Статья:

ИНИЦИАТИВЫ «ОДИН ПОЯС, ОДИН ПУТЬ»: ОБЗОРНЫЙ АНАЛИЗ

Конференция: CLXIV Студенческая международная научно-практическая конференция «Молодежный научный форум»

Секция: Социология

Выходные данные
Акмади М. ИНИЦИАТИВЫ «ОДИН ПОЯС, ОДИН ПУТЬ»: ОБЗОРНЫЙ АНАЛИЗ // Молодежный научный форум: электр. сб. ст. по мат. CLXIV междунар. студ. науч.-практ. конф. № 13(164). URL: https://nauchforum.ru/archive/MNF_interdisciplinarity/13(164).pdf (дата обращения: 27.12.2024)
Лауреаты определены. Конференция завершена
Эта статья набрала 0 голосов
Мне нравится
Дипломы
лауреатов
Сертификаты
участников
Дипломы
лауреатов
Сертификаты
участников
на печатьскачать .pdfподелиться

ИНИЦИАТИВЫ «ОДИН ПОЯС, ОДИН ПУТЬ»: ОБЗОРНЫЙ АНАЛИЗ

Акмади Молдир
студент, Казахский национальный университет им. аль-Фараби, Казахстан, г. Алматы

 

Аннотация. Инициатива «Один пояс, один путь» является актуальным и важным вопросом для многих стран. Проект подразумевает под собой политическое, экономическое сотрудничество, свободное передвижение капитала и укрепление близости между народами. При реализации такого важного и крупного проекта, необходимо изучить восприятие самого населения к данному проекту. На сегодняшний день отношение населения к Китаю проявляется как положительно, так и отрицательно. В связи чем, в данной статье дает краткий обзорный анализ какие факторы оказывают, положительны влияние, а какие отрицательное на восприятие инициативы «Один пояс, один путь».

 

Ключевые слова: инициатива «один пояс, один путь», шелковый путь, Центральная Азия, Китай.

 

Введение

Концепция "Один пояс, один путь" (ОПОП) является международной инициативой Китая, направленная на совершенствование существующих и создание новых торговых путей, транспортных, а также экономических коридоров, связывающих более чем 160 стран Центральной Азии, Европы и Африки, которая будет способствовать развитию торговых отношений между ними и Китаем. В рамках BRI Казахстан играет важную стратегическую и оперативную роль как в железнодорожной, так и в автомобильной логистике. Шлюз Хоргос на казахско-китайской границе – это самый большой сухой док в мире, ежемесячно выгружающий на рельсы тысячи контейнеров. Также Казахстан центрально азиатская страна, которая имеет множество совместных проектов с Китаем, которые реализуются на территории Казахстана. В 2019 году АО "Казахстан Инвест" представил населению список 55 казахско-китайских проектов на сумму 27,6 млрд долларов США, которые реализуются в стране с 2015 года. Из них 18 проектов завершены, 15 находятся в стадии реализации и 19 находятся на рассмотрении (Kazakh invest JSC, «Construction of Kazakh-Chinese investment projects will be carried out in accordance with the legislation of Kazakhstan», 10.09.2019). Данные проекты закреплены за разными министерствами. 27 проектов относятся к Министерству индустрии и инфраструктурного развития, Министерству сельского хозяйства относится 7 проектов, Министерству энергетики 20 проектов, а также 1 проект относится к Международному финансовому центру. В целом инициатива BRI предлагает пять основные модели сотрудничества, а именно политическая координация, взаимосвязь инфраструктуры, либерализация торговли, свободное передвижение капитала и укрепление взаимопонимания между народами. Многие эксперты отмечают, что для Казахстана инициатива BRI дает возможность не только расширить экспортный потенциал, а также способствует развитию социально-экономического положения страны. Реализация совместных 56 проектов между Китаем и Казахстаном является неотъемлемой частью реализации инициатива BRI. В связи с этим целью исследования является анализ 56 казахстанско-китайских индустриально-инвестиционных проектов. Однако важно отметить, что будет проводится анализ тех проектов, которые уже реализованы и являются активными.

Метод исследования заключается в обзорном анализе научных статьей, а также в анализе социально - экономических показателей. Исследование носит описательный характер и основано на анализе научной литературы. Исследование в основном сосредоточено на контексте восприятия инициативы «Один пояс, один путь».

