АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ЗАКЛЮЧЕНИЯ БРАЧНОГО ДОГОВОРА, ОСЛОЖНЕННОГО ИНОСТРАННЫМ ЭЛЕМЕНТОМ

CURRENT ISSUES OF CONCLUDING A MARRIAGE CONTRACT COMPLICATED BY A FOREIGN ELEMENT

Oksana Bagrova

Master’s Student, Department of Civil Law and Procedure, Belgorod State National Research University, Russia, Belgorod

Alexander Maksimenko

Scientific supervisor, Candidate of Law, Associate Professor, Belgorod State National Research University, Russia, Belgorod

Аннотация. в настоящей статье рассматриваются вопросы, связанные с заключением брачного договора, осложненного иностранным элементом. В частности, анализируется проблема выбора права, которым будут регулироваться имущественные и личные отношения супругов, а также вопросы определения применимого права в случаях, когда такое положение отсутствует в договоре. В работе выявляются спорные вопросы российского законодательства в указанной сфере.

Abstract. this article discusses issues related to the conclusion of a marriage contract complicated by a foreign element. In particular, the authors analyze the problem of choosing the law that will regulate the property and personal relations of spouses, as well as the issues of determining the applicable law in cases where such a provision is absent from the contract. The article identifies controversial issues of Russian legislation in this area.

Ключевые слова: брачный договор; иностранный элемент; зарубежное законодательство; применимое право; режим имущества супругов.

Keywords: prenuptial agreement; foreign element; foreign legislation; applicable law; marital property regime.

На протяжении многовековой истории человечества существует практика заключения браков, в которых участвуют лица различных национальностей. В современную эпоху, когда эта тенденция достигла наибольшего развития, становится трудно представить мировое сообщество без таких межкультурных и межнациональных союзов. Согласно данным сайта Mos.ru, в 2019 году в Москве было зарегистрировано 12 940 браков с иностранцами, в пандемийном 2020-м этот показатель провалился до 8920, но в 2021-м подскочил до 15 371. В 2022-м он упал до 10 237, а в 2023-м — до 7337. Примерно на таком же уровне количество браков с иностранцами остается и в 2024 году [3]. Межэтнические браки составляют 18,2 % от общего числа зарегистрированных брачных союзов [10]. В связи с тем, что все больше браков заключается с иностранными гражданами, возрастает значимость исследования правовых аспектов заключения брачных договоров, в которых присутствует иностранный элемент.

Прежде всего, необходимо определить содержание понятия «иностранный элемент» применительно к заключению брачного договора. Исходя из толкования п. 1 ст. 1186 ГК РФ, а также норм, закрепленных в разделе 7 СК РФ, можно выделить ряд признаков, указывающих на наличие иностранного элемента в соответствующих правоотношениях. К ним относятся:

- наличие у одной из сторон гражданства иностранного государства;

- отсутствие у одной из сторон гражданства Российской Федерации;

- постоянное проживание субъектов правоотношения за пределами Российской Федерации;

- нахождение объекта правового регулирования за рубежом;

- а также регистрация юридического факта за границей.

Одним из ключевых вопросов, подлежащих разрешению при заключении брачного договора с участием иностранного элемента, является определение права, подлежащего применению к отношениям супругов. В частности, выбор применимого права необходим для регулирования как имущественных, так и неимущественных аспектов, предусмотренных брачным договором. В соответствии с общим правилом, сформулированным в п. 1 ст. 161 СК РФ, личные и имущественные права и обязанности супругов регулируются следующими способами:

- в соответствии с правом государства, на территории которого супруги совместно проживают;

- по праву государства их последнего совместного места жительства при отсутствии текущего;

- согласно положениям российского законодательства, если супруги не имеют и не имели совместного места жительства.

При заключении брачного договора супруги, являющиеся гражданами разных стран, могут выбрать право, подлежащее применению к их брачно-договорным отношениям. Такая возможность прямо вытекает из принципа автономии воли сторон, признаваемого как российским правом, так и нормами международного частного права.

Следует учитывать, что российское законодательство устанавливает достаточно чёткие пределы содержания брачного договора. В соответствии со ст. 42 СК РФ, брачным договором могут регулироваться исключительно имущественные отношения между супругами, такие как режим собственности, порядок участия в доходах, распределение расходов, а также возможные имущественные последствия в случае расторжения брака. Включение условий, касающихся личных неимущественных прав и обязанностей, таких как обязанности по ведению быта, воспитанию детей или иные аспекты семейной жизни, прямо запрещено российским правопорядком.

Вместе с тем, в ряде зарубежных юрисдикций подход к содержанию брачных договоров носит более гибкий и либеральный характер. Например, в праве Соединённых Штатов Америки, особенно в таких штатах, как Калифорния, Нью-Йорк и Техас, признаётся возможность включения в брачный договор широкого круга условий, не ограничивающихся лишь имущественной сферой. Так, супруги вправе согласовывать в договоре положения, касающиеся ведения домашнего хозяйства, места проживания, порядка общения с детьми, распределения домашних обязанностей и даже последствий супружеской неверности [8]. При этом юридическая сила таких положений может варьироваться в зависимости от конкретного законодательства штата и судебной практики.

В итальянской правовой системе брачные договоры также могут содержать положения, выходящие за рамки традиционного имущественного регулирования. В частности, законодательство допускает включение условий, затрагивающих интересы и права третьих лиц, например, кредиторов одного из супругов [9]. Это объясняется тем, что итальянское гражданское право исходит из принципа добросовестности и допустимости заблаговременного урегулирования потенциальных имущественных споров с участием внешних субъектов.

