Статья:

Принципы организации архаических единиц в полевой модели с позиций структурной семантики (на материале произведений Н.В. Гоголя)

Конференция: XIII Международная научно-практическая конференция «Научный форум: филология, искусствоведение и культурология»

Секция: Русский язык

Выходные данные
Зикра Т.Х. Принципы организации архаических единиц в полевой модели с позиций структурной семантики (на материале произведений Н.В. Гоголя) // Научный форум: Филология, искусствоведение и культурология: сб. ст. по материалам XIII междунар. науч.-практ. конф. — № 2(13). — М., Изд. «МЦНО», 2018. — С. 47-58.
Конференция завершена
Мне нравится
на печатьскачать .pdfподелиться

Принципы организации архаических единиц в полевой модели с позиций структурной семантики (на материале произведений Н.В. Гоголя)

Зикра Талибь Хейралла
магистрант, преподаватель русского языка Багдадский университет, Ирак, г. Багдад

 

Аннотация. В статье представлено определение понятий семан­тическое поле, функционально-семантическое поле и семантическая парадигма; доведено, что языковые единицы в лексико-семантическом поле (ЛСП), в том числе и архаической лексики, структурируются согласно трем основным принципам: 1) семантическому – связан с осуществлением компонентного анализа лексических значений слов (архаизмов), которые принадлежат к определенному ЛСП; 2) струк­турному – лексические значения архаических единиц занимают свое место в ядре, центре и периферии согласно выделенным гипосемам, а также когнитивным и прагматическим семам; 3) системному – основывается прежде всего на гиперо-гипонимических (родовых и видовых) отношениях, или корреляциях, его единиц, которые прослеживаются в произведениях Н.В. Гоголя.

Abstract. The article represents definitions of the notions of semantic field of functional-semantic field and semantic paradigm; it has been proved that the linguistic units in the lexical-semantic field (LSP), including archaic vocabulary, is structured according to three fundamental principles: 1) semantic – related to the implementation of component analysis of lexical meanings of words (archaisms) that belong to a particular LSP; 2) structural – lexical meanings of archaic units take their place in the nucleus, the center and the periphery according to isolated giposemes, as well as cognitive and pragmatic semes; 3) system – primarily based on hyper-hyponym (generic and specific) relationship, or correlation, its units, which can be traced in the works N.V. Gogol.

 

Ключевые слова: семантическое поле; функционально-семантическое поле; семантическая парадигма; ЛСП; семантический; структурный и системный принципы.

Keywords: semantic field; functional-semantic field; semantic paradigm; LSP; semantic; structural and systemic principles.

 

Системные отношения между языковыми элементами рассматри­вали лингвисты, начиная с конца XIX ст. и до начала XX ст. (труды И.А. Бодуэна де Куртенэ, А.А. Потебни и др.). Системность связей языковых элементов была одним из основных положений системно-структурного (таксономической, классификационной) лингвистической парадигмы (Ф. де Соссюр). Уже в начале XX ст. системный характер лексики начинает изучаться в категориях лексико-семантических полей (ЛСП), которые и на современном этапе развития лексической семантики остаются проблемными, в частности в плане определения четких принципов, по которым языковые единицы объединяются в ЛСП.

Еще в конце XIX ст. российский лингвист М.М. Покровский говорил о системном характере лексической семантики [23]. Термин «семантическое поле» было впервые употреблено немецким ученым Гюнтером Ипсеном в 1924 г., который определил поле как совокупность слов, имеющих общее значение. Впрочем, ссылаясь на В.М. Ярцеву, немецкий ученый Й. Трир является основателем теории семанти­ческого поля (1931 г.) [34, с. 380]. В середине XX в. полевую теорию продолжил разрабатывать Л. Вайсгербер. Несмотря на то, что эти ранние концепции семантических полей подверглись критике за идеалистический и субъективный подходы, невозможность охватить весь лексический состав языка и недооценку роли отдельного слова, они стали толчком для дальнейших исследований другой концепции – теории ЛСП [4, с. 108; 30, с. 33–38], которая активно начала разрабаты­ваться учеными разных стран, в том числе английскими Джон Лайонз, американскими Роберт Х. Робинс, швейцарскими Шарль Балли, российскими (советского периода): Л.М. Васильев, В.В. Виноградов, С.Д. Кацнельсон, В.И. Кодухов, Е.В. Кузнецова, А.И. Кузнецова, М.М. Покровский, А.А. Потебня, Ф.П. Филин, А.А. Уфимцева.

