КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ ДРУГОГО В ПОЛИТИЧЕСКИХ ДИСКУРСАХ В ЭПОХУ ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЩЕСТВА

Аннотация. В стремительно развивающемся информационном обществе особую роль играет политическая коммуникация между представителями различных групп – конфликты между ними, а также их способность к коллективному действию. Особое место в этой коммуникации занимает образ Другого, с которым индивиды и группы сравнивают себя и которому они себя противопоставляют. То, как образ Другого формируется, и составляет содержание настоящей статьи.

Ключевые слова: идентичность, коннективная идентичность, Другой, информационное общество, множество.

Во второй половине XX века в связи с массовым внедрением информационных технологий и изменением характера труда произошли значительные изменения в образе жизни миллионов людей, в том числе в том, как они участвуют в политике. Широкое распространение Интернета привело к трансформации традиционных форм политических объединений и коллективной активности граждан и изменению устоявшихся форм политической идентичности. В этих условиях особенно интересной становится тема возможности диалога между носителями разных политических взглядов, или даже возможность расширения политического кругозора индивида. Одним из препятствий для политической коммуникации такого рода служит образ Другого – образ не включённых в сообщество людей, который служит для интерпретации их поведения и дискурса.

Концепт Другого – это концепт отдельного от субъекта индивида или группы, обладающего отличительными характеристиками, которые служат основанием, конституирующим его самость. Другой даёт членам группы своё понимание места в мире и помогает интерпретировать происходящие события, а также поведение и высказывания не входящих в группу людей.

Термин получил широкое распространение, в частности, в феминистских и постколониальных исследованиях. Так, Симона де Бовуар выводила неравенство между мужчинами и женщинами из бинарных оппозиций как оснований культуры: «Другое» - это одна из фундаментальных категорий человеческой мысли. Ни один коллектив никогда не определит себя как Нечто, сразу же не поставив перед собой Другого» [2]. Эдвард Саид, чья классическая работа «Ориентализм» положила начало постколониальным исследованиям, считал понятие Востока конструктом, упрощающим и объединяющим несвязанные между собой культуры народов Азии для упрощения колониальных завоеваний и установления над ним власти, и служащим основой для понимания обобщённым Западом самого себя [6].

В современных условиях главной ареной формирования идентичностей, публичным пространством современного мира служит виртуальное пространство. Оно радикальным образом реформирует способ формирования сообществ. Если в прежнюю индустриальную эпоху господствующим субъектом была масса, охватывающая индивидов из самых разных слоёв и групп, гарантирующая одиночество и анонимность каждому её участнику и отличающаяся отсутствием организационной структуры, то в интернет-пространстве таким субъектом служат виртуальные сообщества, состоящие из множеств [1].

Множества, как формы сообществ, основанные на позитивной идентичности, схожества «привычки», образа жизни, позволяют их членам упрочивать контакты друг с другом, но исключают людей с альтернативным взглядами, что способствует усилению политической поляризации и формированию т.н. «эхо-камер» [7, 8]. Этому способствуют такие факторы, как склонность людей доверять информации, которая соответствуют уже имеющимся у них взглядам, большим объёмом рабочего времени в обществе постфордистского производства, лишающим сил и желания изучать информационные потоки, а также цепные реакции, связанные с гомогенностью взглядов внутри интернет-сообщества. В результате такие сообщества становятся локализованными и лишают своих членом способности к диалогу.

В качестве причины, определяющей такого рода идентичность, Славой Жижек выделяет отсутствие реальной общности с устоявшимися правилами поведения, для чего создаются внешние заменители, стремящиеся перекрыть эту травму отсутствия реального [4]. Такой же позиции придерживается и социолог Борис Гройс: выделяя рост числа идентичностей в последние десятилетия, он также подчёркивает их содержательную пустоту: «исламисты ничего не знают про ислам и абсолютно невежественным в сфере идеологии, а люди, которые говорят, что они за Францию, имеют такое же смутное представление об этой стране.». [3]

В этих условиях коллективное действие приобретает коннективный характер, построенный на единой эмоциональной реакции на распространяемый в социальных сетях контент [5]. В устойчивых коннективных группах речь идёт главным образом о ценностях, придаваемых фрагментам образа жизни, за счёт чего переживания становятся гораздо сильнее. Коммуникация внутри сообщества носит стратегический, политический характер, а коммуникация с другими группами в глобальном пространстве – конфессиональный, ревностный.

Таким образом, в информационном обществе идентичности трансформируются, одновременно теряя свою локальную привязку в местности, и приобретая глобальную, связанную со схожестью образа жизни индивидов. Формирующиеся в виртуальном пространстве идентичности основываются на эмоциональной общности, «привычке», схожести образов жизни, и рассматривают Другого как носителя альтернативных жизненных привычек и наклонностей, представляющего угрозу. В этих условиях диалог становится возможен при условиях регулярного выхода за пределы своего сообщества и формировании мнения о других возможных точках зрения.