ГРАЖДАНСКИЙ ИСК В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ

Аннотация. В статье автором рассматриваются различные подходы к пониманию гражданского иска в уголовном процессе. Кроме того, на основании анализа истории становления института гражданского иска в уголовном процессе автором сделан вывод о его сущности и значимости. В работе приведена статистика о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 2019-2021 годы, исследованы разные точки зрения сторонников и противников института гражданского иска в уголовном процессе, а также проблемные вопросы касаемо применения гражданского иска на практике. Как итог, сделан вывод о надобности института гражданского иска в уголовном процессе и о необходимости его совершенствования.

Ключевые слова: частное начало, природа гражданского иска, материально-правовой аспект, процессуально-правовой аспект, судебная статистика, предмет гражданского иска, механизм предъявления гражданского иска, пределы гражданского иска.

Неоднозначным можно назвать положение института гражданского иска в российском уголовно-процессуальном праве, так как его существование противоречит основе уголовного процесса, базой которого выступает инквизиция, в то время как гражданский иск происходит от гражданского процесса, основой которого является диспозитивность. Вопрос о гражданском иске в уголовном процессе не теряет своей актуальности и по сей день, немало научных трудов выходит в свет касаемо его сущности, предмета, пределов и других проблемных аспектов ежегодно. Кроме того, недавно Пленум Верховного Суда Российской Федерации так же не остался в стороне и принял постановление № 23 от 13.10.2020 года [12], которое содержит в себе важные воззрения касаемо применения норм УПК РФ [17] в данной области.

Первоначально, для того, чтобы определить сущность института гражданского иска в уголовном процессе, необходимо изучить предпосылки его становления. Важно отметить, что особых исследований в данной области долгое время не проводилось, в силу того, что как таковое понятие «гражданский иск» отсутствовало в уголовном процессе вплоть до XIX века. И.Я. Фойницкий [8, с. 17] отмечал, что зарождение гражданского иска в уголовном процессе полностью совпадает с зарождением частного начала, то есть гражданского процесса как такового. Прежде всего, гражданский иск в уголовном процессе был нужен для того, чтобы наказание не только «вознаграждалось» страданиями и лишениями для лица, переступившего черту дозволенного, но и для того, чтобы законный порядок мог поддерживаться, а поддерживаться он мог как раз возмещением вреда – своеобразным примирением.

Сама идея примирения возникла задолго до появления правовых отношений, какими они представляются в глазах многих в наши дни. Именно во времена существования племен присутствовало кровное возмездие, лишь при совершении которого наступал мир. Далее, возмездное преступление было заменено гуманным денежным эквивалентом: пострадавшей стороне выплачивалось вознаграждение. Интересным фактом является то, что, согласно Русской правде [13, c. 15], такая плата взималась не только в пользу пострадавшей стороны, но и в пользу государства – князя, что указывает на то, что преступлением признавалось не только лишь посягательство на права и интересы определенного лица, но и обращалось внимание на общественную опасность, которая возникала в связи с совершением преступления, что сравнимо со штрафами назначаемыми судами на основании ныне действующего уголовного законодательства.

До периода правления Петра Великого гражданский истец в рамках уголовного процесса приравнивался к лицу потерпевшему от преступления. С приходом к власти Императора Всероссийского установился инквизиционный процесс, к тому же, появились органы прокуратуры, которые и стали предпосылками появления института гражданского иска в уголовном процессе.

В наши дни гражданский иск в рамках уголовного процесса, как верно отмечает В.А. Виноградова, предназначен для «безотлагательного восстановления нарушенных прав потерпевшего» [2]. Но, тем не менее, несмотря на понимание сущности гражданского иска, не прекращается дискуссия среди ученых-правоведов об его определении. Основные дефиниции гражданского иска в уголовном процессе содержат следующие его признаки, так, гражданский иск:

- это неотъемлемое право человека, установленное Конституцией Российской Федерации и международными ратифицированными документами [2];

- это требование о возмещении вреда как имущественного, так и морального, причиненного преступлением [4, с. 14];

- это совокупность процессуальных действий, совершаемых уполномоченным лицом в целях возмещения вреда [6, с. 9];

- это обращение о возмещении вреда [5, с. 6];

- это комплексный самостоятельный уголовно-процессуальный институт, представляющий совокупность норм, регулирующих общественные отношения по поводу имущественных последствий преступления [7, с. 65]

Исследовав вышеуказанные определения можно прийти к выводу, что гражданский иск в уголовном процессе имеет разностороннюю природу, включая материально-правовую и процессуально-правовую, оттого и зависит трактовка дефиниции. Объединить мнения юристов-теоретиков невозможно, но если рассматривать уголовный иск с материально-правовой точки зрения, то под ним следует понимать предмет спора, то есть те требования, которые предъявляются к ответчику истцом, а с процессуально-правовой точки зрения – форму процесса, то есть обращение потерпевшей стороны в суд в целях защиты своего нарушенного права.

