Мнимые и недействительные сделки как инструмент необоснованного снижения налогового бремени

IMAGINARY AND INVALID TRANSACTIONS AS A TOOL FOR UNJUSTIFIED REDUCTION OF THE TAX BURDEN

Vitalina Stepanova

Graduate student All-Russian State University of Justice (RPA under the Ministry of Justice), Russia, Moscow

Anna Shilina

Graduate student All-Russian State University of Justice (RPA under the Ministry of Justice), Russia, Moscow

Аннотация. В настоящей статье была рассмотрена проблема противодействия заключению предпринимателями мнимых и притворных сделок в целях необоснованного снижения налогового бремени. Рассмотрены определения и правовая природа мнимых и притворных сделок, а также обозначена проблема признания действия налогоплательщика недобросовестными.

Abstract. In this article, the problem of countering the conclusion of imaginary and pretended transactions by entrepreneurs in order to unreasonably reduce the tax burden was considered. The definitions and legal nature of imaginary and pretended transactions are considered, as well as the problem of recognizing the actions of the taxpayer as unfair is identified.

Ключевые слова: мнимая сделка; притворная сделка; недобросовестность налогоплательщика; недействительность сделки.

Keywords: an imaginary transaction; a fake transaction; bad faith of the taxpayer; the invalidity of the transaction.

Сделка является сложным правовым явлением, довольно часто используемым правовым инструментом. Сделку, как действия сторон, направленные на возникновение, изменение и прекращение гражданских прав и обязанностей, структурно можно представить через три элемента:

1. субъекты;
2. воля и волеизъявление;
3. форма;
4. содержание.

Каждый из названных элементов должен иметь правомерное содержание, иначе такая сделка, в соответствии с законом, не будет нести того правового эффекта, на который были направлены действия ее сторон. Иными словами, такая сделка будет признана недействительной.

Считаем необходимым более подробно остановиться на таком элементе сделки, как воля и волеизъявление. Дело в том, что участники гражданского оборота заключают сделки не только для того, чтобы достичь декларируемого правового эффекта. Заключение сделок может быть связано и со стремлением ввести гражданский оборот, органы государственной власти в заблуждение. Создать иллюзию возникновения какого-либо правоотношения, по сути, не создавая никакого, либо же фиктивным возникновением правоотношения прикрыть реальное возникнувшее.

Производится это в различных целях. В качестве примера можем привести стремление лица, в отношении которого ведется процедура банкротства. В сговоре с каким-либо своим аффилированным лицом, тот заключает с ним договор купли-продажи имущества, в котором является продавцом. Время заключения договора представляется как достаточно дальнее, чтобы данная сделка не могла быть оспорена конкурсным управляющим. В итоге, формальный титул права собственности переходит к такому «покупателю», причем реальной передачи вещи и, как следствие, правомочий собственника, не происходит. Налицо мнимая сделка, совершенная для вывода активов из-под требований кредиторов. [3, с. 54]

Разумеется, налоговые органы должны иметь должный перечень правовых инструментов для определения мнимость или притворности таких сделок для того, чтобы применять последствия их недействительности. Отметим, что в силу статьи 170 "Гражданского кодекса Российской Федерации (часть первая)" от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 09.03.2021) мнимые и притворные сделки являются недействительными. [1]

Пункт 1 настоящей статьи гласит, что мнимая сделка – это сделка, что совершена лишь для вида. Это значит, что стороны, заключившие такую сделку, не имели намерения на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Под притворной сделкой в пункте 2 статьи 170 ГК РФ определяется сделка, совершенная с целью прикрыть другую сделку. При этом прикрываемая сделка не будет считаться недействительной. Признанию недействительной подлежит именно прикрывающая сделка.

Отметим ряд сложностей, которые возникают при попытке доказать мнимость сделки. Формально определить такую сделку не составляет труда, поскольку недобросовестность лиц по такой сделке представляется очевидной. Вместе с тем, изощренность мошеннических схем зачастую вводит органы государственной власти (а также других участников оборота) в заблуждение. Стороны мнимой сделки могут искусно изобразить возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, при этом фактически не производя встречных предоставлений. [4, с. 44]

Налоговый орган должен будет доказать недобросовестность сторон сделки, поскольку Добросовестная налогоплательщиков предполагается по умолчанию в силу положений Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.10.2006 №53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды». Данная фикция является опровержимой. Для этого компетентный государственный орган должен, на основании имеющихся материалов по делу, доказать фиктивность сделок, что были заключены с целью минимизации налогового бремени незаконным способом. [2]

Таким образом, предпринимателями часто используется заключение недействительных сделок (мнимых, притворных) для того, чтобы ввести налоговый орган в заблуждение касательно некоторых фактов общественной жизни, для снижения налогового бремени. Такие недобросовестные лица либо создают видимость возникновения, изменения или прекращения прав и обязанностей, либо маскируют действительно возникающие, изменяющиеся или прекращающиеся права и обязанности за другими. [5, с. 95]

Мнимые и притворные сделки являются недействительными в силу закона. Несмотря на то, что такая сделка является недействительной безотносительно судебного решения, заинтересованным лицам часто необходима констатация правоприменительного органа факта ничтожности определенной сделки. Пункт 3 статьи 166 ГК РФ предоставляет такое право обращения заинтересованных лиц.

В борьбе с такими действиями предпринимателей налоговая борется не только на основании нарушения отдельных положений НК РФ, но и через инструмент признания тех или иных действий лица недобросовестными. Несмотря на то, что добросовестность налогоплательщика предполагается в силу закона, налоговые органы вправе, на основании анализа поведения лица, признать его недобросовестным, если будет установлено несоответствие его поведения добрым нравам, принятым в обществе.