Результаты и обсуждение

Инициатива ОПОП - это своего рода зонтичный бренд, который включает в себя различные проекты, которые кредитует или инвестирует Китай. Время показало, что основная цель инициативы - развитие экономики Китая. Что касается Центральной Азии, то основной целью BRI является развитие Западного Китая, что является одним из приоритетов внутренней политики Си Цзиньпина (Takeuchi, 2019). Аналогичного мнения придерживается и А. Бугаренко. Согалсно автору BRI превратился в зонтичный проект, включающий все проекты, связанные с Китаем.  BRI является китайскоцентричным проектом, по сути, направлен на развитие китайской экономики, что предполагает на новом этапе оптимальное использование внешних ресурсов, сил и стимулов экономического развития. Что касается Центральной Азии, это связано с развитием регионов Западного Китая. BRI также на целен на создание дружественной среды вокруг КНР. Узбекистан и Казахстан, сконцентрировали китайские инвестиции на развитии неэнергетического сектора. К примеру, 46 проектов на сумму 6,8 миллиарда долларов в Узбекистане ориентированы на обрабатывающую промышленность. Ситуация в Кыргызстане несколько отличается. Китайские инвестиции в Кыргызстане не имеют централизованного подхода, что значительно снижает эффективность таких инвестиции. В результате различные элитарные группы использовали инвестиционные потоки в своих целях, в то время как неконтролируемые китайские инвестиции вызывали возмущение общественности (Бугаренко, 2020).

Для стран Центральной Азии китайские проекты инфраструктурного развития дает возможность выхода к мировой торговле. Инвестиции в рамках BRI развивает сети железных и автомобильных дорог повышает конкурентоспособность как трансграничного, так и внутреннего транспорта в Центральной Азии. Два из шести коридоров BRI проходят через этот регион, соединяя Китай, соответственно, с Европой и Ираном и Западной Азией. Выделяя существенные средства на BRI при отсутствии подлинных конкурентов в инвестиционной и финансовой сфере в регионе, Китай формулирует условия проектов таким образом, который обеспечивает ведущую роль китайских компаний в их реализации. К примеру, строительство тех же заводов в рамках инициативы BRI осуществляется полностью китайскими компаниями и китайскими рабочими (Jaborov, 2017; Taliga, 2021). Это способствует росту антикитайских настроении среди общественности в странах Центральной Азии, в особенности в Кыргызстане и в Казахстане. Однако Китай активно применяет политику «мягкой силы» для улучшения своего имиджа. Одним из таких примеров является создание институтов Конфуция, где обучают не только китайскому языку, но и знакомят с китайской культурой.  У института Конфуции тридцать семь филиалов в Центральной Азии. В Казахстане 14000 студентов обучаются в пяти институтах Конфуция, а в Узбекистане 1500 студентов в год обучаются в Институте Конфуция при Ташкентском государственном институте - старейшем филиале в регионе. Также Китай ежегодно увеличивает количество образовательных грантов для студентов из стран Центральной Азии. В 2010–2018 годах абитуриентам из Центральной Азии было предоставлено более 5000 стипендий, а по состоянию на 2017 год в Китае обучались около 30 000 студентов из Центральной Азии (Umarov, 2020; Вакульчук, 2020; Vinokurov, 2020).

Большинство экспертов отмечают, что как бы Китай не старался улучшить совой имиджи, существующие риски оказывают более существенное влияние на восприятие Китая и китайских проектов. Отмечается следующие риски китайских инвестиции. Во-первых, информация о крупных китайских проектах либо полностью закрыта, либо не содержит деталей о кредитовании проекта, участии сторон проекта в его реализации и дальнейшей эксплуатации объекта, погашении кредита и экономическом и политическом значении проекта. Именно это является одной из главных причин антикитайских митингов в Казахстане и в Кыргызстане. Более того, отсутствие доступа к проектам вызывает сомнение и тревогу среди экспертного сообщества. Во-вторых, поддержка устоявшейся «сырьевой» экономики в странах региона ставит под угрозу возможность развития более устойчивого производства в Центральной Азии. Многие эксперты в Казахстане отмечают тот факт, что экономика страны является вывозной в том числе и для Китая. В-третьих, в регионе существует высокая вероятность финансирования проектов, наносящих ущерб его экономике и экологии. В особенности тема экологии активно поднимается в Казахстане, когда речь идет о строительстве 55 китайских заводов. Также рассматривая ситуацию в Кыргызстане важно отметить, что растущий долг страны перед Китаем также является риском. Ведь существует не мало прецедентов, когда Китай забирал стратегический важные объекты у стран должников. К примеру, Шри-Ланка передала свой порт «Хамбантота» китайской стороне, Таджикистан ратифицировал протокол о демаркации своей границы или Замбия потеряла контроль над столичным международным аэропортом. Все эти риски и быстрое расширение присутствия Китая в Центральной Азии вызывает тревогу и способствует росту антикитайских настроений среди населения (Horn, Reinhart, Trebesch, 2019).

Другой причиной для негативного восприятие китайцев является вопросы трудовых взаимоотношений. Нанятые китайскими компаниями рабочие в Центральной Азии испытывают плохие условия труда, получают более низкую заработную плату чем китайские рабочие. Существует двойное восприятие участия Китая со стороны. С точки зрения межгосударственных отношений, политическое и экономическое сотрудничество между Китаем и Центральной Азией развивается хорошо и активно поддерживается правящими элитами. Однако любое расширение участия Китая в экономике страны вызывает откат и усиливает негативное восприятие Китая в общественном дискурсе (Burkhanov, Chen, 2016).