В.А. Виноградова верно отмечает, что крайне важно рассматривать гражданский иск в уголовном процессе комплексно и с материально-правовой и с процессуально-правовой стороны одновременно, так как «материальные нормы без процессуальных были бы заведомо неосуществимы, а процессуальные нормы вне связи с нормами материального права были бы бессмысленны» [2].

Гражданский иск в уголовном процессе имеет весомое значение, так, благодаря последнему, во-первых, максимально обеспечивается восстановление прав на имущество, во-вторых, решения судов лишены противоречивости, а преступное событие квалифицируется верно, в-третьих, участники процесса не тратят силы и время на то, чтобы второй раз обращаться в суд. Согласно имеющимся в свободном доступе данным о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 2019-2021 годы [14], в 2019 году областными и равными им судами было рассмотрено 0,9 тысяч гражданских исков в уголовном процессе, из них почти 90 % были удовлетворены частично или полностью, районными судами – 93,4 тысяч, из них почти 75 % были удовлетворены частично или полностью, а мировыми судьями – 12,5 тысяч, из них полностью или частично удовлетворены ровно 79 %. В 2020 году областными и равными им судами было рассмотрено 0,8 тысяч гражданских исков в уголовном процессе, из них 87 % были удовлетворены частично или полностью, районными судами – 83,9 тысяч, из них почти 79 % были удовлетворены частично или полностью, а мировыми судьями – 12, 7 тысяч, из них полностью или частично удовлетворены почти 79 %. В свою очередь в 2021 году областными и равными им судами было рассмотрено менее 0,8 тысяч гражданских исков в уголовном процессе, из них почти 75 % были удовлетворены частично или полностью, районными судами – 79,6 тысяч, из них 77 % были удовлетворены частично или полностью, а мировыми судьями – 16, 1 тысяч, из них полностью или частично удовлетворены 87 %.

На основании вышеизложенного можно сделать вывод, что ежегодно рассматривается от 96,5 тысяч и до 106, 8 тысяч гражданских исков в рамках уголовного процесса, и большая их часть удовлетворяется полностью или частично, тем не менее, несмотря на приведенную статистику, у института гражданского иска в уголовном процессе имеются как сторонники, так и противники. К числу первых можно отнести С.В. Милицина, Е.А. Попкову [10, с. 45], В. Сысоева, К. Храмова [15, с. 67], которые считают, что гражданский иск может являться институтом уголовного процесса, он не вносит противоречий, так как преступным деянием в данном случае нарушаются нормы двух отраслей права. К положительным чертам гражданского иска в уголовном процессе они относят быструю защиту прав потерпевшего, правильную квалификацию преступления. К числу противников можно отнести В.М. Борзова [1], который полагает, что гражданский иск в рамках уголовного процесса не может существовать в силу имеющихся отличий в презумпциях разных отраслей права, а также в силу применения аналогии в гражданском праве.

Безусловно, иск может иметь как частный характер, то есть принадлежать гражданскому началу, так и публичный характер, то есть может принадлежать уголовному началу. Такие иски различаются предметами, в первом случае – это личный имущественный интерес, а во втором – наказание, вменяемое государством в целях обеспечения правопорядка, но, тем не менее, они имеют общие основания и цели: причиненный вред и его возмещение.

Также, важно отметить, что подача гражданского иска – это право потерпевшего, но не его обязанность. Гражданский иск в рамках уголовного процесса может быть подан как на стадии возбуждения уголовного дела, так и вдоль до окончания судебного следствия при разбирательстве уголовного дела в суде первой инстанции [17]. На практике нередко возникают вопросы о том, кто может быть признан истцом в случаях, когда имуществом пользуется одно лицо, а владельцем является другое лицо и может ли быть арестовано имущество третьих лиц, если «фактически» им пользуется и распоряжается лицо, совершившее преступление.

Отвечая на первый вопрос, Э.Э. Мартов [9], верно отмечает, что гражданским истцом может быть признано только то лицо, которому нанесен реальный вред. Однако гражданский иск имеет пределы, которые хотя закон и не описывает их, но по общему правилу, последние заключаются в рамках взыскания вреда, причиненного имуществу. Конечно, каждое дело отличается друг от друга, но по устоявшейся судебной практике, судьи, рассматривая иски в комплексе с материалами уголовного дела, назначают примерно одинаковые суммы компенсаций. Безусловно, не всегда гражданские истцы довольны суммами назначенными судами. Если определение стоимости материальных вещей не вызывает особых сложностей, то с моральным вредом все гораздо сложнее, так как в законодательством данный вопрос четко не отрегулирован, а судьи в таких случаях решение принимают самостоятельно. Также, важно указать, что до 2020 года в рамках уголовного судопроизводства моральный вред взыскать за преступления, не совершенные против личности было нельзя, но с принятием постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2020 года № 23 [12] ситуация изменилась.

