НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМНЫЕ АСПЕКТЫ ПРАВОВОГО СТАТУСА ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И ИХ СОТРУДНИКОВ

Аннотация. В данной статье автор рассматривает ряд проблем, связанных с правовым статусом органов внутренних дел Российской Федерации, а также выявлять возможные перспективы его развития с учетом современных тенденций политико-правового становления российской государственности.

Ключевые слова: правовой статус, органы внутренних дел, проблемы и перспективы развития.

МВД России отведена особая в роль в системе обеспечения национальной безопасности, что обусловлено особым спектром целей и задач, стоящих перед органами внутренних дел Российской Федерации, а также особым инструментарием (полномочия, силы и средства), которые уполномочены задействовать сотрудники органов внутренних дел Российской Федерации в процессе исполнения своих обязанностей [1, с. 40].

В науке проблематика развития правового статуса органов внутренних дел Российской Федерации рассматривается с точки зрения различных аспектов анализируемого процесса: кадровых проблем [2 c. 3936], проблем правового регулирования компетенции [3 c. 146], управленческих проблем [4 c. 62], проблем «престижа» сотрудников [5 c. 36] [5], экономического, культурного, социального и символического капитала полиции [6 c. 25], моделей реформирования института органов внутренних дел [7 c. 209] и др.

Действительно, избранная для исследования в рамках настоящей статьи тематика весьма многогранна и не может быть рассмотрена всецело и глубоко в рамках одной научной статьи, в связи с чем представляется целесообразным сосредоточиться на проблемах формирования и развития непосредственно правового статуса органов внутренних дел Российской Федерации и их сотрудников.

Итак, необходимо рассмотреть понятие «правовой статус» в целом и применительно непосредственно к органам внутренних дел и их сотрудникам.

В науке разработан целый комплекс широко известных, однако различных пониманий категории правового статуса, его определениям несть числа, причем многие из них раскрывают различные аспекты рассматриваемого нами понятия.

Акцент раскрытия анализируемой категории также существенно разнится в зависимости от того, применительно к кому характеризуется правовой статус, то есть правовой статус какого субъекта изучается исследователем [8 c. 12].

Обобщая научные изыскания в этом направлении, представляется возможным отметить, что зачастую под правовым статусом понимается система элементов правового содержания, которые предусматривают для государственных органов (коллективных субъектов права): цели, организационно-компетентностные аспекты и ответственность; применительно к личности (индивидуальному субъекту права) – права, свободы, гарантии, обязанности, ограничения и ответственность [9 c. 9].

Исходя из этого, представляется необходимым рассмотреть особенности правового статуса органов внутренних дел.

Первой и очевидной особенностью правового статуса органов внутренних дел является широкий спектр целевого, организационного и компетентностного аспектов деятельности органов внутренних дел, что обусловлено как широкой полнотой полномочий органов внутренних дел, так и разветвленной их структурой с учетом в том числе федерального, регионального и территориального уровней.

Раздел III Положения о Министерстве внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 21 декабря 2016 г. № 699 (далее – Положение), посвящен основным элементам системы МВД России.

Так, в частности, пунктом 14 Положения установлено, что в состав органов внутренних дел входят центральный аппарат МВД России, территориальные органы МВД России, образовательные, научные, медицинские (в том числе санаторно-курортные) организации системы МВД России, окружные управления материально-технического снабжения системы МВД России, загранаппарат МВД России, организации культуры, физкультурно-спортивные организации, редакции печатных и электронных средств массовой информации, а также иные организации и подразделения, созданные для выполнения задач и осуществления полномочий, возложенных на органы внутренних дел.

В этом отношении представляется, что указанное положение входит в противоречие со статьей 4 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции», согласно которой полиция является составной частью централизованной системы федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел – МВД России.

Исходя из толкования понятий «внутренние дела», «органы внутренних дел» и соотнесения его с функционалом и компетенциями федеральных органов исполнительной власти, В.А. Винокуров предлагает широкий подход к пониманию понятия «органы внутренних дел», относя к таковым Министерство внутренних дел Российской Федерации, Министерство Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, Федеральная служба исполнения наказаний, Государственная фельдъегерская служба Российской Федерации, Федеральная служба войск национальной гвардии Российской Федерации и частично Федеральная служба безопасности Российской Федерации.

