ВОЕННОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ КОСМИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА

MILITARY USE OF OUTER SPACE

Zagra Gadzhieva

PhD student, Beijing Institute of Technology (北京理工大学), China, Beijing

Аннотация. Лидирующие космические державы проводят политику наращивания технического потенциала. Превращение космического пространства в арену боевых действий, без сомнений, противоречит интересам человечества, однако в современных реалиях исключить риск возникновения кризисных ситуаций в космосе не представляется возможным. Данная статья анализирует нормы и принципы военной космической деятельности, которые остаются вне рамок международного правового режима, а общее понимание ее пределов не достигнуто даже на уровне рекомендаций.

Abstract. The leading space powers are pursuing a policy of increasing their technical potential. The transformation of outer space into an arena of military operations, without a doubt, contradicts the interests of humanity, but in modern realities, it is not possible to exclude the risk of crisis situations in space. This article analyzes the norms and principles of military space activities that remain outside the framework of the international legal regime, and a general understanding of its limits has not been achieved even at the level of recommendations.

Ключевые слова: мирный космос; военный конфликт; космическое пространство; демилитаризация; многосторонние договоры.

Keywords: peaceful space; military conflict; outer space; demilitarization; multilateral treaties.

Запуск в космическое пространство 4 октября 1957 г. первого искусственного спутника Земли ознаменовал начало космической эры. Прошедшие шесть десятилетий стремительного развития космонавтики привели к внушительным достижениям в покорении космоса, ставшим неотъемлемой частью повседневной жизни. Также данное событие послужило основанием создания угрозы вывода оружия массового уничтожения и ракетной техники в космос [1, с.54].

Несмотря на многочисленные заявления о намерении использовать космическое пространство в мирных целях и сохранить его в качестве бесконфликтной среды для будущих поколений, а также предпринимаемые рядом государств усилия по всеобщей и полной демилитаризации космоса, все чаще слышны слова о готовности, в случае необходимости, защитить космическую инфраструктуру. Ведущие космические державы проводят политику наращивания технического потенциала, делая упор на сдерживании, предотвращении или даже упреждении возможной угрозы. Превращение космического пространства в арену боевых действий, без сомнений, противоречит интересам человечества, однако в современных реалиях исключить риск возникновения кризисных ситуаций в космосе не представляется возможным.

Реакция государств на возникшую проблему стала незамедлительной. Были созданы первые переговорные площадки с целью выработки многосторонних соглашений в области обеспечения режима мирного использования космического пространства. Именно учрежденные в 1959 г. - Комитет ООН по использованию космического пространства в мирных целях и в 1961 г. - Управление по вопросам космического пространства при Секретариате ООН определили начало процесса по выработке правовых норм, устанавливающих режим использования космоса.

Под правовым режимом космического пространства понимаются установленные в соответствии с нормами международного права, права и обязанности государств по исследованию и использованию космического пространства. В отношении Луны и других небесных тел установлен полностью демилитаризованный режим, в то время как на космическое пространство распространяется режим частичной демилитаризации.

Ситуация с правовым режимом космического пространства представляется более сложной и требует исследования правовых актов в контексте исторической ретроспективы. Основные положения зафиксированы в ст. 4 Договора по космосу, в которой определены обязательства, которые берут на себя страны-участницы. Во-первых, испытание и размещение в открытом космосе обычных видов вооружения и нетрадиционного оружия (электромагнитного, лазерного, плазменного и др.), а также проведение военных маневров, создание военных баз, сооружений и укреплений за пределами небесных тел не запрещены [2,с.195]. Во-вторых, понятие военного использования космического пространства охватывает не только перечисленные выше незапрещенные виды космической деятельности, но и другие – прямо разрешенные. Так, например, искусственные спутники Земли широко используются в военной деятельности как в мирное время, так и в боевых условиях – служат основой для систем противоракетной обороны, участвуют в решении разведывательных задач, обеспечивают связь и навигацию для вооруженных сил, в том числе оказывая поддержку в ходе военных операций на суше, на море и в воздухе. Однако военная космическая деятельность не стала предметом отдельного международного правового регулирования. До настоящего времени не установлены общепризнанные пределы допустимого военного использования космического пространства, что делает возможным существование различных подходов к их пониманию и, соответственно, допускает разную правовую оценку неординарных событий в космосе  [3,с.101]. Полноценной основой международного правового режима военной космической деятельности, находящейся в рамках мирного использования космоса, стал бы новый многосторонний международный договор ООН или дополнительное соглашение к действующему – например, к Договору по космосу, – раскрывающее принцип мирного использования в рассматриваемом контексте. В качестве альтернативного варианта можно назвать принятие норм так называемого «мягкого» права – рекомендаций, не имеющих юридически обязательного характера, однако учитываемых в практике государств.