В современной лингвистике до сих пор нет однозначности и единства в толковании терминов семантическое поле и ЛСП. Большинство лингвистов их рассматривают как синонимы, не разгра­ничивая вообще и употребляя один термин в значении другого. Например, Ю. Караулов использует эти термины как взаимозаменяе­мые и обозначает ими группу единиц одного языка, которые являются тесно связанными по смыслу [10, с. 210]. Отдельные лингвисты понимают понятие семантическое поле в самом широком смысле. Например, Л. Васильев считает, что в семантические поля необходимо включить или семантические группы (классы) слов конкретной части речи, или семантически соотносимые группы (классы) слов разных частей речи, или функционально-семантические (лексико-грамматические) поля, или парадигмы определенных синтаксических конструкций, которые имеют связь с помощью определенных деривационных (трансформа­ционных) отношении и различных классов семантико-синтаксических синтагм [5, с. 126].

Считаем целесообразным сузить определение содержательного объема термина семантическое поле до тех характеристик, которые непосредственно касаются ЛСП, понимая под последним совокупность лексических единиц или их значений, объединенных парадигмати­ческими связями, которые, характеризуясь общим семантическим компонентом, обозначают явления с понятийным, предметным или функциональным сходством [8, с. 173; 10, с. 210; 12, с. 99; 15, с. 130; 16, с. 381; 21, с. 96; 26, с. 458; 29, с. 138; 33, с. 69–72; 35, с.157].

Определяют следующие основные свойства ЛСП: 1) наличие семантических корреляций (отношений) среди составляющих поля; 2) системный характер отношений в поле; 3) наличие в составе поля микрополей; 4) иерархическое строение составляющих элементов поля; 5) ядерно-периферийная структура поля; 6) нечеткость границ ядра и периферии, а также ж микрополей; 7) взаимозависимость и взаимо­определяемость лексических единиц поля; 8) относительная авто­номность поля; 9) взаимосвязь семантических полей в пределах целой лексической системы; 10) частичное наложение полей друг на друга с образованием зоны постепенных переходов [4, с. 105–113; 12, с. 99; 20, с. 100–121].

Еще одна эквилибристика наблюдается в употреблении терминов ЛСП, функционально-семантическое поле (ФСН) и семантическая парадигма.

Как правило, ЛСП формируется из лексических единиц различных частей речи, а также фразеологизмов и лексики различных вариантов языка: литературного или разговорной речи, диалектов, жаргонов, архаизмов [14, c. 25]. Между тем ФСП, по определению А.В. Бондарка, – это двустороннее (содержательно-формальное) единство, которое фор­мируется морфологическими и синтаксическими (грамматическими) средствами определенного языка совместно с элементами лексического, лексико-грамматического и словообразовательного уровней, которые взаимодействуют с грамматическими средствами и относятся к одной и той же ж семантической категории (зоне) [2, с. 13].

Касательно семантической парадигмы, то И.В. Сентенберг ее понимает как относительно целую, незамкнутую и способную к развитию совокупность единиц или их лексико-семантических вариантов, которые объединены вокруг конкретной доминанты с помощью лексического значения и, таким образом, организованы с помощью отношений семантической производности, которые служат для дифференциальной номинации [27, с. 61].

Выделяют следующие основные разногласия между ЛСП и семантической парадигмой:

1) ЛСП является организацией неоднозначных соотношений (гиперо-гипонимия + синонимия / антонимия и т. д., семантическая парадигма имеет в своем составе однозначные соотношения лексических единиц (синонимия, антонимия и т. д.);

2) ЛСП может быть представлено грамматически различными лексическими единицами: существительное + прилагательное / глагол и др., семантическая парадигма – это объединение грамматически однородных лексических единиц: существительные, прилагательные, глаголы и др.;

3) ЛСП пересекается с другими полями, образуя смежные синкретические пространства, семантическая парадигма – это отделенная лексико-семантическая организация [9, c. 65–66].

