Образы европейцев в японском обществе

XIX век – время колонизаторского «открытия» многих стран. В этой связи следует отметить то, что у европейских стран проявлялся особый интерес к Японии в рассматриваемый период. Это было связано в первую очередь с тем, что страна придерживалась политики изоляции на протяжении двух веков, которой способствовало даже природно-географическое расположение.  Вместе с ограничениями «на въезд» был введен и полный запрет на выезд японцев за пределы архипелага.

Первыми европейцами, с которыми был установлен контакт стали торговцы из Португалии. Позднее, уже в 1854 г. произошло «открытие» Японии американцами с заключением торговых договоров.

Естественно, после стольких лет консервации только исконной культуры японского общества взаимодействие с элементами европейской культуры было катастрофическим явлением. Когда японцы смогли оценить ту пропасть в развитии своей страны и странами Европы, то были очень шокированы своей «отсталостью» и «неполноценностью». Такой своеобразный кризис самоидентичности имел проявление во всех сферах жизни общества Японии. Кризисные явления наблюдались в политической, культурной сферах, а также в сфере личностного отношения людей к себе, так как распространенным объяснением стала отсылка к телесному несовершенству и внешнему отличию от колонизаторов. [5]

Интерес к самопознанию и к взаимопознанию предопределил такое диаметрально разное формирование образов двух народов в разрезе существовавшей проблемы «Запад- Восток». При изучении этого вопроса можно столкнуться как с образом идеализированных «чужаков», которые привнесли своим приходом цивилизацию в неразвитое общество, так и с образом чужеродного организма, который паразитирующим образом, разрушая многовековые устои национальной культуры, насаждал свои порядки. Подтверждение этому тезису можно найти в  фольклорном творчестве, где, как правило, просматривались и идеализировались экзотические черты чужой культуры и женщины «новых» национальностей, а образом, порождающим ненависть, обычно служил мужчина-завоеватель. [4]

Характерной чертой японцев при контакте с чужой культурой является выборочное копирование её полезных элементов, которые возможно качественно применять в собственной среде. Данная тенденция уходит корнями еще во времена португальского контакта с японцами. В этой связи, становится понятно, почему некоторое поведение, манеры и взгляды европейцев повергали в шок представителей японского общества. 

Образы европейцев в японском обществе формировались из тесного взаимодействия двух культур:

1. Как уже было отмечено, первое проникновение европейцев на территорию японских островов было совершено португальскими торговцами в 1543 г. Этот контакт интересен тем, что вместе с собой они привезли оружие, которое поразило японцев.  Предприимчивые жители Японии менее чем за год смогли наладить собственное производство мушкетов. Кузнеца- умельца Яита Кимбэй, которому удалось первому сделать рабочий образец, запечатлели в истории с помощью легенды про дочь Вакасаку, которую выдали замуж за португальского торговца, чтобы раздобыть секрет производства и привезти его домой.

2.Голладским торговцам было разрешено контактировать с Японией после ее закрытия в 1639 г. Однако их свободное передвижение было невозможно. Из-за политики изоляции страны в японском обществе сформировалось довольно странное представление о европейском человеке. Этот тезис можно подтвердить тем, что один из японских мыслителей в начале XIX века - Хирата Ацутанэ, описывая голландцев, утверждает, что у них собачьи глаза, они носят каблуки ввиду отсутствия на ногах пяток, они справляют малую нужду, поднимая ногу, как собаки, и столь же похотливы.

3. Еще одним аспектом разности двух культур стала кухня. Японцы наотрез не понимали предпочтений колонизаторов в пище. Так, любовь «белых людей» к мясным продуктам рассматривалась японцами как катализатор их агрессивности и дикости. А употребление в пищу молочных продуктов просто повергало их в шок. Это связано, в первую очередь с тем, что в Японии молоко считалось «белой кровью» и потребление человеком в качестве еды было невозможным. Следует отметить, что  после преобразований  Мейдзи и старта модернизационных процессов изменить это отношение не удалось. Открывшиеся рестораны, в меню которых содержались мясные блюда, оставались без посетителей. [1]

