Специфика проявления профессионального (эмоционального) выгорания с учетом хронотипических особенностей (на примере профессиональных групп)

Аннотация. Данная статья рассматривает особенности возникновения и динамику развития специфики эмоционального выгорания с учетом хронотипических особенностей (на примере профессиональных групп). Также уточнено содержание синдрома для каждой из рассматриваемых групп, приведены результаты исследования, выявившего особенности и различия проявления специфики эмоционального выгорания у различных профессий.

Ключевые слова: синдром эмоционального выгорания, факторы выгорания, фазы выгорания – напряжение, резистенция, истощение, симптомы выгорания, субъектный подход, специфика эмоционального выгорания.

Становление и формирование человека как субъекта труда считается одной из актуальных проблем современной психологии в трудовой деятельности. Решение психологии на уровне определенных организаций обусловлено рядом конкретных аспектов, таких как: условия труда, организация рабочих процессов и коммуникаций, принятые нормы и правила поведения и уровень организационной культуры в целом. Однако есть некоторые субъективные аспекты, которые ограничивают возможности становления и формирования личности человека, а в некоторых случаях являются предпосылками деформации в условиях профессиональной деятельности труда. Такая предпосылка - это только особенность эмоционального выгорания. 

Наш отечественный ученый, доктор психологии Виктор Васильевич Бойко устанавливает особую специфику эмоционального выгорания. Он определяет специфику эмоционального выгорания как механизма психологической защиты, разработанного человеком в форме полного или частичного исключения эмоций. Это исключение эмоций происходит в ответ на выбранные психологические травматические взаимные действия человека, его действия направлены на ответ.

Этот приобретенный стереотип эмоционального профессионального поведения позволяет человеку дозировать и логически потреблять энергетические ресурсы своего организма. Приобретенный стереотип имеет функциональный характер и установку. В то же время его дисфункциональные последствия проявляются в снижении качества работы и в отношениях с коллегами на работе.

Вышеупомянутый стереотип эмоционального выгорания, учитывая хроно-типичные черты в реальности, формируется под влиянием внутренних и внешних факторов, которые постоянно окружают нас.

Различные исследователи по социальной психологии относят к внешним факторам такие важные аспекты, как:

1. всегда напряженная эмоциональная работа;

2. дестабилизирующая организация деятельности;

3. особая ответственность за выполняемые функции и операции;

4. не совсем успешная психологическая атмосфера профессиональной занятости;

5. умственно сложный контингент общения по трудоустройству.

И внутренние факторы включают такие аспекты, как: 1. склонность к эмоциональной жесткости; 2. богатая интернализация обстоятельств профессиональной занятости; 3. особенно слабая мотивация эмоционального возвращения в профессиональной занятости; 4. умственные и моральные недостатки и дезориентация личности человека.

Виктор Васильевич Бойко рассматривает особенности эмоционального истощения как растущий поэтапный ход событий, происходящий в полном соответствии с механизмом формирования и формирования стресса. Он выделяет такие фазы, как: напряжение и сопротивление. Каждая из этих фаз включает в себя несколько симптомов, которые можно отнести к специфике эмоционального выгорания.

Количество этих симптомов и степень их выраженности в действиях человека определяют уровень формирования каждой фазы симптомов. Другие авторы считают проявлением синдрома выгорания только самые яркие симптомы вышеописанных фаз:

Первая фаза - самое эмоциональное истощение;

Вторая фаза - ценестезия;

Третий этап - сокращение профессиональных успехов человека.

Основной целью наших научных исследований был анализ особенностей синдрома эмоционального выгорания с учетом хронотипических особенностей на примере профессиональных групп.

Выборка включала медицинских работников (около 17 человек), обслуживающих исправительные колонии (около 15 человек), сотрудников страховой организации (около 20 человек) и учителей (около 15 человек). Эта коллекция не является однородной по возрасту и половому составу. Однако основным показателем этого отбора был длительный опыт занятости респондентов в организации во время анализа. Выбор для каждой профессиональной группы можно считать стандартным в своей области. Суть работы в этих профессиях предъявляет разные требования к личности человека. Процесс работы, различные степени близости, частота, продолжительность и глубина взаимодействия с контингентом людей организованы по-разному.

Этот аспект исследования побудил нас определить гипотезу о том, что существуют особенности проявления синдрома эмоциональной выгоды у представителей всех видов занятости.