Для исследования ЛСП возникает необходимость определения четких принципов их формирования. Анализ упомянутой выше научной литературы по проблеме исследования ЛСП позволяет свести многочисленные критерии, по которым исследователи пытаются структурировать языковые единицы в ЛСП, в том числе и архаической лексики, согласно трем основным принципам: 1) семантическому; 2) структурному; 3) системному, который прослеживаются в произведениях Н.В. Гоголя.

1.  Семантический принцип связан с осуществлением компо­нентного анализа лексических значений слов (архаизмов), которые принадлежат к определенному ЛСП.

В традиционной семантике принято разграничивать значения на лексические (содержатся в корневых морфемах) и грамматические (выражаются аффиксами, флексиями и т. д.). Из них только лекси­ческие рассматриваются как полноправные объекты семантической теории, однако при этом изучение грамматических значений выдвигается за пределы семантической структуры [3, с. 16–17]. Лексическое значение – это общие (инвариантные) значения всех словоформ определенной лексемы, абстрагированные от их грам­матических значений (если лексема является однозначной), или одно из значений лексемы (если лексема является многозначной), которое имеет инвариантную направленность [там же, с. 36].

Обычно, лексическое значение составляет совокупность семанти­ческих признаков, описывающих понятие, которое слово называет. Эти признаки связываются зависимостью и тем самым образуют структуру лексического значения, его две части – интенсионал и импликационал. Если интенсионал – это смысловое ядро конкретного лексического значения, то импликационал – это периферия, состоящая из семантических признаков, которые окружают ядро [22, с. 105]. Также в лексическом значении слова выделяют три вектора отношений: 1) к денотату – предметная отнесенность слова; 2) к каким-то категориям логики – понятийная отнесенность; 3) к коннотативным и концептуальным значениям иных слов в пределах соответствующей лексической системы – значимость [21, с. 91].

Обозначаемый словом предмет является денотатом или референтом, а отражение денотата – это концептуальное значение слова, то есть его десигнат. В состав лексического значения, кроме ядра, еще входят дополнительные значения, или коннотации – эмоциональные, экспрессивные, стилистически «дополняющие» основное значение, которые придают слову особую окраску [20, с. 91]. Так, например, в повести Н.В. Гоголя «Портрет» [41] денотатами архаизмов выступают действия, предметы, свойства, события, имеющиеся в окружающем мире: в природе и обществе (масляные малевания, гривенничек хоть прикиньте); внутренний мир человека, его логические и моральные понятия и оценки, которые созданы в процессе развития духовной идеологии, культуры (кутнуть, щегольнуть, дребезжанье дрожек извозчика) и т. д. Денотатами слов также являются определенные элементы языка, а также ж процессы, которые происходят при использовании (функционировании) языка в речи; действия, которые используются при изучении языка и т. д. [21, с. 92].

Компонентный анализ касательно смысловых связей, где определенное слово принимает участие, дает возможность разложить концептуальное значение на его мелкие составляющие – отдельные семи. Выделенные семи частично выступают как интегрирующие семантические признаки, объединяющие данное значение с какими-то другими, а частично – как дифференциальные семантические признаки, которые отделяют одно значение от другого [там же, с. 97]. При этом компонентный анализ значения тесно связан со структурой конкретного лексического значения, что показывает, что структура всех значений состоит из компонентов, т. е.: содержат обычные понятия, которые объединены в структуру значения. Кроме этого, семы – это такие составляющие значения, которые в структуре конкретного языка не выражены какой-то частью, а оказываются сугубо релятивными благодаря сопоставлению различных значений [22, с. 110].

