ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ПОЛИТИКИ ИМПОРТОЗАМЕЩЕНИЯ В РОССИИ

STAGES OF IMPORT SUBSTITUTION POLICY DEVELOPMENT IN RUSSIA

Boychenko Irina Vladimirovna

Master's student of Private educational institution of higher education Institute of Public Administration, Russia, Moscow

Аннотация. В статье анализируется эволюция политики импортозамещения в России: от кризисного замещения как временных мер в ХХ веке до постсоветского опыта 1990-х годов и кризиса 1998 года. Подробно рассматриваются: период 2008–2009 годов, когда импортозамещение интегрировалось в антикризисную политику; радикальный поворот после санкций 2014 года, создание программ и комиссий, ввод инструментов поддержки, а также рост роли технологического суверенитета в 2022–2024 годах. Анализ акцентов, эффективности и ограничений показывает, что импортозамещение в России переходит от стихийных мер к целенаправленным государственным программам, требующим модернизации технологических баз и развития инфраструктуры инноваций. Автором данной научной работы предлагаются меры по усилению центров компетентности, поддержке НИОКР, интеграции с ЕАЭС и улучшению мониторинга эффективности для формирования устойчивой экономики, менее зависимой от внешних шоков.

Abstract. The article analyzes the evolution of import substitution policy in Russia: from the crisis-ridden substitution of temporary measures in the 20-th century to the post-Soviet experience of the 1990s and the 1998 crisis; the period of 2008–2009, when import substitution was integrated into anti-crisis policy; the radical turn after the 2014 sanctions, the creation of programs and commissions, the introduction of support tools, and the growing role of technological sovereignty in 2022–2024. An analysis of the emphasis, efficiency, and limitations shows that import substitution in Russia is moving from spontaneous measures to targeted government programs that require modernization of technological bases and development of innovation infrastructure. The author proposes measures to strengthen competence centers, support R&D, integrate with the EAEU, and improve efficiency monitoring to create a sustainable economy that is less dependent on external shocks.

Ключевые слова: импортозамещение, Россия, санкции, государственная политика, модернизация производства, технологический суверенитет, кооперация с ЕАЭС, ФРП, СПИК, инновации, промышленная политика, экономическая адаптация, наукоёмкие отрасли.

Keywords: import substitution, Russia, sanctions, state policy, production modernization, technological sovereignty, cooperation with the EAEU, the Federal Road Fund, the Special Investment Contract, innovations, industrial policy, economic adaptation, and science-intensive industries.

Тема импортозамещения наиболее актуальна в настоящее время в связи с западными санкциями против России. Поэтому итогом новой экономической политики в этих сложных условиях должно стать именно импортозамещение, которое позволит в значительной степени минимизировать негативный эффект от антироссийских санкций. Взятый США курс на изоляцию России – ограничение ее доступа к мировым рынкам, технологиям, финансовым ресурсам, а также большая вероятность дальнейшего расширения такого рода санкций могут привести к тому, что технологическое отставание России от западных стран будет нарастать.

Для преодоления этих тенденций России предстоит создать новые механизмы наращивания инвестиций, модернизации технологий, повышения уровня человеческого капитала и качества институтов. Результатом импортозамещения должно стать повышение конкурентоспособности отечественной продукции посредством стимулирования технологической модернизации производства, повышения его эффективности и освоения новых конкурентоспособных видов продукции с относительно высокой добавленной стоимостью. Разумное решение этой проблемы позволит не только сократить импорт, сохранив в стране значительный объем валютных средств, но и удешевить товары, поддержать отечественного производителя, создать новые рабочие места.

Понятие «импортозамещение» вошло в научный и политический лексикон в середине XX века, когда развивающиеся страны начали активно применять протекционистские меры для стимулирования собственной индустриализации. Эта политика сыграла решающую роль в экономическом развитии ряда государств Латинской Америки (Бразилия, Мексика) и Юго-Восточной Азии (Южная Корея), позволив им укрепить промышленный потенциал и снизить зависимость от иностранных товаров.

В настоящее время концепция импортозамещения вновь оказалась в центре внимания ученых и государственных деятелей. Несмотря на значительный объем исследований и богатый международный опыт ее применения, многие аспекты остаются дискуссионными. Экономическая наука продолжает переосмысливать ключевые параметры импортозамещения – его сущность, предпосылки, временные рамки, эффективность, а также оптимальные формы государственного участия. Такая неоднозначность связана с динамичным характером глобальной экономики, где постоянно возникают новые вызовы и тенденции, требующие корректировки традиционных подходов.

