Защита прав вкладчика в разрезе законодательства о страховании вкладов

Система обязательного страхования банковских вкладов, созданная еще в 2004 году имели своей целью создание механизма защиты интересов вкладчиков, как более уязвимой по сравнению с кредитной организацией стороны в договоре банковского вклада (счета), укрепление доверия к банковской системе Российской Федерации и стимулирование привлечения сбережений населения в банковскую систему Российской Федерации [1].

Страхование вкладов – это государственный механизм защиты сбережений населения, размещаемых во вкладах и на счетах в российских банках на территории РФ путём их страхования (гарантирования). Появление такой системы страхования вкладов во многом было обусловлено негативными явлениями в банковской системе, когда на первый взгляд благополучные банки подпадали по признаки неплатежеспособности, что в первую очередь негативно отражалось именно на вкладчиках.

Так, по данным Агентства по страхованию вкладов (организации уполномоченной на осуществление выплат вкладчикам возмещений по вкладам при наступлении страхового случая) на 30 ноября 2018 г. Агентство осуществляет функции конкурсного управляющего (ликвидатора) в 348 кредитных организациях. В данных кредитных организациях 461 766 кредиторов, объем требований которых составляет 3 091 044,12 млн. руб.

Указанные цифры поражают масштабностью, учитывая, что число самих банков-участников системы страхования вкладов на 23 ноября 2018 года с учетом ликвидируемых – всего 759. Соответственно, каждый второй банк подвергся процедуре ликвидации.

В соответствии с Законом о страховании вкладов физических лиц максимальное возмещение по вкладам в банке одному вкладчику составляет 100 процентов от суммы вкладов в банке, но не более 1 400 000 рублей, если иное не установлено федеральным законом (п.2 ст. 11 Закона N 177-ФЗ). Соответственно, при превышении суммы вклада над установленным максимальным размером страхового возмещения, указанное превышение по гарантированную систему страхования не подпадает и влечет уже иные последствия для вкладчика в виде постановки в реестр и получения статуса конкурсного кредитора.

В стремлении защитить свои вклады и зачастую с подачи сотрудников ряда банков вкладчики используют механизм «дробления вкладов», как единственную возможностью попасть под действие системы страхования вкладов.

Дробление вкладов происходит во время фактической неплатежеспособности банка, в период когда клиенты банка лишены возможности распоряжаться своими денежными средствами, находящимися на счетах в банке полностью и кассовые операции проводятся в соответствии с формальными требованиями к банковскому документообороту, но без фактического внесения наличных денежных средств в кассу банка, что позволяет искусственно формировать обязательства перед вкладчиками, увеличивая страховую ответственность Агентства.

Способы дробления вкладов различны. Наиболее распространенными в правоприменительной практике способами являются, например:

• внесение в документы бухгалтерского учета банка технических записей о зачислении средств юридических лиц и владельцев крупных вкладов из числа физических лиц на счета специально подобранных физических лиц с целью неправомерного получения последними страхового возмещения;
• «перебрасывание» юридическим лицом денежных средств на счета своих руководителей и учредителей в виде выплаты дивидендов в размере, сопоставимом с суммой стопроцентного страхового возмещения (что влечет перевод таких кредиторов в категорию первой очереди вместо третьей, которая была бы без дробления вкладов).

Подобные схемы осуществляются в тот период, когда банк становится фактически неплатежеспособным. Остатки на счетах в банке перестают быть реальными деньгами, а становятся лишь записями, обозначающими размер обязательств банка перед вкладчиками. То есть технически в банке могут совершаться любые операции, однако они не влекут экономических и правовых последствий.

Если размышлять с точки зрения неприкосновенности частной собственности (а вкладчик остается собственником вклада, хотя оператором его финансовых операций является банк), то вполне логичны действия гражданина направленные на сохранение своих денежный средств, например, путем разделения вклада или перевода его части на счета подконтрольных ему лиц.

Однако, позиция Верховного Суда Российской Федерации позволяет Агентству не выплачивать страховое возмещение по искусственно созданным обязательствам по вкладам, признавая за ними признаки мнимой сделки, влекущей  ничтожность (ст. 170 ГК РФ).

Тем не менее, борьба с дроблением вкладов в условиях спада доверия вкладчиков к устойчивости банковской системы повлияла на отток денежных средств вкладчиков, превышающих максимальную сумму страхового возмещения, а на смену старым способам обхода закона приходит новая правоприменительная практика, содержащая оценку признаков правомерности действий вкладчиков по снятию своих вкладов со счетов в преддверии банкротства банка.

Так, Верховный Суд по делу Р. Сайфутдинова, отменил решения предыдущих судебных инстанций о снятии вложенных денег незадолго до банкротства банка.

При этом, вкладчику пришлось пройти три инстанции, которые удовлетворяя требования о недействительности исходили из того, что Сайфутдинову Р.Х. было оказано большее предпочтение в отношении удовлетворения его требований перед требованиями других кредиторов должника, поскольку на дату совершения сделки у должника имелась картотека неисполненных в срок распоряжений других клиентов банка в связи с недостаточностью денежных средств на корреспондентских счетах.