Сему определяют как простой, элементарный смысл, неделимый семантический признак. Достаточно простыми являются такие понятия, которые соответствуют или верхней границе обобщения сущностей (например, понятие вещей и признаков, которые определяются одна через другую), или нижней границей расчленения действительности, что достигается в деятельности человека и отражается в его сознании. Сема может быть как простым, так и сложным семантическим признаком, для которой важным является то, что этот признак является составной неноминативной часть значения какого-то словесного знака. Один и то же ж термин или понятие может иметь статус значение и статус семы [22, с. 110–111]. Например, в «Записках сумасшедшего» [39] архаизм экивоки является значением слова штуки и / или поступки.

Поэтому можем утверждать, что лексическое значение архаической единицы является сложным динамическим образованием. Его составляющие отличаются многими особенностями: местом и ролью в структуре значения; характером взаимодействия и взаимо­зависимости между собой и контекстом; участием в формировании актуального значения, то есть актуализированного значения слова в конкретном контексте; совместимостью – несовместимостью; они своеобразно проявляют себя при переосмыслении слова в слово­образовании. В связи с этим возникает проблема типологии сем, классификация по существенным особенностям в результате компонентного анализа значений [22, с. 127].

В современной лингвистике разграничивают такие разряды сем, которые, как правило, организованы в оппозитивних парах, или рядах из нескольких членов:

· когнитивные (денотативные, референтные, предметно-логические, интелективные) и прагматические (коннотативные, эмотивно-оценочные, экспрессивно-стилистические);

· экстралингвистически и лингвально обусловленные, централь­ные и периферийные;

· актуальные (актуализированые) и потенциальные;

· эксплицитные и имплицитные (латентные),

· обязательные и факультативные (дополнительные),

· узуальние и окказиональные;

· индуктивные и индуцированные;

· терминологические и нетерминологические;

· категориальные (грамматические) семы или гиперсемы (класемы, маркеры, архисемы) и гипосемы (дифференциальные / различительные / дистинктивные семы или дистингвишеры) [22, с. 128].

Категориально-лексическим семам подчиняются дифференци­альные семы – менее общие семы, которые пытаются уточнить, конкретизировать их, что, собственно, и предоставляет семной струк­туре слова иерархического характера [3, с. 8–13] (барин, мелюзга 38]) Дифференциальные семи определяют индивидуальность слов [3, с. 8–13] (о двух елтажах, великатес [38]).

Проанализировав произведения Н.В. Гоголя можем утверждать, что семантический принцип был положен в первооснову формирования ЛСП, поскольку на основе выделенных с помощью компонентного анализа категориальных сем и гиперсем сформировались лексические значения определенных архаических единиц.

2.  Структурный принцип. Одним из важнейших признаков ЛСП является его структурная организация, которая заключается в разграничении ядерной и периферийной зон [24, с. 182]. Именно наличие ядра и периферии позволяет отграничить ЛСП от других группировок языковых единиц, в том числе таких, как лексико-семантическая группа, фрейм и др. [6, с. 18].

Проанализировав произведения Н.В. Гоголя, нам удалось смоделировать структуру ЛСП, где были выделены зоны ядра, центра и периферии. Ядро – это одна или несколько лексических единиц, которые являются семантически простыми, но содержащими общее значение ЛСП в его «чистом» виде. Например, ‘цвет’ в ЛСП наименования цветов: стены вместо белых сделались пегими [40]. Центр – это определенные “слои”, которые окружают ядро. “Слои” – это специализированные группы единиц, которые имеют семантически сложные значения. Например, полубричка (‘тележка’) [40]. Периферия – это вторичные наименования, где их первичные значения входят в смежные ЛСП и реализуют семантику этого поля в определенных контекстуальных условиях [26, с. 459]. Наприклад, пехтера, пехонтария, в значении “пехота” [40]; выя в значении шея, оныйтот, перстпалец [42]. Ядро характеризуется максимальной концентрацией признаков, которые образуют поле. Переход от ядерной зоны к периферии происходит постепенно, при этом по степени удаления от ядра наблюдается ослабление интенсивности и даже исчезновения части полеобразующих признаков. Периферийная же зона поля, как правило, значительно выше, чем ядерная [24, с. 182].