Это научное исследование проводилось в два этапа: на первом этапе анализа изучались исходные данные по каждой профессии. Второй этап показал введение статистического анализа переменных с использованием теста Манна-Уитни, который используется только для оценки различий между двумя независимыми образцами в зависимости от уровня любого признака.

При решении проблем научных исследований на первом этапе использовались методы наблюдения, устного опроса и тестирования, а также диагностика эмоционального выгорания, проведенная по методу Бойко Виктора Васильевича. [1]

Ниже в таблице приведены объемные показатели, которые были получены на первом этапе анализа.

Таблица 1.

Уровень сформированности этапов эмоционального выгорания и у представителей разного рода занятости, в процентах

В медицине выявлены преимущественно благоприятные результаты в целом для тяжести синдрома эмоционального выгорания: синдромы стресса и резистентности не формируются особым образом.

Дегенитализм истощения проявляется такими симптомами, как: деперсонализация личности человека, эмоциональный дефицит и отстраненность. Этот дегенитализм формируется только у 16,6% испытуемых - на самом деле характерно исключать эмоции из области трудоустройства, а отрицательные эмоции все чаще проявляются; кроме того, есть полная или частичная потеря внимания к лицу профессиональной занятости.

Объект воспринимается как неодушевленный предмет, человек обременяет свои эмоции, его присутствие и факт его появления неприятны.

Однако в общем, несмотря на повышенную ответственность трудовой деятельности, объективные социально-экономические сложности в области профессиональной медицинской занятости, необходимо отметить благоприятную картину полученных результатов в группе работников в медицинской сфере. А что же касается деперсонализации личности человека, то некоторые исследователи [3] рассматривают ее не только как негативное проявление, но и как форму профессиональной защитной стратегии общения.

Заслуженный медицинский работник Натан Абрамович Вигдорчик во второй половине XX века приписал феномен деперсонализации формам волевой компенсации за нарушенные функции эмоционально-волевого регулирования режима действия. [3]

Этапы напряжения и резистенции в группе преподавателей также не сформированы особым образом. (44,4 %)

И, тем не менее, в группе исправительных работников картина в целом более процветающая, чем у врачей. Однако фаза развития формируется в меньшей степени (11,2%), фаза напряженности вообще не образуется, но у большинства есть фаза сопротивления (главный симптом обозначается как «сокращение профессиональных достижений») - 45,5 %.

Назначенные предметы «расширяют сферу спасения эмоций», то есть переносят эту форму защиты за пределы профессиональной занятости, испытывая сытость с человеческими связями. Они имеют в своей деятельности особое желание облегчить или уменьшить свои обязанности, требуя особых эмоциональных издержек. Кроме того, значительно снижается общий уровень культуры делового общения и качество работы.

Наиболее неблагоприятная картина данных наблюдается среди работников страхового сектора занятости. По большей части респонденты сформировали все три фазы определенного эмоционального выгорания: 53,8% - напряженность, 86,7% - сопротивление, 53,9% истощения.

Эта группа в нашем исследовании является единственной с напряженной фазой. Эта группа характеризуется такими аспектами, как: растущее состояние раздражения, отчаяния и тотального негодования от осознания психотравматических факторов профессиональной занятости. Но в то же время они переходят извне внутрь, к ощущению безнадежности, невозможности устранить их проблемы. Это состояние в социальной психологии описывается как интеллектуальное и эмоциональное перегруженность - «въезд в человеческую клетку».

На втором этапе исследования мы провели статистический анализ различного уровня сложности и формирования каждой фазы между всеми профессиональными группами с использованием теста Манна-Уитни. В результате мы обнаружили следующие статистические существенные различия.

В фазе напряжения:

Между страховыми агентами и медицинскими работниками: T - 103,0 на p -0,004.

Между рабочими и преподавателями ГГУ: Т - 92 по р - 0,042.

Между работниками больницы и врачами: Т-11,0 при р = 0,0403.

В фазе сопротивления:

Между страховыми агентами и преподавателями: T - 49,5 при p - 0,000.

Между страховыми агентами и врачами: Т - 89,5 при р - 0,000.

Между работниками ИУ и учителями: Т - 47,5 при р - 0,001.

Между работниками больницы и врачами: Т - 148,0 при р - 0,000.

В фазе истощения статистически значимых различий не было доказательств.

Также нет существенных различий ни на одном из этапов между такими профессиональными группами, как:

Сотрудники страховой и ИУ.

