АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ РЕФОРМИРОВАНИЯ ВЕЩНОГО ПРАВА

CURRENT ISSUES AND PROSPECTS FOR REFORMING PROPERTY LAW

Zakrevskaya Natalya Vladimirovna

Master's Student, Sochi State University, Russia, Sochi

Аннотация. В статье изложены результаты изучения проблем и перспектив реформы вещного права в РФ, проводимой на основании положений, предусмотренных в Концепции реформирования гражданского законодательства РФ. На основании анализа актуальных теоретических исследований и обзоров изменений, вносимых в Гражданский кодекс РФ, делается вывод о фактических результатах, которые достигнуты в сфере актуализации норм, регулирующих вещно-правовые отношения и институты. В статье проведен анализ сильных и слабых стороны предлагаемых новелл вещного права, сделан вывод о возможности дальнейшего реформирования вещного права в ГК РФ.

Abstract. This article presents the results of a study of the problems and prospects of property law reform in the Russian Federation, carried out based on the provisions set forth in the Concept for the Reform of Civil Legislation of the Russian Federation. Based on an analysis of current theoretical research and reviews of amendments to the Civil Code of the Russian Federation, a conclusion is drawn regarding the actual results achieved in updating the norms governing property relations and institutions. The article analyzes the strengths and weaknesses of the proposed innovations to property law and concludes on the possibility of further reform of property law in the Civil Code of the Russian Federation.

Ключевые слова: Концепция; реформа; вещное право; ограниченные вещные права; проблемы реформирования; перспективы реформы.

Keywords: Concept; reform; property rights; limited property rights; problems of reform; reform prospects.

Законотворческие процессы, запущенные на старте реформы гражданского законодательства Российской Федерации, привели к тому, что основной документ, разработанный на основании Концепции реформирования гражданского законодательства, Проект (ФЗ № 47538-6), в процессе обсуждения и принятия оказался раздробленным на несколько отдельных законопроектов. Новеллы вещного права, предусмотренные в Концепции, трансформировались в совершенно противоположные положения. Исследователи отмечают, что в итоговом тексте законов, обнаруживаются никем не обсуждавшиеся нормы, ухудшающие правовое регулирование соответствующих правоотношений и противоречащие Концепции развития гражданского законодательства РФ («теневые» поправки). Одновременно из финальных текстов принятых законов исчезли вовсе новеллы, предложенные Концепцией, и в итоге раздел «Вещное право» остался единственным, не затронутым принятыми поправками.

В.В. Витрянский отмечает удручающий факт, касающийся качества изменений, внесенных в ГК РФ по итогам работы с ФЗ № 42: после его принятия необходимо будет разработать и принять еще один закон по устранению недостатков, которые внесены им в ГК РФ [1, с. 5].  Причина того, что новеллы вещного права так и остались только проектом, могла крыться не только в нежелании законодателя менять нормы ГК и весь сопутствующий массив жилищного, земельного и природоресурсного законодательства. Очевидность того, что это был бы долгий, трудоемкий и коллизионный процесс, дополняется еще неочевидной причиной. Представляется, что те проблемы, решение которых наметила Концепция, остались бы нерешенными даже в том случае, если бы Проект № 47538-6 приняли в качестве закона, так как само содержание предложенных в Концепции и Проекте № 47538-6 изменений было неоднозначным и не настолько новым, как это предполагалось. Такие выводы можно сделать, сравнив содержимое предложенных новелл и норм, уже закрепленных в ГК РФ, действовавшем в пореформенный период.

1. Право постоянного землевладения в том виде, в котором оно сформулировано и урегулировано в Проекте № 47538-6, немногим отличается от норм, регулирующих содержания права пожизненного (наследуемого) владения (ст. 265-267 ГК РФ). Значимая разница заключается в степени проработанности и количестве норм права в Проекте № 47538-6. Но само содержание права постоянного землевладения как владение и пользование землей в целях извлечения ее полезных свойств без права распоряжения, порядок и условия правопреемства остались без изменений.

2. Право застройки, хоть и названо суперфицием в Проекте, не соответствует древнеримскому институту. Сравнение предложенной в Проекте № 47538-6 трактовки суперфиция с традиционным римским институтом складывается не в пользу российского законодателя. Римское частное право давало суперфициарию право построить строение на участке земли и пользоваться им в течение всего срока договора на установление права. Но право собственности на строение признавалось только за собственником земли: «semper superficiem solo cedere» - все находящееся на земле, но связанное с ней принадлежит (как accessio) собственнику земли [4, с. 314-315]. Распространение прав собственника участка на все строения, которые на нем построены даже иными лицами, лежало в основе появления единого объекта недвижимости, к введению которого в российское гражданское право стремился законодатель. Однако Проект № 47538-6 не содержит даже намека на изменение правого статуса строения в пользу собственника земельного участка.