Структурный принцип, который послужил для выделения ЛСП, по нашему мнению, заключается в том, что лексические значения архаических единиц занимают свое место в ядре, центре и периферии согласно выделенным гипосемам, а также когнитивным и прагмати­ческим семам.

3.  Системный принцип. ЛСП имеет целый ряд признаков системности как в синхроническом плане (семантическая соотнесен­ность лексем, образующих поле, наличие гипонимов и гиперонимов), так и в генетически диахроническом аспекте (какой-то набор часто реализуемых мотивационных моделей, повторяемость производительных этимологических гнезд, которые образуют лексику поля) [14, c. 25].

Анализ произведений Н.В. Гоголя дал возможность с помощью системного принципа организации ЛСП как упорядоченного множества наименований говорить о том, что он основывается прежде всего на гиперо-гипонимических (родовых и видовых) отношениях, или корреляциях, его единиц. Слово, которое выражает более общее понятие среди этих единиц, называется гиперонимом, а слово, которое обозначает конкретный случай, вид указанного рода объектов, предметов, явлений, называется гипонимом. Слова, которые имеют общий гипероним – это когипонимы, или согипонимы. Так, например, архаизм целковый является гиперонимом по отноршению к словам рубль, деньги и и т. д. [43], которые являются его гипонимамы, а поэтому когипонимамы в отношении друг друга. Денотат гипонима включен в экстенсионал гиперонима. Так, в произведении Н.В. Гоголя «Вий» [37] прослеживается архаизм сусулька, что является подмно­жеством конфет. С иной стороны, сигнификат гиперонима включен в состав сигнификата гипонима, поэтому множество признаков, которые составляют сигнификат конфет, является подмножеством признаков, которые образуют сигнификат сусулька. С помощью родо-видовых корреляций можно построить эндоцентричние ряды, где каждое последующее слово ряда является гипонимом по отношению к предыдущему слову и гиперонимом – по отношению к следующему, например, щекатурка – щекатурка в значении штукатурка. Лексемы таких рядов в языке используются для называния одного и того же референта [12, c. 101].

Отношения гиперо-гипонимии насквозь структурируют ЛСП. Однородные единицы в смысловом отношении объединяются в определенные лексико-семантические группы, или элементарные микрополя: подклассы – классы – классы классов – семантические макросферы и т. д., которые, в свою очередь, образуют комплексную многомерную иерархическую систему взаимосвязанных ЛСП, где границы имеют относительный характер и очень часто определяются конкретной задачей или направлением [26, с. 459].

Единицы ЛСП устанавливают между собой три вида отношений: парадигматические (решена – длань – десница со значениями ‘плечи’ – ‘ладонь’ – ‘правая рука’), синтагматические (загоняться – загпатъся [43]) и ассоциативно-деривативные (полисемия: якобинец – человек определенных политических убеждение и словообразовательное гнездо – якобинский, якоб и т. д.). Такие отношения, особенно последние из них, могут выходить за пределы данного ЛСП, указывая на его связи с другими ЛСП. Парадигматическая близость единиц ЛСП и сходство их значений иногда отображается синтагматической при наличии общей формулы употребления (схемы предложения), которая конкретизируется по степени осложнения и спецификации семантики [26, с. 459].

Учитывая тесную связь с внеязыковыми реалиями ЛСП является незамкнутой структурой организацией лексики и потому очень сильно отличается от систем иных языковых уровней (например, фонологи­ческого, морфологического). Лексический уровень языка организован сложными соотношениями ЛСП как смежных, так и тех, которые пересекаются и подчиняются [14, c. 25].

Подытоживая вышеизложенное, можно сказать, что ЛСП является сложным и многогранным явлением лексического состава русского языка. Организация архаических единиц в структуре ЛСП, представленных в произведениях Н.В. Гоголя, происходит в 3 этапа на основе следующих принципов:

· семантического (на основе компонентного анализа лексических значений слов, выделения гиперсем и объединения ЛСВ и однозначных слов);

· структурного (путем выделения гипосем, когнитивных и прагматических сем и на их основе формирования ядра, центра и периферии ЛСП);

· системного (установка гиперо-гипонимических, синоними­ческих, антонимических, конверсивных, полисемантических и других отношений в середине ЛСП, а также взаимосвязей этого ЛСП с другими полями).

