ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СВЯЗАННЫХ С НЕЗАКОННЫМ ОБОРОТОМ НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ, ПСИХОТРОПНЫХ ВЕЩЕСТВ И ИХ АНАЛОГОВ

Проблемные вопросы квалификации незаконного оборота наркотических средств являются наиболее сложными и значимыми для предварительного расследования и дальнейшего судебного разбирательства по уголовному делу. Причинами вышеуказанных сложностей выступает тот факт, что ст. ст. 228-231 УК РФ [1] являются бланкетными нормами, то есть для точной и правильной квалификации требуется изучение отсылок к иным нормативным правовым актам.

В судебной практики России не сложилось единого мнения к вопросам квалификации при использовании преступником способа совершения преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств. В частности, основной вопрос заключается в том, как квалифицировать действия, направленные на сбыт наркотических средств, если преступник, например, раскладывал «закладки» неоднократно в разных местах или в разных местах, но также неоднократно. Можем ли мы говорит о совокупности преступлений или же имеем дело с продолжаемым преступлением?

Исходя из изученной судебной практики России за 2020 год, можно сделать вывод, что около 75 % судов квалифицируют деяния, как единое продолжаемое преступление. Так, например, 22 августа 2020 года Саратовский районный суд вынес обвинительный приговор №1181/2020 в отношении подсудимого, со следующей формулировкой: «действия лица образуют единое преступление, поскольку в его действиях был единый умысел на сбыт всей партии наркотического средства». Согласно материалов уголовного дела, подсудимый приобрел большую партию наркотического средства в целях дальнейшего разделении партии на 8 частей и сбыт их с использование «тайников-закладок». Подсудимый, реализуя свой преступный умысел, разложил все 8 «закладок» в разных местах с целью получения денежных средств [2]. Полагаем, что данные действия лиц, действительно, необходимо квалифицировать как единое преступление, где в основе доказательств необходимо подтвердить факт, что наркотические средства, разделенные на части, ранее образовывали единое целое, то ест необходимо проведение судебной трасологической экспертизы. В иных случаях, полагаем, необходимо квалифицировать действия субъекта по совокупности преступлений[3, c. 31].

Неоднозначно также, складывается судебная практика относительно квалификации преступлений по ч. 1 ст. 228 УК РФ. Актуальной проблемой в данном составе преступления выделим тот факт, что в нормативных правовых актах отсутствует единое мнения относительно понимания таких определений, как переработка и изготовление наркотических средств, а также их перевозки. Противоречивая судебная практика по понятным причинам отрицательно сказывается, как на деятельности органов предварительного расследования, так и судов.

В сущности, органы предварительного следствия и суды первой инстанции столкнулись с проблемой квалификации ряда действий обвиняемых, которые нарвав сырые листья конопли, подвергали их сушке, а затем мельчили и выкуривали. Часть судов признало в таких действиях переработку наркотического средства, часть изготовление. Некоторые суды приходили к выводу о том, что в действиях такого лица нет ни переработки, ни изготовления наркотического средства .

20 марта 2015 года Красногорский районный суд Алтайского края вынес обвинительный приговор № 301-1/15 в отношении подсудимого, виновного в незаконной переработке без цели сбыта наркотического средства (марихуана). Из показаний подсудимого следует, что он 30 октября 2014 года он собрал в поле дикорастущую коноплю, потом высушил, измельчил и выкурил её у себя на придомовом участке, с целью дальнейшего употребления. В ходе проведения химической экспертизы установлено, что масса средства составила 2,38 грамма, химическая структура вещества не изменена. В связи с вышеизложенным суд пришёл к выводу, в действиях лица не усматривается переработки марихуаны, поскольку химический состав изменен не был [4] .

Подобный обвинительный приговор № 184/2014 был вынесен Октябрьским районным судом Иркутской области 23 мая 2014 года, где подсудимому вменялась незаконная переработка марихуаны в целях сбыта её путем переброса в колонию к другу. Из показаний подсудимого следуют, что у него на участке растёт конопля, которую он прятал за сараем в дали от соседей. 28 сентября 2013 года он сорвал коноплю, высушил её и измельчил. Позже он выпарил её, используя воду без дополнительной обработки. Полученное наркотическое средство он оставил храниться в сарае, с целью в последующем передать его другу. В связи с вышеизложенным суд пришёл к выводу, в действиях лица усматривается изготовление наркотического средства [5] . Однако 8 июля 2014 года было вынесено Апелляционное постановление № 2132-1/14 по вышеуказанному приговору, в котором суд изменил решение Октябрьского районного суда, поскольку в ходе проведения дополнительной химической экспертизы было установлено, что химический состав, полученной осуждённым конопли, изменён не был, поскольку вода не является веществом дополнительной переработки и изменения основного состава [6] .