Ст. 300 Проекта № 47538-6 создает правовую коллизию: в ч. 2 закреплено, что здания и сооружения, возведенные на основании права застройки, принадлежат лицу, имеющему право застройки, на праве собственности в течение срока действия права застройки, а ч. 5 этой же статьи сохраняет за собственником участка, в отношении которого установлено право застройки, право распоряжения. Так Проект № 47538-6 сохранил возможность распоряжения строением и участком за разными лицами по своему усмотрению. В остальном же право застройки получило содержание, аналогичное тому, что уже было закреплено в нормах ст. 269 ГК РФ.

3. Нормы, регулирующие содержание сервитутных отношений, получили в Проекте № 47538-6 лишь дополнительное развитие, содержание права как ограниченное пользование чужим земельным участком, осталось неизменным по сравнению с действовавшими уже нормами ГК РФ. Серьезным изменением стало расширение списка сервитутов. Однако уже упоминалось, что Проект № 47538-6 нанес серьезный удар по возможности его расширения, указав прямо, что не могут быть установлены такие сервитуты, которые не закреплены в законе (ч. 5 ст. 301). В этом смысле ГК РФ предусматривал более гибкий подход, разрешая сторонам самостоятельно определять содержание и объект сервитутных отношений, лишь бы эти отношения не противоречили закону и были бы экономически обоснованы.

4. Узуфрукт или право личного пользовладения также выступает аналогом ряда норм, предусмотренных как в Гражданском, так и Жилищном кодексах РФ, уже действовавших в период проведения реформы. Так, правовая природа и содержание узуфрукта аналогична правовой природе завещательного отказа (ст. 1137-1138 ГК РФ), а также права, проживающих совместно с собственником в принадлежащем ему жилом помещении (ст. 31 ЖК РФ). На этом основании говорить о принципиальной новизне предлагаемого права личного пользовладение не представляется правильным.  

5. Нормы об ипотеке стали практически единственными новеллами для вещного права, но с другой стороны и самыми спорными. Многие исследователи отметили неудачу такой правовой конструкции, в которой отношения, связанные с предметом залога при залоге недвижимости, подлежали бы одновременному регулированию как нормами вещного права, так и нормами обязательственного права. 

6. Право приобретения чужой недвижимой вещи сходно по своему содержанию с правом собственника доли в праве собственности на общее долевое имущество на преимущественный выкуп доли другого собственника при ее отчуждении (ст. 250 ГК РФ). Ч. 1 ст. 304 Проекта № 47538-6 дает возможность преимущественного приобретения недвижимости любому лицу, а не только долевому собственнику. Однако некоторые элементы правовой конструкции права приобретения чужой недвижимой вещи также аналогичны положениям о заключении предварительного и основного договоров (ст. 429 ГК РФ).

7. Содержание норм гл. 20.6 Проекта № 47538-6, регулирующих право вещной выдачи, делают прямую отсылку к положениям действовавшего ГК РФ, регулирующим рентные правоотношения. По сути право вещной выдачи представляет собой урезанное право на денежные выплаты или иные предоставления по договору пожизненного содержания с иждивением. Поэтому в его отношении также неправильным будет мнение о принципиальной новизне данного ограниченного вещного права. Единственное отличие от ГК РФ состоит в том, что Проект № 47538-6 поместил право вещных выдач в раздел вещного права, а не в особенную часть кодекса, регулирующую отдельные виды обязательств.

8. Сохранение реформой воспринятого из ГК РФ право оперативного управления было закономерным, это уже было отмечено ранее. Надо лишь дополнить, что реформа объединила содержание права хозяйственного ведения и право оперативного управления, адаптировав новое содержание к единому субъекту – государственным и муниципальным учреждениям. На этом основании можно говорить скорее о консолидации (компиляции) норм, а не о выработке каких-либо принципиально новых правовых институтов.  

9. Наконец, право ограниченного владения земельным участком, изложенное всего лишь в одной статье Проекта № 47538-6, статье 297.1, оказалось аналогичным по содержанию ст. 271 ГК РФ «Право пользования земельным участком собственником недвижимости». Предположительно, новизна нормы ст. 297.1 состоит в указании на право собственника недвижимости не только пользоваться, но и владеть той частью земельного участка, которая необходима для нормального пользования недвижимостью. Однако помимо на указание возможности ограниченного владения, ст. 297.1 не определяет ни границы осуществления данного полномочия, ни ограничения, накладываемые в свою очередь на права самого собственника земли при установлении такого ограниченного владения. При этом логика правовой конструкции аналогична, скорее, сервитутным отношениям, поэтому закономерным будет сомнение в необходимости отдельного введения данной нормы. 

