ПРИРОДА ПОВЕДЕНИЯ КОНТРЗАВИСИМЫХ ЛЮДЕЙ

THE NATURE OF THE BEHAVIOR OF COUNTERDEPENDENT PEOPLE

Svetlana Zhukova

Master`s Student, Russian State Social University, Russia, Moscow

Аннотация. В современной психологической литературе появилось большое количество исследований, посвященных личностным темам одиночества, недоверия, постоянного контроля собственных чувств. Интерес обоснован значимостью, поскольку очевидно, что анализ этого нарушения личностного расстройства коммуникации, чрезвычайно необходим. Данная статья, направлена на поиски причин нарушения, распознавание сигналов и изучение способов борьбы с расстройством, которое является фактором значительного снижения качества жизни современного человека.

Abstract. In modern psychological literature, a large number of studies have appeared on the personal themes of loneliness, mistrust, constant control of one's own feelings. The interest is justified by the significance, since it is obvious that the analysis of this personality disorder of communication is extremely necessary. This article is aimed at finding the causes of the violation, recognizing signals and studying ways to combat the disorder, which is a factor in a significant decrease in the quality of life of a modern person.

Ключевые слова: одиночество; уязвимость; вопрос выживания; конрзависимость; поддержка; дистанция; стратегия поведения.

Keywords: loneliness; vulnerability; the question of survival; addiction; support; distance; behavior strategy.

Исследователи до сих пор не пришли к единому мнению о причинах возникновения контрзависимости и выделяют несколько теорий.

Первая – родители, которые слишком контролировали и не дали ребенку обрести желаемую самостоятельность. В результате он начинает ассоциировать близкие отношения с несвободой, давлением и страхом потерять себя и зацикливается на отстаивании собственной независимости. Этой модели поведения человек продолжает придерживаться и во взрослых отношениях.

Следующая теория: сепарация от матери, напротив, произошла рано, до того как ребенок оказался к этому готов [4, с. 76].

Или просто недополучил тепло и внимание со стороны родителей. В этом случае отношения ассоциируются с болью утраты и возможным отталкиванием. Итак, лучше ни к кому не привязываться или бросать дорогого человека первым до того, как покинут тебя.

В детстве могло происходить много разного. Ребенок рядом с родителями мог чувствовать себя неправильным, ненужным, преданным. Это могло быть что угодно. К примеру, развод родителей, который не удалось помочь ребенку пережить, и это сильно травмировало.

Травмой принято считать реакцию психики на очень сильный внешний стимул, когда психика не выдерживает и собственного ресурса оказывается недостаточно. Иногда одно и то же событие для одного ребенка будет просто неприятным случаем, о котором он даже не вспомнит, а для другого – травмой на всю жизнь. Например, когда в раннем возрасте, мама оказывается эмоционально недоступной для ребенка, по каким-то обстоятельствам.

Травма может произойти и в более позднем возрасте, когда, например, взрослые все время что-либо обещают, но не выполняют. И контрзависимые люди эту травму потом проектируют на отношения во взрослом возрасте [3, с. 52].

Наше поколение, испытывает большой дефицит внимания со стороны близких людей. В своем стремлении повысить доходы, а соответственно уровень жизни, человечество с утра до вечера участвует в изнуряющем забеге. Миллионы людей работают намного больше и дольше, чем хотелось бы. Не остается времени на внимание друг к другу. И все чаще люди склонны переживать боль, тревогу, страх в одиночестве. Вырабатывается привыкание, растет недоверие к окружающим, человек замыкается в себе, с трудом идет на контакт, избегает близости, так как она вызывает  страх.  Внешне это могут быть очень сильные, независимые люди, не впускающие в свою жизнь. Контрзависимые люди склонны скрывать свои эмоции, отрицают или подавляют в себе чувство нужды в другом человеке. Старательно избегают ситуаций, где они хоть в чем-то, будут зависеть от кого-то [2, с. 132].

Контрзависимость, или аддикция избегания – это нарушение привязанности, во время которого человек боится близости, но одновременно нуждается в присутствии другого. Это обратная сторона созависимости, то есть таких отношений, когда человек буквально сливается с партнером или партнершей.

В случае контрзависимых отношений, есть другая уязвимость – страх быть непринятым, отвергнутым, подойти близко и обжечься. Что, вполне возможно, случалось не раз в предыдущих отношениях как партнерских, так и родственных.

Контрзависимому человеку очень сложно выдерживать близкие отношения и собственную уязвимость. А именно таким он чувствует себя в отношениях – уязвимым. Ему буквально становится страшно, он боится, что его, например, поглотят, от него отщипнут кусочек. Он очень боится потерять свою автономию. Потребность в близости остается, но стратегия поведения, которую человек выбирает – оттолкнуть, дистанцироваться, обесценить – кажется единственной, чтобы сохранить себя.  Для него это вопрос выживания.

Контрзависимые люди очень схожи с нарциссическими; если точнее, это и есть защитная реакция нарциссической структуры личности. А контрзависимость – одна из компенсаций этой структуры [5, с. 166].

У контрзависимого человека нет цели причинить другому страдание. У него есть цель сохранить себя.

Такой человек может выглядеть надменным. Такова стратегия поведения, цель – обрести свободу, быть независимым ни от кого, ни от чего.

Часто это такая демонстрационная бравада: я вполне самодостаточный, мне никто не нужен. У такого человека, естественно, высвобождается куча энергии, потребность где-то найти себя.

