетенции присяжных, но не отличается особой радикальностью и кардинальным изменением существующей подсудности присяжных, не решает полностью проблему ограниченного действия этого института и недостаточного его применения.