Таким образом, импортозамещение остается актуальной, однако неоднозначной стратегией, интерпретация которой варьируется в зависимости от конкретных экономических условий и целей развития.

Из представленных в литературе трактовок выделим наиболее значимые подходы к определению импортозамещения [6]:

• импортозамещение как экономическая категория представляет собой систему экономических отношений, направленных на замещение импортных товаров в национальной экономике;
• импортозамещение как экономический процесс, при котором происходит увеличение производства, потребления и экспорта отечественных товаров, следует рассматривать как проявление закономерностей развертывания конкуренции;
• импортозамещение как государственная экономическая политика по рационализации и оптимизации импорта товаров и услуг путем стимулирования местных производителей, предполагающая в том числе протекционистские меры.

В целом политика импортозамещения в России представляет собой долгосрочную стратегию, направленную на снижение зависимости национальной экономики от иностранных товаров и технологий путем развития отечественного производства. Эта политика не является нововведением: ее корни уходят в ХХ век, когда Россия (как в царской, так и в советской форме) сталкивалась с необходимостью замещать импорт в условиях войн, санкций и геополитических ограничений. В постсоветский период импортозамещение стало реакцией на экономические кризисы и внешние вызовы, эволюционируя от стихийных процессов к целенаправленным государственным программам. В данной работе автором будут подробно рассмотрены этапы развития этой политики, опираясь на исторический опыт, анализируя причины успехов и неудач, и оценивая текущие перспективы. Автор статьи будет следовать хронологическому порядку, интегрируя факты, примеры и выводы из предоставленных источников, чтобы создать максимально полный и детализированный нарратив.

Изучение данной проблемы следует начать с ранних этапов импортозамещения ХХ века, которые заложили основы для понимания этой политики как вынужденной меры в условиях внешних угроз. В период Первой мировой и последующей гражданской войн Россия столкнулась с разрывом экономических связей с Германией, которая была ключевым торговым партнером.

Разрыв носил постепенный характер: с 1914 по 1917 год Россия пыталась поддерживать взаимовыгодные отношения, однако нарастающие противоречия привели к необходимости поиска альтернативных поставщиков. В частности, остро встал вопрос о замещении немецких товаров в сфере химической промышленности, особенно взрывчатых веществ. Бензол и толуол, необходимые для производства боеприпасов, не могли быть получены от союзников, что привело к созданию специальной комиссии под руководством химика В.Н. Ипатьева. Комиссия инспектировала Донецкий бассейн и к 1915 году организовала производство ароматических углеводородов в Южной России. Это позволило в течение 2–3 месяцев начать выпуск сырья, а через 6–8 месяцев – полностью ликвидировать дефицит.

Таким образом, импортозамещение стало результатом взаимодействия науки, промышленности и власти: ученые выступали консультантами военных ведомств, лоббируя интересы компаний, а предприниматели внедряли новые технологии. Этот период продемонстрировал, что импортозамещение часто возникает не как стратегическая политика, а как реакция на кризис, и его успех зависит от мобилизации внутренних ресурсов.

После Октябрьской революции и образования СССР импортозамещение продолжилось в контексте противостояния с капиталистическим миром. Одним из ключевых факторов стало создание Координационного комитета по экспортному контролю (КОКОМ) в 1949 году, который ограничивал поставки высокотехнологичного оборудования и технологий в социалистические страны. Это привело к развитию собственных компетенций в контролируемых отраслях, таких как лазерные и ракетные технологии. Однако эмбарго не было тотальным: СССР удавалось обходить ограничения, хотя это требовало значительных усилий. Примером может служить ситуация с поставками труб большого диаметра для газопроводов в 1960-х годах [7, с. 128].

В 1960 году СССР подписал соглашение с ФРГ о поставке труб от немецких компаний, но в 1962 году НАТО ввело эмбарго, и немецкие фирмы разорвали контракты. В ответ СССР форсировал собственное производство: на базе Челябинского трубопрокатного завода была разработана новая технология электросварки для труб диаметром 1020 мм. Ученые из Украинского института электросварки и Гипромеза совместно с заводскими специалистами нашли решение, реконструировав оборудование без строительства новых линий. В 1963 году была выпущена первая труба, а эти трубы использовались для строительства газопровода «Бухара–Урал» и нефтепровода «Дружба». Это стимулировало развитие экономики за счет поставок энергоносителей.