 

Список литературы:
1. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Шарль Балли – М.: Иностранная литература, 1955. – 416 c.
2. Бондарко А.В. Понятия “семантическая категория”, “функционально-семантическое поле” и “категориальная ситуация” в аспекте сопоставительных исследований / А.В. Бондарко // Методы сопоставительного изучения языков. – М.: Наука, 1988. – С. 12–19.
3. Вардзелашвили Ж.А. Компонентный анализ слова в теории вторичной номинации / Ж.А. Вардзелашвили // Русский язык и литература в Азербайджане: [науч.-метод. ежеквартальный журн.]. – Б.: Бакинский славянский университет, 2000. – Вып. 4. – С. 8–13.
4. Васильев Л.M. Теория семантических полей / Л.М. Васильев // Вопросы языкознания. – М., 1971. – № 5. – C. 105–113. 
5. Васильев Л.М. Современная лингвистическая семантика: [учеб. пособие для вузов] / Леонид Михайлович Васильев. – М.: Высш. шк., 1990. – 176 с. 
6. Верхотурова К.С. Огонь в зеркале русского языка : дис. ... канд. филол. наук : 10.02.01 / Ксения Сергеевна Верхотурова. – Екатеринбург, 2009. – 213 с. 
7. Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка ХVІІ–ХІХ вв. / Виктор Владимирович Виноградов. – [3-е изд.]. – М.: Высшая школа, 1982. – 528 с. 
8. Городецкий Б.Ю. К проблеме семантической типологии / Борис Юрьевич Городецкий. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1969. – 564 с. 
9. Жеребило Т.В. Термины и понятия лингвистики: Лексика. Лексикология. Фразеология. Лексикография : [словарь-справочник] / Татьяна Васильевна Жеребило. – Назрань: Изд-во “Пилигрим”, 2011. – 128 с. 
10. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность / Юрий Николаевич Караулов. – М.: Издательство ЛКИ, 2007. – 264 с. 
11. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение / Соломон Давидович Кацнельсон. – М.–Л.: Наука, 1965. – 110 с.
12. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика: [учебное пособие] / Ирина Михайловна Кобозева. – М.: Эдичориал УРСС, 2000. – 352 с. 
13. Кодухов В.И. Лексико-семантические группы слов: [лекция] / Виталий Иванович Кодухов. – Л.: Изд-во ГПИ, 1955. – 28 с.
14. Краткий понятийно-терминологический справочник по этимологии и исторической лексикологии / Ж.Ж. Варбот, А.Ф. Журавлев. – М.: Российская академия наук, Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН, 1998. – 54 c.
15. Кронгауз М.А. Семантика / Максим Анисимович Кронгауз. – М.: Академия, 2005. – 352 с. 
16. Кузнецов А.М. Поле / Анатолий Михайлович Кузнецов // Лингвистический энциклопедический словарь. – М.: “Советская энциклопедия”, 1990. – 685 с. 
17. Кузнецова А.И. Понятие семантической системы языка и методы его исследования / Ариадна Ивановна Кузнецова – М.: Изд-во Моск.ун-та, 1963. – 58 с.
18. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка / Эра Васильевна Кузнецова. – М.: Высшая школа, 1989. – 216 с.
19. Лайонз Д. Введение в теоретическую лингвистику / Джон Лайонз; [пер. с англ., ред. и предисл. В.А. Звегинцева]. – М.: ПРОГРЕСС, 1978. – 544 с. 
20. Лурия А.Р. Язык и сознание / Александр Романович Лурия; [под редакцией Е.Д. Хомской]. – Ростов на Дону: Феникс, 1998. – 416 с.
21. Маслов Ю.С. Введение в языкознание: учеб. [для филол. спец. вузов] / Юрий Сергеевич Маслов. – [2-е изд., перераб. и доп.]. – М.: Высш. шк., 1987. – 272 с.