Необходимо отметить, что Концепция весьма выборочно отнеслась к тем ограниченным вещным правам, которые уже были урегулированы нормами гражданского права на момент разработки реформы. В проект планируемой системы вещных прав ни вошло ни одно из так называемых «непоименованных вещных прав», не закрепленных в ст. 216 ГК РФ, но официально признанным и изучаемых правовой доктриной в качестве институтов вещного права. Вне поля зрения Концепции остались вещные права на жилое помещение, наследственные правоотношения, некоторые виды обязательств, при реализации которых лица наделяются вещными правомочиями в отношении имущества. 

Предлагаемая реформа гражданского законодательства не планировала восполнить и нормативную недостаточность регулирования института вещных исков. Более того, видится обратная тенденция. П. 2.7 главы 2 Раздела IV Концепции прямо предлагает сделать обратное: установить закрытый перечень вещно-правовых способов защиты вещных прав и положения об основных особенностях их применения, ограничить применение правил о вещных правах к иным гражданским (в том числе обязательственным) правам.

Концепция РГЗ предлагает скорректировать права на предъявление вещных исков:

1) виндикационный и негаторный иск смогут предъявить обладатели вещного права, дающего полномочие владения вещью, что полностью соответствует проекту Концепции РГЗ о введении института владельческой защиты, но еще более размывает границы применения вещных исков и приравнивает статус титульного собственника к статусу фактического владельца вещи;

2) субъект вещного права, не дающего владение вещью, сможет пользоваться только негаторным иском для защиты нарушенного права;

3) титульные собственники вещи и носители ограниченного вещного права получат возможность применять одни и те же вещно-правовые способы защиты, тогда как на сегодняшний день предъявление виндикационного иска доступно только собственнику вещи;

4) для защиты вещного права на недвижимое имущество, зарегистрированного в ЕГРП за другим лицом необходимо применение иска о признании права и отмены государственной регистрации;

5) лица, пострадавшие от действий, вытекающих из административных правоотношений, должны получить право на вещно-правовую защиту предъявления требования об освобождении вещи от ареста (требования исключения из описи) для обладателя вещного права [2, п. 2.7 ч. 2 разд. IV].

Перечисленные виды возможных вещных исков явно не соответствуют тем, которые сформировались в практике и успешно применяются собственниками для защиты своих прав.

Правовая доктрина и судебная практика давно добавили к виндикационному и негаторному искам еще три вида: иск о признании права, иск о признании права отсутствующим, иск об освобождении имущества от ареста. При этом все три вида непоименованных вещных исков являются самостоятельными средствами защиты и имеют характерную для каждого из них сферу применения.

Значимость иска о признании права определяется тем, что он выступает как основание возникновения права собственности при его приобретении по давности владения. Иск о признании права несуществующим возник как подвид негаторного иска в период, последовавший за введением обязательной государственной регистрации недвижимого имущества и сделок с ним. На сегодняшний день данным иском активно пользуется собственник-государство в лице своих уполномоченных органов для возвращения в государственную собственность спорного имущества, права на которое были зарегистрированы после введения в действие ЕГРН теми субъектами, которые до того момента не имели достаточных законных оснований на приобретение прав на спорное имущество. 

Иск об освобождении имущества от ареста защищает права тех лиц, чье имущество по ошибке попало в опись арестованного имущества, предназначенного для последующей реализации. Он не предусмотрен гражданским законодательством, но реализуется по общим правилам исполнительного производства, что, однако, не может отменить его вещный характер. Также он выступает как важное средство защиты прав субъектов залоговых правоотношений. В этих условиях иск об освобождении имущества от ареста имеет непосредственный гражданско-правовой характер защиты и не может игнорироваться гражданским законодательством.

Необходимо упомянуть и о параллельных процессах, протекавших в гражданском законодательстве вне рамок реформы и направленных на текущее редактирование и обновление существующего нормативного материала. Реформа не отменила необходимость внесения срочных поправок в нормы гражданского, земельного и жилищного кодексов, требуемых для решения срочных, но менее масштабных вопросов.

Следует упомянуть отдельно принятие в 2001 году Земельного кодекса РФ (ФЗ № 136-ФЗ от 25.10.2001) и сопутствующего ему Федерального закона № 137-ФЗ от 25.10.2001 «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации». Значимость этих документов для содержания вещного права не стоит недооценивать.