Общее правило, изложенное в п. 2 ст. 161 СК РФ, гласит, что «при заключении брачного договора супруги, не имеющие общего гражданства или совместного места жительства, могут избрать законодательство, подлежащее применению для определения их прав и обязанностей по брачному договору. В случае, если супруги не избрали подлежащее применению законодательство, к брачному договору применяются положения п. 1 ст. 161 СК РФ»[4]. Бесспорно, правила п. 2 ст. 161 СК РФ не распространяются на лиц, имеющих гражданство одной страны, и лиц, имеющих общее место жительства.

Ключевым принципом выбора применимого права при заключении брачного договора является возможность выбора права по соглашению сторон. Предоставление супругам права самостоятельно определять нормативно-правовую базу, регулирующую их имущественные отношения, способствует закреплению таких отношений во времени и пространстве. То есть, таким образом зафиксированные правоотношения не могут быть изменены при смене места жительства или изменения гражданства каким-либо супругом.

Однако в научной среде существует альтернативная точка зрения. Так, исследователи И.В. Гетьман-Павлова и А.С. Касаткина подчёркивают, что возможность выбора применимого права при заключении брачного договора возникает исключительно в случаях отсутствия у супругов общего гражданства либо совместного места жительства. В частности, они указывают, что если супруги являются гражданами одного государства, то право на выбор применимого законодательства отсутствует, и брачный договор, заключённый между ними на территории Российской Федерации, подчиняется исключительно российскому праву, что фактически исключает применение принципа автономии воли сторон в данной сфере [2, С. 45-52].

Из содержания п. 2 ст. 161 СК РФ вытекает, что участники брачного договора обладают свободой в выборе применимого права для регулирования своих правовых отношений. Теоретически допускается возможность указания в договоре правовой системы государства, гражданами которого не являются супруги, и где у них отсутствуют имущественные интересы. Однако такой подход подвергается критическому осмыслению. Так, Н.В. Тригубович высказывал мнение о необходимости ограничения безусловной свободы выбора применимого права в рамках брачного договора, предлагая связать его с теми правовыми системами, с которыми стороны имеют реальную связь. В частности, к таким системам следует относить: право страны гражданства супругов, право государства их совместного постоянного проживания, а также право государства, в котором супруги имели последнее совместное место жительства [5].

Действующая редакция п. 2 ст. 161 СК РФ предоставляет супругам широкий выбор в определении применимого права для регулирования их имущественных отношений. Однако такая свобода выбора может порождать правовую неопределённость в отношении правового режима совместной собственности супругов, создавать дисбаланс в реализации их прав и законных интересов, а также создает противоречивую судебную практику. В связи с этим представляется обоснованным введение разумных ограничений на выбор применимого права в брачном договоре. Такой выбор должен осуществляться с учётом положений, закреплённых в п. 1 ст. 161 СК РФ, предусматривающих привязку к правопорядку, с которым супруги имеют объективную связь (гражданство, место жительства и т.п.).

В случае, если при заключении брачного договора стороны не включили в него положение о применимом праве, возникает правовой вопрос: допустимо ли впоследствии дополнить договор соответствующим соглашением о выборе применимого законодательства. Российское семейное законодательство не содержит прямого ответа на данный вопрос, что обусловливает наличие различных точек зрения в юридической доктрине. Так, М.М. Богуславский считает, что супруги вправе в любой момент определить применимое право, ссылаясь на принцип изменяемости условий брачного договора, закреплённый в действующем законодательстве: «Супруги могут в любое время выбрать применимое право, поскольку семейное законодательство позволяет изменить соглашение в любое время» [1, с. 490]. В противоположность этой позиции, Г.Ю. Федосеева настаивает на ином толковании, указывая, что «буквальное понимание п. 2 ст. 161 СК РФ приводит к выводу о невозможности выбора права после заключения брачного договора» [6, С.32].

Представляется, что приведённое выше утверждение может считаться обоснованным лишь при условии, что стороны избирают в качестве применимого права российское законодательство. В этом случае возможность изменить брачный договор, в том числе указать применимое право, допускается положениями Семейного кодекса РФ. Однако если супруги намерены подчинить договор нормам иностранного законодательства, допустимость и порядок такого изменения будут зависеть от правил той юрисдикции, которую они выбрали. Иными словами, не каждое иностранное право позволяет изменить уже заключённый договор таким образом.

Брачный договор представляет собой удобный инструмент, позволяющий супругам заранее определить правила распоряжения своим имуществом. Особенно актуально это для пар, которые регулярно меняют место жительства, поскольку заключение такого договора позволяет «зафиксировать» выбранное применимое право и избежать необходимости его постоянного пересмотра в связи с изменением обстоятельств. С практической точки зрения рекомендуется отдавать предпочтение правовым системам, с которыми у супругов существует реальная связь, что способствует более стабильному и предсказуемому регулированию имущественных отношений.

Таким образом, в настоящее время вопрос о выборе законодательства, регулирующего положения брачного договора, в российском праве остается недостаточно урегулированным. Так, п. 2 ст. 161 СК РФ фактически предоставляет неограниченные возможности для сторон в выборе применимого права. Существует необходимость утвердить стандартную форму соглашения о применимом праве, которая могла бы использоваться сторонами в случае отсутствия определенного выбора при заключении брачного договора и необходимости его последующего уточнения.