Если имущественный вред и моральный вред гражданским иском компенсировать возможно, возникает вопрос, а как поступить с физическим вредом? Отвечая на данный вопрос, важно отметить, что физический вред в реальности существует, в пример можно привести причинение увечий, последствиями которых стал обезображенный облик потерпевшего, но физический вред не может быть предметом гражданского иска и потому физический вред в такой ситуации подменяется имущественным и моральным. Например, в случае если лицо получило увечья при преступном посягательстве, а поправление здоровья требует дорогостоящего лечения, можно подать иск на возмещение имущественного вреда, то есть на расходы на лекарство, реабилитацию и прочее. А если вышеуказанное лицо испытало страдания, то оно может подать гражданский иск о возмещении морального вреда. Важно отметить, что не всегда физический вред исключается из предмета гражданского иска, М.И. Галюкова [3], например, и вовсе физический вред наравне с нравственными страданиями выделяет как вид морального вреда.

Существует еще одна проблема относительно определения предмета гражданского иска, так, спорным остается отнесение упущенной выгоды в связи с вредом причиненным преступлением. В.А. Виноградова обращает внимание на то, что при «трактовке статей, 15, 1064 и 1082 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо учитывать не только реальный ущерб, но и недополученные доходы» [2], однако, позиция судов на данный счет несколько отличается, и при исследовании судебных решений можно обнаружить, что в пользу истца обычно взыскивается лишь реальный ущерб, причиненный преступлением.

В свою очередь, отвечая на второй вопрос необходимо отметить, что, несмотря на принадлежность имущества третьим лицам, оно может быть арестовано, если преступник фактически им пользуется. Данный вопрос сложен тем, что согласно части 1 статьи 115 УПК РФ арест можно наложить только на имущество подозреваемого либо тех, кто несет за них материальную ответственность [17], однако, согласно обзору практики Верховного Суда Российской Федерации, если на стадии расследования будет выяснено, что «фактически» имущество принадлежит обвиняемому, то суд по ходатайству следователя или дознавателя может признать обоснованным арест этого имущества [11], но не все согласны с такой позицией Верховного Суда Российской Федерации, например, А.В. Татьянина и А.А. Альбертов указывают, что такое дозволение повлечет за собой «отсутствие гарантий неприкосновенности собственности» [16]. И это, безусловно, так, ведь в данном обзоре не указано каким образом должен определяться факт принадлежания имущества обвиняемому. Сам механизм защиты имущественных отношений в уголовном процессе выглядит так: во-первых, предъявление гражданского иска может быть осуществлено потерпевшим лицом с целью возмещения имущественного вреда, во-вторых, как указывалось выше, вполне возможно принятие мер следователями или дознавателями по обнаружению и аресту имущества, которое может быть обращено в целях возмещения вреда и, наконец, в-третьих, если предъявление иска потерпевшим неосуществимо, то предъявление иска может быть осуществлено прокурором от лица тех лиц, кто не в состоянии подать его самостоятельно, например, дети. Таким образом, подача гражданского иска в уголовном процессе не является ношей пострадавшего от преступления лица, в данном случае прокурор и органы расследования принимают непосредственное участие по принятию мер для обеспечения такого иска.

Подводя итоги по проделанному исследованию следует сделать вывод, что, несмотря на то, что у гражданского иска в уголовном процессе имеются противники, межотраслевая процедура подачи гражданского иска имеет свои плюсы, во-первых, максимально обеспечивается восстановление прав на имущество, во-вторых, решения судов лишены противоречивости, а преступное событие квалифицируется верно, в-третьих, участники процесса не тратят силы и время на то, чтобы второй раз обращаться в суд. Но институт гражданского иска в уголовном процессе требует дальнейшего развития и совершенствования. Так, до сих пор в юридической литературе отсутствует единый подход к определению гражданского иска, так как он имеет разностороннюю природу, включая материально-правовую и процессуально-правовую. В ходе проведения исследования был сделан вывод, что если рассматривать уголовный иск с материально-правовой точки зрения, то под ним следует понимать предмет спора, то есть те требования, которые предъявляются к ответчику истцом, а с процессуально-правовой точки зрения – форму процесса, то есть обращение потерпевшей стороны в суд в целях защиты своего нарушенного права.

На практике нередко возникают вопросы о том, кто может быть признан истцом в случаях, когда имуществом пользуется одно лицо, а владельцем является другое лицо, может ли быть арестовано имущество третьих лиц, если «фактически» им пользуется и распоряжается лицо, совершившее преступление, каким образом судья должен определять моральный вред причиненный преступлением, как компенсировать физический вред и упущенную выгоду. В работе рассмотрены разные воззрения по указанным выше вопросам, но поставить в них точку может лишь законодатель путем совершенствования норм УПК РФ [17]. Безусловно, не следует включать в уголовный процесс максимальное количество аспектов, свойственных иной отрасли права, но крайне необходимо хотя бы конкретизировать механизм возмещения вреда, да так, чтобы нормы уголовно-процессуального законодательства не вступали в противоречие с нормами других отраслей права.