Другой пример – «целинная эпопея» в начале 1950-х годов, когда дефицит хлеба из-за неурожая и запрета КОКОМ на поставку зерна привел к расширению посевов пшеницы в Казахстане, Западной Сибири, Поволжье и Северном Кавказе. Однако этот подход был экстенсивным: распахали 25 млн га земель, засеянных яровой пшеницей, которая дает урожай в 2 раза ниже озимой. Это привело к дополнительным затратам на доставку, и кампания не рассматривалась как целенаправленная политика импортозамещения. В целом, в ХХ веке импортозамещение в СССР было реакцией на санкции, войны и эмбарго, а не стратегической программой. Оно не предусматривало комплексных мер по модернизации, а фокусировалось на выживании. Успехи были тактическими: удалось создать отрасли, как химическая или трубная, но стратегически это не привело к технологической независимости, поскольку СССР пропустил компьютерную революцию и гонку вооружений, что усугубило отставание.

Переходя к постсоветскому периоду, первый значимый этап импортозамещения в России связан с дефолтом 1998 года и последующим кризисом [4]. После распада СССР в 1990-е годы доля импорта в российской промышленности резко выросла: с 1989 по 1998 год отношение импорта к внутреннему производству увеличилось в пищевой промышленности с 17,5 % до 54,7 %, в текстильной – с 7,1 % до 76,2 %, в химической – с 7,2 % до 62,1 %, в машиностроении – с 24,3 % до 60,3 %. Это произошло из-за сжатия внутреннего потребления и доминирования импорта, что обрушило описываемые выше промышленные отрасли. После дефолта 1998 года, когда рубль девальвировался втрое, импорт подорожал, что повысило конкурентоспособность отечественных товаров. Правительство Примакова-Маслюкова ввело меры: снижение ставки налога на прибыль с 35 % до 30 %, освобождение от налога реинвестируемой прибыли, снижение НДС с 20 % до 15 %, индексацию амортизации, погашение долгов агропромышленного комплекса.

Импортозамещение в 1999–2001 годах было некапиталоемким: загрузка мощностей составляла 50–10 %, поэтому использовались простаивающие мощности и незанятый труд. В 1999 году промышленное производство выросло на 11 %, ВВП – на 6,4 %, машиностроение – на 17,5 %. Доля импорта сократилась: в пищевой промышленности с 54,7 % до 39,4 %, в древесной – с 29,7 % до 22,4 %, в машиностроении – с 60,3 % до 35 %. Однако успех был временным: в текстильной отрасли, пострадавшей от «челночного бизнеса», прирост составил 12,3 % в 1999 году, но позже цены сравнялись, и конкурентоспособность упала из-за устаревшего оборудования. В пищевой промышленности износ фондов снизился с 46,5 % в 1997 году до 33,5 % в 2003 году за счет модернизации, что позволило увеличить производство с 45 % от уровня 1991 года до 70 % к 2003 году и 90 % к 2008 году. Доля инвестиций в ВВП выросла с 12 % в 1998 году до 16,5 % в 2003 году, что улучшило инвестиционную модель.

Этот этап показал, что импортозамещение успешно при девальвации и поддержке производства, однако требует модернизации для устойчивости. После 2002 года оно затухло, уступив экспортно-сырьевой модели, где импорт вытеснял отечественную продукцию.

Следующий этап – кризис 2008–2009 годов, когда антикризисная политика включила импортозамещение. Правительство подготовило план с акцентом на импортозамещение для стимулирования внутреннего спроса. Импорт сократился на 100 млрд долларов, ВВП вырос на 7–7,5 %. Фокус на пищевой продукции (мясо, масло, сахар) и автомобилях. Девальвация рубля с 25 до 29 рублей за доллар способствовала этому. Однако меры по производству были недостаточны: рост в пищевой промышленности – 5,2 %, в обуви и коже – 0,2 %, но добыча и обрабатывающая промышленность сократились на 1,9 % и 13,9 %. После кризиса, благодаря росту цен на нефть, экспорт восстановился, но расширение спроса поддержало импорт, тормозя рост ВВП до 1,3 % в 2013 году и 0,6 % в 2014 году. Импорт вырос на 33,6 % в 2010 году и 29,7 % в 2011 году, что привело к потерям: потенциальный рост ВВП мог быть на 2–2,5 % выше. Этот этап показал, что экспортно-сырьевая модель подавляет импортозамещение [1, с. 49].

Радикальный поворот произошел в 2014 году после введения санкций ЕС, США и других стран в ответ на события в Крыму. Импортозамещение стало приоритетом: в Послании Президента 2014 года оно названо долгосрочным приоритетом. Была принята программа «Развитие промышленности и повышение ее конкурентоспособности», определены 23 отрасли с более 800 видами продукции. Правительственная комиссия по импортозамещению создана в 2015 году с подкомиссиями по гражданским отраслям и ОПК. Меры включали субсидии, льготные займы Фонда развития промышленности (ФРП), запрет на импорт продуктов питания (контрсанкции), правила «третий лишний» для госзакупок, преференции отечественным товарам (15–30 %). Специальные инвестиционные контракты (СПИК) гарантировали льготы инвесторам.