В начале 2020 года негативное восприятие Китая и китайской инициативы BRI выросло в связи с пандемией коронавируса.  Многие страны на мировом уровне обвиняли Китай в распространении вируса и в спаде мировой экономики. Также мировой кризис, вызванный пандемией, оказал влияние на реализацию инициативы BRI. Были нарушены поставки, логистика перетерпела кризис из-за того, что страны уходили на локдауны в разные даты. Многие проекты в рамках инициативы ОПОП были приостановлены или задерживаются от ранее указанных сроков. Однако Китай быстро отреагировал на возникший кризис и уже принял меры по адаптации проектов инициативы под новые реалии для восстановления экономики и поддержки местного производства. Китай стал активно поддерживать страны Центральной Азии в период пандемии. Они не однократно отправляли гуманитарную помощь и высококвалифицированных специалистов для борьбы с пандемией в странах Центральной Азии. Также Китай в период активизировал проект «Шелковый путь здоровья» в рамках инициативы BRI и это дало положительный эффект. Также уже к концу 2020 года Китай быстро восстановил свою экономику и смог адоптировать многие проекты под новые реалии и сейчас продолжают активно развивать инициативу BRI поскольку для Китая данная инициатива очень важна в долгосрочной перспективе (Corneliussen, 2020; Mouritz, 2020; Olive, 2020).

Заключение

На сегодняшний день BRI для Казахстана стала одним из важных элементов для развития экономики страны. Реализация инициативы в этих странах все еще находится в активной стадии и не пришла к своему завершению. В целом китайская инициатива BRI тока набрала обороты за последние несколько лет, однако пандемия коронавируса замедлила инициативу. Но как отмечают эксперты Китай быстро восстановил свою экономику 2020 году и сейчас активно продолжает развивать инициативу BRI. В связи с этим, данная тема еще долгое время будет оставаться актуальной для Центральной Азии. В целом подводя итоги можно сказать, что на сегодняшний день в научной литературе содержатся разнообразное восприятие инициативы в зависимости с какого аспекта его рассматривать.

 

Список литературы:
1. Bugaenko А. (2020) Impact of the COVID-19 Pandemic on the Belt and Road Initiative in Central Asia. Central Asian Bureau for Analytical Reporting. Available at: https://cabar.asia/en/impact-of-the-covid-19-pandemic-on-the-belt-and-road-initiative-in-centralasia (date accessed: 13 may 2020).
2. Burkhanov A., and Y.W., Chen. (2016) Kazakh Perspective on China, the Chinese, and Chinese Migration. Journal of Ethnic and Racial Studies, no 39 (12), рр. 2129.
3. Corneliussen А. (2020) China's Post-Covid-19 Plans for Central Asia. Online event looks at how pandemic will affect future economic interests in the region. By IWPR Central Asia. Available at: https://youtu.be/RAoP4A0MLrc (date accessed: 27 April 2020). 
4. Horn S., Reinhart C., Trebesch C. (2019). China’s Overseas Lending. Available at: https://www.nber.org/system/files/working_papers/w26050/w26050.pdf (date accessed: July 2019).
5. Jaborov S. (2017) Chinese Loans in Central Asia: Development Assistance or ‘Predatory Lending?” in China’s Belt and Road Initiative and its Impact in Central Asia. Washington D.C: George Washington University Central Asia Press, no 1 (10), рр. 34-40.
6. Mouritz F. (2020) Implications of the COVID-19 Pandemic on China’s Belt and Road Initiative. JSTOR Connections, vol. 19, no 2, pp. 115–124.
7. Olive М. (2020) Post-COVID-19: Can Central Asia be Central to Eurasian Integration? Central Asia Program рaper, no 239, pp 4–5.
8. Taliga H. (2021) Belt and Road Initiative in Central Asia Desk Study. Ituc-csi.org. Available at: https://www.ituc-csi.org/IMG/pdf/belt_and_road_initiative_in_central_asia_ru.pdf (date accessed: 03 may 2021).
9. Umarov T. (2020) China Looms Large in Central Asia. Inside Central Asia Pax Sinica. Available at: https://carnegiemoscow.org/commentary/81402 (date accessed: 30 march 2020).
10. Vakulchuk R. (2020) China's Post-Covid-19 Plans for Central Asia. Online event looks at how pandemic will affect future economic interests in the region. By IWPR Central Asia. Available at: https://youtu.be/RAoP4A0MLrc (date accessed:  27 April 2020) 
11. Vinokurov Е. (2020) COVID-2019 and the Future of the Belt and Road Initiative. Asian Financial Think Tank. Available at: https://efsd.eabr.org/en/research/chief-economist-group/covid-2019-and-the-future-of-the-belt-and-road-initiative/ (date accessed: 31 March 2020).