4. Огромное место в традиционной культуре Японии выделяется одежде как основному отличию социальных слоев друг от друга. С модернизацией  Мейдзи связано заимствование многих обычаев европейцев. В первую очередь это касалось внешнего вида и одежды. Затронуло это преобразование военных и чиновников. Было запрещено приходить на службу в кимоно, на смену ему внедрялся европейский костюм. Чтобы подать пример своим подданным император Мейдзи в 1873 и 1888 г. на официальных своих портретах запечатлен в европейском мундире. Европейский человек даже в одежде казался японцам более статным, сильным и могущественным, а родной японский костюм являлся олицетворением слабости. Поэтому в указе, который издал Мейдзи, можно прочесть: «Выглядя слабым, как можно управлять Поднебесной хотя бы один день?». Мужчины носили европейское платье прежде всего на работе и в общественных местах. Оно служило мерилом «цивилизованности». Стоит отметить, что благодаря этому  японцы, конечно, внешне  приблизились к европейцам, но зачастую выглядели в подобных костюмах комично. [6]

5. Европейский человек с его верой, с новым для японца вооружением поменял их  представление не только об окружающем и таком неизведанном мире,но и оказал огромное влияние на японскую моду. Нанбанджины или как португальцев еще называли «южные варвары» (в самом названии, которое присвоили этим людям, можно оценить отношение японцев), хоть и вызывали большое недоверие масс, однако привнесли своим приходом много полезного из европейской моды для простых жителей Японии. Так, у самураев вместе с новым видом вооружения появились новые доспехи с железными пластинами на груди. Что касается простого люда, то здесь входят в моду европейские облегающие подштанники как хорошая и удобная рабочая одежда, также преобразованный португальский плащ, который защищал от непогоды. Эти примеры свидетельствуют о том, что несмотря на явную долю недоверия, присутствующую в умах японцев по отношению к европейскому человеку, все же они шли на контакт и даже перенимали определенные новшества. [3]

6. Вынужденное «открытие» Японии произвело на основную часть его общества чувство культурного шока. Дело было даже не в искусстве и технике, а просто во внешних различиях двух антропологических типах людей. Определение по типу свой/чужой происходило на основании выделения признаков разности. Разумеется, нельзя отбрасывать политических, психологических, умственных и культурных отличий «своих» от «чужих», но чрезвычайно важными следует признать и различия телесные. А в эпоху колониализма эти признаки и вовсе приобретают решающее значение, так как по цвету кожи и телесному строению делались выводы о цивилизованности, культуре или варварстве того или иного государства.  Телесным образцом для японцев долгое время считалось тело европейского человека, так как у них наблюдались более высокий рост и крепкое телосложение, длинные ноги и широкие плечи. Что касается женщин, то их внешний вид был более жизнеспособен и репродуктивен в сравнении с японскими женщинами.   Японцы полагали: для достижения этого идеала следует поместить природного японца в те же условия, в которых проживали европейцы. При этом считалось, что телесное поведение традиционного японца «искусственно», «портит» человеческую «природность» и нарушает «правильную» пропорцию между верхней и нижней частями тела. Самолюбивый и одаренный народ (в лице лучших его представителей) не желал уступать европейцам. [2]

Подводя итог, можно отметить то, что и у японцев, и у европейцев присутствовало множество ошибочных стереотипов относительно друг друга. Каждый считал противоположную сторону недотягивающей до уровня развитой нации и страны. Однако следует отметить, что закончились эти контакты двух абсолютно разных цивилизаций взаимопроникновением культур, где одни научились ценить техническую сторону развития, а другие начали изучать духовное развитие Востока в лице Японии. Одна цивилизация – Европа, за годы изоляции Японии вырвалась вперед в плане технического прогресса, научной революции и, возможно, именно поэтому смотрела на японцев через призму своего развития. А японцы, придерживаясь своих духовных и нравственных основ, во многом не понимали пришедших «варваров». Европейская цивилизация смогла открыть для себя духовность Японии только намного позже. Справедливости ради, стоит отметить, что и японцы при взаимодействии с чужой для них культурой перенимали все, что может быть полезно для их общества и внедряли это в жизнь.  В конечном счете, такой контакт цивилизаций оказал благотворное влияние на развитие обеих сторон в будущем.