ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ В РАБОТАХ А. ГРАМШИ

В современном мире всё более остро встает проблема развития современного буржуазного общества и государства, что вытекает в рост гражданских противоречий, культуры эгоизма и корысти, которые выступают не только катализаторами социальных и политических кризисов отдельных государства, например США, но и способствуют росту криминогенных явлений в обществе. Разрешение этих проблем возможно путем анализа нетипичных подходов к их преодолению, которые усматриваются в том числе в политико-правовых исследованиях ХХ века.

Антонио Грамши – выдающийся итальянский философ и теоретик неомарксизма, пик активной творческой работы которого пришелся на 30-е годы XX века. В своих работах, логическим завершением которых стали его «Тюремные тетради», Грамши делает акцент на обосновании невозможности революционно-насильственного перехода к обществу социализма, тем самым отвергая концепцию интернациональной революции в Европе. Особенностью работы является то, что автор, учитывая уже существующие на тот момент работы известных социалистов и либеральных мыслителей, делает вывод о том, что капиталистическая модель Европы строится на понятии гегемонии собственников-буржуазии, т.е. по факту является добровольным подчинением в рамках интегрального государства. Актуальность современного прочтения А. Грамши обусловлена его уникальным подходом к пониманию марксисткой модели государственности и его взаимодействия с обществом. Однако на сегодняшний день скудны даже исследования, посвященные сравнительному анализу положений его теории. Несмотря на всплеск научного интереса к идеям Грамши в последние 10-15 лет, число работ, посвященных его творчеству в СНГ, по-прежнему несопоставимо с объемом соответствующих исследований в ряде западных государств. При этом авторы как отечественные, так и западные исследуют его работы с позиции культурологической, социально-политической направленности его учения: всё сводится к освещению либо истории становления учения, либо к анализу конкретно интегрального общества и взаимодействия классов в нем как субъектов исключительно политической жизни. Однако практически никто не обращает внимания на проблемы правовой надстройки и правовых реформ, определения права, о которых автор прямо рассуждает в своих работах. На сегодняшний день учение Грамши требует развития как учение правовой направленности, поскольку без этого все иные положения принимают декларативный характер. Уже разработанные позиции научного сообщества в вопросах политического устройства должны стать основой будущего обоснования его правового учения, но становиться окончательной стадией его изучения.

С точки зрения Грамши, преодоление классового господства носит более умеренный поэтапный характер, представленный в борьбе культур и мировоззрений, что не мешает ему закладывать в основу построения новой правовой системы отдаленные на первый взгляд от правовой мысли идеи, представленные в своего рода правовой реформе. Борьба эта, по Грамши, представлена в трех формах: «маневренной, позиционной и подпольной войны» [1, с. 191]. При этом большинство авторов, в частности доктор философии, один из крупнейших в Великобритании исследователей творчества А. Грамши Лестер [2], делают акцент на политической составляющей его работ в толковании перехода от этапа маневренной, позиционной и подпольной войны в оформлении классового господства в целях защиты рабочего класса, упуская элементы правовых преобразований. При этом трудность для анализа его концепции современным научным сообществом представляет то, что во взглядах Грамши наблюдается некоторое внутреннее противоречие.

Идея правовых реформ Грамши вытекает из его обоснования ведения «траншейной войны», т.е. локального развития в обществе способности сломить политическую надстройку путем интеграции в его же институты – школы, церкви, университеты, государственный аппарат. Он вводит понятие гражданского общества, предлагая оформить его законодательно: гражданское общество, по Грамши, есть пытающаяся обособиться от буржуазной гегемонии часть интегрального общества, которое является результатом реакции народных масс на негативные экономические явления. Интегральное же общество включает два противодействующих, но взаимосвязанных на началах капитализма элемента – гражданское общество и политическую надстройку. Именно поэтому сопротивление первого носит более планомерный и умеренный характер. Эволюция государства должна содержать ассимиляцию различных видов политической деятельности, а институты управления обществом начинают сливаться с институтами гражданского общества. Поэтому конечное государство, по Грамши, представляет собой своего рода социальный компромисс, то есть интегральное государство [3, с. 73-74].

Право, являющееся при этом, по Грамши, идеологией конкретно взятого общества в его индивидуальной и коллективной жизни, представляет собой четко установленные правила поведения, облеченные в форму закона. В данном случае Грамши развивает собственную позитивистскую правовую теорию, отрицая позитивное право как элемент интегрального общества: «Право должно быть выработано таким образом, чтобы оно соответствовало поставленной цели, чтобы оно было максимально действенным и эффективным по своим позитивным результатам. Теория права должна быть освобождена от всяких наслоений трансцендентного и абсолютного; практически она должна быть освобождена от всякого морализующего фанатизма» [1, с. 215]. Таким образом, Грамши понимает право как инструмент, призванный урегулировать отношения между индивидами, а не в качестве культурного элемента общества.

Дж. Лестер весьма точно описывает суть данных процессов интеграции, которые в итоге должны зародить новый виток общественной и правовой жизни, установить «интегральное государство»: «Интегральное государство – целый комплекс практической и теоретической деятельности, посредством которой правящий класс не только оправдывает и поддерживает свое господство, но и преуспевает в получении активного согласия тех, кем он управляет» [2]. Однако данная позиция не может считаться исчерпывающей, поскольку не содержит в себе существенные черты данного государства, например, разделение властей и позитивное понимание права, игнорируя проблемы отделения власти от гражданского общества, а следовательно тяжело понимать, когда это самое интегральное общество окончательно оформляется. Так, Грамши отмечает: «…государство нужно рассматривать как «воспитателя», поскольку оно стремится создать новый тип или новую ступень цивилизации» [1, с. 216], т.е. интегральное общество есть не результат гармоничного взаимодействия господствующего класса капиталистов и простых граждан; оно является результатом построения модели функционирования этого же общества со стороны законодателя, где правовые категории «гражданин», «гражданское общество» и «закон» в целом лишь принимаются народом, но не являются результатом его нормотворческой деятельности.

Например, доцент Волгоградского госуниверситета В.В. Слеженков указывает, что по Грамши, «государство само определяет пределы социальных потребностей» [4, с. 27]. Т.е. автор подчеркивает функциональную роль именно государства как законодателя, хотя в его работах и не говорится напрямую о процессе нормотворчества, однако сама суть данного тезиса указывает на это. «Право является негативной, карательной стороной позитивной деятельности государства, направленной на распространение культуры» [1, с. 216].

Современное правовое сообщество, как уже было сказано ранее, не делает акцент на правопонимании Грамши, в силу чего его идеи являются на первый взгляд трудно адаптируемыми к современным реалиям и требуют значительной доработки.

Подводя итог исследования государственно-правовой концепции Грамши следует отметить, что подход исследователя существенно отличается от общепринятой марксистской традиции, определявшей государство как организующий инструмент общественной жизни. Особенностью работ автора является фокус на правовом обосновании построения социалистического государства. Расширительный анализ его концепции может быть использован в формулировании конкретных нормативно-правовых положений с указанием функций его элементов, что избавляет его идеи от излишней абстрактности классического марксизма. Таким образом, стоит отметить перспективность для научного сообщества изучение грамшизма как правовой концепции, а не только как политического учения.