22. Никитин М.В. Курс лингвистической семантики: [учебное пособие] / Михаил Васильевич Никитин. – [2-е изд., доп. и испр.]. – СПб.: 
Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2007. – 819 с. 
23. Покровский М.М. Избранные труды по языкознанию / Михаил Михайлович Покровский. – М.: Издательство Академии наук СССР, 1959. – 382 с.
24. Полевые структуры в системе языка / [под ред. З.Д. Поповой]. – Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1989. – 198 с.
25. Потебня А.А. Мысль и язык / Александр Афанасьевич Потебня. – Х.: Типография Мирный труд, 1913. – 225 с.
26. Русский язык. Энциклопедия / [ред. Ю.Н. Караулов]. – [2-е изд., перераб. и доп.]. – М.: Большая Российская Энциклопедия; Дрофа, 1997. – 703 с.
27. Сентенберг И.В. Лексическая семантика английского глагола: учебное пособие [к спецкурсу] / Ираида Владимировна Сентенберг. – М.: МГПИ имени В.И. Ленина, 1984. – 95 с.
28. Уфимцева А.А. Семантика слова / А.А. Уфимцева // Аспекты семантических исследований. – М., 1980. – С. 5–80. 
29. Уфимцева А.А. Слово в лексико-семантической системе языка / Анна Анфилофьевна Уфимцева. – М.: Наука, 1968. – 272 с. 
30. Уфимцева А.А. Теории “семантического поля” и возможности их применения при изучении словарного состава / А.А. Уфимцева // Вопросы теории языка в современной зарубежной лингвистике. – М., 1961. – С. 230–241. 
31. Уфимцева А.А. Роль лексики в познании человеком действительности и в формировании языковой картины мира / А.А. Уфимцева // Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира : [коллективная монография]. – М. : Наука, 1988. – C. 108–140. 
32. Филин Ф.П. О лексико-семантических группах слов / Ф.П. Филин // Языковедческие исследования в чест акад. Ст. Младенов. – София, 1957. – С. 523–538. 
33. Шеина И.М. Лексико-семантическое поле как универсальный способ организации языкового опыта / И.М. Шеина // Вестник Московского госу-дарственного областного университета серия “РУССКАЯ ФИЛОЛОГИЯ”. – М.: МГОУ, 2010 – № 2. – С. 69–72.
34. Ярцева В.Н. Большой энциклопедический словарь. Языкознание / Виктория Николаевна Ярцева. – М.: “Большая Российская энциклопедия”, 1998. – 685 с. 
35. Crystal D. The Cambridge Encyclopedia of the English Language / David Crystal. – Cambridge : Cambridge University Press, 1995. – 489 р.
36. Robbins R.H. A Short History of Linguistics / R.H. Robbins. – [2 ed.]. – L.; N.Y., 1979. – 248 p. 
37. Гоголь Н.В. Вий [Электронный ресурс] / Н.В. Гоголь. – Режим доступа: http://www.ngogol.ru/book/861.
38. Гоголь Н.В. Женитьма [Электронный ресурс] / Н.В. Гоголь. – Режим доступа: http://www.ngogol.ru/book/869.
39. Гоголь Н.В. Записки сумасшедшего [Электронный ресурс] / Н.В. Гоголь. – Режим доступа: http://www.ngogol.ru/book/865.
40. Гоголь Н.В. Коляска [Электронный ресурс] / Н.В. Гоголь. – Режим доступа: http://www.ngogol.ru/book/862.
41. Гоголь Н.В. Портрет [Электронный ресурс] / Н.В. Гоголь. – Режим доступа: http://www.ngogol.ru/book/863.
42. Гоголь Н.В. Предуведомление к позднейшим приложениям к «Ревизору» / Н.В. Гоголь // Полное собрание сочинений: [в 14 т.] / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом). – М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1937-1952. – Т. 4. Ревизор, – 1951. – С. 109–111.