Контрзависимые, очень часто компенсируют себя в работе. У них может быть очень много занятий, хобби, они все время спешат, бегут, всегда очень деловые. Если есть минутка времени, они заполняют ее для того, чтобы не встречаться с этой потребностью в другом человеке.

Контрзависимый человек, может быть крайне очаровательным и приятным. В то же время сложно предположить, как и когда он отреагирует на ту или иную ситуацию, если у него нет возможности высказать, что с ним происходит [4, с. 89].

Зачастую, контрзависимый человек, если он не работал с психотерапевтом, не осознает, что происходит, не может сказать о своих ощущениях. Он автоматически начинает себя отстаивать и жестко бетонировать свои границы. Он перестает быть гибким, ему сложно услышать другую сторону.

Контрзависимые могут создавать очень теплые связи с людьми, похожими на себя. Они будут очень сильно в них нуждаться. Кстати, они могут быть очень отзывчивыми: у каждого свой индивидуальный рисунок травмы. Они могут быть очень верными, умеют поддерживать друзей, потому что хорошо знают, как это, когда тебя не поддерживают. Как это, когда тебе делают больно и плохо. Они знают эту боль и эту потребность. И когда видят, что другой страдает и нуждается в поддержке, они могут искренне помогать. Но относительно себя – уметь принимать помощь – для них это практически невозможно.

Это называется ретрофлексия – защитный способ формировать контакт. Контрзависимый человек знает, как бывает больно, когда никого нет рядом, никто не придет в трудную минуту. И если ему сказать: мне сейчас так одиноко, я в тебе нуждаюсь, побудь со мной, он будет рядом. Он хорошо знает, что сказать, потому что у него есть этот опыт. Как поддержать, где не продавить, быть щепетильным. А вот принимать в свой адрес похожее внимание ему сложно.

Партнеру, который пытается построить отношения с контрзависимым человеком, нужно быть очень устойчивым к отталкиванию. Потому что его будут отталкивать очень часто, особенно когда будет расти напряжение в отношениях. Это может звучать, как «все, мы расстаемся!» Или, например, «в этих отношениях я чувствую себя ужасно». Однако это может возникать на пустом месте, без конструктивного диалога [1, с. 120].

Им сложно увидеть оттенки, полутона. Сложно прийти к мысли: «Да, человек плохо поступил со мной, и мне это не подходит. Но это не значит, что этот человек совсем плох. Ну, поступил так, с кем не бывает».

Когда контрзависимый может прийти к такому мнению, когда ему удается преодолеть сильную тревогу и желание бежать быстрее из отношений, тогда у пары появляется шанс быть вместе. Контрзависимые, как и созависимые, в момент аффекта регрессируют. Они не в моменте реальности, а где-то в своем трехлетии, когда было очень больно.

Контрзависимому будет сложно объяснить реальность. Он просто будет говорить: мне плохо, ты меня удручаешь, ты чего-то от меня хочешь. Приблизительно такие фразы могут звучать из-за страха. Но каких-либо реальных причин он, как правило, назвать не может.

Поэтому партнеру нужно быть достаточно стойким к отталкиванию. Не в смысле винить в ответ, но защищаться. Как с маленькими детьми. Полная автономия невозможна, каждый из нас находится в зависимых отношениях с воздухом, едой, людьми, это важно осознать [4, с. 24].

Выходит, мы имеем дело с человеком, которого нужно очень мягко возвращать в отношения. А контрзависимым нужно учиться отслеживать свои триггеры, на которые они реагируют гневом или обвинением партнера. От них часто можно услышать: «Из-за того, что ты есть в моей жизни, у меня меньше энергии на работе, именно поэтому я не успешен»; «то, что ты так сказал / сказала, меня угнетает».

Можно показать человеку его стратегию поведения и реакции. Можно научить распознавать эти реакции и говорить о них. Если такой человек находится в отношениях и испытывает трудности, хорошо, если он со своим партнером или партнершей сможет прийти на парную терапию. Хотя бы несколько консультаций, чтобы услышать, что с ним происходит. И он потом понимает: «А! Со мной – вот это, а с тобой – вот это». Больно, неприятно, но они начинают разговаривать друг с другом, слышать друг друга.

Контрзависимому человеку можно помочь вопросами. Например, он начинает кричать на партнера, и здесь есть два варианта: поругаться, развернуться и уйти (чего, в принципе, и добивается контрзависимый человек, сам не осознавая этого) или партнер может спросить: «Послушай, ты на меня кричишь, что произошло?» Это позволит контрзависимому остановиться в своей реакции и отрефлексировать ситуацию.

Контрзависимый человек бессознательно, но специально раздувает ситуацию до ссоры, чтобы дать себе возможность отдышаться. И если контрзависимому человеку удастся увидеть, например, с помощью другого человека, что границы не так легко разрушаются, он, возможно, станет менее тревожным. И человек остается, не убегая из отношений [5, с. 167].

К терапевтам часто обращаются люди со здоровыми отношениями. У них есть собственный опыт, они нормально относятся к тому, что могут нуждаться в ком-то. И когда они встречают контрзависимого партнера, непонятно из-за чего вспыхивающего, они не принимают это на свой счет, например, а говорят: «Ты просто растерялся. Что это сейчас было?» И, если давать возможность этому аффекту выйти, дать успокоиться, то контрзависимый человек может вдруг осознать, что дело не в партнере или партнерше, не в том, что другой плохо поступил или плохой, а в том, что он сам испугался. Что он просто воспринял это как атаку на свою независимость и свою свободу [1, c. 117]. В будущем это позволит ему самостоятельно идентифицировать нарушение и поможет справляться с проблемами контрзависимого характера.