Лишь после принятия ППВС № 14, судам в п. 10 Постановления было четко указано, в каких случаях измельчение, высушивание или растирание растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества не рассматривается как их изготовление или переработка в результате которых не меняется химическая структура вещества.

Еще большую трудность вызывает квалификация «перевозки» наркотических средств. Фактически Верховный Суд РФ вопросы квалификации лица как перевозчика возложил на нижестоящие суды, что привело к абсолютно противоположным решениям судов по практически одинаковым составам преступлений. Разнообразную трактовку норм и разнобой в правоприменительной практике вызывает излишняя детализация объективной стороны преступлений, что, в свою очередь, пагубно влияет на вынесенное решение. В связи с этим возможно изменение конструкции ч. 1 ст.228 УК РФ. Одним из вариантов изменения диспозиции данной статьи может послужить исключение понятия «перевозка», поскольку приобретение наркотического средства или психотропного вещества для собственного употребления и хранение его при себе или в транспортном средстве в период перемещения лица на данном транспортном средстве должно охватываться понятием «хранение».

Наибольшую сложность в квалификации вызывает сбыт наркотических средств. В частности, на сегодняшний день, вызывают вопросы отграничения сбыта от пособничества в приобретении наркотических средств. В п. 13 ППВС № 14 прямо указано, что «действия посредника в сбыте или приобретении наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов следует квалифицировать как соучастие в сбыте или в приобретении наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в зависимости от того, в чьих интересах (сбытчика или приобретателя) действует посредник». Однако, полагаем, что в практической деятельности возникают трудности по тем причинам, что необходимо точно установить объективную сторону пособника в сбыте наркотических средств [7, c. 301].

В целях преодоления, возникающих проблем, выделим обстоятельства, которые подлежат обязательному доказыванию, при установлении участия пособника в совершении незаконного сбыта наркотических средств: однократная помощи в приобретении наркотических средств на денежные средства употребляющего их лица;  вознаграждение посредника (могут быть как денежные средства, так и  часть наркотических средств) за  счет потребителя наркотиков, а  не  сбытчика, чем и  подтверждается — в  чьих интересах действовал посредник; предложения «посреднических» услуг, исходящие от  потребителя наркотических средств, а  не от «посредника»; тесного личного контакта, выражающегося в доверительности или родственных, дружеских взаимоотношениях с потребителем, когда действия виновного объясняются чувством долга или взаимопомощи .

Следующий проблемный момент квалификации, связанные с предметом преступного посягательства, предусмотренного ст. 229 УК РФ. При квалификации по указанному составу преступления необходимо учитывать два возможных варианта:

а) субъект ошибочно полагает, что завладел наркотическим средством никому не принадлежащим, а в действительности наркотическое средство принадлежит тому или иному лицу, что исключает уголовную ответственность по ст. 229 УК РФ, и действия лица необходимо квалифицировать по ст. 228 УК РФ;

б) субъект ошибочно полагает, что наркотик принадлежит физическому (юридическому) лицу, однако в действительности у похищенного наркотика не было хозяина, что в целом образует состав ст. 229 УК РФ, а в частности покушение (ст. 30 УК РФ) на данный состав.

При этом, ошибочное представление субъекта о химическом составе наркотического средства не влияет на окончательную квалификацию преступного деяния. Например, если преступник по ошибке похитил парацетамол, полагая, что похищает наркотик, то налицо идеальная совокупность двух составов преступлений, а именно, ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 229 УК РФ, то есть покушение на хищение наркотического средства, а также п. «б», ч. 2, ст. 158 УК РФ, то есть хищение чужого имущества. Наряду с этим, если субъект имел умысел на хищение наркотика в крупном размере, однако по не зависящим от него обстоятельствам, он не смог реализовать свой преступный умысел, лицо должно быть привлечено к уголовно ответственности по п. «б» ч. 3 ст. 229 УК РФ, то есть не за фактически объем похищенного наркотика, а за доказанный изначальный умысел относительно объема, похищенного .

Таким образом, рассмотрев некоторые проблемы квалификации преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств, мы пришли к выводу, что данные составы являются одними из самых сложных. Во-первых, актуальным остается вопрос относительно квалификации однородных деяний, поскольку судебная практика России неоднозначна, полагаем, что в целях предотвращения возникающей проблемы в ППВС № 14 необходимо отдельным моментом прописать, что, если наркотическое средство ранее представляло из себя единое целое, то деяние квалифицируется, как продолжаемое преступление. Также необходимо более точно раскрыть альтернативные действия, предусмотренные ст. 228 УК РФ.