Во-первых, Земельный кодекс сделал первый шаг в решении того вопроса, к которому так стремилась реформа вещного права, - вопроса о правовом закреплении земельного участка и находящихся на нем строений в качестве единого объекта при переходе прав на него. Положения ч. 3 ст. 3 ФЗ № 137-ФЗ дали возможность лицам, владевшим земельными участками на основании ограниченного вещного права (права постоянного (бессрочного) пользования или права пожизненного наследуемого владения земельным участком), стать полноправным собственником земли [5]. Далее, ч. 4 ст. 3 ФЗ № 137-ФЗ дала возможность собственнику здания или сооружения, построенного на земельном участке, в отношении которого у данного лица имеется лишь ограниченное вещное право, закрепленное за лицом до введения в действие ЗК РФ, приобрести на этот земельный участок право собственности.

Данная норма позволила связать воедино землю и строения на ней хотя бы для тех случаев, когда объекты недвижимости были возведены тем же субъектом, который владел и земельным участком. Более того, именно Земельный кодекс, а не Гражданский, предусмотрел прекращение дальнейшего предоставления земель, находящихся в государственной или муниципальной собственности, лицам на правах постоянного (бессрочного) пользования и пожизненного наследуемого владения. Вместо этого земельное законодательство предусмотрело выделение таких земельных участков либо на праве собственности, либо на праве аренды. Режим изменения правовых оснований предоставления прав на земельные участки был законодательно предусмотрен с 01.03.2015, когда утратили бы силу ст. 20 ЗК РФ «Постоянное (бессрочное) пользование земельными участками» и ст. 21 ЗК РФ «Пожизненное наследуемое владение земельными участками», а также вступила бы в силу гл. V.I «Предоставление земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности». Таким путем оказалось реализованным положение Концепции о рассредоточении норм, регулирующих вещные права, по различным отраслям законодательства [2, п. 5, разд. I].

Предусмотренные в земельном законодательстве изменения, однако, не означают, что уже возникшие вещные права на земельные участки автоматически прекратились и более не существуют в природе. В Гражданском кодексе РФ соответствующие статьи остались (статьи 265 ГК РФ – 269 ГК РФ), но они в своем содержании отсылают к земельному законодательству. Пока же все ограниченные вещные права, предоставленные лицам до введения в действие Земельного кодекса, сохраняют силу и дают возможность либо постепенно, согласуя интересы владельцев с интересами иных лиц, переоформить права на землю установленным образом, либо решить возникающие споры в судебном порядке. Таким образом, из содержания главы следует сделать несколько основных выводов.

Во-первых, из рассмотренного материала следует, что реформа вещного права в запланированном виде не состоялась. Массив нормативного материала, запланированный в Концепции и изложенный в ФЗ № № 47538-6, не был утвержден на законодательном уровне в качестве поправок в Гражданский кодекс РФ. Таким образом, ГК РФ в части норм вещного права остался без изменений.

Во-вторых, Концепция, а вместе с ней и все реформаторские законопроекты, проигнорировали те успехи, которые уже достигло гражданское право как научная доктрина, как совокупность правовых институтов и как источник судебной практики.

В-третьих, проблему, которая, возможно, повлияла на то, что изменения не были приняты, следует искать в самом содержании предложенных изменений. Данное предположение косвенно подтверждается процессами, которые происходили в гражданском законодательстве в послереформенные годы. Согласно проведенному в главе анализу, многие разработанные новеллы дублировали содержание тех правовых норм, которые еще до реформы содержались в ГК РФ. Тем не менее, некоторые необходимые изменения, на которые указала Концепция, были введены в гражданское законодательство уже после принятия всех законопроектов, разработанных на основе Концепции. Как показала практика, именно эти новеллы оказались действительно необходимы для практики вещного права, остальные предложения так и остались только предложениями. В-четвертых, актуальное состояние гражданского законодательства таково, что значительный массив норм, которые предлагала Концепция, уже содержится в нормах Гражданского, Земельного и Жилищного кодексов. Развитие гражданского права должно идти по пути совершенствования того нормативного материала, который уже есть и действует. Нельзя говорить о том, что нереализованность реформы нанесла вред гражданскому законодательству. Конечно, безусловным достоинством реформы было бы введение в раздел вещного права общей части: это позволило бы упорядочить применение норм, регулирующих вещные права, к тем институтам, которые рассредоточены по разным разделам или даже отраслям законодательства. Некоторые нормы о владении и владельческой защите также заслуживают внимания. Поэтому в будущем либо продолжение реформы, либо разработка новых законопроектов видятся именно в этом направлении: совершенствование нормативного содержания существующего массива нормативного материала, сопровождающееся структурными изменениями самой подотрасли гражданского законодательства.