В 2015–2018 годах на импортозамещение направлено 1,6 трлн рублей. Доля импорта в промышленных товарах снизилась с 49 % в 2014 году до 38 % в 2021 году. Успехи в сельском хозяйстве (рост производства мяса, молока), автомобилестроении (локализация), фармацевтике (производство жизненно важных препаратов), станкостроении. Однако отставание в сельхозмашиностроении (импорт 90 %), электронике, легкой промышленности. К 2021 году доля отечественной продукции: в строительных материалах – 96 %, машиностроении – 92 %, черной металлургии – 90 %, но в станкостроении – 31 %, фармацевтике – 40 %, медицинской промышленности – 24 % [3, с. 40].

В мае 2023 года замглавы Минпромторга Василий Шпак сообщил, что стоимость 23 первоочередных проектов по импортозамещению западного ПО в машиностроении составляет около 40 миллиардов рублей. Из них в автомобилестроении – 4,1 млрд; общем машиностроении – 12,3 млрд; ж/д машиностроении – 8,3 млрд, судостроении – 5,4 млрд, двигателестроении – 2,5 млрд, авиастронии – 4 млрд, ракетно-космической промышленности – 4,1 млрд. На реализацию 15 проектов импортозамещения ПО второй очереди предусмотрено 17 млрд рублей. В том числе 9 млрд – на финансирование одного проекта в автомобилестроении. Пять проектов в ж/д машиностроении оценены в 1,8 млрд рублей. Четыре проекта в ракетно-космической промышленности – 2,5 млрд рублей, 3 проекта в общем машиностроении – 3,3 млрд, по одному проекту в судостроении и двигателестроении запланированы на 0,2 млрд каждый [2].

Президент России во время визита в Северную Корею в 2024 году заявил, что для него идеалом импортозамещения всего является Чучхе корейского образца [5]. В сфере энергетики предпринимаются шаги по замещению импортного оборудования отечественными аналогами. Например, подмосковная газораспределительная компания «Мособлгаз» достигла 100 % уровня импортозамещения в сфере строительства газораспределительных сетей, полностью перейдя на использование отечественного оборудования. После ухода компании Emerson ltd. из России также успешно замещена продукция Ovation, которая широко была распространена на территории России, аналогом выступил отечественный продукт под названием «Эксергия» от компании ООО «Эмерсофт солюшинс».

Эволюция политики: с 2000-х – привлечение ПИИ и технологий, с 2009–2013 – поддержка инноваций, с 2014–2021 – фокус на собственных компетенциях, с 2022 – технологический суверенитет после новых санкций. Волны: 2014–2015 (санкции), 2020–2021 (COVID, сокращение импорта на 47,6 % в машинах и оборудовании), 2022 (масштабные санкции, докапитализация ФРП на 28 млрд рублей, новые программы как «Комплектующие изделия», «Автокомпоненты»). В 2022 году введены запреты на импорт ПО для госорганов, реестр российской радиоэлектроники, правило «второй лишний». Правило «второй лишний» предполагает, что если заявку подает хотя бы один участник с товаром, произведенным в РФ или странах ЕАЭС (производство полного цикла), то заявки с иностранными товарами отклоняются.

В АПК Доктрина продовольственной безопасности требует снижения зависимости от импорта семян и племпродукции. В IT – план до 2025 года по снижению импорта до 50 %, реестр ПО, налоговый маневр 2019 года. В энергетике – докапитализация ФРП, локализация оборудования. Однако критика: механизмы неэффективны, монополии усиливаются, цифры завышены, кибератаки выросли в 10 раз после ухода иностранных вендоров.

В заключение необходимо отметить, что импортозамещение в России эволюционировало от реактивных мер в ХХ веке к стратегическим программам в XXI веке. Успех зависит от модернизации, инноваций и баланса с внешними ресурсами. Исторический опыт показывает, что без механизма прогресса наблюдается успех тактический, а не стратегический. Сегодня, с новыми санкциями, фокус внимания находится на технологическом суверенитете, однако требуется избегать автаркии, используя иностранные ресурсы для ОПК и других отраслей.

На основании вышеизложенного автором данной статьи предлагаются рекомендации: развивать центры компетенций, субсидии на НИОКР, интеграцию с ЕАЭС, мониторинг эффективности. Это позволит создать устойчивую экономику, независимую от внешних социальных шоков.