Как и всякая космическая деятельность, военное использование космического пространства должно осуществляться в соответствии с международным правом, включая Устав ООН. Регулирование отношений в процессе осуществления космической деятельности является предметом международного космического права. Вместе с тем, в случае возникновения конфликта в космосе, который может иметь последствия на Земле, а также в случае переноса в космос конфликта, начавшегося на Земле, военная космическая деятельность может стать объектом регулирования международного права вооруженных конфликтов (jus ad bellum) и международного гуманитарного права (jus in bello), которые устанавливают нормы и принципы ведения военных действий, но не учитывают особенности правового статуса космического пространства. Применимость норм нескольких отраслей международного публичного права, регулирующих вопросы военной космической деятельности, может привести к конкуренции между ними. Например, согласно общему международному праву, международно-противоправное деяние государства может повлечь международную ответственность в случае присвоения соответствующего поведения государству. Поведение лица может быть присвоено государству, к примеру, если оно действует по указаниям либо под руководством или контролем этого государства. Вместе с тем статья VI Договора по космосу устанавливает международную ответственность государства за национальную деятельность в космическом пространстве, осуществляемую как правительственными органами, так и неправительственными юридическими лицами, независимо от ее присвоения государству. С учетом наличия двух указанных выше норм возникает вопрос, какая из них подлежит применению при установлении ответственности государства за деяние национального юридического лица, связанное с военным использованием космического пространства. Данный вопрос может быть решен путем применения принципа права lex specialis derogat generali, который означает наличие приоритета специальной нормы над общей. Поскольку в данном вопросе речь идет о космической деятельности, специальная норма международного космического права, как lex specialis, «вытеснит» норму общего международного права, что означает безусловную международную ответственность государств за национальную космическую деятельность. Однако при обращении к нескольким применимым отраслям международного публичного права могут возникать более сложные вопросы. Например, если в случае бедствия экипаж космического корабля приземлится на территории государства-противника, будет ли такое государство нести обязанность по возврату космонавтов, входящих в состав вооруженных сил, властям неприятеля, осуществившим запуск, как это предусмотрено Соглашением о спасании, или же такие космонавты будут считаться военнопленными?  [4,с.409] В рассматриваемом примере выбор lex specialis между двумя конкурирующими нормами международного космического и международного гуманитарного права не столь очевиден; нет единого мнения и среди экспертов-правоведов.

Другим вопросом, не нашедшим пока единого понимания, является толкование права на самооборону, предусмотренного Уставом ООН, применительно к сфере космической деятельности. Деяние государства, квалифицируемое как вооруженное нападение на космический объект другого государства, без сомнений, может повлечь международную ответственность. Вопрос заключается в том, даст ли такое деяние государству, подвергшемуся нападению, основание для реализации права на самооборону непосредственно в космическом пространстве, если учесть принцип международного космического права об использовании космоса в мирных целях.

Эти и другие вопросы военной космической деятельности, без сомнений, заслуживают детального изучения. При этом описание всего пласта действующих норм, применимых к военному использованию космического пространства, и определение lex specialis для каждого конкретного случая стали бы существенным вкладом в развитие международного публичного права и серьезным подспорьем в работе юристов-международников.

Согласно одному из основополагающих принципов международного космического права исследование и использование космического пространства является достоянием всего человечества. Этот принцип приобретает еще большее значение с учетом высокого уровня зависимости человека от результатов космической деятельности, без которых немыслимо его будущее. Задача же настоящего – обеспечение долгосрочной устойчивости космической деятельности – тесно связана с другим принципом международного космического права, предполагающим использование космического пространства в мирных целях. В данном контексте следует признать, что международное сообщество зачастую предпочитает замалчивать такой принципиально важный вопрос как военное использование космического пространства. Нормы и принципы военной космической деятельности остаются вне рамок международного правового режима, а общее понимание ее пределов не достигнуто даже на уровне рекомендаций. При таких обстоятельствах отрицать неблагоприятные последствия формирования государствами собственных концепций не представляется возможным. В то же время установление единого коллективного подхода к вопросу, каким образом государства могут осуществлять военную космическую деятельность как в мирное время, так и в периоды обострения международной напряженности и во время вооруженных конфликтов, соблюдая при этом применимые принципы международного права, служило бы цели сохранения мирного космоса на благо всего человечества.