По мнению же Верховного суда РФ, появление у банка в предбанкротный период финансовых затруднений не исключает возможности осуществления до определенного момента обычной хозяйственной деятельности. При этом на стороне ответчика, являющегося контрагентом банка, всегда будут возникать объективные сложности в представлении доказательств, подтверждающих соответствующий критический момент приостановки операций из-за недостатка ликвидности.

Вопреки выводам судов, наличие в банке картотеки не может образовывать презумпцию при оспаривании сделок по выдаче наличных денежных средств добросовестным вкладчикам (клиентам) банка. Такое обстоятельство принимается судом во внимание наряду с иными при исследовании вопроса о типичности сделки для конкретной кредитной организации [2].

Надо отметить, что данная позиция суда не универсальна, поскольку в отсутствие единых критериев в оценке поведения вкладчиков иные споры с тождественными требованиями могут иметь и прямо противоположный вывод судов.

Формально же существующий подход с оспаривании действий вкладчика при поддержке позиции Агентства по страхованию вкладов со стороны судов позволяет оспорить любую операцию по выдаче денежных средств со счета физического лица, совершенную в течение месяца до отзыва у банка лицензии. Добросовестность и неосведомленность гражданина о финансовом состоянии банка квалифицирующими признаками не являются. Факт востребования срочного вклада до завершения срока тоже не является решающим. Защита физического лица может строиться лишь на том, что оспариваемая сделка (выдача наличных денежных средств со счета) относится к обычной хозяйственной деятельности банка.

Случаи, когда это не так сформулированы в п. 5 ст. 189.40 Закона N 127-ФЗ [3], в том числе, например, когда платеж был осуществлен кредитной организацией через корреспондентский счет с нарушением очередности списания, при наличии иных распоряжений владельцев счетов либо когда клиент (получатель платежа) по отношению к кредитной организации является заинтересованным лицом. Таким образом, складывающаяся правоприменительная практика позволяет подвести под удар практически любую сделку вкладчика, проведенную незадолго до отзыва у банка лицензии, в случае, если сумма перевода превысила предельную сумму страхового возмещения по вкладам.

Учитывая, современное правовое регулирование в банковской сфере и принятие ряда новелл в области Законодательства о легализации доходов полученных преступным путем (так называемого, антиотмывочного законодательства), отношение к кредитным организациям складывается двойственным. С одной стороны – несомненный плюс, хранение и обслуживание депозита профессиональным участником финансового рынка, удобство контроля со стороны вкладчика, возможность получения дополнительного дохода.

С другой стороны, тотальный контроль над переводами, необоснованное блокирование и ограничение банковских операций с ссылкой на Закон о легализации, а также риск остаться без средств, внесенных в качестве вклада, размер которого превышает предельную сумму страхования, а зачастую именно так и происходит, поскольку, как правило, банки в условиях неплатежеспособности не имеют средств для погашения требований вкладчиков, чьи требования включены в реестр, увеличивают напряженность в обществе и отказ от безналичных вкладов.

К примеру, по сведениям самого же АСВ, средний процент удовлетворения требований кредиторов по кредитным организациям, в отношении которых ликвидационные процедуры завершены, за весь период деятельности Агентства составил 41,5%. При этом требования кредиторов первой очереди удовлетворены на 64,5%, второй очереди – на 36,2%, третьей очереди – всего на 22,4% [4]. Соответственно, о масштабах потерь финансовых средств вкладчиками остается догадываться, учитывая, что реестровые вкладчики в очередности лишь третьи.

Отметим, что в ближайшие изменения в рассматриваемом законе произойдут в январе 2019 года. Будет расширен субъектный состав вкладчиков за счет юридических лиц (малых предприятий), индивидуальных предпринимателей, что отчасти разрешит проблему рисков в корпоративном секторе. Однако, так и остается нерешенной проблема страхования обезличенных металлических счетов.

Однако, на наш взгляд изменению подлежит не сама система государственного страхования, а система взаимодействия кредитных организаций с основным регулятором, пристальное внимание которого к собственному капиталу банка, условиям выполнения лицензионных требований позволит исключить огромный пробел в области предупреждения банкротств кредитных организаций, зачислению вкладов на «забалансовые счета», ограничению доступа к финансовому рынку кэптивных кредитных организаций, создаваемых исключительно с целью вывода капитала.

В отсутствие же иного похода вкладчикам вполне обоснованно придется задуматься о защите собственных вкладов на счетах своими силами, например, за счет дополнительного страхования денежных средств, превышающих 1 400 000 рублей на случай риска утраты вкладов вследствие банкротства банка, моратория на выдачу средств либо ограничению существующей денежной массы путем дробления вкладов в пределах сумм, подлежащих страхованию между различными кредитными организациями.