Наряду с этим, указанный ученый определяет непосредственно термин «органы внутренних дел» как совокупность федеральных органов исполнительной власти, возглавляемых федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере внутренних дел, на которые законодательством возложены функции по обеспечению в Российской Федерации прав и свобод человека и гражданина (включая защиту их жизни и здоровья), по охране общественного порядка, обеспечению общественной безопасности, предупреждению и пресечению преступлений и административных правонарушений.

В то же время В.А. Винокуров справедливо отмечает, что «в узком смысле под органами внутренних дел будет пониматься Министерство внутренних дел Российской Федерации и входящие в его состав полиция и другие организации и подразделения, созданные для выполнения задач и полномочий, возложенных на это Министерство» [10 c. 13].

Вместе с тем, представляется, что с нормативной точки зрения органы внутренних дел в настоящее время понимаются в узком значении. В то же время подход В.А. Винокурова не лишен оснований, учитывая системный подход к современным тенденциям в формировании структуры федеральных органов исполнительной власти, обладающих полномочиями в сфере внутренних дел Российской Федерации.

Данное обстоятельство само по себе демонстрирует весьма явную тенденцию современного государственного строительства – разветвление системы органов власти, наделенных полномочиями в сфере органов внутренних дел. Об этом свидетельствует прежде всего создание Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации, которая сформирована преимущественно засчет «вычленения» ряда полномочий МВД России.

В то же время правовой статус сотрудников войск национальной гвардии во многом идентичен правовому статусу сотрудников органов внутренних дел, о чем свидетельствует как минимум анализ прав, обязанностей, гарантий, в том числе льгот, а также ответственности сотрудников органов внутренних дел и сотрудников войск национальной гвардии.

Вместе с тем законодательство в ряде случаев неоправданно разделяет рассматриваемые статусы. Подчас такое фактическое разделение приобретает дискриминационные черты. В этом аспекте рассмотрим такой элемент правового статуса сотрудников органов внутренних дел в проблемном аспекте.

Речь идет прежде всего о статье 286.1 УК РФ, предусматривающей специальный состав преступления об ответственности сотрудников органов внутренних дел за неисполнение приказа.

Данная норма вводилась в УК РФ в 2010 г., то есть в период, когда сегодняшние сотрудники войск национальной гвардии фактически являлись сотрудниками органов внутренних дел. Создав Росгвардию и выделив правовой статус сотрудников войск национальной гвардии, по сути, из правового статуса сотрудников органов внутренних дел, фактически законодатель также, «запамятовав» положения статьи 286.1 УК РФ, сформировал уголовно-правовую лакуну, сходную с открытой дискриминацией.

Исключение в данном случае составляют лишь сотрудники войск национальной гвардии, которые проходят именно военную службу в Росгвардии, поскольку они обладают статусом военнослужащих, что в случае неисполнения приказа влечет уголовную ответственность по статье 332 УК РФ.

При этом также важно обратить внимание на то обстоятельство, что части 2.1 и 2.2 статьи 332 УК РФ предусматривают повышенные меры ответственности за неисполнение приказа (а равно отказ от участия в военных или боевых действиях) в особые периоды (военное положение, мобилизация или в военное время).

В то же время даже в действующей редакции (применительно к сотрудникам органов внутренних дел) статья 286.1 УК РФ не предусматривает дифференциации ответственности в зависимости от наличия или отсутствия вышеназванных особых периодов. В данном случае на субъекта преступления будет распространяться лишь общее отягчающее наказание обстоятельство, предусмотренное пунктом «л» части первой статьи 63 УК РФ.

Данный дискриминационный момент встречается широко и в правоприменительной практике – в то время как военнослужащие подлежат довольно строгим мерам ответственности [13], сотрудники Росгвардии, не являющиеся военнослужащими, подлежат за неисполнение приказа лишь дисциплинарной ответственности.

В целях устранения данных правовых дефектов представляется целесообразным:

1) отнести к субъектам преступления, предусмотренного статьей 286.1 УК РФ, сотрудников Росгвардии (за исключением военнослужащих, подлежащих ответственности по статье 332 УК РФ);

2) предусмотреть в статье 286.1 УК РФ дифференциацию ответственности путем включения в нее квалифицирующих признаков, наличие которых в содеянном должно влечь повышенные меры ответственности в случае неисполнения приказа, совершенного в особые периоды (военное положение, мобилизация, военное время).