Учителя и медицинские работники.

Различия, которые мы обнаружили, подчеркивают разный вес симптомов в структуре общей специфичности эмоционального выгорания в разных профессиональных группах изучаемого. Например, «страховщики» были взвешены в три этапа, что свидетельствует о сильном проявлении дисгенитализма. И у большинства врачей, напротив, нет ни одной фазы, следовательно, нет конкретного эмоционального выгорания.

Необходимо подчеркнуть, что именно в профессиях врача и учителя больше всего есть внешние предпосылки для проявления специфики эмоционального выгорания. Если сравнивать с сотрудниками ИУ и «страховщиков», эти предпосылки были заложены в самой специфике профессии и ее требованиях к трудовой деятельности. Из этого следует, что эти группы могут ожидать большей степени тяжести синдрома. Тем не менее, полученные нами данные не вносят вклад в это. Для уточнения данных тестирования и опроса использовался метод устного собеседования.

При использовании метода устного интервью респонденты не отрицали и не возражали, и часто даже отмечали наличие таких факторов, как хронически напряженная психоэмоциональная занятость, дестабилизирующая организация из-за этой самой работы и наибольшей ответственности, чем другие. Также невозможно не учитывать самый низкий финансовый и социальный статус вышеуказанных профессий в обществе.

По нашему мнению, все это свидетельствует о роли субъективных аспектов, которые препятствуют эмоциональному выгоранию в сфере занятости: возможно, выбор сфер деятельности связан с такими личностными чертами, при которых субъект компенсирует влияние проблемных аспектов, и его защитные механизмы формируются по-другому.

Эти особенности включают такие аспекты личности, как: эмоциональная реактивность и восприимчивость, повышенная чувствительность и эмоциональное участие. Кроме того, формирование и развитие специфики эмоционального выгорания блокируется высокой мотивацией для эмоционального возвращения. Тем не менее, мы можем предположить, что представители этих групп наименее склонны к дефектам и дезориентации личности человека. Однако наша гипотеза нуждается в дополнительных исследованиях. Но она еще раз подчеркивает роль субъекта в профессиональном образовании и формирование целостности личности человека.

Полное отсутствие различий в стоимости индексов персонала ИУ и страхового сектора при наличии различий между этими группами и врачами и преподавателями говорит об их компетентной другой структуре специфики эмоционального выгорания. Исследование показало, что значительная часть работников больницы имела фазу сопротивления, когда фазы стресса и деперсонализация личности человека не сформировались. Это говорит о явной защитной функции симптомов конкретного эмоционального выгорания по типу сокращения профессионального успеха и трансформации сферы спасения эмоций и чувств.

Этот факт можно объяснить особенностями профессии в условиях ИУ. Здесь большинство требований и норм труда формализовано, контингент трудящихся не требует определенного эмоционального выхода, напряжение возникает только в межличностных отношениях. Формальность отношений и стандартизация норм и правил формируют благоприятный фон для формирования и развития соответствующих признаков.

Теперь рассмотрим страховую отрасль. Здесь результаты демонстрируют нам полное формирование синдрома эмоционального выгорания. По сравнению со всеми профессиональными группами нашего обучения сущность их работы и задач связана с аспектами риска синдрома эмоционального выгорания.

Итак, полученные нами результаты подтверждают гипотезу о научном исследовании различий в проявлении синдрома эмоционального выгорания у представителей различных профессий системы «Человек-Человек».

Кроме того, результаты исследования позволяют сделать предположение о преобладающей важности субъективных факторов в формировании и развитии синдрома эмоционального выгорания. Это обстоятельство открывает перспективы для дальнейших исследований с целью экспериментального выяснения роли индивидуальных личностных качеств в блокировании-стимулировании синдрома эмоционального выгорания.

Таким образом, результаты наших научных исследований подтверждают важность субъектного метода в социальной психологии формирования и формирования специфического эмоционального выгорания как специфического психологического защитного механизма, разработанного индивидуумом в форме полного или частичного исключения эмоций, который происходит в ответ на отдельные психотравматические взаимные действия человека.

Отсюда следует вывод о том, что главная задача и цель психологической поддержки при профессиональном образовании и формировании личности человека состоит, с одной стороны, в значительном расширении его ответственности за его профессиональный учет и эволюцию когнитивного мышления, а с другой - в концентрации качества работы от формирования необходимых условий для развития личности объекта.